Зерно ненависти стремительно прорастало, цепляясь корнями за раненую душу, и Машу стали посещать ужасные мыли. В них она снова и снова расправлялась с Катькой, но почему - то не испытывала от этого никакого облегчения. Сколько раз, закрыв глаза, она в самых ярких красках представляла, как бывшая подруга, ставшая злейшим врагом, страдает. Точно так же как и она, когда умерла мама! Точно также кричит от горя, точно также её глаза поблёкли от пролитых слёз, точно так же сердце разорвано в клочья от невосполнимой потери!!!
Всё точно также!!!
Начало здесь👇
И так день за днём. Бесконечные, унылые, полные боли дни. Время тянулось так медленно, но всё же оно не стояло на месте. А легче не становилось. Надо было решать, как жить дальше, что-то делать, но просыпаясь каждый раз утром, Маша откладывала всё на потом.
В университете она написала заявление на академ и, дав себе обещание вернуться к учёбе через год, уехала в родную деревню. От мамы остался дом, и самое главное, что так она могла холить на кладбище. Маша с каким-то остервенеем и яростью гонялась за каждой травинкой, за каждой соринкой на могилке матери. А потом, оценив результат своей работы, к обеду возвращалась домой. Единственный ужасом для неё оставалось то, что по соседству так и жила мать бывшей подруги. И рано или поздно Катька приедет навестить её. Сдержится ли тогда Маша?
На этот вопрос она почти знала ответ.
А Катька не спешила! Как только мать позвонила и сообщила, что Маша вернулась в деревню, она поняла, что дорога ей туда заказана.
******
Приближался Новый Год.
Односельчане по-прежнему сторонились Маши. Кто-то её жалел, а кто-то не разобравшись, осуждал, но ни один из них не выразил соболезнований, ни один не проявил сочувствия. Чёрствость, порой переходящая в жестокость, была присуща людям. Что поделаешь, такая жизнь, а может это просто правда жизни? Каждый был занят исключительно собой и своими проблемами, к которым добавились приятные праздничные хлопоты.
Сильный мороз и разгулявшаяся вьюга не мешали мчаться в сельский магазин, где всё сметалось со скоростью света. Продавщица Любка, очень довольная крупной по деревенским меркам выручкой, подсчитывала барыши. А народ всё брал и брал!
Тратили под чистую накопленные специально по этому поводу деньги. Так уж повелось, что новогодний стол в каждой семье ломился от вкусностей и деликатесов.
Одна только Маша не готовилась. Праздновать в одиночестве? А что собственно праздновать???
31 декабря был для Маши ещё одним днём, просто днём и не более.
Но сегодня она включила телевизор. Впервые за долгое время. И впервые не пошла на кладбище. Ощущение присутствия мамы витало в воздухе, стало даже как-то теплее, легче, как будто её нечаянно, совсем вскользь коснулась радость.
Маша с давно забытым чувством принялась хлопотать по дому. Вымыла пол, натёрла посуду, зеркало заблестело, поймав косые лучи солнца, рассыпалось игривыми зайчиками на потолке. К вечеру в духовке жарилась курица и ароматный пирог с яблоками был на подходе.
В этот день Маша ни разу не вспомнила о Катьке. Правда она почувствовала, что комок подступает к горлу, когда ставила две тарелки на стол, но усилием воли заставила себя отогнать мысли о бывшей подруге.
Старые советские фильмы, которые так любила мама, сменяли один другой, и она с удовольствием пересматривала их, мысленно произнося каждую, уже давно заученную фразу.
Когда Куранты пробили двенадцать и Маша, наполнив бокал, подняла его, задумавшись, чего же ей пожелать себе, небо вдруг озарилось салютом. Стреляли рядом, в соседском дворе. Верка с размахом праздновала этот год вместе со своим сожителем. Кто он и откуда взялся, никто не знал, он часто заезжал к Катькиной матери на своём Камазе, перегораживая улицу длиннущей фурой. Вот и сегодня визг тормозов известил о его прибытии. В одиннадцать заорала музыка, забегала Верка, потянуло шашлыками.
