Нечасто в истории техники случалась такая вилка между ожиданиями и реальностью. С одной стороны обещаний было на пароход! Только послушайте – супервездеход, способный исколесить Антарктику вдоль и поперек, запас хода на 8000 км, полная автономность для экипажа из пяти человек на целый год. На самом же деле все получилось… Сами увидите.
Этот статный красавец – Antarctic Snow Cruiser, хотя порой «Антарктический снежный крейсер» запросто называли «Пингвином». Вундервафлю для исследования Южного Полюса построили в конце 30-х годов прошлого века силами Иллинойского технологического института и Pullman Company – того самого производителя люксовых железнодорожных вагонов.
Крестный отец «Пингвина» – Томас Поултер, смельчак, исследователь Антарктиды и бывший школьный учитель физики.
Поултер был главным помощником другого знаменитого исследователя крайнего юга – Ричарда Бёрда. Однажды, вернувшись из антарктической командировки, Томас понял – освоение Южного полюса станет плодотворнее, если добавить в уравнение правильный автомобиль.
Поултер выбил бюджет в $150 тысяч – это в ту пору, когда новенький восьмицилиндровый Cadillac 65 с кузовом фирмы Fisher стоил $2285! – и меньше чем за год по его проекту построили гигантского «Пингвина».
Недостаток технического образования Томас компенсировал реальным экспедиционным опытом и экспертизой инженеров Иллинойского политеха. Поэтому в теории «Снежный крейсер» выглядел более, чем прогрессивной конструкцией.
Это был массивный 17-метровый 34-тонный вездеход с параллельно-гибридной силовой установкой. Две шестицилиндровых дизельных мотора Cummins суммарной мощностью 300 л.с. обеспечивали зарядку четырех электрических 75-сильных моторов General Electric – по одному на каждое колесо.
Кузову «Пингвина» придали форму корабельного корпуса. Совсем небольшой дорожный просвет «Снежного крейсера» тоже фича, а не баг. По льду и снегу огромный вездеход должен был скорее скользить, нежели ехать, преодолевая даже большие расщелины. Колеса в данном случае выполняли вспомогательно-толкательную роль.
Интересных решений хватало. Разрабы предусмотрели, например, систему обогрева шин – к колесным аркам подвели выхлопные патрубки и отработавшие газы не допускали образования наледи на покрышках. Сами шины, заказанные фирме GoodYear, сделали из передовой резиновой смеси устойчивой даже к антарктическим холодам.
Емкость топливных резервуаров почти в 10 тонн обещала пробег порядка 8000 км – в буквальном смысле пересечь Антарктиду вдоль и поперек. Кроме того, «Пингвин» брал на борт запас воды, провизии и всего необходимого для четырех-пяти членов экипажа на год вперед.
Помимо жилого модуля, «Снежный крейсер» получил отдельную кухню, лабораторию, кладовку и даже темную комнату для проявки и печати фотопленок.
Финал-апофеоз крутизны – биплан Beechcraft Model 17 Staggerwing, закрепленный прямо на «Пингвине». По замыслу Поултера он должен был стать глазами экспедиции. Запас топлива для «бичкрафта» – почти 4000 литров – тоже везли с собой.
В октябре 1939 года «Пингвин» впервые показался на людях. Из Чикаго он отправился в Бостон, заглянув по пути к песчаным дюнам озера Мичиган. Дорожные испытания перед броском на полюс не могут быть лишними. Ну а подходящего транспорта для «Снежного крейсера» просто не существовало – ехать пришлось своим ходом.
Приключения начались сразу же.
Уже во время тест-драйва случилась поломка рулевого управления, которая вывела машину из строя на три дня. Еще «Пингвин» стал виновником самых жестких дорожных заторов того времени. Для движения громадины приходилось перекрывать дорогу в обоих направлениях. Так в Бостоне в пробку имени «Антарктического крейсера» попало 70 тысяч автомобилей.
В бостонским порту «Пингвина», наконец, погрузили на сторожевой корабль North Star и диковинная машина отправилась к месту назначения. В начале января 1940-го судно добралось до залива Китов в Антарктике. Здесь тоже стало весело. Специально для «Снежного крейсера» пришлось сооружать деревянную рампу – иначе покинуть борт сторожевика не получалось.
Но самый смех начнется позже.
Когда Томас Поултер, наконец, завел моторы, полярники встретили ожившего «Пингвина» ликованием. Вскоре оно сменилось удивлением и шоком.
Оказалось 34-тонный монстр совсем не хочет ехать по льду! Что в общем-то неудивительно – у морозоустойчивых покрышек отсутствует рисунок протектора. Ну и клиренс, конечно. Идея со скольжением по льду оказалась так себе идеей…
Не помогали низкая мощность электромоторов и большая масса «Пингвина». Колеса зарывались в снег почти на метр и беспомощно шлифовали на месте.
Чуть лучше стало с установкой дополнительных шин и гигантских цепей противоскольжения, но все равно суммарный пробег «Пингвина» не добрался даже до отметки в 200 км. Какие уж там восемь тысяч!
Называя вещи своими именами, антарктический дом на колесах оказался совершенно непригодным для передвижения по Южному полюсу. Хотя бы как просто дом он был вполне адекватен. Теплом и провизией «Снежный крейсер» обеспечивал исследователей исправно.
Всего через несколько недель Поултер оставил свое детище на попечение коллег и вернулся в штаты. Исследователь надеялся, что еще не поздно сделать правильные выводы и исправить недочеты «Пингвина». Но разгоравшееся пламя Второй мировой уже сместило акценты американской экономики с мирных проектов на военные.
«Антарктический снежный крейсер» в итоге бросили во льдах. Уже после войны занесенного снегом, но с виду вполне целого «Пингвина» обнаружили две экспедиции – в 1946-м и 1958-м. Затем же след полярного левиафана теряется. Кто-то всерьез считал, что «Пингвина» прибрали к рукам советские исследователи Антарктики. Скорее всего его просто занесло снегом или раздавило льдом.
Что тут скажешь – Южный полюс это, конечно, не песчаные дюны озера Мичиган…
