Несмотря на небольшую разницу в возрасте между старшей и младшей сестрой совершенно не было близости. Анна смотрела на свою старшую сестру свысока, считая ее занудой и подлизой, а Рита вообще сторонилась младшей сестры, потому что знала про острый язык и эмоциональность Анны.
— Как же так вышло, что вы совсем чужие друг для друга? — сетовала мать девушек Ирина Олеговна. — Вроде и внешне в чем-то схожи, и разница в возрасте маленькая, и воспитывались вы обоими родителями в одинаковых условиях. Но нет – разные вы, отсюда и нет между вами взаимопонимания.
Анна только хмыкала и отворачивала лицо в сторону, Рита с тоской смотрела на мать и пыталась улыбаться:
— Ну не всем же дано быть друзьями с рождения. Мы просто разные, такое сплошь и рядом встречается.
Мать только вздыхала. Ей не нравилось то, как придирается Анна к Рите, что считает себя лучше старшей сестры, а та совершенно не может дать ей отпора, молчит, как будто соглашается со всеми теми несправедливыми словами, что сыпала Анна в ее адрес.
Рите было почти двадцать, она училась на третьем курсе в университете и мечтала стать учительницей.
— Кто бы сомневался, — высказала свое мнение Анна, когда Рита сообщила о своем решении поступать в пединститут, — таким занудам и мямлям самое место в школе у доски. Будешь малышне мозги промывать.
Рита промолчала, а вот отец вдруг разозлился.
— Ты бы, Анька, за языком следила! Видимо, у тебя в школе учителя были не очень хорошими, коли такую язву выучили непонятно чему.
Анна передернула плечами и вызывающе глянула на Николая Евгеньевича:
— У нас, между прочим, с Ритой одни и те же учителя! Только вот из меня человека сделали, а из Ритки непонятно кого.
Сказала это и язык показала старшей сестре, пока родители не видели. Рита только улыбнулась, никаким другим образом на выходку сестры не отреагировав.
Порой Анна злилась из-за того, что Риту не цепляют ее откровенная наглость и прямые оскорбления. Старшая сестра снисходительно смотрела на младшую, а Анна бесилась, видя это и не получая отдачи в виде ярких эмоций и возмущения Риты.
— Холодная рыба! Селедка! – обзывалась Анна, а Рита опять молча слушала крики младшей сестры и только качала головой.
Так и жили – почти как злодей и его жертва, где одна из сторон всячески выражала протест и агрессию, а вторая принимала это молчаливо и с величайшим терпением.
— Я бы на твоем месте давно бы удавила эту маленькую дрянь! – говорила Рите ее подруга Наташа. – Надо же! Как она разговаривает с тобой! Что себе позволяет! И ты это терпишь.
Рита только рассмеялась:
— Анька – как маленькая собачка. Лает на большую, а укусить боится. Пусть говорит, что хочет, пока я ей не отвечаю, мы живем в состоянии мира и покоя, но стоит мне вступить с ней в конфронтацию, пострадают и родители, и она сама. Я этого не хочу. Научилась пропускать ее словечки мимо ушей, для меня это как жужжание назойливого комара. Отмахнулась и дальше пошла.
— У тебя великое терпение! – восхищенно сказала Наташа.
— Не зря я собираюсь стать учителем, — снова с улыбкой на лице сказала Рита, — там нужно обладать недюжинным терпением и хладнокровием. А Аня меня просто тренирует.
Когда у Риты появился молодой человек, ситуация накалилась еще больше. Рита, которой уже исполнилось восемнадцать лет, поверить не могла в то, что ее занудная старшая сестра могла понравиться симпатичному парню, работавшему и имеющему отдельную квартиру в городе.
— И что он в тебе нашел? – выглядывая в окно и рассматривая Диму, садившегося в машину, спросила Анна. – Ты ведь некрасивая.
— А ты считаешь, что понравиться можно только смазливым личиком? – усмехнулась Рита. – Пока ты так думаешь, вряд ли найдешь себе парня.
Анна обернулась и, скривив губы, посмотрела на старшую сестру:
— Найду! Еще получше твоего!
— Дима не вещь, чтобы быть «моим».
Анна злилась, ее просто колотило при одной мысли, что старшая сестра счастлива, а она – нет. Видела, как Дима постоянно привозит Риту домой, встречает ее утром и провожает по вечерам. Видеть воодушевленное лицо старшей сестры было побольнее, чем видеть снисходительное.
Наташа, приехавшая как-то в гости к семье Савченко, усмехнувшись, обратилась к Анне:
— Что, Анька, не ты у нас первой замуж пойдешь?
— С чего ты решила? – Анна вызывающе посмотрела на подругу сестры. – Тебе гадалка что ли эту ерунду нагадала?
— Просто у Риты и Димы все серьезно, а ты совсем одна. Как была одна, так и осталась.
— Есть у меня парни! Побольше и поинтереснее, чем Риткины!
