Их экипаж подъехал к воротам небольшого особняка, расположенного на просторной столичной улице. Охранник у ворот, ничего не спрашивая открыл им обе створки, словно так и должно было быть. Это немного удивило Самоху. Когда проехав на территорию, они остановились у парадного входа в здание, там их уже встречал мужчина средних лет в строгом костюме. Для столичного дворянина, он был одет слишком скромно. И Самоха предположил, что это управляющий особняком. Так и оказалось. Едва Самоха вышел из экипажа, как встречающий их человек, склонив голову, сообщил, что госпожа Доул ни кого не принимает. Теперь всё вставало на свои места. Чтобы не устраивать скандалы на людях, охрана пропускала всех пребывающих. После чего неугодных выпроваживал управляющий особняком.
— Госпоже баронессе нездоровится, — пояснил он. — А господина барона сейчас нет дома.
— Вот как? — произнес Самоха. — Что же, тогда передайте госпоже Доул, что к ней заезжал барон Ирити. Она должна меня помнить.
Самоха уже начал поворачиваться назад, когда управляющий снова заговорил с ним.
— Прошу прощения, господин барон, что сразу не узнал вас. Госпожа Доул, конечно же, вас примет, — произнёс он, извиняющимся тоном.
— Весьма необычный поворот, — удивился Самоха. — Я так понимаю, ваша госпожа по-прежнему не ладит с местными дворянами.
— Так и есть, господин барон, — признался управляющий. — Но вас она всегда рада видеть. Так она всегда мне говорила.
Он подождал, пока Самоха и его спутница зайдут в особняк, после чего повел их на второй этаж.
Повесть Путешествие Самохи. Книга Четвёртая. Часть 48.
— Саро, кто там приехал? — послышался знакомый женский голос, едва управляющий открыл дверь одного из залов.
— К вам барон Ирити, госпожа, — произнёс управляющий, предлагая Самохе войти первым.
Он перешагнул порог и, повернув голову вправо, увидел сидящую на диване Саини. Обложенная мягкими подушками она держала в руках книгу.
— Господин Ирити? — её голос выдавал удивление. — Как неожиданно! Я думала, вы не приедете в столицу до окончания войны с алгарами.
— Император потребовал моего скорого прибытия, и мне ничего не оставалось делать, — ответил Самоха.
— А как же война с алгарами? — спросила Саини.
— Сейчас небольшое затишье. Алгары потеряли много солдат и пытаются восстановить свои силы, — ответил Самоха.
— Какая радостная новость, — улыбнулась Саини.
Она отодвинула подушки и, опираясь на подлокотник дивана, осторожно поднялась навстречу Самохе. Только тут он понял, что у Саини выпирает живот. Покрой платья это максимально скрывал, но заметно всё же было.
— Вижу, ты решила не останавливаться на достигнутом, — произнёс Самоха. — Прими мои поздравления.
Саини улыбнулась.
— Да. У нас с Ромусом будет малыш, — подтвердила она.
— Прости, я даже не знал, что ты вышла замуж, — произнёс Самоха.
— Ничего. Мне достаточно услышать поздравление сейчас, — улыбнулась Саини.
— Уверен, ты достойна собственного счастья, — произнёс Самоха.
— Спасибо, — ответила Саини. — А кто ваша спутница?
— Позволь познакомить тебя с госпожой Юн. Она дочь наместницы Тургеноса. Я привез её, чтобы представить при дворе, — ответил Самоха.
Юн присела в легком реверансе, согласно этикету. Саини довольно улыбнулась.
— Так вы заехали просто повидать меня? — спросила она.
— Вообще, мы хотели остановиться у тебя на пару дней. Но теперь даже и не знаю, — признался Самоха.
— Конечно же, оставайтесь, — тут же заявила Саини. — Ваша комната всегда свободна, господин Ирити. Да и ваша юная спутница никак не обременит наш дом.
— Ты уверена? Может нам всё же…
— Нет, нет, нет! Я ни куда вас не отпущу, — решительно заявила Саини. — Саро, прикажи перенести вещи наших гостей в их комнаты.
