На морских коммуникациях свобода передвижения русских гостей не была вполне осуществима. Одним из самых существенных факторов, препятствовавших этому, являлись разбойные нападения на торговые корабли, участившиеся в XII-XV вв.
Наиболее ранние летописные сведения о подобных случаях относятся к 1134 г., когда новгородские купцы были убиты в Дании. О причинах убийства летописи не сообщают, однако, учитывая мирный характер отношений между Новгородом и Данией в этот период, можно считать этот факт проявлением разбоя.
В 1142 г. шведский князь с епископом на 60 шнеках приходили в устье Невы «на гость, иже изаморья шли в 3 лодьях». В результате последовавшего сражения все три новгородских судна были захвачены и разграблены.
В 1157 г. датский король Свейн IV захватил под Шлезвигом большое количество русских купеческих кораблей, а товары раздал войску.
Сложные отношения русских земель со скандинавскими и немецкими крестоносцами в XII-XIII вв. привели к свёртыванию русской морской торговли. Однако её бурный рост с XIV в. вновь привлёк внимание балтийских пиратов, которые снова начали грабежи русских и ганзейских судов.
Около 1300 г. новгородский архиепископ в своей грамоте просил у рижан помощи в расследовании дела о нападении на новгородскую торговую лодью, которая была захвачена немцами и разграблена. Владыка требовал возврата товара по «крестному целованию», то есть на основе имевшихся ранее соглашений Новгорода с немецкими городами.
В летописях под 1317 г. зафиксированы сведения о проникновение немцев в Ладожское озеро, где они «побиша много обонижьских купец». Нападение на купцов в центре новгородских владений свидетельствовало о слабой защите торговых коммуникаций от нападений разбойников.
В 1338 г. пираты напали на новгородское судно купца Волоса и его товарищей и разграбили его, убив двух членов экипажа. Для урегулирования конфликта в Новгород прибыли послы из Любека, которые договорились о том, что, если обвиняемый в грабеже Гинзе Фельтберге прибудет в какой-либо из городов Ганзейского союза, он будет задержан и предан суду «по крестному целованию».
Как правило, в подобных случаях новгородцы старались решить дело полюбовно и после возврата товара конфликт впредь не вспоминать. Гибель людей во время нападений на новгородские лодии фиксируется при этом в целом ряде случаев. Немецкие купцы долгое время не приезжал торговать в Новгород из-за того, что в 1372 году «новгородского гостя убили на море и взяли товар у новгородцев...».
В следующем году новгородцы заявили властям Любека, что «братьи нашей побито на море 12 человека в единои лодьи, и тыи товаръ розбоиники привезли к вамъ в Любокъ». Таким образом, новгородцы обвинили немецкие власти в покупке товаров полученных в результате грабежа, что являлось прямым нарушением новгородско-ганзейских соглашений.
Схожая ситуация наблюдалась и на псковско-ливонском приграничье. В 1403 г. ливонские немцы убили девять псковских гостей на озере (вероятно, Псковском или Чудском) и захватили их товар. Несмотря на то что этот регион традиционно являлся местом открытых столкновений в связи с неразрешённостью пограничного размежевания, нападения на купцов здесь были чрезвычайными событиями.
В 1441 г. новгородец Пётр жаловался ливонским властям, что у него «взяле лодью на море с товаромъ и головы посекли. И мы посылали своихъ, и наши наехали туго лодью в томъ месте, где розбили лодью, пустой, а люди побиты и на берегу похоронены» . После проведения новгородцами расследования выяснилось, что награбленный товар находится на ливонской территории в Полной реке, а разбойники пойманы. В связи с этим новгородские власти просили рассудить дело по справедливости .
Не редкими были случаи, когда купцы задерживались грабителями в качестве заложников. В 1421 г. новгородцы предъявили претензии Юрьеву, что «наша братья поехала в Колывань, и ваша братья, немцы, захватили наших на Неве и увезли их за море с их товаром, и наша братья задерживается вами в ваших городах, в Любеке, в Висмаре и в других местах».
Гибель купцов и незаконное задержание их немецкими разбойниками приводили к ответным действиям со стороны Новгорода. Не имея военного флота и возможности осуществлять карательные операции против пиратов, новгородцы прибегали к так называемому «рубежу» - задержанию немецких купцов до выяснения всех обстоятельств дела и наказания виновных.
Зачастую «рубеж» применялся к целым группам гостей. Так, новгородско-ганзейский договор 1423 г. предваряется сведениями о том, что у Новгорода с немецкими городами была «нелюбовь» из-за того, что «11 немецких детей были посажены в железо, и русский разбойник был повешен на немецких воротах...».
Это произошло, несмотря на то, что ещё в 1338 г. в договоре с Любеком, Готским берегов и заморским купечеством о спорных делах было постановлено: если «учинилось зло на Неве или в Стокгольме новгородскому гостю, на земле или на воде, где ни учинилось, немецкому купцу дела до того нет, где бы ни было. А учинилось какое зло немецкому гостю, где бы ни было, новгородскому гостю дела до того нет».
Все спорные дела должны были решаться только на двусторонней основе между истцом и ответчиком. В таких случаях судебные иски о возмещении вреда могли продолжаться годами, ставя под вопрос возможность безопасных торговых отношений.
Так, дело о нападении около 1403 г. на лодию купца Ивана Кочерина было разрешено только в 1411 г. с привлечением высших должностных лиц Новгорода и Юрьева - послов Великого Новгорода Василия Игнатьевича и Андрея Ивановича, немецкого посадника Иогана Эппеншеде, юрьевских ратманов Иогана Гультшеде и Тидемана Фоса . Суть дела состояла в нападении в устье Невы судна Ганса Вреде на новгородскую лодию Ивана Кочерина.
