Глава 81
Полина
Напротив меня сидит отец мальчиков, Вячеслав Малинин.
– У Дани опухоль, которая называется медуллобластома. Она располагается вот здесь, в черве мозжечка и четвёртом желудочке мозга. Она вызывает тошноту, мигрень и гидроцефалию, и даже двигательное нарушение. Из-за неё нарушается походка, и человек начинает в спотыкаться.
– Так вот, почему он… – задумчиво произносит мужчина.
– Да, опухоль большая, поэтому необходимо начать лечение незамедлительно.
– А он сможет полностью восстановиться после лечения?
– Да. Мы проведём операцию, удалим опухоль и проведём лучевую и медикаментозную терапию.
– Ясно, хорошо. Тогда я согласен.
– Операцию проведёт доктор Макаров. Я буду ему ассистировать.
– Если что-то неясно, спрашивайте.
– Простите, доктор, а можете сказать, сколько стоит эта операция?
– Этого я не знаю. С вами свяжется наш административный отдел. Вы переживаете из-за счёта за лечение?
– Дело в том, что я отец-одиночка. У меня нет жены.
Вячеслав задумывается на несколько секунд. Потом вспоминает:
– Можете сказать, в каком состоянии Паша?
– Его лечит доктор Жильцов. Он вам всё расскажет.
– Ясно, спасибо.
– Вы не могли бы сначала подписать согласие на операцию? Я уточню в фонде социального страхования насчёт оплаты.
– Спасибо вам, доктор.
Малинин уходит, я смотрю ему в след. Он очень сильный человек. Другой бы на его месте, узнав о диагнозе сына, стал нервничать, может даже истерить. Но этот достойно принял суровую информацию.
***
Дмитрий
Рядом, на мониторе, открыты снимки Паши Малинина. На приёме его отец Вячеслав. Рядом со мной стоит Катерина. Ей, как младшему врачу, полезно будет посмотреть и послушать.
– Припадки Паши проявляются в форме смеха. Такие припадки называются галластическими.
– Не понимаю, как смех может быть болезнью, – говорит Вячеслав.
– Он смеётся не потому, что ему весело. Эта опухоль давит на гипоталамус. А гипоталамус контролирует всё. Температуру тела, дыхание, эмоции и даже развитие.
– Мой бедный мальчик, – грустно произносит Малинин. – Я его отец и даже не знал…
– Многие этого не видят. Не нужно винить себя. Важнее то, как это лечить, – произносит Катерина.
– Доктор, тогда что делать? – спрашивает Вячеслав.
– Болезнь прогрессирует. Нужно срочно начать лечение.
– Если его жизни ничего не угрожает, можно ли провести операцию через год? – интересуется отец ребёнка.
– Гипоталамус влияет на рост и развитие. Если не вылечить сейчас, то у него начнётся раннее половое созревание и могут возникнуть проблемы с дыханием, – сообщает Катерина.
– Тогда сначала давайте прооперируем Даню, а затем Пашу, – предлагает Малинин.
– Так и поступим, – решаю. – Если остались вопросы, обращайтесь к доктору Новосельцевой, – показываю на неё.
– Хорошо, спасибо.
***
Спустя несколько минут, оставив мальчишек играть в «камень-ножницы-бумага» на диванчике в коридоре, Вячеслав достал телефон и отошёл, но так, чтобы сыновья оставались в поле зрения.
– Да. Прости, что беспокою. Знаю, тебе тоже непросто. Сколько ты можешь мне одолжить? Да, конечно. Если заплатите авансом, я всё верну в течение трех месяцев после операции. Хоть я и набрал кредитов в банке, но мне нужно больше денег, поэтому и прошу одолжить. Да, ладно. Спасибо за твою заботу.
Убрав телефон, мужчина смотрит на играющих мальчишек. Только теперь, оставшись один, он может немного дать волю эмоциям. Тяжело дышит, по лицу скатываются две слезинки. Судьба нанесла ему очень жестокий удар. Чтобы у обоих сыновей сразу и такие серьёзные диагнозы? Выглядит, как наказание за какой-то очень жестокий поступок. Но он, Вячеслав Малинин, его не совершал.
***
Виктор Кириллович
Перед ним на стуле недавно назначенный заместителем Олег Павлович Артамонов. Он продолжает оставаться заведующим нейрохирургией, но это временное явление. Новосельцев уже подыскивает ему замену. Точнее – раздумывает, кто может занять должность. Вероятнее всего, дочь Катя. Правда, ей ещё многому следует научиться.
Но пока Виктор Кириллович вызвал Артамонова по другой причине.
