От услышанного, у Серафимы внутри всё сжалось, и на какое-то мгновение на лице появился страх, что не ускользнуло от Павла Семёновича. Но она усилием воли взяла себя в руки, и глядя прямо в глаза Стриженову, спросила.
— Это в чём я сознаться должна?
— В том что взяли деньги из колхозной кассы.
— Вы это сейчас серьёзно?
— Боле чем, в таких делах шутки неуместны.
— Всё, — Серафима встала из-за стола, — разговаривать больше не о чем. Я думала вы серьёзный человек, руководитель большого колхоза, а вы выдумщик и сказочник.
— Это не выдумки, Серафима Тихоновна, я говорю вполне серьёзно. Потому что точно знаю, деньги у вас. И лучше их верните по-хорошему.
— Он мне ещё и угрожает, — перешла на крик Серафима, — да я тебя за клевету к ответственности привлеку. Вылетишь и с должности, и партбилет на стол положишь. Мальчишка, мамкино молоко на губах сначала вытри, а потом за серьёзные дела берись.
— А вот оскорблять меня не надо, — спокойно продолжил разговор Стриженов, — и крик поднимать тоже, это не в ваших интересах.
— Так, я всё поняла, — перешла в наступление Погодина, — ты с этой пигалицей сговорился. Сами махинацию провернули, а всё решили на меня списать. Не выйдет, ключи только у Надьки, ей за всё и отвечать. И тебе не удастся прикрыть свою любовницу, я сама на вас в милицию заявлю.
— Заявляйте, только у меня свидетель есть, который видел как вы среди ночи в правление приходили, и было это, чуть меньше недели назад, как раз в то время, когда мы деньги из банка получили.
— Какой ещё свидетель, кто меня видел? — не поверила Серафима.
Стриженов включил селектор и спросил.
— Любовь Дмитриевна, Дарья Спиридоновна пришла?
— Здесь, у меня дожидается, — услышала Серафима голос Любки диспетчерши.
— Тогда пускай заходит, мы её ждём.
В голове у Серафимы заметались мысли: “Неужели эта разгильдяйка в ту ночь не уходила домой. Нет, быть этого не может, я точно знаю что дверь в комнатку для сторожей была закрыта на ключ, проверила же прежде чем к кассе идти. Блефует, пытается на испуг взять, только ничего у него не выйдет”.
В кабинет бочком вошла Дарья Отрепкова, и остановилась у двери.
— Дарья Спиридоновна, проходите сюда, к столу, — пригласил её Стриженов, — и расскажите всё что рассказали мне на утро после той ночи, когда видели здесь Серафиму Тихоновну.
— Да что рассказывать, — начала Отрепкова, — я домой на минутку отлучилась, надо было ребятишек проверить, одни ведь на ночь остаются. Возвращаюсь, подхожу к двери, глядь, а она не заперта. Подумала что забыла закрыть когда уходила. Вошла, смотрю дверь в кассу приоткрыта, и полоска света видна. Подумала Надька пришла, может документы какие нужны стали, она когда вечером уходила, обмолвилась что отчёт дома делать будет. Я к двери, смотрю в щель, а там Серафима Тихоновна, что-то в столе ищет, и сейф открыт. Я хотела её окликнуть, но побоялась, подумала заругает, что контору без присмотра оставила, она же ведь начальница как-никак. Ушла потихоньку назад, в свою каморку. Она ещё минут пять там побыла, закрыла всё и ушла. Я сначала промолчать хотела. А потом решила что вы должны об этом знать, вот всё и рассказала. А что, что-нибудь всё же пропало?
— Да нет, ничего серьёзного, всё в порядке. Спасибо вам за то что честно признались о своей отлучке домой во время работы. Можете идти, дальше мы сами разберёмся.
Дарья вышла из кабинета с любопытством поглядывая на Серафиму. Когда за ней закрылась дверь, Стриженов обратился к Погодиной.
