Прошенька
Нюра открыла глаза , едва солнышко рассыпало над полем первые лучи. Привела себя в порядок, перекусила наспех пирожком со стаканом молока, и повязав на голову косыночку, двинулась к коровнику, вместе с матерью.
Она и предположить не могла , что этот обычный день, похожий на сотни других, в корне изменит ее совсем нелегкую, как ей казалось все эти годы, судьбу.
Ей было уже двадцать девять лет. Девка хороша на все сто процентов, а замуж никто не берет. Бабий век короток. В восемнадцать лет сами они замуж бегут, в двадцать с хвостиком - люди женят, а в тридцать уже силы непонятные толкают.
Встречаться просто так, для развлечения, Нюра категорически не желала, а жениться по собственному желанию - ребята не спешили. Местные женихи обходили ее стороной, зная ее крепкую увесистую руку. Если уж она огреет по щеке молодца, то на ногах он вряд ли устоит. Попросту говоря, была она вредная, совсем не сговорчивая, не целованная, от того и числилась до сих пор в девках.
Бабы посмеивались над ней.
- Ты бы поласковее, что ли с парнями была, а то так вековухой останешься. – Хохотали они, - чай еще и парня без штанов не видала?
- Да где ей увидеть их? Она их всех своим видом распугала. – Неслось со всех сторон.
- Ее только наш Феликс не испугается…
- Жаль, что она не корова, а то бы он давно ее оприходовал…
- Ой! Умора! Ха-ха-ха…
- Ха-ха-ха. Че ржете, как кони, - отвечала она им, - работать идите.
Феликс - бык, был единственный осеменитель на весь совхоз, с крутым нравом. Если ему нравилась корова в любом частном дворе, то мог ворваться туда без предупреждения, срывая ворота с петель. На разрешение времени у него не было и стучаться в двери его не учили.
- От того и злая ты, что мужской ласки не изведала.
- Я вот сейчас огрею тя палкой, узнаешь мою ласку с полна, - поднимая толстую жердину над головой, орала побагровевшая от злости Нюра.
Бабы с хохотом разбегались кто куда. Постепенно издевки смолкали и бабы ткнувшись к вымени коров, доили с упоением буренок, обдумывая, что еще придумать, чтобы позлить одинокую вредную Нюрку.
Нюра давно приняла свою судьбу со смирением. Да, она не слишком красивая. Вернее вовсе не красивая. На ее носу и щеках красовались рыжие веснушки, доставшиеся ей от отца.
Его уже нет в живых, а вот веснушки есть. И их ни смыть, не соскрести невозможно. Они были разнокалиберные: крупные, мелкие, темноватые, светлые и на зло всем красовались на лице, с любопытством взирая на людей. Пыталась замазывать тоником – да ну его, бросила со временем, только кожу портить. Так и ходит по деревне, показывая всем свои шикарные рыжие конопушки.
Обогнули они лесок, прошли через овраг, и срывая кувшинки на лугу, распевая песни, весело вошли на скотный двор. Там они заметили толпу доярок, разглядывающих со смехом, как двое парней тащат на веревках из кузова небольшого грузовичка, огромного элитного козла, выписанного специально для хорошего козьего потомства. Его раскидистые рога, внушительных размеров, расходились широко в стороны. И одним из них он ткнулся в борт машины, мешая всем усилиям мужиков. То ли перевозка так повлияла на неокрепшие нервы перепуганного животного, то ли он был с рождения бешенным, а может ему просто местность пришлась не по нраву, только не поддавался он мужикам ни в какую.
Посмотрев на это чудо природы со стороны, Нюра подошла к бидонам с молоком.
В этот момент козел увидел девушку с цветами в руках. Он моментально воспрял духом, освободил рог, спрыгнул на землю, таща за собой на веревках двух изумленных, орущих мужиков.
Нюра услышала крики за спиной, оглянулась и испугавшись страшного козла, случайно налетела на бидон. Он опрокинулся. Молоко разливалось по земле белой лужей.
- Что ж ты творишь, коза безрогая, - закричал бешеным криком, лично присутствовавший на приемке элитного козла, директор фермерского хозяйства. Далее послышались его трехэтажные маты.
Козел резко развернулся, оценил оратора, победно взревел и бросился прямо на него. Иван Иваныч, словно сам стал молодым козлом, ловко запрыгнул от страха за свою жизнь на телегу с сеном, которую не до конца разгрузили вечером.
