В доме Смирновых всё затихло рано. Ещё и десяти не было, как Серёжа щёлкнул пультом от телевизора и, громко зевнув, сказал:
-Что-то рубит меня. Я, пожалуй, пойду лягу.
Женя всё понимала. Конечно, мужа рубит. Он встаёт в шесть утра и крутится целый день, как "белка в колесе". С тех пор, как Серёжа решил открыть свою небольшую фирму, занимающуюся грузоперевозками, он похудел на девять килограмм. То, что называется, одни глаза остались. Все семейные накопления были в это дело вложены. И без кредита не обошлось. Серёжа очень старался. Но, к сожалению, пока прибыли его дело не приносило. Молодой мужчина не отчаивался, и Женя его во всем поддерживала. Мужа она очень любила и в маленькой дочке души не чаяла.
Машенька была очень активная и сообразительная для своих пяти лет. Она носилась по дому и никак не хотела укладываться спать. Но папа был для неё безусловным авторитетом, а он наигранно сурово сдвинул брови.
-А что эта стрекоза тут до сих пор носится? Даже я решил спать лечь, а кому-то рано в садик вставать. А ну-ка быстро в кровать. Я уложу её, Жень, - кивнул мужчина жене.
Женя улыбнулась. Серёжа сам устал и хочет спать, но уложить дочку для него "святое дело". И книжку не забудет ей почитать перед сном. Муж вышел из детской буквально через десять минут.
-Уснула. Набегалась за день. Даже одну главу прочитать не успел. Ну все, я тоже пойду.
-Мусор бы вынести, - неуверенно сказала Женя.
Она видела, что мужу уже не до мусора. Вид у Сережи очень усталый. Прямо глаза слипаются.
-Жень, давай так, ты пакет с мусором завяжи, около ворот оставь. Утром я его в машину закину и по пути выкину.
Серёжа поцеловал жену, понимая, что уснёт раньше, прежде чем она ляжет, и ушёл в спальню.
В доме воцарилась тишина и спокойствие. Жень любила это время, когда семья уже спит, а она не спеша доделывает какие-то дела. Можно посидеть с чашечкой чая, почитать книгу, когда все вокруг прибрано. Вот как сейчас. Посуда перемыта. Стирка развешана. Единственный непорядок - это валяющиеся кое-где игрушки Маши. Женя медленно прошлась по комнатам, собирая их. Дом у них не очень большой, всего три комнаты, но очень уютный. Здесь каждая деталь продумана до мелочей. Этот дом они с мужем купили совсем дешево, на свадебные деньги. Тогда он выглядел совсем по другому. Больше походил на развалюху. Серёжа здесь переделал почти всё, а потом они вместе продумывали дизайн комнат, клеили обои, выбирали мебель.
Ну, вот вроде и все. Можно ложиться спать. Девушка зашла в ванную, почистила зубы, распустила тяжелую копну своих длинных волос. Прическа у нее была не модная, но Сережа категорически не позволял жене стричь волосы. Они были редкого пшеничного оттенка. Очень густые. Муж любил распустить их, выпустить на свободу, как называл это он, и уткнуться лицом в блестящую, шелковистую волну.
-Женька, они у тебя не только цветы пшеницы. Они и пахнут свежестью, полем, - с восторгом говорил он в такие минуты.
Женя всегда, когда распускала волосы, вспоминала эти слова. Она тряхнула головой перед зеркалом в ванной и улыбнулась своему отражению. То, что она красива, девушка знала с детства. Чтобы понять это, ей достаточно было взглянуть на свою маму. Все вокруг твердили, что они просто одно лицо. Редко увидишь такую схожесть. И у мамы Жени, у неё самой были большие зелёные глаза, обрамленные густыми чёрными ресницами, аккуратный маленький носик и чувственные, пухлые губы. Женя всегда знала, что красива, но никогда не заносилась и не кичилась этим. От поклонников у неё не было отбоя, а она выбрала Серёжу ничем особо не выделявшегося. Женя умела смотреть внутрь человека, а не на его внешность. Хотя внешность у Сергея тоже была неплоха, но выбор Жени пал на него не из-за этого. В будущем муже она увидела внутреннюю доброту, что ли. Девушка и сама не могла это правильно сформулировать, но обратила она на Сережу внимание после одного случая.
