В белом облегающем платье, под руку с Терешкиным Женя вошла в банкетный зал известного московского ресторана. Сегодня в ресторане была вечеринка в честь дня рождения жены коллеги Виктора. И здесь соберётся весь московский бомонд. Виктор Николаевич лоснился от удовольствия, шагая под руку с самой красивой женщиной в этом зале. Чуть позади них шел верный Кирилл. Он вошел в зал и застыл возле одного из фуршетных столиков. Занял свою позицию, на которой он проведёт, скорее всего, весь вечер, следя глазами и ни на минуту не упуская из виду Виктора Николаевича. Сейчас Кирилл выполнял функцию охранника. Он очень не любил вечеринки в таком стиле, когда все ходили по залу, общались, выпивали. С импровизированной сцены пела приглашённая звезда.
В принципе, произойти тут ничего не может и Кирилл стоял расслабленно до того момента, пока не увидел человека, не вписывающегося в общую картину приглашённых гостей. Выделялся он одеждой - джинсами и легким джемпером, когда все остальные разодеты здесь в вечернее платья и костюмы стоимостью хорошей квартиры. Но не только несоответствующая одежда привлекла внимание Кирилла. Напряженное лицо молодого мужчины, вышедшего из коридора ведущего к подсобным помещениям было напряжено и показалось Кириллу знакомым. Он не сразу сообразил, кто это. Ведь Сергея Смирнова лично никогда не видел, а видел только его фотографию.
Сергей вышел из коридора и застыл в противоположном от Кирилла конце зала, хмуро и напряженно вглядываясь в лица гостей. Он провел в Москве уже длительное время, но никак не мог подобраться к Терешкину, чтобы увидеться с Женей. Мужчина жадно впитывал всю информацию, касающуюся чиновника, и узнал о намечающейся вечеринке, на которой Терешкин непременно будет присутствовать.
Серёжа поставил на это всё. Понимая, что попасть на вечеринку будет крайне затруднительно, он устроился подсобным рабочим в этот ресторан. Устроился несколько дней назад. И честно работал, лишь бы оказаться внутри во время вечеринки. Ему сейчас не полагалось тут быть. Серёже приходилось прятаться до назначенного времени. Но всё это были мелочи. Нелёгок был путь до Жени, но он его уже прошёл. И вот она... Входит в зал под руку с ненавистным чиновником. Входит такая родная и чужая одновременно. Нет больше её красивых пшеничных волос, что так любил Серёжа. На их месте темные локоны. А лицо Жени! Макияж изменил его. Подчеркнул зеленые глаза, чувственные губы. Женя была так красива, что у Сережи мурашки по спине побежали.
Лицо Евгении настолько холодно и отстранено, что Сергей жену не узнавал. Никогда она не была такой безучастной. Её лицо всегда было живым, улыбчивым, а глаза сияли. Сейчас же Женя больше походила на красивый манекен, стоявший в витрине и привлекающий внимание красотой, но не выражавшей никаких эмоций.
Как бы там ни было, вот она его жена! И ждать больше не было сил. Сергей направился прямо к ней, идя как танк. Расталкивал попадавшихся ему на пусти гостей, даже не пытаясь их обойти. Он шел под недовольные вскрики и уже привлекал к себе внимание. Тем не менее, Женя увидела мужа одной из последних. Увидела, и вся кровь отхлынула с ее лица. Смотревшим на нее в тот момент сразу стало понятно, что её безэмоциональность всего лишь маска, а внутри бушует целый вулкан страстей. Женя сначала дёрнулась навстречу Сергею, сделала шаг вперёд. Вернулась на место, к Терешкину и вдруг беспомощно вытянула перед собой руку, будто бы жестом показывая Сергею, что подходить к ней не нужно, отстраняясь от него. В то же время ее глаза с ужасом стрельнули на Виктора Николаевича.
Сергей видел все это, видел каждую перемену на лице своей жены. Видел и предостерегающую вытянутую вперед руку. Но не для этого он приехал в Москву, не для этого жил здесь уже столько дней, работал в ресторане, чтобы просто так, по одному жесту, отступить.
Мужчина не дошел до Жени буквально три шага. Его перехватил Кирилл с двумя охранниками ресторана. Они зажали Сергея с двух сторон, очень стараясь не привлекать внимания. Попытались вывести его из зала. Сделать это незаметно не получилось. Сережа отталкивал охранников и громко кричал:
-Отойдите от меня, дайте мне поговорить с женой. Женя, я хочу с тобой поговорить.
Словно мухи на мед, на место скандала начали стекаться приглашенные журналисты. Как бы ни махал на них руками Кирилл, они успели сделать несколько снимков безобразной драки, а это была уже именно драка. Сергей сопротивлялся отчаянно и в то же время смотрел на Женю. А она стояла. Стояла и смотрела, не проронив ни слова, будто бы происходящее не имело к ней никакого отношения. Когда Сергея скрутили и практически волоком потащили к выходу, она тоже ничего не сделала.
Во время драки Сережа смотрел только на лицо жены и не видел, как сильно сжимает ее локоть, стоявший рядом с ней лысый немолодой мужчина. Сжимает и шипит ей в ухо:
-Только дернись. Он сядет. Помни об этом. Сядет и больше не выйдет. Стой спокойно и делай вид, что его не знаешь.
У Жени сердце обливалось кровью. Она почти физически ощущала ту боль, которую причиняют охранники её любимому человеку, выводя его из ресторана. Но она стояла и молчала. Молчала и тогда, когда к ней обратился кто-то из журналистов. За неё ответил Терешкин:
-Мы не знаем этого человека. Сумасшедший какой-то. Да, Женечка?
