За окном шел дождь. Да и дома было неуютно и прохладно, отопление уже отключили, поэтому Рита сидела на диване, поджав ноги и закутавшись в любимую, связанную бабушкой, шаль. Она занималась, разложив здесь же на диване все учебники, тетради, нужные ей справочники и другие учебные материалы.
– Увидела бы это бабуля, она бы в обморок упала, – подумала Рита, – ведь у нее всегда и везде был полный порядок, она успевала и убрать, и приготовить обед, и постирать, и даже проверить у нас уроки, а вечером она всегда гуляла со своими двумя подругами бабы Лизой и бабой Валей. А ведь она еще и работала.
– Бабуленька, дорогая моя баба Капа, как мне тебя не хватает, – вслух сказала Рита, вытирая слезы и глядя на портрет бабушки, стоящей на ее старинном комоде с траурной лентой наискосок, – да, думаю, и Славке тоже.
Их бабушки не стало две недели назад, но боль утраты еще не оставила их, ведь баба Капа была и Рите, и Славе не только бабушкой, но и мамой, и папой одновременно. Она в их жизни была самым главным человеком. Их отец, а ее сын скоропостижно скончался, когда Рите было всего четыре года, а Слава был почти на три года старше. А сейчас у нее, у Риты начинаются экзамены в школе, она поклялась бабушке, что она на отлично сдаст их, и обязательно поступит на бюджет.
Она вспоминала, как бабушка говорила:
– Я за тебя беспокоюсь, ведь твоя безалаберная мать ничем тебе не поможет она любит только палки в колеса вставлять.
– Так было со Славой, – подумала Рита и вспомнила, как тяжело было брату морально в тот год, когда он поступал в университет.
Мать тогда вывела всех из себя, утверждая, что она хочет, чтобы Слава поступил в медицинский университет.
– Я смогла закончить только медучилище, – кричала она, – и могла бы институт закончить, но мои родители не дали мне такую возможность, так как отец всю свою жизнь ездил по гарнизонам, ведь он был офицером, – гордо говорила она, ни дня не проработавшая в медицине. К тому же всегда укоряла их деда, который до самой своей смерти работал на заводе наладчиком, что он ничего в жизни не добился.
Внучка прекрасно знала, что бабушку Капиталину Викентьевну всегда возмущал ее снобизм, ведь мать ни особым талантом, ни особым умом не отличалась, и а работала простым бухгалтером, закончив после медицинского техникума еще один, где и получила специальность бухгалтера. Да и то под напором мужа и бабушки, ведь к тому времени она уже вышла замуж за отца Риты и Славы.
Зато бабушка у них была умная, очень умная она до самой смерти работала: преподавала в университете высшую математику… и тут воспоминания Риты перешли в фазу рыданий, она легла ничком на учебники и дала волю слезам, благо дома никого не было. Мать после бабушкиных похорон сразу съехала от них к какому-то дядьке, о котором даже бабушка не знала, а они с братом и подавно, они даже адреса ее не знают. Она так и не сказала им, где теперь живет, зато сообщила, что она еще молодая и будет устраивать свою личную жизнь. В организации похорон она не участвовала, и даже не пришла на них, прикинувшись больной.
– Скоро будет 40 дней, как она умерла, похороны и поминки ей со Славой помогли организовать баба Валя и баба Лиза, –думала она.
Рита знала, что они обе ее мать не любят, даже презирают, считая ее бездушной и пустой. Вот и 40 дней тоже они взялись устроить.
Наплакавшись, Рита умылась и решила, что пора для себя и Славы обед приготовить, а главное чтобы к его приходу чай был горячий, он ведь замерзнет пока доберется до дома. На улице было совсем не весенняя погода. На кухне было пусто и неуютно. Маргарите не хватало, очень не хватало бабушки, ее ласковых слов “голубушка”, “золотце мое” или” голубь ты мой сизокрылый”, но это уже относилось к Славке, а еще она называла его продолжателем рода, и просила его:
– Славик, очень тебя прошу, женись один раз, сразу и навсегда, в нашем роду все мужчины были надежными, ответственными, работящими.