— Да, госпожа, — ответил управляющий и тут же вышел из зала.
Посмотрев ему вслед, Самоха снова повернулся к хозяйке особняка.
— Надеюсь, твой муж не рассердится на нас, — произнес Самоха.
— Не переживайте на этот счет. Он и сам давно мечтал познакомиться с вами. Кстати, Ромус скоро вернется. Теперь ему приходится одному заниматься всеми делами, — ответила Саини.
Вскоре вернулся управляющий и сообщил, что все вещи перенесены. Поблагодарив его, Самоха сказал Саини, что он пойдет переоденется. Юн так же решила осмотреть свою комнату. После этого они ненадолго покинули хозяйку особняка.
В комнате Самохи и правда всё оставалось, как и прежде. Вся мебель оставалась на своих местах, включая прикроватный столик и созданный им светильник.
Достав свою одежду, Самоха зашел за ширму возле шкафа. В столице было значительно прохладнее, чем в Бара-салама. И хотя холодов тут как в Гефшальте не было, в это время года было весьма прохладно. Сменив одежду, он посмотрел на себя в зеркало. Как и всегда Самоха выглядел хорошо. Портные дома Мюльне учитывали все его пожелания, и производимая ими одежда Самохе нравилась.
Неожиданно со стороны входной двери послышался тихий стук. Затем дверь едва слышно скрипнула и тут же закрылась. Решив, что это служанка, Самоха вышел из-за ширмы. Однако он ошибся. Прямо у входной двери стояла Эфитемия. Увидев Самоху, она буквально засияла от счастья. Ничего не говоря, Эфи бросилась к нему и тут же вцепилась, будто он был единственным для неё спасением.
Самоха обнял её и прижал к себе. Он и забыл уже как соскучился по этой неугомонной молодой особе. Когда-то её неуёмный характер доставлял ему массу проблем. Но потом он даже привык к её темпераменту.
— Мока, как же я скучала по тебе, — прошептала она.
Самоха молчал. Он слушал, как в груди Эфитемии трепещет её женское сердечко.
— Прости, я не мог приехать раньше, — наконец произнес он.
— Это не важно. Главное что ты рядом, — вздыхая, произнесла Эфи.
Внезапно она, поморщившись, взялась рукой за бок.
— Что с тобой? — забеспокоился Самоха.
— Извини, — прошептала Эфи. — Последнее время мне нездоровится. Наш малыш, он такой неугомонный.
Её слова прозвучали для него, как раскат грома среди ясного неба.
«Но как?! И почему он не узнал об этом раньше? Куда смотрела Саини? Почему она не сообщила ему? Вопросов было слишком много. Да, Эфитемия весьма искусно маскировала своим одеянием живот. Даже он не сразу заметил его. Но Саини наверняка всё знала. Или, она всё сообщила Стис?» — мысли Самохи кружились в бешеном танце.
Увидев его замешательство, Эфи улыбнулась.
— Ты ведь не знал о нашем ребёнке? — спросила она.
— Почему ты не написала мне? — произнёс Самоха.
Хотя, зная её характер, он мог догадаться о причине. Эфи скорее приехала бы к нему на восточную границу, чтобы поставить перед фактом, чем стала бы писать из столицы. Но теперь это было уже не важно. Всё что могло произойти, уже произошло.
— Я не хотела отвлекать тебя, — произнесла Эфи. — Саини сказала, что ты занят войной с алгарами. И я попросила её пока не сообщать тебе о ребенке.
Самоха подвел Эфи к кровати и усадил спиной к подушке.
— Вот, — он протянул ей маленький флакон с изумрудного цвета эликсиром. — Выпей. Это поможет.
Эфитемия послушно опрокинула флакон себе в рот. Проглотив эликсир, она устало опустилась спиной на подушку.
— Ты расстроился из-за моей беременности? — спросила она, дотронувшись до его ладони.
Самоха улыбнулся.
— Ну что ты, нет, конечно, — ответил он. — Меня расстраивает моё неведение. Знай я больше, всё могло бы быть по-другому.