Причины захвата русского судна нам неизвестны. Однако можно предположить, исходя из условий примирительной грамоты, что имел место самовольный захват чужого товара в качестве акции «рубежа».
При посредничестве высокопоставленных дипломатов после удовлетворения сторон конфликта было решено «этого дела никогда не вспоминать, без всякой хитрости. И Гансу Вреде безопасный путь в Новгород приезжать и уезжать, без всякой хитрости; и Ивану Кочерину безопасный путь в немецкие города приезжать и уезжать, без всякой хитрости» .
Любек как центр Ганзейского союза и верховный арбитр в торговых спорах являлся главным местом подачи жалоб на действия пиратов. Именно в Любеке новгородские купцы подавали иски о возмещении ущерба и возврате награбленного товара.
В случае подтверждения незаконного происхождения товара, согласно практике того времени, он подлежал конфискации и возвращению владельцу. При этом ганзейским городам предписывалось «товар. разыскивать, по крестному целованию, без всякой хитрости». Сложности, возникавшие в связи с нападениями морских разбойников как на немецкие, так и на русские суда, не могли не сказаться на желании немецких властей уничтожить пиратов.
Ещё в 1259 г. Любек, Росток и Висмар заключили соглашение, в соответствии которым, всякий грабитель, нападающий на купцов на воде или на суше, объявлялся вне закона. Заподозренный в продаже награбленного товара должен был быть задержан в любом из этих городов и подвергнут суду.
Аналогичные положения было выдвинуты в 1264 г. декретом Ганзейского союза, в соответствии с которым каждый из ганзейских городов был обязан по мере возможности бороться с пиратством, а лица, заподозренные в нём, должны были быть изгнаны за городскую черту. Ещё более определённым было постановление ганзейского съезда 1265 г., установившего, что, «если на морях соберутся пираты, все города должны сообразно раскладке производить затраты на их уничтожение».
Однако, поскольку пираты часто использовались самими ганзейскими купцами как союзники в борьбе с феодалами, решительных действий по наведению порядка на торговых коммуникациях долгое время не предпринималось.
Для обеспечения безопасности торговых путей и противодействия нападений на ганзейские суда союз ввёл фунтовую пошлину, благодаря которой удалось создать крупный флот выполнявший и коммерческие и военные функции. Так, в XV в. Ганза имела 800-1000 судов общей грузоподъёмностью 30-40 тыс. ласт (1 ласт был равен 2 тоннам).
Во второй половине XIV - начале XV в. нападения участились настолько, что их стало невозможно игнорировать. Ганзейско-новгородские договоры о спорных делах фиксируют пиратские нападения в 1371, 1373, 1396, 1403, 1421, 1423, 1441 гг. Активность нападений была во многом связана с появлением в Балтийском море во второй половине XIV в. витальеров. Этот пиратский союз долгое время занимался грабежами на торговых путях.
Возможно, именно они организовал набег на русские поселения на Неве в 1392 году. Согласно летописи, пришедшие «из-за моря» разбойники «взяша села по обе стороны реке, за 5 верст до городка до Орешка». Князь Семеон с горожанами отбили их нападение частично уничтожив их, а частично взяв в плен .
Столкнувшись с проблемой пиратства на торгово-транспортных коммуникациях, власти прибрежных государств начали изыскивать возможности для бесперебойного функционирования торговли. Одной из них стала организация целенаправленных операций против витальеров. Во время одного из таких рейдов в 1396 г. Яков Абрамсон из Колывани захватил судно витальеров, на котором оказались недавно захваченные пиратами русские купцы с товарами.
Разбойники были казнены, а товары и освобождённые купцы были доставлены в Ревель. После разбора дела лифляндский магистр и ревельский комтур с городским советом велели Якову Абрамсону отдать русским «две части их товара. а третьей частью удовлетворить своих помощников, которые ему помогли вернуть товар».
В 1398 г. Ганза организовала карательную экспедицию на главную базу витальеров на острове Готланд. Это вынудило их на некоторое время ослабить деятельность в Балтийском море и сосредоточить усилия на Северном море, перенеся базу на остров Гельгогланд. Но и здесь им был нанесён решающий удар.
В 1401 г. после очередной карательной операции Штёртебеккер и его ближайшие помощники были публично обезглавлены на одной из площадей Гамбурга. Остальные были подвергнуты клеймению и отправлены на каторжные работы.
Оставшиеся витальеры разошлись по всей Германии, упорно преследуемые феодалами и городскими властями. Однако окончательно это братство перестало существовать лишь в 1432 г., когда эти разбойники были уничтожены Симоном Утрехтским. Тем не менее это не означало прекращение пиратских нападений, которые известны и после 1432 г.
Попытки новгородцев обеспечить безопасность морских коммуникаций за счёт немецкой стороны неоднократно предпринимались в течении XV века. Опираясь на ранее заключённые соглашения, новгородские купцы требовали исполнения немцами права «чистого пути», но реальных результатов в этом отношении достигнуто не было.
Лишь в 1452 г. новгородцы получили от лифляндских послов Гильбронда фон Мегена и Смединга согласие на защиту русских судов со стороныганзейских городов. Однако это решение не было одобрено самими городами, так как послы явно вышли за рамки предоставленных им полномочий и их решение противоречило интересам немецких купцов.
Поскольку документального оформления обещания не произошло, немецкие города не считали свои долгом защищать русские суда в нейтральных водах, что в течение очень длительно времени постоянно приводило к конфронтации между немецкими городами и русскими землями.
Злой Московит