– Любила ли она нашу маму? – задалась вопросом Рита, – и сама себе ответила, – скорее нет чем да, но никогда с ней не ссорилась, хотя разногласий между ними было достаточно. А вот мама бабу Капу не любила и особенно не скрывала этого. В последние месяцы она будто ждала ее смерти, периодически заглядывая к ней в комнату, а бабуля на этот ее интерес отвечала:
– Живая я, еще живая, – но потом скорбно добавляла, – но скоро умру.
И Рита опять заплакала:
– Значит она уже чувствовала, что недолго ей осталось жить.
А успокоившись, она взяла бабушкин телефон и нашла нужный контакт. Она, как и просила ее бабушка, сообщила всем о смерти бабушки. Но вот этот загадочный “Гром” не отвечал, и сейчас она еще раз позвонила ему, она выполнила свое обещание и до всех и дозвонилась, правда одной подруги уже не было в живых, она умерла на три дня раньше бабушки. Она снова посмотрела в окно, на улице по-прежнему шел дождь, да и вызов все шел и шел…
И вдруг раздался мужской голос, но молодой:
– Слушаю вас.
– Здравствуйте, – сказала Рита, – мне нужен Гром, – стеснительно добавила она.
– Ну я Гром, а вы кто?
– Вы меня простите, но мне, вероятно, нужен старший Гром, – Рита догадалась, что это кто-то из родственников отвечает, а фамилия скорее всего у них Громовы.
– Дед значит, – уверенно сказал ее собеседник.
– Да, скорее всего, мне нужен ваш дед, ведь я звоню по последней просьбе своей бабушки. Бабушка умерла полмесяца назад, а я все никак не могу до вас дозвониться, чтобы сообщить об этом.
– Дед у нас сейчас лежачий, его только вчера из больницы выписали. Но все равно, если сможете, лучше приходите к нам, он не любит телефонов. А кто ваша бабушка, фамилия какая-то странная у вашей бабушки – Капа, это не фамилия это имя, ее зовут Капитолина Викентьевна.
– Ох, соболезную, мне так жаль, ведь мы все знаем Капиталину Викентьевну. Нет, вы все же сами приходите, я просто не смогу ему сказать о ее смерти. И он назвал адрес.
Это было далековато, но Рита, взволнованная воспоминаниями о бабушке, не хотела сидеть дома одна ведь, брат переехал в бабушкину квартиру, которую они сдавали все эти годы, что было для них хорошим подспорьем. Ведь мать не тратила на них свои деньги, да и не вносила их в семейный бюджет, а отдавала им только те деньги, которые они получали в качестве пособия. А вот одиночество жутко тяготило Маргариту, оно вызывало дискомфорт, и даже ежедневные приходы брата на обед ее не спасали. Она решила подождать Славку, пообедать с ним вместе, а потом поехать по тому адресу, который ей назвали. Слава, как всегда торопился, они толком поговорить не успели, ведь они опять хотели сдать бабушкину квартиру, в которой он сейчас жил, ни брату, ни сестре не нравилось жить в одиночестве. А жениться или выходить замуж никто из них не собирался, пока что было не за кого, оба думали только об учебе. Но о том, что она идет в гости непонятно к кому, она все же сказала брату.
– Ты не беспокойся, я думаю мой визит не затянется, а по дороге домой я тебе позвоню.
Рита сидела в автобусе и думала:
– Почему же мы не знаем, кто он, этот Гром. То что его фамилия Громов - это точно, не могла наша бабушка дружить с человеком, у которого есть прозвище.
И вот она у подъезда, открыли ей сразу. Нужная ей квартира была на втором этаже. Маргарита быстро поднялась на площадку второго этажа, в дверях нужной ей квартиры ее уже ждал молодой человек, с любопытством разгадывая Риту.
