«И только тараканы улыбаются, предвкушая мировое господство,
У смерти нет национальности и ей без разницы это всего лишь ее работа.
А мы целуемся под грибком, улыбаемся и поем
Первую песню с тех пор как узнали что умрем»
Именно текст этой песни краснодарской группы «Белки на акации» крутился у меня в голове, пока я смотрел старенький ч/б фильм режиссера Стенли Крамера «На берегу».
В 50-е годы прошлого столетия у людей появился новый, доселе не существовавший вид фобии — нуклеомитуфобия. В те годы, когда между двумя мировыми державами бушевала холодная война, это слово, возможно, было незнакомо широкому кругу лиц. Однако состояние, которое оно описывает, было знакомо очень многим людям того времени. Это страх ядерной войны.
Страх этот был совсем не праздный и не легкомысленный, так как люди нашей планеты своими глазами увидели разрушительные возможности ядерного вооружения.
О том, что будет с человечеством, если страны, обладающие ядерным оружием, применят его против врага, а тот ответит тем же, размышлял в своём романе «На берегу» британский писатель Невил Шют. По мотивам этого романа в 1959 году режиссёр Крамер снял фильм с одноименным названием.
В фильмах того времени есть что-то уникальное и особенное. Поскольку режиссёры не могли использовать спецэффекты, чтобы показать, например, эффектное уничтожение человечества в ядерной войне, они уделяли больше внимания раскрытию чувств и эмоций своих героев.
В фильме «На берегу» сам момент катастрофы остаётся за кадром. Зритель не увидит сгорающие в ядерном пламени города, изуродованные тела людей, перевёрнутые машины и разбитые витрины магазинов. Удивительно, но показанные города будут совершенно целыми. Однако они будут абсолютно безлюдными и лишёнными жизни.
Главный герой, капитан атомной подводной лодки Дуайт Тауэрс, вместе со своей командой направляется к берегам Австралии, единственному на Земле месту, до которого облако безжалостной радиации пока не добралось. Уверенный всю жизнь в том, что рискуя своей жизнью на службе, он спасает свою жену и детей, оставшихся там, на «большой земле», он с горечью осознает, что сам жив, а его любимые — погибли во всепожирающей радиации.
Да и в Австралии он ищет не спасения, а лишь выполняет последний приказ — поступить под командование Королевского военно-морского флота Австралии, находящегося в Мельбурне.
На этих южных берегах, под защитой бескрайних просторов Тихого океана, ещё теплится жизнь. Люди пытаются найти в ней смысл, радуются вину, любви и беседам. Кто-то пытается осуществить свои планы, которые не успел воплотить в жизнь раньше. Но все, абсолютно все понимают, что их жизнь скоро оборвётся. Постоянный рост радиации сигнализирует о том, что даже Тихий океан, не такой бесконечный, как когда-то казалось мореплавателям древности. Радиация доползет, тихая, невидимая, неощутимая... Смерть неминуема. Это так же неизбежно, как и неизбежно догорание свечи.
Каждую минуту этого фильма зрителей искушают задать себе вопрос: «Как бы я поступил в такой ситуации? Был бы я готов принять неизбежное? Или, возможно, попытался бы спастись, зарывшись глубоко в землю, готовый провести остаток своих дней в роли землеройки или таракана?»
Конечно же, нет! Человек не создан для жизни под землёй. Гордо принять неизбежное с сигарой в зубах и бокалом прекрасного красного вина в руке — кажется, это единственно достойное завершение пути человечества, которое обрекло себя на такую безрассудную гибель.
Вот только одно дело, когда ты уже прожил большую часть своей жизни, и совершенно другое — если у тебя молодая семья, красавица-жена и ребёнок, которому всего несколько месяцев от роду. Легко рассуждать о неизбежности смерти, будучи престарелым джентельменом или человеком, потерявшим всё, в том числе и свою семью. Но совсем другое дело – представить на этом месте молодую девушку с месячным ребёнком на руках, у которой вся жизнь только впереди Как ей принять неизбежное?
Именно такие вопросы и поднимаются в этой картине.
А вопросы о том, кто виноват и кто начал всё это — второстепенные. На них очень хорошо ответил один из главных героев: «А какая теперь разница?»
«Время ещё есть... братья» — гласит транспарант, растянутый на одной из площадей умирающего города.
Так не растратьте это время зря!
— Был выбор, создать бомбу и воспользоваться ею, или рисковать тем, что США, СССР и прочие когда-нибудь найдут способ к совместному существованию.
— Ха, выдаете собственные желания за действительность? Это я уже слышал!