Издав победный клич, помотав бородой у высокого борта телеги, козел вернулся к понравившейся Нюре. Он грациозно встал на одно колено и наклонил к земле голову, как бы приветствуя даму сердца.
- Гляньте бабы, что деется! Чисто жених. Невесту себе выбрал. – Зашептались, хихикая, женщины. Послышался смешок. Но говорить гадости вслух никто не решался, памятуя недавнюю спортивную резвость председателя.
- А как же Феликс теперь?
Нюра стояла обомлевшая.
- Ты это, Анна Петровна, слышь, - крикнул с телеги директор, - за молоко пролитое из твоей зарплаты вычтем.
Козел вздрогнул и повернул голову в его сторону. Иван Иваныч замолчал.
- Ладно, ладно, так и быть, спишем, как порченое.
С тех пор так и повелось, козел слушал только Нюру, ходил за ней по пятам и охранял, как зеницу ока, похлеще любой собаки. Его пытались закрывать в загородке, привязывали на веревку к стене, рядом с быком Феликсом. Но всякий раз, волшебным образом, козел оказывался на свободе, бросая своих коз на произвол судьбы, преследуя даму сердца.
В деревне привыкли уже к тому, что козел сопровождал девушку везде, даже в магазин, и каждый раз выполнив свой вечерний долг на службе, закончив свои козлиные дела в коровнике, ночевать ходил в ее двор. Все мужики в деревне знали его расписание, поэтому у Нюриного двора стоять ночами боялись, тем более подглядывать за ней вечерами в окна...
В эти выходные, Артем с друзьями собирался на очередную рыбалку. Это была его страсть. Он мог сутками ковыряться с блеснами, перебирать крючки, готовить наживку, лесу и спиннинги.
Мать упрекала его за рыболовные снасти, заполнявшие гараж и балкон в квартире.
- Хоть бы женился для приличия. А то ходишь бесхозный, одинокий, вот и маешься дурью. Порядочные парни с семьей в парк ходят, а ты на реку, к рыбкам, не иначе тебя русалки охмурили.
- Вот, мать, приведу тебе одну из них, самую красивую, будешь тогда мне уже другие нотации читать.
- Какие же?
- Что плохая, криворукая, косолапая и несговорчивая.
- А ну тебя к лешему. – Махала на него мать рукой, - хоть бы внуков дождаться… помру ведь и счастья такого не увижу, не испытаю.
- Ой, ну их этих детей. Славка троих себе завел. Бабушки где? Все по дачам поразбежались, некогда им с внуками нянчиться. Он теперь про рыбалку уже и не мечтает. Может, когда сын вырастет, отца поддержит. А так, Ленка его на метр от себя не отпускает.
- Правильно и делает. А то знаем мы ваши рыбалки.
Все эти однообразные разговоры только раздражали Артема и он быстрее укладывал снасти в рюкзак, дабы не слушать очередные нотации матери.
Рыбалка в этот раз не задалась. Рыба отказывалась насаживаться на крючок, хотя с удовольствием показывала свои блестящие не солнце бока, кувыркаясь перед озабоченным взором рыбаков. Она выпрыгивала демонстративно из воды, кувыркалась в воздухе, плюхаясь с шумом в воду, и была такова. Раздражение зашкаливало.
- Издевается зараза над нами, чтоб тебе! – скручивая снасти, ругались мужики.
Они три раза меняли место ловли, и в конце концов поехали еще в один дальний уголок природы, нетронутый городскими рыбаками. Быть может, там их подстерегает удача. Об этом месте ему рассказал старый сосед по гаражу Прокоп Никитич.
- Места там заповедные, красивые, богом забытый уголок девственной природы. А какие там женщины, я тебе скажу. – Лукаво подмигнул дед. – Красоты необыкновенной и силы не мереной.
-Ой ли?
-Уж поверь на слово, сам видел, - расплылся в улыбке старик.
Друзья долго плутали по проселочным дорогам, пока не заехали в густой еловый лес. Их охватило странное чувство восторга и страха одновременно. Пушистые ели нависали роскошными лапами со всех сторон, наполняя воздух ароматом смолы и прелых листьев кустарника. Солнечные лучи еле проскальзывали в редкие промежутки между плотных веток. Пели птицы. Стрекотали сороки, сообщая лесной живности о вторжении посторонних на территорию.
