Пьяный сын начальницы вломился в ателье где она работала, и нагло съел её обед.
У Фимы разговор с пьяницами был недолог, сказывался опыт совместной жизни с пьющими отцом и братом.
- Иди проспись! - потребовала она и толкнула Каримова к двери.
- Н-не хочу спать! - промямлил юноша, тогда Фима вытянула руки и толкнула его в спину, после чего пьяное тело сделало по инерции несколько шагов к двери. Затем Фима опять толкнула. Таким образом, удалось дотолкать мужчину в коридор, там стоял небольшой диванчик для посетителей. Молодой человек свалился на него и почти сразу уснул.
"Судьба у меня наверное такая, все кому не лень объедают, и этот тоже."
- Ты должен заплатить за лапшу! - неуверенно произнесла она. Но тело спало не откликаясь на её эмоции.
Остаток дня девушка просидела за швейной машинкой мрачная, почти ни с кем не разговаривала и думала только о том, чтобы поскорее пролетел день, чтобы сходить в кафе поужинать.
Можно было бы конечно купить продуктов и приготовить пищу дома, но это стало бы бессмысленной тратой денег: в недорогой закусочной она заплатит за тарелку супа меньше и вместо благодарности не получит упрёк от брата: "Почему раньше не готовила, ведь умеешь?!"
Когда отец был жив и брат Сергей еще "сидел" с тюрьме, Фима готовила обеды и ужины. И жили семьёй сносно, почти не ссорясь. В отличие от говорливого Сергея, отец был тихим и мирным алкоголиком, выпил тайком от всех - и лёг спать, это ли не счастье?
Такой уклад просуществовал до тех пор, пока не начались ссоры из-за еды: вернувшийся после отсидки, Сергей ел много, жадничал и заглядывал всем в тарелки.
...Работа в ателье предусматривала две смены: швеям можно было приходить с утра и уходить пораньше, либо заступать к работе после обеденного перерыва и работать до семи часов вечера.
Фима же приходила с утра и оставалась до закрытия. Всё дело в том, что в швейном цехе ей уютнее чем дома. Теплая атмосфера, запах новых тканей и утюга. И адекватные люди.
***
Фима слышала как начальница ругает сына.
- Почему валяешься здесь как свинья, Егор, тебе не стыдно? Ты понимаешь, что позоришь меня перед сотрудницами, и как мне теперь смотреть людям в глаза? А ну марш в мой кабинет!
В кабинете она долго песочила своего неразумного отпрыска. Незадолго ло окончания рабочего дня, к Серафиме подошёл сам Каримов, выглядел он помятым и невыспавшимся.
- Ты, - заглянул он в лицо Фимы. - Верни мои кошелёк и паспорт, что за шутки?
- Я не брала! - вскричала Фима.
- Думаешь я ничего не помню? - услышала она нотки угрозы в его голосе. - Ты требовала заплатить за еду, которую я съел...
Фима чуть не задохнулась от возмущения:
- Может и требовала заплатить, но не брала ничего!
- И что же делать? Мне наряд вызвать, чтобы провели обыск?
Все швеи молча наблюдали за происходящим. Что бы они могли сказать, ведь их не было во время обеда.
- Я жду. Чёрт с ним, кошельком, документ верни.
- У меня ничего нет, - твёрдо произнесла Фима, и встав, показала ему руки, вывернула карманы своего пальто, вытряхнула содержимое сумки.
- Фимочка, солнышко, - вошла в дверь Ираида Петровна, мать Егора Каримова и начальница ателье, - ты наверное подобрала вещи когда он уронил? Последнее что Егор помнит, это как ты уложила его спать.
- Если он настолько был пьян, то логично что у него могли украсть вещи там, где он пил, не находите ли? - произнесла Фима.
Ираида Петровна удивлённо посмотрела на работницу и поджала губы пуговкой:
- Егор не забулдыжка, да, немного выпил на дне рождения, с кем не бывает? Он там не пил до посинения, раз пришёл ко мне. А прикорнул здесь, потому что покушал. Всякого человека после обеда ко сну клонит.
Женщина так посмотрела на Серафиму, что последняя отвела взгляд.
***
В кафе-закусочную Фима добежала вовремя, на небе собирались тучи и уже начал моросить дождь.
- Когда уже будет теплее? - проворчала девушка.
Когда Фима взяла в руки папку меню, работница заведения захлопала ресницами и подсказала что ничего нет, кроме гречки и тушёной капусты. Зато есть жареная кура, но это дорого.
- Но могут пожарить колбасу и блинчики, если подождёте, - сообщила она.
