В сентябре 1983 года Андрей Миронов, его супруга Лариса Голубкина и близкий друг Александр Ширвиндт полетели в Одессу на гастроли. Сезон в московских театрах еще не открылся, и актеров пригласили дать несколько совместных концертов.
С группой полетел и фотокорреспондент АПН (Агентство печати «Новости») Виталий Арутюнов.
- С Андреем мы много вместе работали, я снимал его и дома, и в театре, - рассказывает мне Виталий. – Помню, что в ту командировку я поехал от АПН по приглашению самого Андрею. Этот снимок сделан, когда мы летели в Одессу. На самом деле, как только взлетел самолет, заснули все трое: и Андрей, и Лариса, и Шура. Я начал снимать их с соседнего ряда кресел. Андрюша услышал щелчки фотоаппарата и проснулся. Вот и получился такой кадр. Летели с обычными пассажирами, в обычном салоне самолета. Мне кажется, тогда и бизнес-классов не было.
Виталий Арутюнов 25 лет проработал фотокорреспондентом АПН. По его признанию, чаще любил снимать артистов театра и кино. В его коллекции не одна сотня эксклюзивных фотографий. Андрей Миронов, который к своей внешности относился весьма скептически, особенно любил фотопортреты, снятые Арутюновым.
- Андрюша снимался не охотно, был очень скромным человеком. – вспоминает Виталий. - Помню, тогда в Одессе, я попросил его: «Давай сделаем снимок, как у тебя берут автограф на улице?!» Он долго отказывался. Я его все-таки уговорил, чтобы он вышел из служебного входа Одесской филармонии, где они выступали, подошел к киоску «Союзпечать», купил газету. Думаю, тут его узнают прохожие и подойдут. Я встал у киоска, жду, пока Андрей выйдет. Минут двадцать простоял. Забегаю в театр, он стоит у выхода: «Виталий, мне неудобно, ну, не пойду!» Кое-как опять его уговорил. Он вышел. Его, конечно, узнали, но боялись подойти. И видно было, как он сам себя стеснялся. В конце концов, какие-то две отважные девушки подбежали за автографом, и мы сняли кадр.
В Одессе артисты провели несколько дней. Поселили их в отель «Odessa». Андрей и Лариса жили в номере «люкс». Ширвиндт, администратор и фотокорреспондент в обычных номерах.
- Если честно, не помню эту поездку, - признается в разговоре со мной Лариса Голубкина. – За много лет их был столько! Вспоминаю, как в 1978 году я была в Одессе на гастролях, и мне позвонили из Ташкента: Андрею плохо. Он там выступал в это время. Я бросила все и полетела в Ташкент. У Андрея тогда впервые случилась беда с сосудами в голове… Если говорить о «бытовухе», Андрей никогда не был капризным на гастролях. Да, он был аккуратист и чистюля. Но не требовал ничего. Если в гостиничном номере не было холодной воды, мы просили ведра, нагревали воду своими кипятильниками, - без горячей воды он не мог. Вот и весь наш, как сейчас говорят, райдер. А жили мы так же, как и все артисты.
- Андрей всегда переживал перед выходом на сцену, - продолжает рассказ Виталий Арутюнов. - Много раз наблюдал его за кулисами театра. Стоит, смотрит на артистов и шепчет губами. Он же знал текст каждого! Огорчался, если кто-то что-то пропустил, сказал не правильно. И в Одессе Миронов, как мальчишка, волновался за кулисами. Сначала выступал Ширвиндт, потом Голубкина, и в конце - Миронов.
Все цветы, конечно, доставались Андрею Александровичу. Но он, чтобы коллегам не было неудобно, всегда их оставлял в гримерке, и выходил из Одесской филармонии вместе со всеми – без цветов. В перерывах между концертами, а в день их было по два-три, Миронов любил почитать американскую прессу. Английской язык он знал почти в совершенстве и вообще любил все американское: джаз, сигареты, машины.
- В Одессе в свободное время Голубкина водила Андрея в комиссионные магазины, - рассказывает Арутюнов. – Миронов любил хорошо одеваться. Но тогда же в магазинах ничего не было, - дефицит. А где купить? В «комиссионках».
Обратно группа летела тем же обычным самолетом, в том же обычном салоне.
- Помню, когда мы ждали багаж в московском аэропорту, встали у стены, где написано «Не курить», - вспоминает Виталий Арутюнов. – А Миронов был очень курящим человеком. Стоим, ждем. И администратор группы, вдруг закурил. Андрей ему: «Ты же видишь, написано, что нельзя». На что тот ответил: «Ну, с тобой все можно!» Андрей был в гневе. Он и себе никогда не позволял «звездить» и другим. Очень скромным был человеком.
Олег Перанов