— Ты приехал по важному делу? Как скоро уедешь назад? — спросила Эфи, трогая пальцы на его ладони.
— Теперь это не важно. Я хочу, что бы ты поехала со мной, — ответил Самоха.
— Правда? — оживилась Эфи.
— Если ты останешься здесь, я не смогу сосредоточиться на делах. Так не пойдет, — ответил он.
— А как же твои прекрасные жёны? — спросила Эфи. — Что скажут они?
— Теперь кое-кому придется потесниться на олимпе, — ответил Самоха.
— Олимпе? — удивилась Эфи.
— Не важно, — ответил Самоха.
Эфитемия улыбнулась. С приездом Мока её жизнь начина обретать совершенно другой смысл.
— Знаешь, я ведь теперь совсем безродная. После того как мой брат Агатис был признан наследником семья Фитле полностью отреклась от нас с матерью. Теперь, я и моя мама, не имеем родового имени. Если бы не те деньги, что ты присылаешь, мы бы оказались совершенно без средств к существованию, — произнесла Эфитемия.
— Почему ты мне не написала об этом? — удивился Самоха. — Ради всех богов, Эфи! Ты как маленький ребенок. Разве так можно?
— Ну, прости меня, — наигранно наморщив носик, ответила Эфитемия. — Я не хотела тебя беспокоить. К тому же, госпожа Доул благородно согласилась приютить меня в своём доме.
— Ясно. А где теперь живет госпожа Касори? — поинтересовался Самоха.
— Она снимает комнату в одном из доходных домов. Присылаемых тобой денег вполне хватает на проживание, — ответила Эфи.
Самоха тяжело вздохнул. У него складывалось такое впечатление, что кое-кто хорошо знал о происходящем в столице. Иначе как ещё было объяснить такую внезапную спешку с формированием состава их семьи. Однако сложившуюся ситуацию это никак не меняло.
— Ты сердишься? — спросила Эфи, заглядывая ему в глаза.
— Нет. Просто размышляю, как мне теперь поступить, — ответил Самоха.
— Я так счастлива, что ты приехал. Мне до сих пор кажется, что всё это чудесный сон, — произнесла Эфи.
— Всё будет хорошо. И это не сон, — ответил Самоха.
После эликсира Эфи стало значительно лучше, и они отправились с ней в гостевую комнату. Юн была уже там. Она беседовала с хозяйкой особняка, рассказывая ей о последних изменениях в отеле и не только. Самоха представил Эфитемии свою спутницу, попутно рассказав, что ей вскоре предстоит предстать перед самим императором. Не успели они усесться на свободный диван, как в особняк вернулся муж Саини. Барон Доул оказался весьма молодым, и с виду серьёзным человеком. После знакомства с ним Самоха понял, почему его бывший секретарь выбрала именно его. Господин Доул был крайне серьёзен в разговоре на любую тему. Он не старался понравиться своим гостям, как делали обычно другие дворяне. Кроме того все их разговоры имели сугубо деловой характер. Было видно, что господин Доул даже немного напряжен в их присутствии. Впрочем, понять его было можно. Скорее всего, их приезд для господина Доула был полной неожиданностью. Поэтому, решив его успокоить, Самоха поспешил сообщить, что они не планируют задерживаться в их доме.
— Я очень благодарен вашей супруге, господин Доул. Даже и не знаю, что бы мы делали, не согласись она приютить нас на несколько дней. Обещаю вам, что мы не доставим вам хлопот, — произнес Самоха.
— Перестаньте, господин Мока. Вы можете гостить у нас, сколько вам вздумается, — поспешила заявить Саини. — Мы вовсе не против вашего приезда.
Её муж только улыбнулся. Судя по всему, его мнение здесь не сильно учитывалось.
— На самом деле, я, правда, очень вам благодарен, госпожа Доул. Но злоупотреблять вашим гостеприимством я не хочу. Да и дел у меня очень много. Так что сразу после приёма у императора, нам нужно будет уехать из столицы. Кстати вашу гостью я тоже забираю с собой, — произнес Самоха.
— Эфи? — удивилась Саини. — Мне так будет одиноко без неё.
Самоха развел руками.
