Девять, восемь… ещё неделя. Я должна потерпеть. Четыре, три, два… ноль.
– Сегодня будет отличный день, – произнесла я, открывая глаза.
Утро началось с обычного распределения работы. На этот раз Джена отправила меня на помощь к садовнику. Я была рада оказаться на свежем воздухе, среди трав и цветов. Матушка когда-то обустраивала оранжерею в другом имении, ещё до Риш-холла. Я помогала ей ухаживать за растениями, удобрять землю, но это приносило скуку.
Вокруг поместья было очень красиво и зелено. Но, как бы я не любила природу, юг вызывал отвращение. Может потому что, я была коренной северянкой, а может из-за неприятных обстоятельств. В любом случае, я просто хотела домой.
Молодая графиня. Глава 25. Надежды
Предыдущая глава ↩️
Начало истории ЗДЕСЬ ✔️
Стрелки часов приближались к обеду, и палящее солнце не придавало веселья. Я постоянно смотрела на дорогу. Различные блики и шорохи сбивали с толку – мне чудились звуки колёс и цокот копыт. Но путь оставался свободным и забытым.
Мне было неизвестно, во сколько приедет барон. Я надеялась, что он не заставит ждать себя долго. В голове я представляла, как беру чемодан, сажусь в карету и уезжаю прочь. Вилларе не был тем, кому бы я полностью доверилась, но, по крайней мере, его заботило мое положение.
С другой стороны, выбора у меня не оставалось.
– Ну, где же вы? – шептала я и закусывала нижнюю губу, воюя с колючим сорняком.
Когда время перевалило за двенадцать, я стала волноваться. Моя работа продолжалась в саду и порядком уже надоела. Утешало, что Бернардо не стоял над душой. Просто в какой-то день конвоир перестал следить за каждым моим шагом. Я не знала, заслуга это мистера Андерсона или кого-то ещё, однако минимальная свобода облегчала жизнь.
У меня не было желания исследовать дом, хотя я любила красивые здания. Они всегда привлекали загадками. Я выведала от служанки, что это поместье называлось Олеандр. Раньше оно принадлежало родителям господина, теперь ему самому. Большая часть комнат предназначалась для гостей, но они пустовали.
Нервы сдали к пяти часам вечера. Я не могла поверить, что барон так сильно опаздывал. Пару раз мне приходила идея наведаться к нашему садисту и расспросить о Шальто. Затем я себя останавливала. Каждая секунда была, как пытка. И я не могла заглушить плохие мысли, атакующие роем мою голову.
Вскоре я была не в силах выполнять работу. Садовник хмурился, когда из моих рук стало всё выпадать. Благо лишних вопросов он не задавал.
– Что-то случилось? – спросила Джена, когда я заплакала в подушку.
Вилларе не приехал.
Ни в этот день, ни на следующий. Я чувствовала себя преданной. Люди, окружавшие меня, вовсе не желали добра. Я была одинока, повержена и разбита. И почему я считала себя невероятно сильной? Всем им хватило чуть больше месяца, чтобы убедить меня в обратном.
– Я никому не нужна, – прошептала я сквозь всхлипы.
– Дорогая, – служанка похлопала меня по спине, – однажды всё образуется.
Приподнявшись на локтях, я всмотрелась в её глаза и поговорила:
– Ты сама-то в это веришь? Думаешь, у нас здесь есть прекрасное будущее? Очнись! Это ты вольная женщина, мы – нет. Пожелаешь уйти, не сказав ни слова, или, сказав их больше, чем необходимо – пожалуйста. Ты не живёшь с ощущением непроглядной тьмы. Утешай их, – я указала на девочек, – что всё образуется. Может они поверят. А я нет. Ничего не образуется, Джена! Я сгину здесь. Благо, что скоро.
Я кинула взгляд на невольниц, что слышали наш разговор. Они стояли, не зная, куда себя деть и как отреагировать на мою речь. Я стёрла влагу со щек и обратилась к ним:
– Вы всегда молчите. Тихо передвигаетесь и стараетесь быть незаметными. Нравится это? Думаете, когда-нибудь станет лучше?