— Что-то я очереди в вашем подъезде не увидела, — Наташа рассмеялась, а Анна рассердилась. Топнула ногой, обиженно посмотрела на Риту, снова улыбавшуюся и молчаливо сидевшую рядом.
Нужно было что-то делать, оставлять сестру счастливой, а себя саму обделенной Анна не желала. Начала искать повод, чтобы встретиться с Димой лишний раз, даже в спортивный зал записалась, который посещал молодой человек Риты.
«Посмотрим, кто раньше замуж выйдет!» — со злостью и самоуверенностью думала Анна.
А потом случилось так, что Рита попала в больницу. Поднялось давление, ее тошнило, и врачи решили на всякий случай положить молодую девушку на обследование.
Анна к сестре в больницу не ходила, а вот Диму возле здания медучреждения подкарауливала регулярно. Придумывала повод, чтобы увидеться с ним, заговорить, благо, что после госпитализации Риты общих тем стало больше.
— Как там моя сестра? – поинтересовалась Анна в очередной раз, встретившись с Димой у крыльца больницы.
— А ты сама не хочешь навестить ее? Фрукты купить, поболтать?
— Не хочу, — фыркнула Анна, — я с ней и дома могу увидеться. Надоела она мне со своими нравоучениями и вечным недовольством. Говорит мне, что я веду себя вызывающе, просто не хочет признаваться сама себе в том, что сама она – неинтересная. И что ты в ней нашел?
Дима с удивлением смотрел на Анну:
— Странно. А мне твоя сестра о тебе только хорошее говорит. Надо же, удивительно просто! Что ты вообще возле больницы тогда делаешь, если сестру проведать не хочешь?
— У меня тут приятель лежит, — соврала Анна, — с ним, в отличие от Ритки, у меня хорошие отношения.
Она решила идти в атаку. Через пару дней Риту должны были выписать, нельзя было терять ни минуты.
— Слушай, а ты на машине? – спросила Анна, заискивающе глядя в глаза Диме.
— Да, а что? Подвезти?
— Ну если тебе не сложно, — она обворожительно улыбнулась, постаравшись вложить всю силу своего женского обаяния в банальную улыбку.
Конечно, Дима не отказал. Он был слишком хорошо воспитан, а еще уважительно относился к родным Риты. Анна восприняла этот жест как нечто большее, а уже через пять минут напросилась сесть за руль Диминой машины.
— Права у меня есть, — сказала она, — так что не переживай. Это Ритка боится машин, вряд ли когда-нибудь осмелится за руль сесть. А я – смелая, в отличие от нее.
Дима пожал плечами. Анна уселась за руль, приняла соблазнительную позу и тронулась с места. Она мысленно представляла себе, какой ее видит со стороны Дима: красивой, смелой, недоступной. Пусть будет так, скоро все изменится, и он захочет ею обладать. Зачем ему пресная и совершенно неинтересная Рита, когда рядом такая сочная и привлекательная Аня?
Девушка настолько сильно погрузилась в свои мысли, что едва успела понять, что выехала на запрещающий сигнал светофора. Дима выругался, а Анна, крутя руль и уходя от столкновения с другой машиной, врезалась аккурат в столб, на которой висел светофор.
— Мастерица чертова! – выругался Дима, выйдя из машины и оглядев последствия Аниного «мастерства».
— Не будешь ругать меня? Я сильно разбила ее? — Анна шмыгала носом и боялась выйти из машины, чтобы увидеть результат своего недогляда.
— У тебя еще наглости хватает спрашивать? — Дима с недовольством смотрел на нее. — Иди и посмотри, какой ты «асс» за рулем.
Через два дня Риту выписали. Дима поехал встречать ее на такси, с Анной он не общался и всячески ее избегал. Сама девушка уже и не думала о том, чтобы уводить у Риты Диму, слишком уж глупой оказалась ситуация, в которой Анна оказалась по собственной инициативе.
Вскоре стало ясно, что в больнице Рита лежала из-за последствий своего деликатного положения. Свадьба с Димой была назначена на октябрь, а в сентябре старшая сестра съехала от родителей и перебралась к жениху. На прощание подошла к Анне и, улыбнувшись, сказала:
— Наконец-то ты останешься одна, я не буду мелькать у тебя перед глазами и напоминать о своем существовании.
В этот раз Анна не проронила ни слова. Не было у нее желания бросать колкости в адрес Риты, она поняла, что проиграла долгую войну, в которой единственным нападающим была она сама.
— Будь счастлива, сестренка, — продолжила Рита и легонько коснулась плеча Анны, — надеюсь, что рано или поздно ты научишься видеть в людях не только плохое. Но для этого нужно просто самой перестать быть плохой.
Анна сидела, надув губы. Это она-то плохая? Потом задумалась, что хорошего и кому она сделала? Ничего и никому. Осознание этого было похоже на ледяной душ после нескольких часов под палящим солнцем.
Это она – глупая зануда, с которой никому не интересно.