Как сторонник большевиков, но объективный человек скажу следующее:
До 1917 года царская власть была легитимной властью, а Николай второй легитимный правитель. То есть, по-русски говоря, законная власть и законный правитель.
С этим были согласны не все, например большевики. Но они вполне обосновано считали, что власть царя России не нужна, нужна демократия. Разумеется, тогдашняя законная власть с этим не мирилась, большевиков старались арестовать, держать минимум под присмотром, а в основном по тюрьмам и ссылкам или по заграницам.
Кроме большевиков царя не признавали властью много других партий, течений или просто групп людей. И к февралю 1917 года их число росло и росло, превысив критическую точку, что и привело в феврале к свержению царя.
Да, большевики были постоянными противниками царизма и вели свою борьбу давно и последовательно, но одни они вряд ли бы смогли свалить существующий строй. Хотя и преуменьшать их работу не стоит. Наверняка, покопавшись в головах даже основных фигурантов февраля, можно найти там и влияние большевиков, пусть даже не осознанное этими деятелями, но, к сожалению ни психиатры, ни психологи не работали с этими пациентами, и глубинные причины их поведения в феврале остались нераскрыты.
Но вернемся к нашим «баранам». Итак, имя им «легион». То есть множество партий и групп. И если среди них были и такие последовательные противники царизма, как большевики, то они тоже не сильно влияли на события тех дней. Большинство же было из тех, кто присягал на верность царю и царизму и как военные и как чиновники и как законопослушные граждане. И они решили воспользоваться моментом. Я уж не говорю о членах императорской фамилии, то есть родственниках Николая второго. Те не только присягали, но и были частью этой самой законной системы.
Но к февралю 1917 многие из них тоже были против Николая.
То есть противники царя представляли собой многочисленные группы, желание которых простиралось от «царь, но другой» (в уме – «лучше я»), до - вообще без царя. Да, в середине и сторонники другого царя и царя с ограниченной властью и т.п.
Но как выяснилось, большей части хотелось «без царя вообще». То есть более радикальный вариант, чем мечталось родным Николая. По сути то же самое –«править буду я», но поскольку на престол никаких шансов, то во главе нового правительства.
И это самое большинство было не столь радикально как большевики – их вполне устраивала сложившаяся система, где они уже и так наверху. То есть их не устраивало только то, что последняя ступенька наверх для них закрыта.
И вся эта разношерстная компания постепенно включалась в идеологический шабаш – «царь плохой, дурак, слабый и т.д. царица вообще немка, Распутин ее любовник» и т.д. и т.п.
Объединителем всего этого «народа», как ни смешно был сам Николай второй. Пока он у власти, все дружили, помогали друг другу, поддерживали сплетни и подкидывали свои новые.
Причем они сами настолько поверили в свое единство, что не сразу, после февраля 1917 осознали, что со свержением Николая второго, кончилось и их время.
В истории сохранились свидетельства о Кирилле (двоюродный брат царя), который с красным бантом на груди привел своих бойцов, выразить поддержку временного правительству и о Николае Николаевиче (дядя царя), который зная о готовящемся перевороте, не только не сообщил царю о нем, но и поддержал свержение Николая. А когда приехал в ставку, после переворота, возглавить армию, с удивлением узнал, что он там никому не нужен. А ведь совсем недавно его пророчили и новым главнокомандующим и даже новым императором.
Что самое странное, что они настолько всерьез уверовали в никчемность Николая второго, что спустя многие годы в эмиграции упорно твердили, что все, что они делали – было правильным, например - убийство Распутина, само свержение.
Да, к власти, после свержения Николая пришло какое-то правительство, быстро преобразовавшись в известное «временное» и большинство в нем составили противники монархии. Они быстренько отодвинули в сторону и родственников царя и тех, кто рьяно их продвигал. Многие из монархистов, похлопав глазами, быстро переобулись, другие, кто рангом пониже и не знал всей внутренней кухни, ждали обещанного «учредительного собрания», надеясь на народный призыв нового царя.
Основная же масса временных почуяла свою власть и по факту получила что хотела, как говорится - «за что боролись!»
Естественно, что им новый царь был не нужен. Совсем не нужен. Потому учредительное собрание оттягивали, попутно ведя пропаганду в свою пользу и раздувая антицарскую истерию по накатанному пути.
