Начало. Глава 1
- Не поменялось мое отношение никак. Я просто тоже не высыпаюсь, иногда хочется просто уйти куда-нибудь от всего этого. Сын плачет, дочь капризничает, жена ходит вся растрепанная.
- Не нравится, как выглядит жена? А то, что всегда в доме есть горячая еда, пеленки грязные не валяются, окна и полы помыты, белье на тебе чистое и глаженое, рубашка свежая, это нравится? Это устраивает? Если хочется уйти, то я тебя не держу, иди куда-нибудь.
Шайдулла катил коляску с сыном, не замечая красоты летнего дня, не обращая внимания на прохожих. Несправедлива к нему Халида, но это потому, что устает сильно. Неспокойный родился у них малыш, трудно с ним.
Сания, стоит Азату уснуть, как назло, начинает бегать, прыгать, баловаться, внимания к себе требовать. Халида могла бы посадить ее и построже сказать, чтобы не шумела. Она вместо этого начинает уговаривать дочку, а та на ручки просится, тоже хочет быть маленькой. Не дает матери никакого отдыха.
Может и Азатик такой капризный, что ему не дают спокойно спать, мама усталая, нервная, значит и молоко такое ему достается. Было бы хорошо отправить девочку в деревню, хотя бы на годик, пока сын немного подрастет.
Только заикнуться об этом невозможно, Халида скорее сына отдаст бабушкам, чем Санию, дочь она любит больше. Халида упрекнула его за дочку, у него тоже есть в чем ее упрекнуть, но он же молчит. Сколько раз замечал, стирает ли Халида, на кухне ли возится, никогда не кинется на плач Азата, бросив все. Стоит Сание заплакать, мать тут как тут, уже скорее бежит успокаивать.
Однако, если подумать, как можно упрекнуть женщину, что она больше любит дочь. Может все мамы больше привязаны к девочкам? Разумеется, она и сына любит, обоих сама родила. Как все сложно! Права была Халида, рановато они сына родили. Надо было подождать, пока Сания подрастет.
Да, Сания, это проблема. Почему-то раньше, когда не было Азатика, она была гораздо спокойнее, могла подолгу играть сама с собой. Он еще умилялся, какая милая у них девочка, сидит, мурлычет чего-то, листает книжку с картинками или с куклами играет. Выйдешь с ней во двор, отдыхаешь, сидит себе в песочнице, ковыряется чего-то там. Наиграется, подойдет, домой попросится.
Только один раз вышел с коляской и с дочкой во двор, замучился. То она в коляску лезет, то колеса примется пинать. Посадил ее в песочницу, только отвернулся, нет девочки. Хорошо бабульки на лавке сидели, видели, в какую сторону убежала Сания. Оставил на них коляску с сыном, пошел искать.
Выбежал на улицу, в одну сторону побежал, в другую, нашел. Идет себе спокойно, руки в карманы засунула. Окликнул, она бежать кинулась. Поймал. Велико было желание шлепнуть по попе разок, но сдержался. Сына бы шлепнул, но девочку ударить, это уж последнее дело.
Халиде про этот случай Шайдулла ничего не рассказал, но зарекся гулять сразу с двумя детьми. Сания ведь могла пойти через дорогу, попасть под машину, да мало ли, собака могла ее укусить. А хитрая какая, Саниюшка, матери тоже не проговорилась, знает, что виновата.
Погуляв часа два с сыном, Шайдулла вернулся домой. Азатик проснулся и завозился, видимо, сырой. Только положил его на стол, чтобы перепеленать, сразу плач, да во все горло. Халида, заспанная, растрепанная, в мятом халате вышла из спальной
- Ну, что он опять орет? Сания спит. Давай, сама перепеленаю. Господи! Перестанешь ты орать когда-нибудь или нет? Чего тебе не хватает?
- Халида, милая, я понимаю, что тебе трудно, но зачем на ребенка ругаться? Плачет, значит, чего-то не хватает, может есть хочет, может пить.
Халида перепеленала сына, села на диван, дала грудь. Азат принялся усердно глотать молоко, глядя в глаза матери сердитыми черными глазами. Халида усмехнулась
- Да, он все время чего-то хочет, только хоть накорми, хоть напои, не успокаивается. Вот сейчас наестся и снова начнется рев. Все ему неладно. В твою породу пошел. Чисто весь в Амину.