— Ни чего не поделаешь. В следующий раз я даже не знаю когда смогу приехать сюда, — произнес он.
— Не переживай, Саини. Я буду часто тебе писать, — пообещала Эфитемия.
— Ну, хорошо, — вздохнув, согласилась её собеседница. — Я буду очень ждать твоих писем.
После обеда они какое-то время гуляли в парке. Саини много расспрашивала Самоху, вспоминая о его прошлых планах. Её муж больше слушал, изредка уточняя, интересующие его вопросы. Эфи молча улыбалась, держа Самоху за руку. Было видно, что её всё устраивает. Юн шла рядом с ними, просто рассматривая парк. Казалось, что её не особо интересует их беседа. Что нельзя было сказать о Саини.
— Так значит, селекцией цаков продолжают успешно заниматься? — спросила она.
— Ну, как сказать успешно, определенные подвижки есть. Дело в том, что ваши работы достигли основных требований. Теперь наши люди больше заняты вопросами улучшения вкусовых качеств. Да, эксперименты продолжаются, но не в таких масштабах, как при вас, госпожа Доул. Сейчас главная цель разведения цаков — это обеспечение промышленных масштабов. Тем не менее, мы продолжаем держать руку на пульсе, — пояснил Самоха.
— Каким же теперь направлением вы занимаетесь? Если это не секрет, конечно, — спросила Саини.
— Не то что бы это был секрет… Но многого я пока сказать не могу, — признался Самоха. — В данный момент мы разрабатываем синтетические материалы. В Камергисе обнаружили богатый источник битумов. При должном упорстве, на его основе можно создать новые производства.
— Битум? А что это такое? — удивилась Саини.
— Это некое подобие густой смолы, — ответил Самоха.
— Но как можно что-либо изготовить из смолы?
— Это очень сложный процесс. Для производства нужно знать, из чего состоит смола. А затем, нужно уметь разделять её на составляющие вещества. Как, к примеру, соленую воду. Вы же знаете, из чего она состоит. А знаете, как её вещества отделить друг от друга? — ответил Самоха.
— Нет, не знаю, — призналась Саини.
— Для этого воду надо выпарить, путем нагревания. После выпаривания соль останется в виде кристаллического осадка. Пар конденсируется, путем охлаждения и снова становится водой. Только уже пресной. Таким образом, вы получите оба вещества в исходном виде, — ответил Самоха. — Примерно так же обстоит дело и со смолой. Только веществ там гораздо больше и разделить их на составляющие компоненты гораздо сложнее.
— Это удивительно! Я уже хочу взглянуть на ваше производство, — улыбнулась Саини.
— Дорогая, ты же не оставишь меня одного? — забеспокоился её муж.
— Нет, конечно же, нет, — поспешила успокоить его Саини. — У нас слишком много забот, чтобы я могла уехать из города.
— Не переживайте, госпожа Доул. Обещаю прислать вам образцы новых материалов. Если конечно будет что-то достойное вашего внимания, — заверил её Самоха.
Их разговор прервал управляющий особняком. Неожиданно появившись в саду, он сообщил, что к Самохе прибыл лорд Мацуба и его адъютант.
— Не стоит заставлять господина Мацуба ждать, идемте, — произнесла Саини.
После чего они все направились к дому.
Ираги и Кейто сидели в гостевом зале. Увидев Самоху и его спутников, они оба поднялись со своих мест. Приветствие длилось примерно несколько минут. Ираги и Кейто строго соблюдали столичный этикет. Только после этого, Самоха представил им свою спутницу Юн. Оба крайне вежливо поздоровались с девушкой, после чего Ираги заговорил с Самохой.
— Я переговорил с императором. Аудиенция назначена на завтра в первую половину дня. Я заеду утром, сразу после завтрака, — произнес он.
— Спасибо, Ираги, я очень благодарен тебе, — признался Самоха.
— Не стоит благодарности. Ты и так много делаешь для империи, — улыбнулся лорд Мацуба.
Пока служанки подавали чай, Самоха разговаривал с Ираги, рассказывая ему, как обстоят дела на границе. Остальные молча прислушивались к их беседе.