В это время на полном серьезе ищутся скрытые тоннели, которые царица использует для тайной связи с кайзером. Расследуют недавнее убийство Распутина, причем не для поиска и наказания убийц. А для новых обличений Николая и его семьи. В данном случае семья – это царица и их дети. Те «родственники», что расшатывали трон, пока вне рук правосудия, но и они понимают, что надо держаться подальше от нового начальства и им светит скорее не призыв от народа на царствование, а ордер на арест.
Вот вкратце что происходит в России в первой половине 1917 года.
В реале эти свергатели царя, оказавшись у власти, ничего не могут сделать, в смысле хорошего. Еще недавно они на самом деле считали, что стоит только отставить в сторону Николая и все само наладится и улучшится. В реале же война как шла так и идет, противник узнав о свержении «своих агентов» не испугался и не побежал домой, более того все наоборот, это подчиненная им армия бежит, имея многократное преимущество (накопленное, кстати, тем самым Николаем-2). В тылу все та же разруха и беспорядки.
Быстро находят новых виноватых – это большевики. Мол, они не хотят продолжения войны до победного конца, противники временного правительства и вообще – немецкие шпионы. Ну прямо новая жена царя.
Вот только в массах о большевиках, оказывается, знали далеко не все, можно даже сказать очень далеко не все, так что для народа, кто это такие – непонятно и можно сказать, что эта пропаганда создала большевикам скорее рекламу, чем настроила против них. Народ реально узнал, что есть такие, кто против войны. И на самом деле партия большевиков в 1917-м растет такими темпами, которые не снились никому другому в оставшемся гадюшнике.
Да что там простой народ? Реальную беспомощность временного правительства видят абсолютно все и популярность «временных» остается только у постоянно митингующей «интеллигенции», тех, кому не надо зарабатывать на жизнь трудом. В основном у богатой молодежи. Мажоров, по нынешнему определению. Это богатые студенты, юнкера и прочие, кто готов воевать на словах, за спинами солдат, выкрикивая лозунги и поздравляя их со свободой.
Военные, получив по шеям от немцев летом 1917, пытаются устроить новый переворот и свергнуть «временных». Провалив свой демарш никто из них даже не помыслил, что и в феврале они были одними из, и исполняли роль мелких фигур. Самостоятельно же они просто никто, даже Керенского не смогли свергнуть.
Правда, как и в случае с большевиками, они этой попыткой «переворота» создали себе положительный имидж, хорошую рекламу, плоды которой пожинали потом несколько лет гражданской (к ним в ряды шли даже настоящие монархисты, считая их противниками временных), так и десятилетия эмиграции.
К ноябрю 1917 авторитет «временного» настолько упал, что наконец, свергнувшие его большевики практически не встретили никакого сопротивления по стране, довольно быстро распространив свою власть до самых до окраин.
Попытки Керенского восстановить власть временного поддержки не вызвали даже у казаков, обычно выступавших опорой власти, даже временного правительства. Поэтому разбегавшиеся во все стороны противники большевиков кучковались небольшими силами, «где-то там, далеко». Например «на Дон, к Каледину». Впрочем и популярный Каледин не смог подчинить себе всю область Войска Донского. Да не только ОВД, даже коренные казаки и те против «священной войны с большевиками».
Новому правительству большевиков служат даже такие люди, как Капель, ставший позже известным генералом белогвардейцев.
Такое положение дел наверняка стало неожиданным и для самих большевиков, которые решили вести революцию далее, не сильно обращая внимания на сопротивление части общества, и не идя на компромиссы.
Справедливости ради отмечу, что не все большевики были едины в то время (впрочем, как и всегда) и многие из лидеров партии реально считали, что стоит снизить революционный напор, приспособиться к обстоятельствам и повременить. Хотя бы до окончания войны.
Но Ленин понимал, что так они превратятся в новое «временное» правительство со всеми его проблемами и даже большими.
Поверив в правильность своих действий во всем, большевики форсируют созыв учредительного собрания. Но здесь сталкиваются с первой засадой – несмотря на хорошую рекламу со стороны «временных», она все же не дошла до всех. А в выборах побеждает не тот, кто прав или на самом деле лучший и хочет добра всем. В выборах побеждает «свой», то есть тот, кого избиратель считает «своим», о ком он давно знает и к кому привык. И вся рекламная кампания перед выборами направлена именно на это – стать своим для избирателя. Или как вариант – сделать чужим противника.