Маша поплотнее задёрнула шторы и сделала звук телевизора громче. И правильно сделала. Народ высыпал на улицу, где-то заливисто разрывались меха баяна, песни, шум, гам.
К пяти утра всё стихло! Пресытившись праздником, уставшая и пьяненькая деревня погрузилась в глубокий сон, чтобы проснувшись, продолжить веселье с новыми силами.
Маше не спалось.
Роем в голове носились мысли о прошлом, о будущем. О маме! Всегда в её мыслях была мама. Все её желания были связаны с мамой.
-Чего бы хотела мама теперь? - подумала Маша, - Чтобы я закончила учёбу, чтобы стала хорошим человеком, чтобы у меня была семья, дети. И уж, конечно же, чтобы я не похоронила себя рядом с её могилой.
Ещё долго она лежала, протирая глазами дырку в потолке, и никто кроме нарастающей луны не видел её слёз.
Печка прогорела, угли давно остыли, и Маша почувствовала холод. Встала, открыла шторы, вгляделась. Полная луна грациозно скользила по безмятежной белой глади засыпанного снегом поля. Ничем и никем не тронутая снежная целина простиралась до самого горизонта. Вдруг ей захотелось вдохнуть чистого звенящего воздуха. В распахнутое окно ворвался свежий ветер, она подставила лицо морозу, распускающему на её щеках причудливые узоры из инея. Воздух можно было пить, холодный он почти обжигал, но боли не причинял, наоборот, возвращал Машу к жизни. Сердце застучало часто-часто, грудь поднималась высоко и равномерно, глаза наполнились слезами от восторга и какого-то сказочного и необъяснимого трепета.
Несколько секунд Маша пребывала в трансе, инче слова не подберёшь, и вдруг картинка исчезла, нос уловил запах гари. Потом откуда-то из-за угла высунулся длинный язык пламени, точно дракон слизывал её грёзы, и касаясь краем, бросил яркую тень на белый наст, плотным слоем укрывавший землю.
Маша выскочила на крыльцо. Над соседской баней поднималось пламя, На глазах оно стремительно разрасталось, набирая смертоносную силу. Маша бросилась к телефону, руки не слушались, но она смогла позвонить и, не дожидаясь подмоги, кинулась к Веркиной калитке. Оббежать фуру заняло минут пять, несколько раз поскользнувшись, она падала и снова вставала. Ругая свою неуклюжесть, Маша рванула калитку и побежала по дорожке к дому.
-Люди!!! Пожар!!! Помогите!! Людиииии!!!! - срывая голос, кричала она, но никто не слышал. Вымотанная новогодними гуляниями, деревня беспробудно спала.
Дверь дома была прикрыта. Без церемоний Маша дёрнула за ручку.
-Тёть Вер!!! Тёть Вер!!! У вас пожар!!! Вы где???? Отзовитесь!!!!! Тёть Вер!!!
Никто не отвечал, Маша забежала в спальню. На спине издавая булькающий храп, лежала Катькина мать. Запах стоял такой, что можно было топор подвесить. В закрытые окна смог проникнуть запах гари и дыма, смешиваясь с ядрёным самогонным выхлопом, он заставлял слезиться глаза. Маша кинулась трясти соседку за плечи.
-Тёть Вер!!!! Просыпайся!!! Тёть Вер!!!!
Рука соседки отмахнулась и она перевернулась на другой бок. Маша побежала на кухню, увидев чайник схватила его и выплеснула всю воду на лицо спящей женщины.
Та только замычала.
-Что б тебя!!!! - поняла Маша, что реанимировать напившуюся до чёртиков соседку невозможно. А в окна уже заглядывало пламя. Баня полыхала, обдавая жаром стену дома.