— Императора немного беспокоит возможность алгар устроить большую войну. Сам понимаешь, мы практически еще не оправились после нападения нагов, — произнес Ираги.
— Нам ничего не грозит. Унга действует от своего имени. А если же алгары решатся на войну, она продлится не долго. Стоит разрушить Сабад, как сыновья алгарского царя сами передерутся за власть, — ответил Самоха.
— Хорошо. Держи меня в курсе событий, — согласился Ираги.
После этого с Самохой заговорил Кейто. У него были проблемы технического характера. Кейто столкнулся с проблемой автоматизации телефонной связи, и просил помочь ему с производством релейных модулей. Смоха согласился, но попросил прислать ему технические требования к данному виду модулей. Судя по словам Кейто, его телефонная сеть быстро разрасталась. Видимо его дела шли хорошо.
Ираги и Кейто остались на ужин. После чего сразу же откланялись и уехали к себе. Чуть погодя, все обитатели дома семьи Доул разошлись по своим комнатам. Самоха хотел записать новые данные по заказу Кейо, да и у остальных видимо день выдался напряженным.
С наступлением ночи Самоха принял душ, после чего закутавшись в накидку для сна, улегся в кровать. Решив перед сном просмотреть свои записи, он немного увлекся. Дел у него было запланировано действительно очень много. Неожиданно его дверь, скрипнув, приоткрылась. Внутрь, заглянув, вошла Эфитемия. Закрыв за собой плотно дверь, она молча подошла к его кровати и забралась под одеяло. Облегченно вздохнув, Эфитемия поудобнее устроилась на одной из подушек.
— Не спится? — спросил Самоха.
— Последние несколько недель мне снятся кошмары, — ответила гостья.
Вздохнув, Самоха положил книгу на тумбочку. Надо было ложиться спать.
Он выключил свет и, улегшись на подушку, закрыл глаза. Эфи подвинулась к нему ближе. В какой-то момент Самоха провалился в сон, но, не проспав и получаса, он был разбужен вскрикиванием Эфитемии. Открыв глаза, он увидела её, сидящей на кровати. По виску Эфи текли капли холодного пота. Тяжело дыша, она закрывала лицо руками.
— Что с тобой? — Самоха сев, обнял её за плечи.
— Просто приснился кошмар, — призналась Эфи.
— Иди сюда, — Самоха притянул её к себе как любимую игрушку.
В том, что происходило с Эфитемиией, была и его вина тоже. Уложив её на подушку, Самоха лег сам и прижал Эфи к себе спиной.
— Я буду следить за твоим сном, — произнес он.
Самоха активировал магическую схему объема и замер. Он почти сразу нашел плотный сгусток энергии в теле Эфитемии. И располагался он в её животе. Опустив руку, Самоха положил на него свою ладонь. Проведя сотни преобразований живой структуры, он научился видеть то, что было скрыто внутри живого организма. И теперь, то, что он видел, было малоприятно. Судя по всему, плод, что вынашивала Эфитемия, развивался с отклонениями. Сроки, конечно, были относительно небольшими, но судя по магическому эху, тело ребенка сильно мутировало. Возможно, это было следствие изменений в Самохе. Ведь он больше не был человеком. Но вполне возможно, что причиной послужило и что-то другое. В любом случае физическая оболочка ребенка развивалась с отклонениями. Если всё продолжит развиваться в том же ключе, при рождении ребенок погибнет. И это было не самым плохим. Скорее всего, таким плодом Эфитемия не сможет разродиться.
— Чёрт, — выдохнул Самоха.
Он передвинул ладонь чуть ниже, и Эфитемия перехватила его руку своей ладонью.
— У тебя проблемы, — откровенно признался Самоха. — Я вижу, что ребенок не сможет родиться здоровым. У него жуткие отклонения.
Эфитемия тяжело вздохнула.
— Я так и знала. Это всё моя вина, — произнесла она. — Мне не стоило слушать свою кузину. Прости меня, Мока.
— Перестань, — прошептал Самоха. — Я могу попытаться всё исправить. Но если кто-то узнает об этом, меня казнят.