Когда дорога выползла все же на луг, они оторопело оглядывались кругом. Необыкновенные места! Волшебные! Чудные! И не заметили, как дорогу им преградил козел.
- Осторожнее. Вот это экземпляр! – Успел крикнуть, присвистнув, Юрий, а Артем надавить на тормоз.
- А рога то, рога. Сущий дьявол!
- Чего только не рождает земля наша, - восхищались они из машины.
- А ну, давай, беги отсюда, - крикнул ему в окно Артем, махнув рукой.
Козел стоял как вкопанный.
- Брысь, сказал, - мужчина посигналил. – Уходи с дороги!
Козел потряс бородой и наклонил немного лоб, качнув развесистыми рогами.
- Не уйдет, как пить дать. Пойди, отгони его, а я проеду. – Предложил Артем другу.
- Сам иди, нашел дурака. С таким тягаться себе дороже. Я помню в детстве у бабки своей тоже бегал от такого. Только рога поменьше были, но бил здорово. Моя пятая точка помнит сие событие по сей день и повторения не желает.
Артем еще раз посигналил, предупреждая козла о схватке. Он вышел из машины, поднял с земли сломанную ветку орешника и замахнулся ею. Потом он не помнил, как очутился на земле, прижатый с боков передними ногами козла, который для пущего страха мотал над ним головой, щекоча лицо своей бородой. Юрка в ужасе наблюдал из машины за происходящим, а со стороны донесся пронзительный звонкий смех.
- Проша брось его, не пугай! – Раздалось рядом. Милая девушка, с копной золотых волос, конопатым лицом, улыбаясь, коснулась рогов козла. – Пойдем, Прошенька, пойдем. Оставь этих бедолаг в покое.
Козел издал громкий победный клич, и перепрыгнув через Артема, пошел за девушкой.
- Ааа… как вас зовут, спасительница! – Успел спросить ее мужчина, поднимаясь на ноги, он отряхнулся от травы и пыли.
- Нюра.
- Не боитесь ходить по лесу одна?
- С такой - то охраной? – Она снова засмеялась. Ее веснушки заплясали на щеках веселый танец. Артем оцепенел.
- Может, покажете, где тут у вас река?
- Можно, идем. – Она махнула рукой, показывая направление.
Проша шел рядом с Нюрой, слушая каждое ее слово.
- Красиво здесь. - Произнес Артем.
- Да.
- А в городе вы бывали, не хотели бы там пожить?
- Нет, мне и здесь неплохо.
- А там кафе, рестораны, торговые центры, все блестит и сверкает. Кругом огни, парки. – Пытался соблазнить ее Артем.
- И что? Здесь звезды на небе так блестят, что никакого света не надо. А готовить я и сама умею, мне чужие салаты не нужны.
- А пирожные? Современным девушкам нравится пить по утрам кофе в кафе.
- Пусть пьют, я им не мешаю.
- Смешная вы.
- Да уж какая есть.
- А жених у вас есть.
- Нету, пугливые все больно..., - Она посмотрела на него вопросительно, - уж не хотите ли вы стать им? – Она рассмеялась еще задорней. Проша тут же проблеял за ней, насмехаясь над парнем.
- А что. Я жених хороший. И зарплата у меня приличная по нашим меркам и квартира в городе. Мама давно ждет, когда я приведу невесту в дом. Поехали прямо сейчас.
- Ха-ха. Не быстро ли? Вы же меня не знаете. Вдруг я ведьма.
- Это как раз по мне. Правда мама мне все русалок сватала. Но вы лучше и глаза такие синие, словно озера, а волосы… а веснушки.
- Что веснушки – не нравятся?
- Наоборот. Очень нравятся. Вас солнышко любит и я.
- Во дурак, - подумал Юрий, следуя за ними. – Мужику сорок лет в обед, а он такой бред несет…
Но случилось все, как случилось.
Околдовала его Нюра своими глазами и рыжими веснушками - конопушками. Да так сильно, что через месяц они уже играли веселую свадьбу и не в городе, а здесь, в забытой всеми деревне Ольховке. Главным гостем на ней был Прошка. Его рога украсили венком из ромашек и красных ленточек. Он одобрительно кивал головою, запуская гостей ао двор, наводя страх на городских родственников. Пусть не расслабляются сильно и уважают его любимую хозяйку. Уж он за этим лично проследит.