Много ли у вас шансов выстроить средневековый замок, если вы – малоимущий незаконнорожденный крепостной крестьянин-инвалид, родившийся в 1856 году в глухом селе в глухом уезде Екатеринославской губернии? Нет, речь не о помещичьем бастарде! И такие чудеса случаются.
Странный архитектор
Иван Кондратенко плохо слышал, но помещик, учивший на досуге детвору, разглядел в этом мальчике талант художника и инженера. Барин послал его в Москву в школу для глухонемых и много лет оплачивал его учебу. Вместе с Романом Клейном юноша окончил Училище живописи, ваяния и зодчества, потом – Академию художеств.
В молодости Иван Кондратенко серьезно повредил глаза: на стройке на него упало корыто с известью, поэтому полуглухой архитектор стал слепнуть. И все-таки талант оказался сильнее недуга: зодчий был плодовит, создал более пятидесяти зданий, заработал на свой собственный доходный дом, избирался в городскую думу… Когда Иван Гаврилович окончательно ослеп, он продолжал проектировать дома.
Но как?..
Кондратенко лепил глиняные модели! Мысленный взор и пространственное воображение никуда не делись. В товарищах, конечно, у него был другой, молодой архитектор Семен Дорошенко – тот уточнял детали. Этот творческий тандем создал пять крупных проектов.
Башни и машикули
Слепоглухой зодчий с товарищем создал не рядовой дом, а шедевр в необычном для нашего города стиле: Москва богата неоготическими зданиями, а много львы видели – неороманских?
Я, кажется, сравнил дом Заварской с замком? Однако он больше похож на романский собор, его западную стену с двумя башнями по сторонам и центральным порталом с многократно повторяющимися арками. В готических соборах эти своды станут стрельчатыми, легкими, в романских же они округлы, тяжелы.
А наверху, над башнями – бойницы-машикули: принадлежность крепости, а не собора. Две башни с эркерами вынесены вперед, а средняя часть дома – отступает, и фасад делается объемным, чрезвычайно динамичным. Становится понятно: дом не нарисовали, а вылепили!
Сюрпризы
«Как там внутри?», спросите вы. Если войти в портал, то бросятся в глаза сводчатые потолки, украшенные красными росписями. Когда дом строился, праздновали трехсотлетие дома Романовых, и интерьер подъезда у дома Заварской как будто списан с золоченых, душных, многосводчатых палат бояр. Жаль только, что подлинные росписи были утрачены при реконструкции дома в 1980-х.
Если же вновь приглядеться к фасаду, то станет понятно, что и здесь есть архитектурные цитаты, которые связывают дом как с допетровской Русью вообще, так и с палатами бояр Романовых на Варварке – в частности.
Надо иметь в виду, что у этого здания был прекрасный сосед, на которого приходилось равняться: церковь Успения на Покровке.
Дореволюционный «небоскреб» вышиной в семь этажей возведен в 1912-13 годах зодчими Иваном Кондратенко и Семеном Дорошенко для предпринимательницы Анастасии Заварской (дом ее мужа стоит рядом).
Правда, как только здание достроили, его пришлось продать. Новым домовладельцем в 1914 году стал Александр Троицкий, который (неожиданно!) был дьяконом Успенской церкви на углу с Покровкой. Соседний дом (№14) принадлежал псаломщику того же храма.