В первой части (см. https://dzen.ru/a/ZlZyjy9Tmx3cU5ZJ ) мы договорились, что литературного героя по имени «Сократ» в произведении Платона «Федон» мы будем называть Фигурант, чтобы отличать его от реального исторического Сократа.
Во второй части (см. https://dzen.ru/a/ZlcQLkV2MT4yDFIA) мы убедились в том, что Сократ ведёт себя не так, как должен вести себя Сократ, что он путает термины «Бог» и «Боги» и что он получил от своих собеседников без труда согласие о том, что душа может быть отделена от тела.
Мне кажется, что в этом случае этот Фигурант, Лже-Сократ, а на самом деле Платон, осуществляющий споры сам с собой, уже победил в споре с самим собой самого себя. То есть его якобы собеседники и якобы оппоненты уже согласились признать, что существует душа, и что она может быть отделена от тела, и что именно это она и делает в момент смерти.
То есть обе стороны безусловно согласны с тем, что душа – нечто, что может объективно существовать и без тела. Остаётся лишь обсудить, ощущает ли эта душа что-то, помнит ли она о своём предшествующем состоянии в человеке, или же нет.
Забегая вперёд скажем: Если душа не помнит прежней жизни, следовательно, это ничем по сути не отличается от того, что прежний обладатель этой души умер и не возродится никогда, для него конкретно смерть – это ничто. Какая разница для него, что нечто после этого где-то как-то будет существовать, если это нечто никак не связано с ним самим, с его «Эго», с его «Я»? Если это копия, но не он сам, следовательно, сам он умер. Этот вопрос глубоко и всесторонне обсудил Станислав Лем.
В этом смысле дальнейший спор может иметь некую сомнительную ценность, но для нас он значения не имеет, поскольку в самом сложном, самом спорном и неоднозначном вопросе «стороны» настолько легко пришли к согласию, что дальнейший спор в сравнении с этим вопросом просто смехотворно ничтожен.
Признав, что душа существует, что она может быть отделена от тела, не прекратив своего существования, спорящие признали, что душа может существовать автономно. Но для этого утверждения у них не было и не могло быть никаких оснований, кроме ссылки на авторитеты, большинство или традиции, то есть три варианта оснований, ни каким образом не являющихся научными. Науки здесь нет. А философия – это, вроде бы, по определению, должно быть что-то из области науки, а не из области религии. Итак, фундамента эти философы лишились, далее идёт лишь словоблудие.
Не буду утомлять вас цитатами.
Фигурант спрашивает о том, что ведь правда, что тело заставляет думать о телесном, а телесное – это субъективные физические ощущения, отвлекающие от осознания философских истин? Собеседники соглашаются.
Тут я бы уже на их месте прервал Фигуранта и сказал бы: «Ты намекаешь на то, что истинный философ должен стремиться отрешиться от телесного, чтобы приблизиться к истине, а это достигается тем лучше, чем сильней его душа оторвалась от тела, и, следовательно, состояние смерти является идеальным состоянием для философа?»
Фигурант должен был бы признаться, что именно это он и имел в виду.
Тут самый важный вопрос – в том, способна ли душа существовать автономно, сохраняет ли она память о существовании совместно с телом, и сохраняется ли «Эго»? На эти три вопроса удовлетворительно ответили бы обе стороны. Ну в таком случае для них смерть – это, действительно движение философа к совершенству его философии.
Только вот почему это обе стороны ответили утвердительно? Ведь это совсем не факт, это далеко не доказано, и это не очевидно!
Если хотя бы одно условие не выполняется, вся философия Платона-Фигуранта разваливается как карточный домик!
Предположим хотя бы, что душа, пусть бы даже она могла существовать автономно, просто всего-навсего лишь забывает своё «Эго». Тогда эта самая «Душа» познает истину, но что толку? Ведь сам «Философ», который стремится к истине, эту истину не познает! А душа забудет, что ей хотелось познать эту самую истину! Подарок будет вручен не тому, кто жаждал его получить, а тому, кому до этого подарка и дела нет! Так разве лучше обладать чем-то и не осознавать радости этого обладания, нежели стремиться к истине и получать радость от каждого нового открытия? Разве лучше достичь того, чего не хочешь, нежели получать желаемое частями и радоваться каждой новой порции?
Ведь гораздо лучше жаждущему пить глотками, чем тому, кто не испытывает жажды, получить воды сверх желания! Разве погрузиться в бескрайнее озеро воды и утонуть в нём лучше, чем пить глотками, высоко ценя каждый глоток?
Итак, вовсе не очевидно, что снабдить душу, забывшую о своей жажде знаний, этими самыми знаниями – это лучше, чем давать человеку, обладающему душой, возможность добиваться знаний своим трудом, любознательностью и размышлениями?
Разве лучше узнать из конца всех детективов мира, кто преступник, нежели читать книгу, страница за страницей, погружаясь в загадку, выдвигая гипотезы и проверяя их на истинность?
Далее Фигурант каким-то странным способом заставляет оппонентов признать, что «душа стремится расстаться с телом». То есть автор этого опуса считает, что он якобы доказал, что у души имеется такое стремление. Следовательно, какая-то сила насильно удерживает душу в теле, а сама душа только и помышляет о том, чтобы от тела убежать. Собеседники с этим соглашаются. Ну где логика? Да нет её.