Виктор говорил и сжимал ее локоть, больнее и больнее. Женя послушно кивнула, а сама уже искала глазами Кирилла. Почему он так долго не возвращается в зал? Что он делает там с Сережей? Их трое, а Сережа один. Лишь бы только не избили. Господи, зачем он приехал?
Сергея вывели из зала, но не из ресторана. Сначала, по указке Кирилла, охранники затолкали его в мужской туалет. Сергей продолжал кричать:
-Отпустите меня, я должен поговорить со своей женой.
Кирилл как можно плотнее закрыл за собой дверь туалета, радуясь, что в зале играет музыка иэти крики уже не слышно. После этого он вновь кивнул охранником. Те поняли с полуслова и стали избивать Сергея. Два здоровых качка били его до тех пор, пока мужчина не свалился на пол и не скрючился от боли. Тогда к нему приблизился Кирилл и, присев на корточки, начал громко и отчетливо говорить:
-Ты где в этом зале свою жену увидел? Тебе, наверное, приснилось. Евгения - жена Виктора Николаевича. Это ее решение. По-моему, она четко тебе его обрисовала в своем письме. Что еще не понятно?
-Если это так, - прохрипел Сергей, - то почему я не могу с ней поговорить?
Почему вы не подпустили меня к ней?
-Потому что она сама не хочет. Ты же видел, она стояла и не подошла к тебе, не остановила нас. Ей стыдно за тебя, за эту твою выходку. Послушай сейчас меня очень внимательно. Это было пока еще предупреждение. Если ты посмеешь еще раз приблизиться к Евгении, все будет гораздо хуже. Парни, выкиньте его на улицу, - обратился Кирилл к охранникам, вставая.
Через несколько секунд Сергей оказался возле ресторана. От побоев он с трудом держался на ногах, но уходить и сдаваться не собирался.
Он все видел! Видел там, в зале, как Женя дернулась по направлению к нему. Видел, как вздрагивала она от каждого удара, который охранники ему наносили. Пусть она не подошла, не пыталась их остановить. Ее лицо в первые мгновения говорило о другом. А если он все-таки ошибается, то тогда она должна сказать ему это, глядя в глаза. Не для того он так старался к ней подобраться, чтобы отступить от угрозы избиения!
Охранники, что вывели его, застыли возле входа, и Серёже пришлось отойти в сторону. Он ушёл на несколько метров, привалился к стене, держась за живот и тяжело дыша. Возле него вертелся молодой парнишка с бейджиком и огромным фотоаппаратом висевшим на груди. Парнишка был из тех, кого называли "проклятыми папарацци". Он жаждал горячего материала для своей жёлтой газетёнки и "нюхом" учуял его в зале. Он не отступил, как другие журналисты, а попытался проследить, куда выведут этого молодого мужчину. Таинственная спутница Терешкина давно вызывала жгучий интерес, а этот мужчина кричал в зале, что он ее муж. Тут попахивал хорошим скандалом. Журналист уже размечтался, как его статья займет первую полосу, ведь там будет фигурировать такая громкая фамилия - Терешкин.
-Побили они вас? - участливо спросил журналист, подходя к Сергею. - Я на машине. Хотите, я вас подвезу?
-Да я сам на машине, - морщился Сережа, держась за живот. - Только припаркована она очень далеко. В вашей Москве с парковками совсем беда.
-Ну давайте, хотя бы, я провожу вас до вашего автомобиля. Вы можете на меня опереться, - с готовностью подставил журналист свою плечо.
В это самое время в зале ресторана Женя теребила за рукав Кирилла.
-Ты ничего ему не сделал? Ответь мне, Кирилл, - вглядывалась она в лицо охранника своими зелеными глазами.
Кирилл отворачивался. Все-таки могла эта Женя задеть какие-то давно забытые струны в его душе. Когда она так смотрела, он жалел, что в свое время не занялся ремонтом автомобилей, а погряз в этой трясине продажности и вседозволенности. Тем не менее, он погряз настолько, что уже не выбраться. Потонет Терешкин, потонет и он сам. Кирилл ничего не отвечал Евгении. Он невозмутимо смотрел на своего хозяина. А Виктор Николаевич поспешил шикнуть на Женю.
-Помолчи, дома поговорим.
-Тогда, мы едем домой прямо сейчас, - отрезала Женя.
Такого тона Виктор у нее ни разу не слышал.
-Мы не можем сейчас уехать. Это неприлично.
-Прилично, неприлично, мне все равно, - Женя круто развернулась, сверкнув блестками на платье и пошла к выходу из зала.
Ошарашенный Терешкин велел Кириллу идти за ней, а сам побежал извиняться перед виновницей торжества. Извиняться за то, что они покинут ее праздник раньше времени, потому, что у его невесты разболелась голова.
Уже в машине Виктор Николаевич накинулся на Женю.
-Что это ты такое вытворяешь? Сейчас наш ранний уход свяжут с этим происшествием, когда появился твой бывший муженек. Откуда он вообще тут взялся?
-Никакой он мне не бывший! Мы пока еще не развелись. Это во-первых. А во-вторых, я нахожусь с тобой только из-за гарантии его безопасности. А вы сегодня его избили.
-А ты чего хотела? Чтобы мы позволили ему приблизиться? Ты сама виновата, что он приехал сюда. Видимо, не слишком убедительным было твое письмо.
Виктор орал на Женю, брызгая слюной. Она смотрела на него с ненавистью.
Она и раньше его ненавидела, но теперь эта ненависть била фонтаном из её глаз, кривила ей губы. Не было страха, только ненависть!
Разгорячённый собственным криком Терёшкин этого не замечал. Зато увидел Кирилл, следивший в основном не за дорогой, а за происходящим на заднем сиденье. Он смотрел в зеркало заднего вида, именно на Женю, и чувствовал, что в ней произошла какая-то перемена. Она смотрела по-другому.