– Вы же заместитель главврача, как можно быть таким беспечным? – спрашивает он Олега Павловича.
– Что вы имеете в виду? – удивляется тот.
– Имидж больницы разрушен. Вы должны подготовить план по восстановлению.
– Что будете делать с теми двумя сотрудниками? – спрашивает Артамонов.
– Уволю их.
– Увольте и незаконно нанятых. Так мы докажем, что больница не была с ними заодно.
– Я не имею к произошедшему никакого отношения! Это было сделано без моего согласия, – возмущается Новосельцев. – Вот же болваны! Я о плане говорил. Зачем переводите тему?
– Стоит решить проблему до того, как предпринимать ответные меры.
– Ответственный по связям с общественностью, – входит помощник и заводит молодого мужчину лет 25-ти. Тот виновато глядит на главврача.
– Да что с вами такое?! – бушует Виктор Кириллович. – Надо было заранее к такому подготовиться, а вы всё в прессу пустили!
– Простите.
– Выпустите пресс-релиз. Объявите, что мы уволили зачинщиков. И извинитесь, что не смогли предотвратить коррупцию.
– Слушаюсь.
– Что вы будете делать? Что может улучшить имидж больницы? – спрашивает Новосельцев пиарщика.
– На телеканале «Нева» есть ток-шоу. И говорят, что они хотят пригласить доктора Озерову, – отвечает он.
– Зачем?
– Говорят, доктор Озерова – главная героиня комикса, придуманного одним из ординаторов. Она распрощалась с тяжёлым прошлым и стала врачом. И это якобы даёт надежду.
– Занятно, – произносит Виктор Кириллович. – Озерова, Озерова… – она же младший врач в вашем отделении? – спрашивает он Артамонова.
– Верно.
– Хорошо. Думаю, мы с ней могли бы поладить. Займитесь этим, – поручает пиарщику.
– Но она уже отклонила предложение.
– Ей лучше бы его принять. Сделайте всё, чтобы согласилась. Вы должны уговорить эту коллегу, – Виктор Кириллович смотрит на Артамонова.
Тот поджимает губы и кивает, думая о том, что зря согласился стать замом Новосельцева. Соблазнился повышением зарплаты! А теперь смотреть на него каждый день и слушать бредовые поручения, далёкие от медицины.
***
Катерина
В обед решаю прогуляться по парку. Олег увязывается за мной.
– Кажется, Алексей Петрович и Полина встречаются, – говорит Расторгуев, отпивая кофе из стаканчика.
– Мне поровну, встречаются они или нет, – отвечаю равнодушно.
– Не ссорься с доктором Озеровой из-за проблем на любовном фронте, – даёт ординатор мне совет.
– Не буду. В любом случае, я бы проиграла. Даже отец сказал сблизиться с ней. Похоже, удача ей благоволит. Она легко находит друзей и гибкая в общении.
– Видела бы ты, как она с главным в караоке пела, – улыбается Олег.
– Покажи.
– Хочешь?
– Ну, давай, – ординатор достаёт смартфон, кликает по экрану. – Вот это видео.
Он наклоняет свою голову к телефону, я свою, и мы легонечко сталкиваемся. Потом смотрим друг на друга. Возникает неловкая пауза. Смотрю в лицо Олега. Оно близко-близко. Я только теперь замечаю, что у него правильные черты лица. Гладко выбритая кожа, ровный прямой нос, средний рот, круглые очки в тонкой металлической оправе, делающей его похожим на Знайку из мультфильма.
Очнувшись от наваждения, смотрю в телефон.
– Как у неё только получается?
– Ты красивее, – говорит Олег.
– Приятно слышать.
От беседы отвлекает телефонный звонок.
– Да, пап.
– Доктор Озерова с тобой работает?
– Да.
– Приведи её, выпьем чаю. Я хочу с ней встретиться.
– Зачем? – удивляюсь такой странной просьбе.
– Узнаешь, когда встретимся.
Поражённо смотрю на экран, когда разговор прекращается.
– Что происходит? – с любопытством спрашивает Расторгуев.
Вздыхаю. Ох, не нравится мне отцовская инициатива! И Олегу о ней, конечно же, знать необязательно.
***
Алексей Петрович
– Пациенту Иванову каждый день делают тест Доплера? – спрашиваю Парфёнова, стоя около регистратуры.
– Да, он в порядке.
– Завтра сделайте ещё раз утром. Если будут признаки сужения сосудов, немедленно сообщи.
– Хорошо, – отвечает Костя и, глядя в сторону: – Здравствуйте!