– Я вам звонила, смущаясь сказала девушка, меня зовут Рита.
– А я Арсений, заходите.
Рита зашла и Арсений, который, как она решила, был старше ее года на два, на три, повел ее вглубь квартиры. Квартира была очень большая. Рита, сравнив с ней свою трехкомнатную квартиру, решила, что эта четырехкомнатная, да еще и в старом доме. А книг было чуть ли не в два раза больше, чем у Риты дома, они были в двух комнатах и занимали по две стены в каждой комнате. Хозяин подвел ее к одной из комнат, дверь в нее была закрыта, он уже взялся за ручку, но Рита шепотом спросила:
– А как зовут вашего дедушку?
– Ох, а я думал вы знаете, он ведь у нас знаменитость, он тридцать лет является ректором нашего университета.
И Рита вдруг вспомнила, как мать всегда говорила бабушке:
– Ха-ха, ваш хваленый плебей опять попал в криминальную хронику.
– Это не он, а его однофамилец, – обычно спокойно отвечала бабушка, Громовых-то много на белом свете.
– Все равно, наверное, родня какая-нибудь, хоть и далекая, скорее всего деревенская. Да и вид у вашего друга явно не аристократический, ваш Громов больше на деревенского мужика похож, – с издевкой говорила мама, а бабушка только сжимала кулаки будто готовясь ее ударить, но молчала, а она, Рита, уже тогда понимала: только, что мама обидела бабушку, ей хотелось тоже сжать кулаки и поколотить ее по спине.
И только сейчас Маргарита поняла, что всю жизнь мать и бабушка почему-то враждовали между собой, особенно после того, как не стало их со Славой отца, сына их любимой бабушки.
Арсений тем временем сказал:
– Дедушку зовут Федор Тимофеевич, и он открыл дверь.
Рита увидела благообразного мужчину с бородой и такими добрыми глазами, что от них нельзя было глаз отвести, он внешне напоминал ей Достоевского, но глаза выдавали в нем добрейшей души человека, который вряд ли может кого-то оскорбить или обидеть, его взгляд резко контрастировал с серьезным, цепким взглядом писателя на его известных портретах.
– Дед к тебе гости это Маргари… – не успел произнести внук, так как дед громко спросил:
– Что с бабушкой, деточка?
Рита только опустила голову, пряча слезы, которые тут же появились, выбивая ее из колеи, ведь она только хотела сообщить о кончине бабушки и сразу уйти. Она нашла в себе силы произнести:
– Бабушки не стало две недели назад. А я только сегодня дозвонилась до вас телефон почему-то не отвечал.
Мужчина закрыл лицо руками и сказал:
– Арсений, идите на кухню и угости гостью чаем. А потом вернетесь.
Арсений взял Риту за руку и повел за собой, уже на кухне, поставив чайник на плиту, он спросил:
– А разве бабушка не рассказывала тебе о нашем дедушке и о ней самой? Мы ведь знаем о них все. И мои родители, и младший братишка Илья.
– Нет, мы ничего не знаем, – произнесла Рита, мы с братом только после ее смерти увидели, как много у нее в телефоне контактов. А телефон вашего дедушки был так странно записан – Гром.
– Так мы же Громовы. Дело в том, что твоя бабушка была дочерью лучшего друга нашего прадеда. А когда он погиб вместе с женой, прадед наш удочерил ее. Капитолина Викентьевна с дедом были почти ровесники, у них разница всего четыре месяца. А когда она появилась в нашей семье, как рассказывает дед, ей было всего пять лет они всю жизнь считали себя братом и сестрой, и любили друг друга, как самые близкие родственники. За всю жизнь, как говорил нам всем дед, они ни разу не поссорились.
Мои дорогие читатели, сердечно благодарю вас за внимание к моему каналу, за лайки и комментарии, всех вам благ и хорошего настроения!
На моем канале есть много интересных рассказов, читайте: