Существующая ныне MI6 давно обрела статус культовой организации, конечно не в последнюю очередь благодаря романам Яна Флеминга. Как и у всякой специальной службы, у MI6 есть своя предыстория — именно о ней мы сегодня поговорим.
Некоторые считают, что шпионаж — вторая древнейшая профессия в мире; некоторые считают, что порой она не более почётная, чем первая. Как бы то ни было, знание замыслов и секретов врага издревле было неоспоримым преимуществом. Умелые шпионы водились на службе Королевского Величества как минимум с XVI века, но если обращаться к истокам британской разведки как структурной организации, мы в первую очередь рассмотрим период Крымской войны.
Этот конфликт стал очередной поворотной вехой в военной науке, когда винтовки перешли от гладкоствольных к нарезным, а парусный флот сошёл со сцены, уступив место паровым броненосцам. Именно в этот момент смены парадигмы майор Томас Бест Джервис, бывший офицер Инженерного корпуса Бомбейской армии, основал Управление топографии и статистики. «Топографическое» происхождение службы было неслучайным: значительную часть своей карьеры Джервис провёл в Индии, служа геодезистом, где накопил хороший опыт. В то время он находился под руководством майора Джорджа Эвереста, которого впоследствии повысят до полковника, а сегодня его фамилию вы без труда встретите в любом атласе.
Поначалу майор Джервис не имел ни достаточной репутации, ни необходимых полномочий для создания единой картографической службы. Всё, на что он до поры до времени мог рассчитывать — это ‘обращать внимание’ вышестоящих чинов на важность подобных учреждений. Незадолго до начала Крымской войны Джервис отправился в Брюссель, где к своему великому удивлению обнаружил то, что для британского штаба тогда было дороже любых денег. Это были копии русских штабных карт Крымского полуострова за авторством начальника Депо карт генерал-майора Семёна Мухина в масштабе ‘4 версты на дюйм’ (1:168 000) — великолепный пример топографической работы, считавшийся в Русской армии образцовым вплоть до 1880-х годов (см. фото).
Это был джекпот. Бог весть как попавшие в Бельгию карты (возможно, к этому приложил руку бельгийский картограф Филипп Мари Гийом Вандермален) Джервис вскорости представил британскому министру по военным делам 5-му герцогу Ньюкаслу, а затем и барону Реглану, будущему начальнику британских экспедиционных сил в Крыму. Однако в умах военного руководства разведка была далеко не на первом счету. Оказалось, что Реглан имел при себе свои вариации русских карт Крыма, вот только барон ничего не смыслил в кириллице и даже не удосужился перевести столь важные документы, видимо, держа их для проформы. Джервис же быстро понял, какое сокровище свалилось ему в руки. Более того, в письме от 17 июля 1854 года, адресованном военному министру, он ясно давал понять о царящих проблемах:
“Очевиден тот печальный факт, что великая и могущественная торговая держава, которая, можно сказать, устанавливает законы для всего цивилизованного мира, полностью зависит от штабных карт с континента — немецких, французских и других. Честно говоря всё, чем мы располагаем — это лишь учебные атласы. У нас есть замечательный гидрографический отдел, занимающийся морскими исследованиями и составлениями морских карт, <...> но для колониальных, военных или коммерческих целей мы не располагаем ничем, кроме иностранных сводок”
Справедливо полагая, что военная разведка и топография должны идти рука об руку, военный геодезист с энергией взялся за дело. Непоколебимая вера в то, что хорошая разведка и качественные военные карты станут решающими факторами успеха для будущих командиров, лишь подпитывала его деятельность. Упорство Джервиса дало плоды: командование предложило ему изготовить десять хромолитографий с картами Крыма в преддверии готовящейся кампании — правда, за свои деньги. Это вынудило инициативного офицера распродать собственную книжную библиотеку чтобы на задуманное хватило средств. В итоге две из этих литографий обязалась выкупить британская Корона, часть отправилась в британские штабы, а другая часть — переведена на французский и передана фронтовым союзникам. Когда армейские соединения прибыли под стены Севастополя выяснилось, что единственными по-настоящему ценными картами местности были именно труды неравнодушного майора, после чего спрос на них повысился в разы.
Как вы уже могли догадаться, главным бичом британской разведки XIX века являлось полное отсутствие её внятной организации в мирное время и, как следствие, патологическая бессистемность в военное. Ничто не могло помешать британской армии сильнее, чем хроническая нехватка разведданных. Без них Британский экспедиционный корпус напоминал скорее не десант, а аргонавтов во главе с Ясоном. В поисках места высадки войска развернулись на прибрежном пустыре к северу от Севастополя, откуда потребовалось пройти маршем до главной базы русского флота, после чего уже на месте принять бесповоротное решение о штурме. В результате атакующие потеряли от семи до десяти тысяч человек, в том числе сразу троих генералов, а об успехе не шло и речи. К тому же беда не приходит одна: 14 ноября 1854 года шторм у берегов Крыма разом похоронил свыше пятидесяти кораблей союзников, половина из которых являлась транспортом с медикаментами и зимней одеждой. Начальный период Крымской кампании запомнился оглушительными провалами, в том числе и в сфере разведки, что требовало провести работу над ошибками. Эта работа начнётся уже спустя несколько месяцев, так что усилия Томаса Джервиса даром не пропали.
2 февраля 1855 года Управление топографии и статистики (англ. The Topographical and Statistical Department) было официально учреждено как армейское подразделение, в состав которого вскоре вошли двое армейских офицеров и 26 сотрудников, а сам Джервис занял кресло первого руководителя.
Под началом энергичного управленца работа спорилась. Уроки первого этапа Крымской войны расставили точки над “i”: за первые два года деятельности департамент подготовил ряд впечатляющих материалов. Первоначально это были обновлённые карты, собственно, Севастополя, с указанием оборонительных рубежей, карта военных коммуникаций Кавказа и прилегающих к нему провинций, затем карта Хивы (с 1873 по 1917 — город в составе Туркестанского края России), карта Аральского моря и административные карты земель Молдавии. Помимо этого Управление выпустило брошюру “Донесения и документы о кампании в Турции и в Крыму” (англ. ‘Despatches and Papers of the Campaign in Turkey and the Crimea’), в которой, кроме множества отчётов самих командиров, предлагались цветные (!) карты и схемы ключевых сражений. Инициативы неугомонного Джервиса предполагали создание мобильных разведывательных “бригад” в составе семи человек, обученных геодезии и ориентированию на местности, а также открытие офицерских курсов по черчению, географическому моделированию и разведке.
Уже в 1856 году недавно назначенный военным министром лорд Панмур поддержал изложенные идеи, и группы военных инженеров и картографов под началом подполковника Гейлса отправились на Ближний восток, нанеся на карту все верховья реки Евфрат. Для Джервиса это достижение стало последним: 3 апреля 1857 года он умер во сне от осложнений болезни, перенесённой ещё на службе в Индии. Он не был великим солдатом, как и не был великим географом, но опережающие время идеи вкупе с безудержной энергией сохранили его имя на страницах истории. Впрочем, о его наследии Британия ещё раз вспомнит уже в период “Большой игры”.
Спустя годы Управление топографии и статистики переросло в Директорат военной разведки, из под крыла которого впоследствии выйдут MI5 и MI6. Однако это будет многим позже.
Автор: Вадим Левин
Источники:
1. British Military Intelligence in the Crimean War, 1854-1856 / Stephen M. Harris.
2. The Intelligencers. British Military Intelligence from the Middle Ages to 1929 / Brian Parritt
3. Under Every Leaf: How Britain Played the Great Game from Afghanistan to Africa / William Beaver