Если бы это было так, тогда смерть, действительно, была бы благом, во всяком случае для этой души. Хотя если она нас не помнит, тогда она нам чужда, и тогда какое нам дело до её желаний?!
В общем, совершеннейшая чушь и муть, нет тут ни философии, ни логики, ни Сократа. Нет и не было никогда!
То есть все радости жизни – и любовь, и дружба, и тепло солнца, и свежесть воды, и еда, и все прочие удовольствия – всё это проклятие тела, душе это не надо? Согласно тезисам Фигуранта, с которым глупые философы-собеседники с лёгкостью согласились, человеку ничего этого не надо, это не добавляет ему счастья, это – ложные ценности, а истинная ценность – это размышления в отрыве от всего земного.
Тут явное влияние мировоззрения индийских йогов и в целом буддизма.
Опять-таки, это всё бессмысленно, как минимум, по трём причинам.
Во-первых, мнение, что душа может существовать автономно – всего лишь мнение, справедливость такого взгляда ничем никогда не была доказана и не может быть доказана. Напротив, имеются веские основания считать, что это мнение ошибочное, поскольку нет никаких оснований считать его истинным. «Что принято без оснований, может быть отброшено без оснований». С таким же точно успехом я могу утверждать, что внутри Сатурна живёт некое разумное существо. Оснований для этого утверждения нет никаких, следовательно, обсуждать это не надо, опровергать нет необходимости, достаточно просто игнорировать эту гипотезу как безосновательную. То же и про душу. Гипотеза о существовании души и возможности её бестелесного автономного существования безосновательна, следовательно, мы будем правы, если будем считать её ложной.
Во-вторых, даже если бы первая гипотеза была бы истиной, хотя это не так, но и в этом случае нет никаких оснований считать, что эта самая душа сохранит своё «Эго», то есть, что она будет суть тот же самый человек с тем же самым разумом, только без тела.
В-третьих, даже если бы обе предыдущие гипотезы были верными, то нет никаких оснований надеяться, что «душа» будет помнить всё, что с ней произошло, пока она была в теле, и что она сохранит все те же самые устремления, чаяния, знания, надежды, желания.
В-четвёртых, даже сам Фигурант объявляет, что он почему-то знает, что душа после того, как она отделится от тела, утратит все телесные потребности, телесные ощущения. Ну, иными словами, она изменится? А по какой причине тогда он считает, что она сохранит свои духовные желания, своё «Эго», и свою память? И по какой причине он считает, что она обязательно утратит телесные ощущения? Стало быть, она не будет больше ничего видеть, слышать? Откуда же она будет получать знания? Из самой себя? Как же он пишет, что она «встретится с богами»? Что значит «встретится»? Увидит их? Так нет же! Услышит? Ни в коем случае! Осязание, зрение и слух – телесные ощущения. Если телесных ощущений не будет, душа ничего не увидит, не услышит! Даже темноты, или света. Ничего – это и есть ничего! Как говорится, от слова «совсем»!
Дорогой вы наш Фигурант, которого Платон упорно называет «Сократом»! Ведь если вы сообщили своим собеседникам, что телесные ощущения – зло, которое отвлекает от размышлений, тогда идите дальше в своих рассуждениях и скажите, что отсутствие телесных ощущений – это состояние, когда ничего не видишь, ничего не слышишь, ничего не осязаешь, не ощущаешь запахов, и не чувствуешь никаких частей себя. Вот так, и никак иначе. Остаётся лишь одно – возможность размышлять. И только! Но и это не гарантировано, это лишь домысел, который очень сомнителен!
Итак, смерть, даже исходя из рассуждений Фигуранта, если быть до конца последовательным, это одно из двух. Либо вообще ничто, никаких ощущений и даже никаких мыслей, то есть никакого существования вовсе. Или же, если сделать уступку необоснованным фантазиям Платона – это лишь возможность размышлять и в самом лучшем случае память или какая-то часть её. В общем-то это немногим лучше, чем полное ничто.
Делали такие эксперименты. Помещали человека в тёплую жидкость, температура её была равна температуре тела. Человек не ощущал своего веса, ничего кожей не ощущал. При этом был изолирован от света и звука. Не выдерживали люди в таком состоянии, подавали знак, чтобы эксперимент прекратился. А ведь они могли ещё издавать звуки и слышать сами себя! Но этого им было недостаточно. А тут в самом лучшем и благоприятном случае даже и этого они будут лишены. Даже себе самому что-то сказать нельзя, даже услышать себя нельзя.
Так должен ли философ стремиться к этому состоянию?
Никак нет!
Мог ли Сократ, во всём сомневающийся, настаивать на том, что смерть – это намного лучше жизни? Да ещё убеждать своих учеников в том, что у него есть доказательства этого тезиса?
Да ни за что!
На этой радостной ноте мы дружно ставим Платону «дизлайк», отписываемся от него, и больше уже никогда не читаем его «Федон».
Всем – добра, всем – жизни, всем – здоровья, и всем вам побольше радостей жизни. Освободим историческую память о Сократе от вранья Платона, и предадим Платона презрению за его произведение «Федон».
Он не просто ошибся, он совершил подлог, и он вообще очень мало думал, создавая это своё произведение. Ошибки его слишком уж явные, чтобы их игнорировать. И те, кто читали и восхищались, если такие были, а они были, все они тоже маловато анализировали и думали.
