Мамочки!

Больше всего Лиду раздражала Татьяна Ведрова. Когда-то женщины жили по-соседству и дружили, но жизнь развела двух подруг. И произошло это когда Лида в одночасье развелась, а Ведровы неожиданным образом разбогатели, получив наследство. У Лиды росла дочь, Даша; у Ведровых — сын Иван. Он был красавцем — стройным, статным, да со смазливым лицом, которому могли позавидовать даже девушки. Лида видела, что дочь не может отвести от Вани глаз, а сердце подсказывало женщине: это не к добру. Так и произошло...

— Может, я пол помою? — скромно предложила Фаина, сидя на табурете. Она опустила голову, оглядела обшарпанный паркет и, подняв сначала одну ногу, потом другую, незаметно сняла подследники. Затем смахнула с пяток крошки и прилипший сор. — Разве он грязный? — удивилась Катя, тридцатилетняя сестра Фаины. — Так ведь не чистый. Я только от двери прошлась и уже наступила на что-то липкое. — А, это соседка-бабка позавчера приходила и пролила банку с чайным грибом, — ответила Катерина. Фаина подняла тонкие выщипанные брови: — Гриб… это ж споры...

С первой же зарплаты Борис Щеглов купил себе туфли с удлиненными носами, давно о таких мечтал; Еще купил рубашку бордового цвета с пуговицами и голубые джинсы. — Франт то какой, — всплеснув руками, встретила его на пороге дома мать, — Ой, каки модные штаны, с защипами, чисто жених! А и невеста для тебя ужо имеется — Нюрка соседская. Борис, важно севший на пороге, степенно снял с ног новенькие туфли, дыхнул на их кожаную поверхность и отёр рукавом новой рубахи, после чего нахмурился. — Эх, мать,...

— Как говоришь, тебя зовут? Женя? — переспросила Тамара Венеровна, собрав всю посуду со стола на поднос и вручив этот поднос девушке своего сына, Виктора. — Кухня — там, — указала она пальцем на коридор с множеством дверей. Евгения, длинноногая белокурая девушка двадцати трёх лет, удивленно хлопнула ресницами, посмотрев на поднос. — Пойдём, — запрокинув кверху подбородок, заявила Тамара, — поговорим обо всём пока будешь мыть посуду. Витя, которого Тамара предусмотрительно отправила в магазин за...

Чем дольше Валентина смотрела на свою невестку, сидевшую за столом среди гостей, тем больше убеждалась, что женщина ей не нравится. Не лежала у Валентины к ней душа, хотя вроде бы, Надежда смотрела на её сына ласково, насколько это применимо к её вечно угрюмому выражению лица. Надя Суворова приехала за её Серёженькой из соседнего села. Говорят, она заведовала в общепите, слыла старательным и ответственным работником. Но в то же время, Галина Сыромятина, дальняя родственница Валентины, работавшая...

Полина не ожидала что на встречу в кафе заявится настолько симпатичный и приятный молодой человек, поэтому вышла из-за угла и подплыла к его столику, нацепив на лицо радушную улыбку. — Виктор Гусев? — негромко поинтересовалась она. — Да, — сразу же встал из-за стола незнакомец. — А вы Арина? Полина кивнула головой: — Она самая. Полина развела в стороны локти и покрутилась перед молодым человеком, давая рассмотреть себя. Она немного обманула этого Гусева, когда познакомилась с ним на сайте знакомств,...

На седьмом десятке лет Клавдия Метлицына почувствовала, что устала «тянуть лямку». Её сын, тридцатисемилетний Игорь, работавший санитаром в районной больнице, продолжал жить с ней и судя по всему, не собирался жениться. Желающих познакомиться, и тем более связать с ним жизнь, было мало, чем мог заинтересовать женщин великовозрастный мужчина, который краснеет при виде любой дамы, и бросается от неё наутёк? К тому же неразговорчив, погружен в себя и смотрит исподлобья? Игорь вселял во всех представительниц женского пола необъяснимый страх...

— Говоришь, падчерица перетащила свою кровать в комнату мой внучки? А девочка не так проста. Давай установим скрытую камеру и прослушку и проследим за ней, — предложила Екатерине мать. *** — Оль, пойдем в буфет, перекусим, — предложила Кристина. — Я сегодня не стала есть суп, который давали на обед и второе мне не понравилось. Повара будто сговорились и сделали рыбный день, а я рыбу вообще не ем, поэтому я о-очень голодна. Давай сходим, купим булочку с соком, а потом вернемся обратно в библиотеку...

Дуся надеялась понравиться отцу, потому надела на себя то платье, которое ей больше всего шло: темно-синее, с юбкой-колокольчиком, с рукавами-фонариками и отложным белым воротничком. Образ дополнили лаковые туфли на невысоком каблуке с перемычкой и красивой застежкой-брошью. — Чего оделась по-школьному? — возмутилась мать, заходя домой с корзиной яиц в руках. Мать тяжело дышала, словно запыхалась, виной тому была её астма. — На улице лето, жарень, сымай быстренько всё, да накинь лучше желтый сарафан, который тебе тетя Галя подарила...

Единственная дочь у Мартыновых, Галя, уродилась слабенькой, в подростковом возрасте врачи поставили ей неутешительный диагноз — сколиоз. Наказали не заниматься многими видами спорта, не поднимать тяжести; а в будущем, перед тем как планировать беременность, проконсультироваться сначала с врачом, потому что искривление позвоночника во время беременности может резко усугубиться. Мама Гали, Тамара Ионовна, все свои силы бросила на то, чтобы спинка дочери росла прямой — куда только она не возила девочку,...

Аксинья сидела за столом, угощая соседку чаем и блинами, и жаловалась: — Вроде бы сын женился на первой красавице, а толку нет, — вздыхала она. — Как на Наталью не взгляну, вечно сидит с маской на лице, прячет свою красоту, а волосы сворачивает в тугой пучок, почти не распускает их, говорит, так меньше повреждаются. По дому ничего не делает — свои белые ручки бережёт. Соседка удивлённо подняла брови: — Как это ничего не делает? А кто посуду моет, а пол? Ты? Нет, Аксинья, такого не должно быть. Теперь, когда у тебя появилась молодая хозяйка, ты должна все свои домашние дела передать ей...

— Ой да не вечер, да не вечер… мне малым мало спалось… Крюков проснулся от пронзительного женского голоса, который доносился из соседней половины дома. Он открыл глаза и сел на кровати, пытаясь понять, что происходит. Его соседка Варвара Графинова, некогда добропорядочная домохозяйка, два года назад развелась и стала совсем другой. Теперь каждые выходные её часть дома, которую они делили с Крюковым, гудела от шумных посиделок. Женщины со сложной судьбой стекались сюда со всего поселка, громко смеялись, поднимали тосты и танцевали до самого утра...