– Здравствуйте. Пожалуйста, это вам. А это передайте доктору Жильцову, – подходит смутно знакомый мужчина, оставляет на стойке два бумажных пакета.
– Для него-то специально запаковали, да? – усмехается Парфёнов, забирая поклажу.
– Он часто ходит в нашу закусочную.
– Ой, это отец доктора Озеровой, Виктор Гордеевич Озеров, – представляет мне Костя мужчину. – А это Алексей Петрович, начальник Полины Викторовны, – рекомендует меня.
Пожимаем руки.
– Правда? – улыбается мужчина. – Вы уж позаботьтесь о ней.
– Она молодец, – отвечаю ему. – Вы меня не помните?
– Не уверен. Память уже подводит.
– У вас есть время на чашечку чая? – спрашиваю отца Полины.
– Конечно.
Веду его в свой кабинет. Наливаю чай, рассаживаемся.
– Вот теперь вспомнил! Вы приходили, когда умерла моя мать, – говорит Озеров.
– Верно. Тогда я был учителем Полины.
– Простите. Мне стоило ходить на родительские собрания.
– Пейте, – пододвигаю к нему чашку.
– Да, спасибо. Кстати, а как вы стали врачом?
– Я с самого начала им был. Но некоторое время работал в школе учителем.
– А, понятно.
– Пожалуйста, дайте свою визитку. Иногда скучаю по вашему супу, – говорю Виктору Гордеевичу.
– Конечно. Не такой, конечно, как у бабушки, но многим нравится. Думаю, что рецепт моей мамы.
– Вы предупредили Полину, что приедете?
– Нет. Она меня ненавидит. Не позвонил ей потому, что она меня избегает, – взгляд Виктора Гордеевича становится грустным.
– Не думаю, что она бы стала избегать.
Озеров пожимает плечами. Я же понимаю, что в этой семье когда-то случился большой разлад, и мне обязательно надо в нём разобраться. Возможно, удастся помирить Полину с отцом.
***
Полина
Работу в кабинете прерывает телефонный звонок, и он весьма неожиданный, поскольку на экране высветилось слово «Отец».
Смотрю пару секунд и сбрасываю. Не хочу с ним разговаривать. Не о чем.
Тут же трезвонит телефон на столе.
– Озерова, слушаю.
– Это секретарь главврача. Он хотел бы с вами встретиться, – звучит в трубке. К этому добавляется время.
– Я поняла.
Через десять минут сижу в кабинете Новосельцева. Он напротив, а рядом со мной зачем-то Катя.
– Как вам работа в больнице? Нравится? – спрашивает с улыбкой Виктор Кириллович.
– Да, нравится.
– Мне кажется, что Кате трудновато. Она у меня всё близко к сердцу принимает. Почему бы вам не подружиться, раз вы одногодки?
Мы с Катей переглядываемся. Молчим.
– Кстати, узнал из отдела по связям с общественностью, что телеканал «Нева» предложил вам сняться в ток-шоу, – говорит главврач. – Удачи!
– Я уже отклонила предложение, так как это не совсем моё.
– Почему вы так думаете? Раз у больницы проблемы, нам всем придётся работать сообща. Кате бы понравилось сниматься, но она не подходит. Надеюсь, вы согласитесь, – Виктор Кириллович встаёт. – Приятно было встретиться. Люблю молодое поколение! – протягивает мне руку. Пожимаю её в ответ.
Выходим из кабинета.
– Это моя жизнь. Не всё мне подают на блюдечке, – говорит Катя, словно отвечая на наш прошлый разговор.
В глубокой задумчивости иду обратно. Встречаю Алёшу, который явно меня ждёт.
– Пошли домой. Подвезёшь меня сегодня, – говорит мне.
– С удовольствием. Я была расстроена, но вы только что сделали меня счастливой.
– Что? Почему была расстроена?
– У меня состоялся разговор с главврачом и Катей Новосельцевой. Лучше наблюдать нашу жизнь со стороны. Вблизи она ужасна.
– И ты все ещё хочешь быть частью моей жизни? – чуть насмешливо спрашивает Алёша.
– С радостью ею буду.
– Тогда поехали!
Спускаемся вниз, идём к моей машине на парковку. Открываю дверь пассажирского сиденья:
– Прошу, сэр, – говорю игриво.
– Вы так любезны, миледи, – в том же стиле отвечает Алёша.
– Берегите голову, сэр.
Пока едем, Алёша открыл окно, вытащил руку и задумчиво поворачивает кисть на ветру. Смотрю на него украдкой и счастливо улыбаюсь, думаю: «Приключение под названием «Стать частью чьей-то жизни» началось. Сердце трепещет».