Тогда Женя ещё училась в институте и возвращалась домой. На её глазах случилось ужасное событие. Машина сбила собаку. Бедный бездомный пёс ужасно скулил и пытался ползти. Ноги его не держали. Машина сбившая бедолагу остановилась. Из неё вывалился здоровенный мужик, осмотрел расколотый бампер и со злости пнул и так полуживого пса ногой. Женя не могла пройти мимо, она застыла на месте, прикрыв от ужаса рот ладонью. Псинку было так жалко, что хотелось плакать. И тут на месте происшествия остановилась еще одна машина. Старая, ржавая четырка, из которой выскочил молодой парень. Он выскочил и ударил здоровенного мужика, в два раза превышавшего его по габаритам. Мужик покачнулся и завязалась драка. Силы были явно не равны, хотя молодой человек дрался отчаянно. Драку прервал громкий визг Жени. Она поняла, что обязана вмешаться и что было силы закричала. Здоровый мужик зло сплюнул на землю и нырнул в свою машину с разбитым бампером. Громко взвизгнув тормозами, машина умчалась, а молодой парень, под глазом которого наливался синяк, осторожно поднял жалобно скулящего пса с дороги. Не обращая внимания, что пёс грязный, он понёс его к заднему сиденью своей четырки, аккуратно положил.
Женя стояла на тротуаре и понимала, что сейчас парень уедет, и она рискует никогда больше его не встретить. А сердце ей кричало, что его отпускать нельзя. Если бы она хоть немного подумала, она бы засмущалась и не смогла сделать того, что сделала. Но она не думала. Пока четырка не успела отъехать рванула к ней и села на пассажирское сиденье.
-Я хочу помочь, - смело заявила она парню. - Хочу помочь с собакой. Ты куда ее везти собрался?
-В ветеринарку. Куда же еще? - ответил Сережа.
Вот так и состоялось их знакомство. Пес, названный впоследствии Диком, еще три года прожил у Сережи и умер от старости. Он был не молод уже тогда, когда его сбила машина. Женя с Сергеем хоронили питомца вместе. На тот момент у них уже вовсю шли приготовления к свадьбе.
Женя улыбалась своему отражению в зеркале ванной комнаты, но видела она не себя. Видела Серёжу. Она любила свою внешность только за то, как к ней относился муж. Жене было двадцать семь лет, а выглядела она от силы на двадцать три-двадцать пять. Больше ей никто не давал. Струйная, но не худая, с длинными ногами она заставляла мужские сердца биться чаще. Только Женю заботило одно сердце - сердце её мужа.
Девушка начала расстёгивать пуговки на своём домашнем халате и направилась в спальню. Проходя мимо кухни вздохнула. В нос рубанул запах протухшей рыбы. Этот мусор, проклятый не выброшенный мусор! Рыбные обрезки, видимо, подпортились. Надо всё-таки завязать пакет и вынести во двор, а то до утра на кухне дышать нечем будет.
Женя снова застегнула расстегнутые пуговки и вынула пакет с мусором, не забыв вставить в ведро новый пакет. Вышла во двор их частного дома, хотела оставить пакет возле ворот, как просил Сережа, но передумала. Мусор так воняет, что этим запахом вся машина пропитается. Надо его унести. Тут делов-то, всего лишь дорогу перейти. Мусорные баки стоят на другой стороне, прямо за углом.
