Маша вскоре забрала бабушку из Дома престарелых. Когда она после стольких лет разлуки увидела ее сидящей у окна с отчужденным видом, сердце молодой женщины сжалось от боли. Она, обливаясь слезами, подбежала к бабушке и бросилась к ее ногам. Больше всего поразил Марию пустой, отстраненный взгляд Серафимы Петровны. Маша не увидела в глазах бабушки ни боли, ни страха, ни отчаяния. Полное безразличие ко всему миру ошарашило Марию. Ее бабушка была преисполнена смирения. Это говорило о том, что Серафима Петровна дошла до высшей точки страдания и боли.
Пожилая женщина за несколько лет сильно похудела, заметно постарела, а раньше ей всегда говорили, что выглядит она моложе своих лет. Маша долго плакала, глядя на бабушку. Она не могла успокоиться, не была в силах остановить свои слезы. Ее сердце обливалось кровью, разрывалось на части от жгучей, неописуемой боли. У Марии с детства не было теплых чувств к родителям, но при этом, она никогда их не ненавидела и, несмотря ни на что, добросовестно выполняла свой долг, всячески помогала им, находясь в другой стране. Теперь в ее сердце поселилась едкая ненависть к отцу и матери. Эта ненависть была следствием их жестокости и безразличия. Кроме всего прочего, чувство вины угнетало молодую женщину и держало ее в плену.
- Бабушка, теперь ты дома, - дрожащим голосом произнесла Маша, положив голову на колени Серафимы Петровны, - Ты вернулась в свой маленький, уютный мир. Пожалуйста, прости меня за то, что оставила тебя здесь одну и поехала устраивать свою жизнь. Прости за то, что допустила такое. Мне так жаль, бабушка. Если бы я могла все исправить…
Серафима Петровна нежно, ласково погладила рыдающую внучку по голове и сказала ей тихим, успокаивающим голосом:
- Не плачь, душа моя. Тебе не надо просить у меня прощения. Нет никакой вины на тебе, Машенька. Случилось то, что было Господом предписано. Значит, такова моя судьба. Я на жизнь не жалуюсь. Меня никто не обижал. Все хорошо со мной обращались. Не думай об этом и не терзай себя.
- Почему же ты ни разу мне не позвонила, не написала? Я бы сразу же прилетела к тебе, бросив все, бабушка!
- Потому и не звонила, не писала. Ты совсем молода. Ты сейчас строишь свою жизнь и судьбу. Какое я имею право вмешиваться? Свое я уже прожила. Я ничего не боюсь. Я не боюсь Дома престарелых, не боюсь смерти. Я ко всему готова. Я лишь хочу, чтобы ты была счастлива и не горевала сильно.
Маша и Серафима Петровна долго сидели на кровати, обнявшись. Они разговаривали несколько часов. Было сказано много слов и выплакано много слез. Маша дала бабушке обещание, что больше никогда ее не оставит, что отныне будет ее опорой и защитой.
Когда Серафима Петровна уснула, Мария накрыла ее теплым одеялом и вышла из комнаты. Ей хотелось, чтобы бабушка хорошо отдохнула. Маша надеялась на то, что родные стены помогут пожилой женщине быстрее прийти в себя и восстановиться как морально, так и физически.
* * *
Мария одевалась, собираясь сходить в магазин за продуктами, когда кто-то неожиданно позвонил в дверь. Она замерла, увидев на лестничной площадке своих родителей. Молодая женщина укоризненно покачала головой и презрительно фыркнула.
Ей было интересно, с какой целью отец и мать приехали. Ведь они ничего не делают просто так. Им всегда что-то нужно. Сердце подсказало Маше включить диктофон, что она спешно сделала и после этого положила телефон на верхнюю полку в прихожей.
- Мама, папа, зачем вы пришли? – резким тоном произнесла Мария, недовольно глядя на родителей.
- Дочка, может, ты хотя бы поздороваешься с нами? – сделала Арина обиженный вид.
- С какой стати? – вызывающим тоном произнесла Мария, - Пожалуйста, не тяните. Говорите сразу, что вам нужно. У меня много дел.
- Ты забрала маму из Дома престарелых? Зачем ты это сделала? – спросила Арина, возмущенно, негодующе глядя на дочь, - Ты хоть думаешь иногда или всегда действуешь в порыве чувств?
- Ты думала, что я сделаю вид, будто ничего особенного не произошло, и меня эта ситуация вообще не касается? – закричала Мария, окинув мать полным презрения и злости взглядом.
- Вообще-то я на это надеялась, - призналась женщина и сердито фыркнула, - Ты прилетела в Россию на пару недель. Скоро у тебя отпуск закончится, и ты вернешься в свою Германию, а мама останется с нами. Ты, конечно, не будешь о ней заботиться, никакие проблемы и заботы не лягут на твои плечи. Ты очень скоро сбежишь отсюда, а вся ответственность останется на нас с Олегом. Ты зачем лезешь не в свое дело? Это моя мать, и мне решать, что с ней будет. Ей итак осталось жить совсем немного. Так пускай помирает в Доме престарелых. Ты живешь в своей стране и ничего не видишь. Она совсем стара стала. Доставала нас с Олегом постоянно. Вечно ей что-то от нас надо: то лекарства привези, то продукты, то коммуналку оплати, то в поликлинику своди. У нас самих своя жизнь: работа, друзья, дача… Нам с Олегом некогда возиться с дряхлой старушкой, как, впрочем, и тебе.