— Пожалуйста, Мока! Я никогда, ничего не скажу, — зашептала Эфитемия. — Этот ребенок — всё что у меня осталось.
— Хорошо. Замри и даже не шевелись, — произнёс Самоха.
Он подсунул вторую руку под Эфи, и плотно прижал её к себе. Самоха не знал, сможет ли он завершить работу, если Эфитемия начнет вырываться. Поэтому, попытался её максимально обездвижить. Но его переживания были напрасны. Если Эфитемия и испытывала боль, то она только впивалась пальцами в его руку. Самоха возился с заклинанием больше получаса. Это тебе было не с яйцом дракона работать! Он пытался изменить тысячи параметров строения тела будущего ребенка. Корректировке подверглись его физические и моральные качества. Все знания, что имелись о строении и психологии человека, Самоха пытался применить в своей работе. Спустя примерно сорок минут, он устало уткнулся в затылок Эфитемии. Всё, что было возможно, он сделал. Теперь нужно было ждать. Стволовые клетки сами должны были начать формирование изменений, согласно заложенным в них указаниям. Как это работало, понять до конца Самоха не мог. Но оно точно работало. Это было уже проверенным фактом. Главное, чтобы он не забыл ничего важного.
Утром они проснулись от стука в дверь. Самоха, открыв глаза, понял, что уже давно наступило утро.
— Я сейчас встану, — произнес он.
Обняв его Эфитемия улыбнулась.
— Как же я хорошо выспалась, — призналась она. — Давно уже такого не было.
— Надо вставать. Скоро приедет Ираги, — ответил Самоха.
Он поцеловал Эфи и вылез из-под одеяла.
Завтрак в особняке семьи Доул проходил совместно. Эфи, улыбаясь, мило беседовала с Саини, Самоха обсуждал с господином Доулом планы на сегодняшний день. Затем приехал Ираги, и они с Юн, переодевшись, тут же отбыли с ним на приём к императору.
— Твой приезд, Мока, очень удачно совпал с отъездом принца Рени. Император не хотел, чтобы его сын присутствовал на церемонии, — произнес Ираги.
— Я стал неугоден его высочеству из-за моей помощи герцогу Иргю? — поинтересовался Самоха.
— Из-за этого тоже, — ответил Ираги. — Вообще в окружение принца Рени много твоих недоброжелателей. Так что не удивляйся происходящему.
— Понятно, — хмыкнул Самоха. — Спасибо что предупредил.
Иметь среди врагов члена императорской семьи было делом достаточно опасным. Оставалось только надеяться, что у принца хватает более важных забот, чем заниматься вредительством его семье.
Во дворце их встретил имперский камердинер, который сообщил, что проводит Самоху и его спутницу в тронный зал. Ираги пожелал ему удачи и тут же покинул их. Камердинер и правда проводил их к парадному входу в тронный зал, где попросил подождать возле дверей охраняемых парой стражников. К счастью ожидание оказалось не долгим.
Не прошло и пары минут, как украшенные позолотой двери широко распахнулись и Самоху с его гостьей попросили войти.
— Барон Ирити и госпожа Юн, — коротко объявил камердинер.
В зале у самой дальней стены, на метровом постаменте из белоснежных ступеней, стоял массивный золотой трон. На нем, в золотом нагруднике поверх роскошной одежды восседал великий император. Его голову украшал золотой венец, с драгоценными камнями. Вдоль правой стены, на креслах с высокими спинками, сидели несколько десятков дворян разных возрастов. Все они были в одинаковых темно-бордовых плащах, украшенных золотыми гербами. Среди присутствующих Самоха сразу же заметил Ираги Мацуба. Он сидел ближе всех к императорскому трону.
Самохе и его спутнице позволили пройти по подобию ковровой дорожки, до места, где её пересекала красная линия. Ещё в коридоре камердинер напомнил Самохе, что дальше линии проходить было запрещено. Остановившись, он уважительно склонил голову в поклоне. Что бы ни произошло дальше, Самохе нужно было переговорить с императором любой ценой.
Алексей Шинелев