Аккуратно прикрыв ворота, Женя вышла на улицу. Было темно и безлюдно. Они жили в маленьком городке и город засыпал рано. Гуляла, конечно, молодежь, каталась на машинах, но это в центре, а Женя с Сережей жили на окраине. Тут было тихо. Девушка, как законопослушный гражданин пошла к пешеходному переходу, нажала на кнопочку светофора и дождалась пока для водителей загорится красный свет. Самой было смешно стоять возле пустой дороги, но Женя так привыкла. На расстоянии квартала от неё светили автомобильные фары. Они быстро приближались. Девушка прикинула, что с любой скоростью машина остановиться успеет, ведь горит красный свет. Прикинула и шагнула на проезжую часть.
Мусорный пакет в её руке как-то угрожающий оттянулся, грозя разорваться. Женя отвлеклась, перехватила его пониже. Повернула голову направо и вдруг с ужасом поняла, что машина, чьи фары светили на расстоянии квартала, несётся прямо на неё, без какого-либо намерения затормозить. Девушка дёрнулась, попытавшись бежать, и не успела. Яркий свет фар, слепящий глаза, сменился темнотой.
Отлетев на несколько метров, Женя упала на грязную обочину и потеряла сознание. Пакет с мусором оказался на другой стороне дороги. Как это ни странно, он даже не порвался.
Седан представительского класса, сбивший девушку, резко начал тормозить, прижался к обочине. Из-за руля вышел лысый, пузатый мужчина невысокого роста. Одет он был в джинсы и свитер и с трудом стоял на ногах. Шатаясь, побрел к девушке, лежащей на обочине. Одновременно с ним с пассажирского сиденья выскочил молодой мужчина в костюме. Высокий, широкоплечий, в галстуке. Выглядел он намного солиднее сидевшего за рулем. Казалось, это он должен управлять машиной такого класса.
На самом деле так и было. За рулем должен был сидеть именно молодой мужчина по имени Кирилл. Но не потому, что он был хозяином автомобиля, а потому, что он был водителем и одновременно охранником пузатого мужчины.
-Виктор Николаевич, сядьте, пожалуйста, в машину. Я сам во всем разберусь. Вам нельзя светиться, - попытался образумить Кирилл своего хозяина.
Он уже прикидывал в уме все возможные последствия случившегося. Придется сказать, что за рулем был он, а не Виктор Николаевич. Хозяин отмажет. В этом можно не сомневаться. Вот спрашивается, зачем он только выперся из машины?
-Перед кем здесь светится? - бормотал лысый мужчина, названный водителем Виктором Николаевичем. - Нет же никого. Этот город будто вымер.
"Вот именно, нет никого" - посмотрел по сторонам Кирилл.
Дорога была по-прежнему пуста.
-Виктор Николаевич, садитесь в машину. Нас никто не видел. Я сильно сомневаюсь, что здесь есть где-то камеры. Если что, нас здесь не было. Мы, может, даже из Москвы не уезжали.
-Так и сделаем, Кирилл, так и сделаем, - кивал головой пьяный Виктор Николаевич, который уже дошел до сбитой девушки.
Женя лежала прямо под фонарём и её лицо, с закрытыми глазами, было ярко освещено. Лысый мужчина, собиравшийся прислушаться к совету своего водителя и быстро скрыться с места происшествия, кинул на это лицо мимолетный взгляд. Хотел отвернуться, но не смог. Жадно впился пьяными глазами в черты лица. Даже наклонился, чтобы лучше рассмотреть.
-Не может быть. Не может быть! - шептал он. - Кирилл, иди сюда, быстрее. Проверь, она жива?
Крайне раздосадованный водитель подошел. Проверил у сбитой девушки пульс, не переставая вертеть головой по сторонам. Лишь бы только никто не появился, лишь бы машина какая не поехала!
-Жива, пульс есть. Поехали скорее, Виктор Николаевич.
-Неси ее в машину, Кирилл. Быстро неси, я говорю, - приказал лысый мужчина заплетающимся языком, не отрывая взгляда от лица девушки.
Кирилл пытался спорить, говорил, что девушка запачкает кровью весь салон, что им нельзя светиться и лучше быстро уехать. Виктор Николаевич его не слушал. Перейдя на фальцет, он начал визжать;
-Неси её в машину! Сейчас же! Делай, как я говорю!