Чем ты лучше нас? Ты просто сбежала. Была бы хорошей внучкой, забрала бы с собой маму. Ты такая же, как и мы. Просто это жизнь. Каждый сам за себя. Никто никому ничего не обязан. Зачем одинокой старушке занимать зря такую хорошую квартиру? Она спокойно может жить в Доме престарелых, точнее доживать остаток своих дней там! А мы с Олегом хотим продать обе квартиры и купить небольшой домик в городе. Там, в Доме престарелых, маме было бы куда лучше, чем здесь, в полном одиночестве. Там она нашла бы друзей, единомышленников. Там и качественная медицинская помощь, и хорошее питание, и концерты для стариков… Мы, в конце концов, на улицу ее не отправили, а сдали в приличное заведение.
- Так вот в чем дело! – изумленно воскликнула Мария и в потрясении покачала головой, - Все это было ради бабушкиной квартиры, да? Так ты признаешь тот факт, что сдала бабушку в Дом престарелых только для того, чтобы избавиться от нее и заполучить ее квадратные метры? Признаешь, что она не является недееспособной, что ты все это устроила? Ты называешь бабушку дряхлой старушкой, не думая о том, что однажды сама такой станешь. Ты не боишься того, что я последую твоему примеру и сдам тебя в Дом престарелых, когда придет время? И тогда я не буду чувствовать себя виноватой. Ведь никто никому ничего не обязан. Так ты говоришь? Ты скрыла от меня правду о бабушке. Если бы я знала о том, что вы с отцом с ней сделали, я бы сразу же бросила все и приехала. Вы не получите бабушкину квартиру, потому что она будет жить здесь. Я вам не позволю, ясно? Бабушка не вернется в Дом престарелых. Я этого не допущу.
- Ты еще слишком молода и эмоциональна, - сказал Олег дочери невозмутимым тоном, - Ты не знаешь, что такое старость и ответственность. Я не вижу ничего плохого в Доме престарелых. Порой старикам там намного лучше живется, чем в одиночестве. Они сами туда просятся, поверь. Не должен человек жертвовать своей жизнью, свободой и интересами ради пожилых родителей. Это неправильно. Кстати говоря, ты ничего не добьешься, так что оставь свои пустые угрозы. Все равно Серафима Петровна по закону полностью зависит от Арины. Она – ее опекун. Твоя бабушка никакие решения самостоятельно принимать не может. Давай договоримся, дочь: мы дружно возвращаем ее в Дом престарелых, продаем квартиру и делим вырученные с продажи деньги поровну. Ты забираешь свою часть и улетаешь, а мы с мамой покупаем дом.
- Ни за что! Я вам не позволю! Уходите отсюда! Вон, я сказала! Вы страшные люди! Я больше не хочу иметь с вами ничего общего. Я подам на вас в суд и докажу, что вы поступили не по совести и не по закону. Я не успокоюсь, пока не сделаю это. Ты больше не будешь опекуном бабушки. Если понадобится, я стану ее опекуном, но точно не ты, мама.
Ошеломленная молодая женщина грубо вытолкнула из квартиры своих родителей и громко хлопнула дверью. Она вытерла слезы и забрала свой мобильник, лежавший на верхней полке. Маша была довольна собой. Ведь ей удалось записать этот шокирующий разговор. Теперь будет совсем несложно вернуть бабушке ее законные права и возможность распоряжаться собственным имуществом.
* * *
Мария подала в суд заявление о признании бабушки дееспособной. Она рассказала о том, по какой причине пожилая женщина была ранее признана недееспособной. Судебно-психиатрическая экспертиза подтвердила дееспособность Серафимы Петровны, и опекунство было снято. Пожилая женщина снова получила возможность принимать самостоятельные решения и распоряжаться своим имуществом. Кроме того, родители Марии понесли заслуженное наказание за мошенничество.
Все случившееся сильно повлияло на Марию. Она в последнее время много думала о своей жизни и будущем и поняла, что не хочет возвращаться в Германию, где она никогда не была счастлива. Бесспорно, работа в чужой стране у нее была завидная, равно как и зарплата. Уровень жизни был совсем другой, но почему-то все эти блага Маше счастья и спокойствия не приносили. Ей всегда было холодно и одиноко вдали от родного дома и близких людей. Маша жила в автоматическом режиме. Такая жизнь была далека от той, о которой она мечтала.
- Бабушка, я не вернусь в Германию, - сообщила Мария Серафиме Петровне, чем ошарашила ее, - То есть, мне, конечно, придется туда вернуться, но ненадолго. Мне нужно будет сделать кое-какие дела, уволиться с работы, разобраться с документами, а потом я вернусь.
- Почему? Из-за меня ты приняла такое решение? Пожалуйста, не жертвуй своей жизнью из-за меня, той, которая скоро умрет. Я хочу, чтобы ты была счастлива, внучка. Где бы ты ни находилась, мое благословение и любовь всегда с тобой.
- Нет, бабуля, дело не в тебе. Просто я поняла, что этот период моей жизни закончился. Сейчас я хочу жить в России, хочу построить свое счастье и обрести стабильность. Там все чужое, холодное, не мое. Даже если я вернусь туда, мое сердце останется здесь. Это нехорошо.