Последний раз я видела мужа живым в день, когда нашему сыну исполнилось два года. Коля, как всегда, пришел с работы, переоделся и уже хотел было улизнуть из дому в привычную компанию друзей, но я схватила его за рукав:
– Коль, останься хоть сегодня дома...
– А что такое? – спросил он
– Твоему сыну сегодня исполнилось два года, – ответила я.
Муж помедлил и сделал шаг к двери.
– Точно! Тогда схожу к ребятам в бар, проставлюсь.
– Останься. Я торт купила, пирогов напекла, – упрашивала я.
Муж стоял в дверях и мялся:
– Зачем ты зря деньги тратишь, Светка? Он же еще мал, все равно ничего не понимает!
– Ну пожалуйста... – умоляла я, и Коля сдался.
– Ладно, накрывай на стол...
Я расставила блюда, взяла сына Олежку на руки.
– С днем рождения, солнышко, – прошептала я, целуя его. На душе было горько.
Что с нами случилось? Что случилось с Колей, если он забыл даже о дне рождения сына?!
Мы скучали втроем минут двадцать. Тут раздался звонок в дверь. Я знала, что это Борис. Брат мужа никогда не забывал нас поздравить.
– Привет, племяшек! – Боря подхватил Олежку на руки. – А ну-ка, принимай подарки!
– Проходи! Посиди с нами, – пригласила я Бориса, но он поставил Олежку на пол, вывалил перед ним гору подарков и сказал смущенно:
– Извини, Света, тороплюсь...
– Вот так всегда, – прошептала я, закрывая за ним двери. – Влетит, за пять минут всех одарит – и был таков. Коля, почему твой брат всегда торопится?
– Ты бы лучше своими делами интересовалась, – злобно ответил муж. – Наготовила на целый полк, теперь все пропадет. Тоже мне хозяйка! Небось Борька смотрит на тебя и думает: зачем вообще жениться? Одни проблемы...
Эх, Коля... Что же с тобой случилось?! За что ты меня так обижаешь? Я догадывалась о Бориной неприязни ко мне, а причину понять не могла.
– Коля, я думаю, что Борис меня просто недолюбливает. Я права?
– Чтобы моя жена Борьке не нравилась? – противореча самому себе, неожиданно взвился муж. – Нечего ерундой мозги себе забивать, ясно?
Я встала, подхватила Олежку на руки, отнесла в детскую. Посижу рядышком с ним, пока уснет, а там и ночь наступит... Лягу, отвернусь к стене... Видеть не могу своего мужа! Отпустила бы его сегодня из дому – легче было бы. Он снова напился бы, приполз домой за полночь, завалился бы спать. Я сидела у кроватки сына и вспоминала...
Когда-то Коля был другим. Когда мы познакомились, мне казалось, что он самый сильный, самый умный и самый ответственный мужчина в мире.
Мы тогда с девчонками отмечали мой день рождения в кафе, и всё было отлично, пока к нам не прицепились те двое – наглые, бесцеремонные. А все вокруг словно воды в рот набрали и ослепли.
И вдруг появились они – Коля и Боря. Борис первым подскочил к нашему столику, оттащил от него одного из хамов. Пока они говорили, Коля без лишних слов повалил второго хулигана на пол.
Так мы и познакомились. И хоть нас, девчонок, в тот день было за столиком пятеро, братья пошли провожать меня. Борис больше молчал, только усмехался острым шуткам брата, а Коля так старался! Говорил нежные слова, рассыпался в комплиментах... Борис так не умел. Он всегда смущался, если я смотрела на него.
Сначала они приходили ко мне вдвоем, но потом Коля все чаще стал появляться один. На мой вопрос, где его брат, он с улыбкой отвечал:
– Ясно где – на работе. А тебе меня одного мало?
– Не мало, – смущалась я, а вскоре голову потеряла от его обаяния.
Мы встречались недолго и через месяц известили всех о свадьбе. Борис новость принял хмуро, а на свадьбу и вовсе не явился. А ведь мы с Колей хотели, чтобы он стал нашим свидетелем. Тогда я впервые подумала о том, что не нравлюсь Боре. Я приглашала Колиного брата к нам в гости, звала вместе с нами на пикники и праздники, но Борис ни разу не согласился. Предлагала познакомить его со своими подругами – всё тщетно. А потом мне стало не до того.
Мы с Колей и прожили-то всего год, когда компания друзей и кружка пива стали для него важнее меня и любых наших семейных планов. Он все чаще задерживался после работы, приходил подвыпившим. Сначала еще реагировал на мои слезы и упреки, извинялся, но вскоре...
Вскоре я устала бороться за нашу семью и любовь... Да и осталась ли она? Я понять не могла, что случилось с моим мужем, и пришла к выводу: мы слишком поверхностно знали друг друга до свадьбы.
Через год семейной жизни я твердо решила подать на развод и именно в тот день впервые почувствовала странную тошноту и головокружение...
Радость оттого, что беременна, была такой, что тут же позвонила мужу на работу:
– Коля! Коленька! Я беременна!
– Я буду отцом! У меня будет сын! – восклицал Коля ошеломленно, когда вернулся домой.
Мы с ним долго сидели, обнявшись, очень счастливые от этой новости.
– Почему сын? А вдруг будет дочка? – спрашивала я, а муж крепче прижимал меня к себе и уверенно отвечал:
– Интуиция. Ты родишь наследника!
Наступил переломный момент в нашей семейной жизни. «Он снова станет прежним, – думала я о муже. – Он же понимает, что теперь у него будут обязанности».
Однако Коля продержался месяца два. Его бурная радость сменилась раздражением.