Взгляд заметался по сторонам, наткнулся на цветастое покрывало. Маша разложила его перед кроватью и, вцепившись в плечи соседки, с силой потянула за них. Верка замычала, грузное полное тело отяжелело, когда Маше удалось, наконец, стащить её, из груди вырвался победный клич. Она встала, смерила взглядом расстояние до двери и, сцепив зубы, сантиметр за сантиметром потащила покрывало вместе с Веркой.
Распахнутая дверь дома была совсем близко, когда Маша услышала, что огонь перекинулся на дом. Затрещали деревянные ставни, замаячили языки пламени.
Рук она не чувствовала, упав на снег рядом с открывшей глаза соседкой, Маша смотрела на полную луну и улыбалась.
-Всё-таки смогла!!!!
-Это я где???? - подала вдруг голос Верка.
Маша ничего не ответила. Сил не было. Она слышала, что к дому подъезжает пожарная машина, сверкая синими проблесковыми маяками, остановилась и двое пожарных бросились к девушке.
******
На следующий день в дверь робко постучали. Потом ещё раз.
Маша открыла. На пороге стояла Катька.
- Что с её лицом? -подумала Маша.
Обычное заносчивое выражение смолилось жалким раскаянием.
-Не пустишь?
-Нет!
-Спасибо, что маму мою спасла. Если бы не ты, то угорела бы она.
-Не благодари! Я поступила так, как должна была! к тебе и твоему мерзкому поступку это отношения не имеет!!!
-Маш, ну прости ты меня!!! - слёзы вдруг брызнули из Катькиных глаз, - Да разве ж я знала, что так получится??? Я бы никогда!!! Никогда!!!! Чёрт меня дёрнул!!!! Я уже сто раз пожалела!!! Ты когда-нибудь сможешь меня простить???? Умоляю тебя!!! Ну прости!!!
-Бог простит!!! А я - никогда!!! Не у меня прощение вымаливай!!!!
Катька спустилась с крыльца, вжимая в шею худые плечи, поплелась к калитке.
-Стой!!! А с сожителем твоей матери что????
-С ним как раз всё хорошо!!! Он на другом конце деревни у продавщицы Любки был.
-Что вы за семейка такая?????
******
Прошло четыре года.
От дома до редакции журнала, которая с радостью отхватила дипломированную отличницу журналистку путь был не близкий. До электрички оставалось полчаса. Маша неспеша прогуливалась по перрону. Торговки, зазывая на горячие пирожки, прячась от декабрьского холода в тяжёлых тулупах и пуховых платках, цеплялись к каждому прохожему.
-Девушка, не проходите мимо! Купите пирожок, с пылу с жару!!! С картошечкой, с капусткой!!!!
Знакомый голос заставил замедлить шаг.
Обрадовавшись, что зацепила покупателя торговка бросилась открывать огромную, обмотанную одеялом кастрюлю.
-Вам с чем пирожок???? - спросила торговка и тут же осеклась.
Глаза её наткнулись на удивлённый взгляд Маши. Изменившаяся до неузнаваемости, с заплывшим одутловатым лицом тётка на вид лет сорока, изрядно потрёпанная жизнью, смотрела на Машу.
-Ты? - медленно произнесла Катька, закрывая крышку.
-Узнала??? - спросила Маша.
-Узнала!
-Чего так смотришь на меня презрительно???? - вдруг ощетинилась Катька, Жалеешь???
-Нет.
-Ну и проваливай!!!! Видала я таких жалостливых!!!! Это всё из-за тебя!!! Ты во всём виновата!!! Ты!!!! Ты!!!
-В чём же я виновата???
-Муж меня бросил, на работу никуда не берут, мать дом продала, по квартирам скитаемся. Этого мало????
-Вижу, Катя, не простил тебя Господь!!!! Не простил!!!! И не простит уж, наверное, никогда!!!!!!!
Маша уходила прочь всё дальше и дальше, оставляя Катьке всю свою ненависть, всю свою злость, всю свою жалость.
Отныне не было этого ничего в её чистой непорочной душе!
До конца её дней там останутся только бесценные воспоминания и светлый образ горячо любимой мамы.
Отныне она была свободна и открыта для любви и долгой счастливой жизни....