— Ну что, будете по-прежнему отпираться?
— Врёт она всё, нет у меня никаких ключей, кроме от входной двери правления и от своего кабинета.
— А я уверен что есть, и если дальше будете всё отрицать, то вызову участкового и пошлю к вам с обыском.
— Какой ещё обыск, на него разрешение нужно.
— Разрешение получим, можете быть в этом уверены. Из кассы колхоза пропали деньги, причина серьёзная. Знаете на что я обратил внимание, когда только начал работать, — Серафима молча посмотрела на председателя, — мне стало подозрительно, почему так часто увольнялись у вас кассиры. Простые бухгалтера работают, по многу лет, а кассиры бегут. А теперь понял, вы и раньше такие трюки проворачивали, брали деньги, а вину на них возлагали, вот они и уходили. Но теперь вашим фокусам конец, или добровольно признавайтесь, и возвращайте деньги, или вызываю милицию и пускай заводят дело.
— Да, я взяла деньги, — враз охрипшим голосом призналась Серафима, — и что, теперь посадите меня за это?
Стриженов молчал некоторое время, а потом сказал.
— Вы женщина уже не молодая, не хотелось бы вас под суд отдавать и в тюрьму упрятывать. Давайте договоримся так, вы возвращаете деньги в кассу и пишите заявление о расчёте, а я не даю ход этому делу.
— Ну и на том спасибо, — криво усмехнувшись произнесла Серафима, — деньги я верну, сейчас пойду в сберкассу, сниму и принесу. А работать куда идти, мне до пенсии ещё восемь лет?
— Пойдёте разнорабочей на ферму, или в столовую, там Таисии Фёдоровне посудомойка и уборщица требуются.
— Меня в разнорабочие? —взвилась Погодина.
— А что вы хотели, — развёл руками Стриженов, — ничего другого предложить не могу, потому как доверия вам больше нет. Даже должность учётчика увы теперь не для вас, вдруг какие махинации снова проворачивать надумаете. Например, гектары трактористам приписывать, чтобы лишний заработок потом с ними делить.
— Ладно, мы ещё посмотрим, — с грохотом отодвигая стул, произнесла Серафима, — дела кому передавать?
— Я подумаю, и завтра вам сообщу, — услышала она в ответ.
Через полчаса Погодина вернулась в кабинет председателя. Молча положила перед Павлом Семёновичем деньги, и ушла домой.
— Люба, передай пожалуйста, что бы Елена Игнатьевна Татарникова пришла в правление, и как можно быстрее, мне с нею поговорить нужно, — выходя в приёмную попросил диспетчершу Стриженов.
— Хорошо Павел Семёнович, на какое время её пригласить?
— Скажи чтобы шла как можно быстрее. Я её жду, и никуда не ухожу.
Люба принялась названивать в бригаду, где Елена работала учётчиком, и вскоре она была уже в правлении.
— Елена Игнатьевна, тут вот какое дело, главный бухгалтер написала заявление на увольнение, поэтому вакансия образовалась, и я хочу предложить её вам.
— А почему мне? — удивилась Лена.
— Потому что вы когда-то работали на этой должности.
— Работала, но бывший председатель уволил, сказал что не справлялась с обязанностями.
— А вот ваши коллеги, совсем другое говорят. И специалист вы хороший, и человек замечательный. Да я и сам вижу, как вы учётчиком работаете, механизаторы вами довольны. Ну как, дадите согласие?
— Не знаю,— растерялась Лена, — мне с мужем посоветоваться нужно.
— Хорошо, советуйтесь,только ответ я должен получить завтра утром.
Лена кивнула головой в знак согласия и вышла из кабинета. Вечером к ним с Петром в гости пришли Максим и Ада. За ужином она рассказала им о предложении Стриженова.
— Да конечно соглашайся, — в один голос ответили родные, а Пётр ещё добавил, — это твоя должность, ты по глупости, её Симке уступила, так что возвращай обратно.