Так что выборы в массе проиграны, практически все остальные объединившись (как при царе) получают абсолютное большинство и большевики получают под боком опасную говорильню в виде этого учредительного собрания. Типа той, что получил Николай второй, разрешив Думу.
Только у Думы власти никакой не было. А вот у учредиловки при никакой фактической власти довольно большая формальная. Ведь они избраны для утверждения нового строя новой России.
Большевики поняли гораздо быстрее Николая, что ничего хорошего от собрания не стоит ждать и просто не пустили их на заседание во второй день. Показав, что учредительное собрание – ничто. Власти у них нет и никому они не нужны.
Покрутившись перед закрытыми дверями, «учредители» и разошлись - «и пошли они солнцем палимы…»
Часть из них, не смирившись, попробовала бороться. У некоторых даже что-то получилось. Но история быстро поставила все на свое место, показав, что у них и правда нет никаких сил и никому они не нужны.
Единственный реальный успех – это заманивание на свою сторону Каппеля, который смог что-то сделать в военном плане, одержав несколько побед, и даже захватил часть золотого запаса России. Впрочем, и Капель недолго служил Комучу, как и большевикам до того, перейдя «под руку» Колчака.
Реально было создано два «правительства» на основе депутатов учредительного собрания – это комуч в Самаре, которое продержалось 3 месяца благодаря Каппелю и еще нескольким командирам и не очень большой армии добровольцев и второе в Омске. Тоже с небольшой армией. Что характерно эти два правительства не спешили объединяться и их слияние произошло вынуждено. Собрав побольше сил, большевики смогли разбить силы Комуча, выдавив их на восток. Те и отступили в итоге объединившись в одно правительство, громко объявившее себя новыми временными. Впрочем, они просуществовали еще меньше основных и в конце 1918 года их разогнали военные, которых возглавил Колчак. Больше ни о временных ни о учредителях слышно не было. Да, они реально были – их никто физически не уничтожил и боролись то с Колчаком, то с большевиками, но мелко, из подполья и больше словами.
Ну а военные показали себя во всей красе, показали почему они ничего не смогли показать в Первой мировой. Реально они и в гражданской не особо что сделали. Пока были в силе – вечно сорились между собой, устраивая подлянки друг другу, как открытые, так и втихую. Битые, вспоминали о единстве и взаимопомощи, но увы, было поздно. Да, показали успех и Колчаковцы, опять пробившись к самой Волге, и Деникинцы, дошедшие чуть ли не до Тулы. Да, напугали здорово этим Москву и большевики реально готовились переходить в новое подполье, но все эти выпады были на пределе сил и на узком фронте, который белые так и не смогли объединить в один.
В итоге красные, собрав силы, разгромили их по очереди, погнав еще более впечатляюще. То есть Колчака гнали от Волги до Иркутска, а Деникина даже сбросили в море, оставив лишь один Крым, куда все войска и эвакуировались. На востоке такого «Крыма» не нашлось. Точнее не нашлось полководца, способного удержать хоть немного территории. Капель погиб в конце 1919 – самом начале 1920. Все окружение Колчака просто разбежалось и в итоге интервенты его сдали, не пожелав охранять. А белочехи, еще недавно бывшие грозной силой для всех сторон, спасовали перед красной армией, и именно они и арестовали и выдали Колчака, сдав золотой запас, лишь бы их отпустили. Впрочем, Колчак был уже фактически один, и от ареста его спасало лишь нахождение в дипломатическом вагоне, то есть небольшие условности.
Вот так и закончилась история революций. Большевики в итоге разогнали всех, кто не сумел урвать себе кусочек независимости, по примеру финнов или прибалтов. А закончив гражданскую, принялись за мирное строительство нового строя. Но это уже совсем другая история.
В качестве резюме можно вполне обосновано сказать, что большевики реально отомстили тем, кто свергал царя и уничтожил законную власть в России. Как на парадоксально звучит, но это так, хотя физически Николай второй и его семья были уничтожены именно большевиками. Но как я и говорил в самом начале – они всегда убежденно выступали против монархии и царь им был не нужен.
