Откуда-то быстро появилась Вера Ивановна и, не слушая никаких возражений, развернула всех в сторону гостиной, столько народу, мол, нечего в кухне тесниться, когда места в доме вполне хватает. Тем более, что и Эдуард скоро подъедет.
— А где, кстати, он? — удивленно спросил Эрнест Вильгельмович. Что-то у него последние дни как-то в голове совсем не отложились. Когда он своего племянника последний раз видел? — даже вспомнить не мог. Дня три или уже четыре назад? А тут вот гости пришли, а его нет. Ну, ладно, Николай, они с ним давно знакомы, он — к нему, а Максим? — Максим ведь явно к Эдуарду. Где же тогда племянника носит?
Здравствуйте, дорогие, любимые подписчики и читатели канала «ДиНа»!
Рассказ «Я ничего не помню!» — это 51.1 часть рассказа про «дичь» по имении Эдик.
Начало здесь:
Предыдущая часть здесь:
Додумать и до конца сформулировать мысль он не успел, ему ответили, что племянник его звонил, предупредил, что задерживается, скоро будет, так что ничего страшного. Плюс еще и кот, сидящий на руках, стал активно так что-то на ухо мурлыкать, что Эрнест Вильгельмович моментально забыл думать о странном поведении племянника.
Ангельсина Сергеевна, вместо того чтобы идти со всеми в гостиную, решила присоединиться к Вере Ивановне на кухне. И тоже не стала никаких возражений слушать, сказала, что пусть там мужчины одни пока пообщаются, а она лучше здесь побудет, поможет. Водички вот попьет, а то так пить хочется, да и вообще, они же ровесницы, так что спокойно можно на «ты».
Вера Ивановна и сама не заметила, как вскоре начала выдавать всю информацию о хозяевах дома. Кот и кошка Ангельсины Сергеевны вертелись рядом и немало способствовали тому, чтобы у этой милой и приятной женщины даже тени сомнения не возникло, что она делает что-то не то. И с чего вдруг она так разговорилась. Тут мурлыкнут, здесь муркнут, там лапкой невзначай заденут или боком пушистым прикоснутся.
И разливалась Вера Ивановна соловьем. Жаловалась на Эрнеста Вильгельмовича и одновременно переживала за него. Ведь сколько лет она уже с ним, ох, много, скоро пятнадцать будет, как она впервые пришла в этот дом и стала заведовать здесь кухней. А хозяин так и не женился, и хозяйку в дом не привел.
— Так вот, я тебе и говорю, Ангельсина, если наш десять лет назад не женился, так сейчас и подавно не женится, бобылем, видно, так и останется. Ладно племянники хоть есть и живут сейчас с ним. Так ведь тоже уже взрослые. Эрнесту уже с внуками пора нянчиться, хоть и с племянчатыми, а он все мотается куда-то. Не молоденький уже, а туда же. Внуков, правда, нет. И не знаю, будут ли… Вот и говорю, кошку ему надо. Глядишь, хоть дома чаще будет.
— Вера, ну, куда ему кошку. Сама же говоришь, уезжает из дома постоянно надолго. Уедет, а кошку на кого оставит?
— Что я за животинкой что ли не присмотрю? Да и племянники есть.
— Угу. И оба — с собаками. Да и ты здесь не круглосуточно. Так и скажи, что тебе кошку надо, а не Эрнесту.
— Мне?
— Ну да. Смотри, как Марсика наглаживаешь.
Вера Ивановна глянула и, действительно, на её коленях уютно расположился кот Ангельсины, мурлыкал что-то, а она ему то шейку погладит, то за ушками почешет.
— Ой, а когда это он успел? Я даже не заметила…
— А он у нас такой: незаметный и обаятельный — незаметно припадет и тут же обаяет.
— Вот я и говорю… Ой, что-то я совсем заболталась, надо же посмотреть, вдруг у мужчин и чай, и бутерброды уже закончились…
— Да куда ты, не торопись, — Ангельсина Сергеевна глянула на часы, — Даже если и съели, ничего страшного, сейчас уже Эдуард должен подъехать. Они же сами сказали, что его подождут, приедет, тогда уж и за стол основательно сядут.