- Тогда капусту с колбасой и блинчик с чаем, - попросила Фима, села за столик в полупустом кафе, затем встала и ушла в уборную.
Там она задержалась подольше, помыла не только руки, но и лицо, шею, и наслаждаясь запахами чистоты и мыла, вернулась за столик и вздрогнула когда увидела за ним Каримова.
- Уж не на мои деньги ли шикуешь? - хмуро посмотрел он.
- Вы следили за мной?
Принесли ужин и теперь Фима не могла спокойно насладиться едой, под мрачным взглядом мужчины ела она без аппетита, автоматически жуя и проглатывая пищу. Впрочем, сегодня ей было невкусно: и листья капусты не слишком мягкие, хрустят в зубах, и колбаса хоть и с поджаристой корочкой, не столь сочная и упругая, абсолютно безвкусная.
Официантка принесла тарелку с блином и едва поставила на стол, Каримов тут-же стащил блин и надкусил. Фиму затрясло от увиденного, слезы закипели в её глазах:
- Не трожь! - в сердцах воскликнула она и получилось слишком громко.
***
Фима пошла домой несмотря на дождь, несмотря на "хвост", Каримов так и следовал за ней, с наглой улыбкой. Когда она отошла немного от кафе и свернула в переулок, рядом остановилась машина и чьи то руки обхватив её, втолкнули внутрь. Это оказался Каримов, прижав её лицом в сиденье, он начал шарить по её карманам, под пальто, руками исследовав всё тело.
- Чёрт побери, где же он? - раздосадованно произнес он и отпустил Фиму. Та вывалилась из машины открыв дверь. И совершенно растерянная смотрела теперь как он по новой вываливает на сиденье её сумку.
Фима тяжело дышала, на секунду ей показалось, что над ней хотят надругаться и липкий страх застрял где то в горле.
- Я же сказала, что не брала твои вещи. Я даже не видела их!
Стало так обидно, что слёзы выступили, но Фима сдержалась.
- Ну извини, сразу надо было тебя раздеть, а не таскаться за тобой по городу, - холодно заявил Каримов. И начал складывать обратно её вещи в сумку, которую грубо сунул ей в руки. Фима зажмурилась от обиды и осталась стоять посреди дороги униженная, с волосами, которые он растрепал ей, когда держал за голову.
Уезжая, Каримов кинул взгляд на неё в зеркало, та стояла и плакала, прижав к себе сумку. И выглядела как жертва изнасилования. "Чучундра".
***
Фима долго лежала в кровати, глядя в одну точку. Сегодня у неё окончательно опустились руки. Кто она, для чего живёт?
"А была бы я из приличной семьи, сын начальницы бы так не поступил со мной. Оттого что я живу бедно и хожу в старом платье, можно унижать меня?" - с тоской думала она.
Брат Сергей снова спорил в кухне с мачехой:
- Что ты сделала полезного за сегодняшний день? Ты бесполезный балласт для нас, у тебя даже своего дома нет, живёшь в нашем!
Мачеха Глафира с достоинством, как ей казалось, отвечала пасынку:
- Всё что нужно было сделать в жизни, я давно сделала, вышла замуж, проводила мужа в последний путь. А жила я так, как тебе и не снилось Сереженька! Жаль только, мечту свою не воплотила. А хотела ведь собрать всё генеалогическое древо, чтобы все мы, Некрасовы, нашлись и собрались на одном холсте.
- Вот возьми и нарисуй на листке. Но подозреваю я, ты не сильна в письме. Потому что с твоим диагнозом в школе не учатся.
Сергей загоготал сам с собой, Вера тоненьким голоском запела грустную песню, зашкворчала сковородка. Иногда Вера готовит, и весьма недурственно.
Серафима вошла в кухню.
- О, оказывается и Серафима тут, - громко произнёс Сергей. - В последнее время тебя не видно, я думал давно удрала.
- Куда же я от вас уйду, - улыбнулась Фима. Окинув взглядом кухню, Фима оценила ситуацию, оказывается семья купила ячейку яиц, вот их и жарят сейчас в сковороде.
С запахом еды в доме стало уютнее. Фима пила чай, выпила два стакана. Вера с Сергеем ели с аппетитом, прямо со сковороды, мачеха Глафира просто сидела.
Странное дело, эта женщина была без аппетита, всегда. Почти ничего не ела. Иногда грызла сухари и пила воду из-под крана.
Поев, Сергей раздобрел, меньше стал спорить с мачехой, а та негромко рассказывала что-то о том, что в их роду все женщины хороши собой, так Фима и уснула под её ропот.
***
- Ты это, извини, - произнес он и поставил пакет на её стол, прямо на простыни, которые Фима шила сидя за машинкой. Фима заглянула в пакет, увидела бутыль тёмного стекла и коробку конфет.