- Халида! Стоп! Мы с тобой так не доживем до хорошего. Давай, договоримся, ты не станешь больше повторять такие слова. Это наш с тобой сын, и порода тут не при чем.
- Правда? Не ты ли говорил, что сын твой, порода твоя.
- Ну, сказал глупость, а ты почему повторяешь?
- Неприятно тебе? Вот так, впредь думать будешь, прежде чем что-то говорить.
- Халида, мне иногда кажется, что я тебя совсем не знаю. Неужели роды так меняют женщину?
- Не роды меняют, а изменение отношения мужа к ней и к ее ребенку.
- Не поменялось мое отношение никак. Я просто тоже не высыпаюсь, иногда хочется просто уйти куда-нибудь от всего этого. Сын плачет, дочь капризничает, жена ходит вся растрепанная.
- Не нравится, как выглядит жена? А то, что всегда в доме есть горячая еда, пеленки грязные не валяются, окна и полы помыты, белье на тебе чистое и глаженое, рубашка свежая, это нравится? Это устраивает? Если хочется уйти, то я тебя не держу, иди куда-нибудь.
- Даже так? Выходит, я тебе не нужен?
- Я этого не говорила, это ты сказал, что хочется уйти. Мне-то уйти с детьми некуда, поэтому придется так как-то жить.
Шайдулла хлопнул дверью. В последнее время с Халидой невозможно разговаривать. Где та милая ласковая женщина, которая глядела на него с обожанием? Неужели они теперь так и будут жить, постоянно ссорясь. Халида вспомнила про его мать. Посмотрела бы на себя со стороны, сама становится копией Амины.
Отпуск Шайдуллы закончился, и он с огромным удовольствием вышел на работу. Он на самом деле устал от такой жизни. Халида вздохнула с облегчением. Она сама справится, зато ругаться ни с кем не надо. Проводив мужа на работу, Халида собирала детей, выходила во двор. Если кто-то гулял с детьми, или бабушки сидели на лавке, она оставляла коляску и с дочкой шла в магазин.
После они с Санией готовили обед, заодно и ужин. Как ни странно, Азатик стал спокойнее. Может потому, что мать спокойнее стала. Халида выкладывала сына на диван, запеленав его только до пояса. Сания тут же оказывалась рядом
- Мама, он смотрит на меня глазками и думает, какая большая девочка
- Да, милая, он думает, это моя старшая сестра, она хорошая и любит меня.
- Мама! Азатик меня тоже любит?
- Конечно, доченька! Вы же родные брат с сестрой. Дочь, ты посиди рядом с ним, заплачет, покажи ему погремушки, я пойду стирать.
Послушная девочка сидела с братиком, разговаривала с ним, погремушками гремела, если начинал куксится. Все успевала Халида, даже к приходу мужа с работы в порядок себя привести. Однако, Шайдулла словно и не замечал ее стараний. Придет усталый с работы, поест и на диван.
Сания сразу уходила в свою комнату, сидела там тихо, как мышка. Она больше не пыталась вернуть любовь папы. Халида занималась своими делами, тоже не желая навязывать себя Шайдулле. Другая может быть поплакала бы, пожаловалась бы, что не хватает ей внимания мужа, глядишь, и помирились бы, и жизнь наладилась. Но она считала, что Шайдулла должен сделать первый шаг.
Азату исполнилось сорок дней, и в этот день навестить их пришли Такия с Володей. Пришли, принесли гостинцы и подарки для Азата и для Сании тоже. Не обрадовалась им Халида, но не выгонять же из дома людей. Чай заварила, за стол посадила.
Сания сразу полезла к Володе на колени. Халида промолчала, скрепя сердце. Она вообще не знала, о чем с ними разговаривать. Зато Такия говорила за всех
- Подросла Сания у тебя, только какая-то она невеселая, тихая какая-то. Не обижает ее Шайдулла?
- С чего бы? Он детей не делит. Тихая, потому что привыкла не шуметь, в доме маленький ребенок.
- Так ведь она сама еще маленькая.
- Маленькая, а все понимает. Что это ты о ней так озаботилась. Раньше в упор мою Санию не видела. Дочь, иди ко мне, садись рядом, не мешай дяде Володе чай пить.
Сания послушно слезла с колен дедушки, подошла к матери. Халида посадила ее на высокий стульчик, дала кружку с молоком и пряник. Владимир с обидой смотрел на дочь
- Халида, зачем ты так со мной? Я же ничего плохого тебе не сделал, просто рассказал правду.
- Мы уже об этом говорили, нечего из пустого в порожнее переливать. Мама, еще чаю?
- Спасибо, напилась. Мы ведь пришли, думали, может поможем тебе чем, а ты принимаешь нас, как врагов.
- Почему, как врагов? Просто мне ничья помощь не нужна, мы справляемся сами. Может вам помощь в огороде понадобилась? Я скажу Шайдулле, он с удовольствием вам поможет.
- Не нужна нам никакая помощь. Мы ничего не сеяли и не садили, Володина дочь вышла замуж и уехала в Узбекистан, мы остались вдвоем. Зачем нам этот огород? Володя хотел подарить его тебе, только не знает, как сказать. Тебе же очень нравится дача. Не бойся, мы не станем ездить туда и докучать вам.
- Спасибо, конечно, но это слишком шикарный подарок от чужого человека, даже если он приходится отчимом.
- Дочь, откуда в тебе столько зла, почему ты не умеешь прощать?
- Потому что, наверно, я твоя дочка.
Не стала рассказывать Халида мужу о предложении матери. Просто, когда после ужина он улегся на диван, села с краешка, рассказала, что мать с Володей приезжали, подарки детям привезли. Шайдулла немного удивился
- Неожиданно. Когда я звонил теще и сообщил, что ты родила, мне показалось, она не обрадовалась даже. Подумал, простить не может, что ты сумкой в ее мужа кидала.
- Не надо было, но чего-то меня тогда занесло. Посмотрела сегодня на него, старый он какой-то, даже жалко стало его, но я виду не подала.
- Халида! Говорят, человек с двойным дном, а у тебя даже не два дна, не знаю, сколько их у тебя. До сих пор не могу разобраться, когда ты настоящая, а когда просто делаешь вид.
Халида улыбнулась, погладила мужа по голове, по щеке заглянула в самую глубину синевы его глаз
- Настоящая, когда ты меня любишь, дочку мою принимаешь, и я счастлива. Если этого нет, я делаю вид, что живу, дышу, радуюсь. На самом деле не живу, задыхаюсь, злюсь, готова рушить все.
Шайдулла взял руку жены, поцеловал в ладонь, глаза его заметно увлажнились
- Нежная моя девочка, я так соскучился по тебе, по настоящей. Пожалуйста, не делай вид никогда, лучше швырни в меня чем-нибудь, только не становись чужой. Ты не представляешь, как тяжело видеть твой равнодушный взгляд и терпеть твое молчание.
- Думаешь, мне нравится так жить? Я ведь ничего от тебя не требую, единственное, что мне нужно, не дели детей. Неужели ты не видишь, как ведет себя Сания?
- Вижу, она стала гораздо спокойнее, не шумит, не скачет. Молодец!
- Сания становится такой при тебе, Шайдулла. Она еще малая, но догадалась, что мешает тебе. Боюсь, она будет вспоминать свое детство, как несчастливое. Меня мой папа очень любил, и это осталось со мной навсегда. Что бы в жизни моей не произошло, отобрать у меня мое счастливое детство невозможно. Оно дает мне силы выжить.
Я многого у тебя не прошу, Шайдулла! Пожалуйста, сделай так, чтобы Сания не чувствовала твою нелюбовь. Ты же взрослый человек, ты понимаешь, никакая мать не согласится, чтобы ее ребенок рос несчастливым.
- Подожди, Халида! Чего-то до меня туго доходит. Ты намекаешь, что можешь расстаться со мной, если я не угожу Сание. Ты хочешь оставить Азата без отца?
- Шайдулла! Ты удочерил Санию. Она Ахметова Сания Шайдулловна. У тебя, дорогой, двое детей, они оба твои. Я не просила тебя удочерять мою девочку, ты сам захотел. Теперь будь добр, относись одинаково к обоим твоим детям, иначе мы с тобой устанем делать вид, что счастливы, и нам придется расстаться
- Ну, вот! Начала за здравие, закончила за упокой. Ничего мы не будем расставаться. Я Санию не обижаю и обижать не буду никогда. Полюбить так, как Азата, я ее не смогу, потому что она дочка, Азат – сын. Будем жить. Точка.
Продолжение Глава 19