– И курить при тебе нельзя, и мясо есть, и чихать, и громко телевизор включать. Скоро дышать нельзя будет! – ворчал он и уходил из дому в бар, где курить можно сколько угодно.
Дальше – больше. Коля стал пить не только вечером, но и на работе, и вскоре терпение у руководства лопнуло. Однажды муж вернулся домой очень злой: «Уволили меня, сволочи! Козлы!»
Я всхлипнула и обронила:
– Хорошо же ты готовишься к появлению на свет своего сына.
Он рванулся ко мне, но наткнулся на мой живот и словно в себя пришел. Выставил указательный палец, покрутил им передо мной, словно поучая, и сказал:
– Cкажи спасибо сыночку нашему...
Хотелось выть, а еще – чтобы меня кто-то приласкал, пожалел. В те месяцы мне так нужна была поддержка... Но увы, ждать ее было не от кого.
В тот день мне было особенно тоскливо. Коля с утра ушел, а я сидела дома одна и ломала голову, что можно приготовить из макарон и банки кильки в томате. В таком настроении меня и застал Борис.
– Нет его дома, – я хотела произнести это сдержанно, но не выдержала и расплакалась.
– Где он, на работе? – напряженно спросил Борис, и я разрыдалась пуще прежнего.
– Нет, Боря... Его уволили...
Я рассказывала, захлебываясь от слез, а он бережно взял меня за руку и повел к дивану. Усадил, сел рядом, внимательно слушал. И про Колины пьянки, и про его постоянную грубость.
– Ну почему ты мне ничего не рассказывала? – спросил Борис мягко, но с упреком.
– Ты же вечно торопишься, Боря... – прошептала я и, прижавшись к нему, все плакала, плакала...
Боря нежно обнимал меня, успокаивал, а потом словно очнулся: отодвинулся, нахмурился... Шагнул к двери, остановился, достал из кармана деньги, положил их на стол и сказал:
– Не отказывайся. И не переживай.
Когда пришел пьяный Коля, я решила не говорить ему о визите брата. Боялась, что если хмельной муж узнает, что я рассказала Борису о всех наших бедах и проблемах, то его уже не удержит и моя беременность.
На следующее утро Борис был у нас дома. Они с Колей закрылись на кухне и о чем-то долго говорили, а потом вместе ушли.
Муж вернулся домой только под вечер веселым и трезвым. С порога заявил:
– Хорошие специалисты везде нужны!
– Нашел работу? – обрадовалась я.
– На заводе, где Борька пашет, было место на конвейере. Меня сразу взяли.
Я опустила глаза и поняла только одно: Борис не рассказал брату о своем вчерашнем визите. И стали мы дальше жить-поживать, вот только добра не наживали. Мне удавалось вырвать из Колиных рук только крохи от его заработков, то, что муж не успевал пропить. Не останавливало его уже ни то, что родился сын, ни то, что ребенку нужны забота и внимание. А я уже не рыдала и не просила мужа не пить, лишь молила Бога, чтобы он возвращался в такое время, когда малыш уже спит.
Вот и в тот последний день, когда Олежке исполнилось два года, Коля еще поворчал немного, потом трезвый и злой завалился спать, а утром таким же злым ушел на работу.
В полдень мне сообщили о трагедии...
Муж был пьян, не справился с управлением, его затянуло в конвейер... Какая глупая и страшная смерть! Хорошо, что рядом со мной постоянно был Борис. Словно тень, он следовал за мной всюду, а когда после похорон я осталась дома одна, не ушел, а присматривал за Олежкой...
Так мы остались вдвоем с сыном. Вернее, нас снова было трое: Боря приходил ежедневно, помогал, чем мог.
Время шло, жизненные заботы стали вытеснять горе, а я все чаще задумывалась о том, почему Боря посвящает нам с Олежкой все свободное время. Одинокий симпатичный мужчина, он вполне мог бы устроить личную жизнь, а не возиться с вдовой брата.
Где-то через полгода таких визитов я усадила Бориса рядом и серьезно сказала:
– Давай поговорим. Почему ты делаешь это все для нас? Только не говори, что в память о брате. Я не поверю.
– Я... – Боря покраснел, но взял себя в руки, посмотрел мне прямо в глаза. – Я люблю тебя, Света. С того дня, когда впервые увидел... Но ты выбрала Колю, разве я мог мешать? А теперь...
– Нет, нет и еще раз нет! – я вскочила, нервно зашагала по комнате. – Это невозможно! Что ты такое говоришь?
Я обернулась, посмотрела на Борю и вдруг почувствовала нечто гораздо большее, чем просто благодарность. Передо мною сидел сильный, мужественный, порядочный мужчина. И я поняла, что мне будет плохо, если он из моей жизни исчезнет...
– Извини, Света, – выдохнул Боря, поднимаясь. – Я ухожу...
Он шагнул к двери, и, прежде чем я успела сказать что-то очень важное, чтобы остановить его, из детской выглянул Олежка и звонко выкрикнул:
– Не уходи... папа!
Мы замерли. Просто онемели. Слезы сдавили мне горло. Боря подхватил Олежку, прижал к себе и прошептал:
– Да разве я могу уйти от тебя, сыночек? Никуда я не уйду.
Я протянула к ним руки, как слепая, и проговорила, заикаясь от волнения:
– Олежка... Боря... Всё хорошо, всё будет хорошо, родные мои...
Боря сначала странно заморгал, потом еще крепче прижал к себе Олежку одной рукой, а вторую протянул ко мне:
– Иди к нам, Светочка.
И я шагнула к ним навстречу...
С тех прошло почти шесть лет. Шесть самых счастливых лет. И я ни разу не пожалела о том, что в моей личной жизни появился Борис.