— Я все равно схожу, проверю.
Вера Ивановна пересадила кота на соседний стул, встала и пошла в гостиную, посмотреть, что там с чаем и бутербродами.
— Ну что, Марсюша, разомлел, ослабил хватку? — а мне ведь еще кое-что узнать надо. Сейчас Вера вернется, и вы вдвоем с Анфисой за неё принимайтесь.
Не успела вернуться Вера Ивановна на кухню, появился Эдуард. Быстро переглянулся с Николаем и с Максимом, понял, что с дядей, по крайней мере на данный момент, все нормально, и, в свою очередь, дал понять, что статуэтка «изолирована» — помещена в банковскую ячейку.
— О, Эдуард, давай проходи, а то Максим тебя уже заждался, сейчас поедим только сначала.
Ангельсина Сергеевна за стол садиться отказалась, сказала, что она лучше Верочке поможет, попозже присоединится, а они пусть пока мужской компанией общаются.
Вскоре с ужином (или поздним обедом? — тут уж кому что по времени ближе) было покончено. Томасина появилась на кухне.
— Что, дорогая моя, устала?
— Мррр…
— Ну, иди ко мне на ручки, сейчас Верочка найдет что-нибудь, чем тебе силы подкрепить.
Женщины занялись «реабилитацией» кошки. Вера Ивановна, хоть и не понимала, и не знала, в чем заключалась роль Томасины, но, видела, что кошка измотана, и ей явно не помешает хорошо подкрепиться и отдохнуть.
Из холодильника в срочном порядке были извлечены креветки, в запасах нашелся и хек, и все эти вкусности в скором времени были предоставлены Томасине. Не обошли вниманием и других кошек, угостили и Марсика с Анфисой. Один лишь Петруччио не пошел на кухню, так и остался сидеть у Эрнеста Вильгельмовича на руках. Сидел, что-то ему мурлыкал на ухо, напевал. Так что этому коту тарелочку с рыбой и креветками пришлось прямо в гостиную принести и на стол поставить.
Дядя сидел, разговаривал с Николаем, спрашивал того про дочку, а сам успевал следить за тем, чтобы такой хороший котик не остался голодным. То один кусочек ему с руки скормит, то другой.
Наконец и кошки потрапезничали. Вера Ивановна убрала всё со стола, принесла кому чай, кому кофе, и женщины снова удалились на кухню.
А перед Эрнестом Вильгельмовичем вдруг поставили ноутбук.
Правда, перед этим Максим зачем-то у него пульс проверил. И пододвинул поближе к себе свою сумку. С синим крестом.
— Ну, что, Эрнест, хорошо себя чувствуешь?
— Ну да, а что спрашиваешь? Вроде я ни на что не жаловался…
— Хорошо. Тогда, думаю, небольшое, но, очень интересное кино ты осилишь, — сказал Николай своему другу, и затем уже Юрию, — Юрий, включайте.
— Какое кино?
— Занимательное. Чрезвычайно. Лучше на экран смотри, сейчас начнется.
Эрнест Вильгельмович перевел взгляд на экран. Чем дольше он смотрел, тем больше у него глаза становились.
— Это что, я?
— Ты, ты.
— А это не…
— Нет, это не монтаж.
— А когда это? Я совсем не помню… И что это такое со мной?
— Вот сейчас и будем разбираться. Максим, проверь у него пульс на всякий случай.
Эрнест Вильгельмович ошарашенно смотрел, как у него проверили пульс, да еще и реакцию зрачка на свет тоже проверили.
— Скажи-ка мне, дорогой друг, что ты помнишь за последние дни?
— Я?
— Ты, ты.
— Прилетел из Малайзии, твоя бывшая, кстати, там осталась…
— Это я в курсе.
— Прилетел, меня Эдуард встретил, потом… Потом, помню, обрадовался, что Юрию лучше стало… Потом… Не помню… Я ничего не помню!
Продолжение — Усыпляющая магия котиков. Или: «Вы забыли о самом главном» — см. ссылку ниже.