- Что это?
- Ну, тут такое дело, нашёл я кошелёк, и паспорт нашёлся. Их забрал друг, вместе с ключами от машины, говорит, положил их себе, чтобы я не потерял. Так что зря я на тебя гнал, невиноватая ты.
Фима сунула ему пакет в руки:
- Уходи!
Этот день тянулся долго, но когда она вышла из ателье, раздумывая о том, что нужно менять работу, к ней подкатила машина.
- Садись.
Фима свернула в сторону, обогнула машину, в которой ещё вчера испытала дикий стыд.
- Просто садись, я хочу угостить тебя ужином. Нормальным, не таким вонючим как в столовке, в которую ты ходишь.
Глаза Каримова бегали, он старался не смотреть на неё.
- Мамка твоя увидит в окно, что мы вдвоём уехали, будет ругаться, - заявила Фима.
- А я что, мамкин сын? - огрызнулся мужчина.
...В заведении, куда он привёз её, было тихо, немноголюдно, прилично. Красивая мебель, официантки настоящие, одеты как положено.
Фима долго смотрела в меню, наконец Каримов сам заказал всё: говяжью вырезку приготовленную с травами и соусом, салат, кофе.
Фима чувствовала себя скованно, но как только принесли еду, принялась есть. Как обычно, она была голодна и съела всё, ничуть не смущаясь подтерла тарелку ломтем хлеба. Каримов на неё смотрел во все глаза, та с набитым ртом ела, ела, ела...
Они не сказали друг другу ни слова, когда вышли из заведения.
- Ну всё, ты на меня не в обиде? - крутил головой по сторонам сын начальницы.
- Как можно было подумать о том, что я прощу тебя, за то что ты сделал, - заявила Фима. - Думаешь, накормил, и я всё забуду?
- А ты ненасытная. Садись в машину, я отвезу тебя домой.
- Сама дойду.
- Не дури. Ты даже не была в этом районе, - произнёс он, окинув её с ног до головы. Его взгляд покоробил её.
- Ну что ты на меня так смотришь? - улыбнулся он.
...Каримов довёз её до кафе, которое каждый вечер посещала Фима, удивлённо посмотрел вслед и уехал. Фима же расположилась за своим излюбленным столиком, заказав только чашку чая. Она была сыта и мясо переваривалось в ней. И как же приятно это ощущение, жаль только, нельзя остановить миг.
...Следующим вечером Каримов снова стоял у ателье.
- Просто послушай, - попросил он. - Хочу поговорить с тобой. Мать мне сказала, что ты предупредила о том, что увольняешься. И грызёт меня, мол, виноват в том я. Вообще из-за тебя проблемы, - огрызнулся он. - Оставайся работать тут и никуда не уходи. Я буду возить тебя ужинать за свой счёт. Как ты на это смотришь?
Фима слушала молодого человека, опустив голову. Швеи в цехе уже заметили что Каримов прилип к ней как банный лист. А что дальше будет.
...Она решила ужинать с ним каждый вечер до тех пор, пока не попробует все блюда в этом кафе.
Сыто икнув, она уселась в его автомобиль. И как-то привычно уже. Правду говорят, что человек быстро привыкает в хорошему. Но то что произошло дальше, было неожиданностью, Каримов тоже сел в автомобиль и повернувшись к ней, обхватил за плечи, притянул к себе и принялся осыпать её шею поцелуями, а рука его стала шарить где не нужно. Она ударила его сумкой по голове и выпрыгнула из машины.
"Какая же я дура!" - отплёвываясь, сердито думала она.
- Я заплачу тебе, - услышала она из машины.
***
Домой Фима прибежала поздно, легла сразу в постель и стала думать о происходящем. Вот как обернулось дело, этот Каримов такой мерзкий. И что на него нашло? Наверное, когда обыскивал её, захотел продолжения. Ещё и денег предложил, как продажной женщине.
Да всё понятно, он и счёл её таковой. Думал, что на всё то она согласится ради денег. А она дура, думала, кормить её будет ужинами!
- Тьфу ты.
Сергей снова ожесточенно спорил с мачехой, об её никчёмности, Вера тоненько пела, а Фиме вдруг стало так тоскливо, что она оделась и пошла в кафе.
Был поздний вечер, но "трактир" работал. И снова женщина-ведущая задорно кричала в микрофон, советуя мужской половине зала знакомиться с женской.
- Сегодня женщины выбирают себе столики с мужчинами! - прокричала она.
Фима села за пустой столик в конце кафе.
К ней за стол тут-же приземлился незнакомец.
- читать дальше -