– А что мы можем? – произнесла одна из них.
Вытащив свод «Правил» из тумбочки, я бросила его вперёд и громко сказала:
– Хоть кто-нибудь читал эту книгу? Вам не интересно, с чем имеете дело?! За какой проступок хозяин может избить?! А что может спасти?!
– Мистер Андерсон помогает нам, – насупившись, встряла прелестная Аннет.
Я звонко рассмеялась.
– Чем? Тем, что он сидит целыми днями в кабинете и не мозолит глаза? Да ты умалишённая! Пораскиньте мозгами, мы здесь гниём! Это тюрьма! И не обманывайте себя лживой свободой. Вам просто дают хорошую еду и теплый ночлег! Но это не жизнь! А ты Аннет, – я окинула её беспощадным взором, – вообще не пререкайся! Пока мы начищаем до блеска полы, ты ни черта не делаешь!
Излив свою позицию, я обратно уложилась в кровать и накрыла себя одеялом. Вот было плевать, кем они меня считают и что придумают в ответ. Если невольницы мечтали боготворить господина, я не хотела их переубеждать. Угрозу для меня они не представляли и не являлись теми, кто бы мог помочь.
Даже через пять дней скверное настроение не отпустило. Девочки глядели на меня косо, но я видела в их глазах, если не уважение, то признание истины. Джена не держала на меня зла, хотя я испытывала напряжение в общении. Возможно, стоило извиниться. Однако каждый раз слова застревали в горле.
Я протирала зеркало в большом зале, когда вошёл хозяин дома. Он застыл посередине комнаты, пряча руки за спину. Казалось, мужчина хотел что-то сказать. Я повернулась с тревогой в душе. Его лицо было серьёзным и немного отрешенным.
Он протянул мне письмо.
– Не стойте столбом. Держите.
Я осторожно подошла к нему ближе и забрала послание.
«Мари Анабель Фицджеральд от Шальто Вилларе» – прочла я про себя.
Конверт был уже распечатан. Я перевела недоуменный взгляд на мистера Андерсона, и он пояснил:
– В целях безопасности мне следует проверять почту. Любые заговоры должны пресекаться.
Развернувшись, он двинулся в сторону выхода.
– Я не видела, чтобы в «Правилах» об этом говорилось!
Замерев у самой двери, господин ответил через плечо:
– Разумеется. Ведь рабы писем не получают.
Я не могла понять, из-за чего всякий раз срывалась на хозяине поместья. Конечно, мне было страшно, что он вновь отправит работать в поле. Но внутренняя я подливала масло в огонь, будто желала выйти на конфликт.
«Что хорошего видела в нём Аннет? – спрашивала я себя. – Очевидно же – он бездушный и жестокий».
Присев на краешек дивана, я вынула письмо и развернула его.
«Мари.
Я очень сожалею, что не смог приехать в назначенный день. Полагаю, вы крайне расстроены. Случились обстоятельства, на которые я не смог повлиять. О моей борьбе с рабством узнали влиятельные люди. Многим это не по нраву. Они пытаются остановить это движение. Меня и союзников заключили под стражу. Прошу, наберитесь терпения и храбрости. Я постараюсь решить ваш вопрос как можно скорее.
С уважением, Ш. Вилларе».
Отложив письмо, я присела на пол.
Похоже, сами небеса не желали мне помочь. Конечно, ситуация была чудовищной. Мне стало жаль барона. Гнев на него отступил, но чувство безысходности вновь расцвело в груди. Он был последней ниточкой в моём спасении. И теперь она оборвалась. Впервые я сталкивалась с таким отчаянием! Это было сложно принять, пропустить через себя и продолжить дышать.
Я хотела написать мужчине слова поддержки и сожаления, а для этого нужно было сходить к мистеру Андерсону. При упоминании о нём у меня разболелась голова и стало подташнивать. Но я должна была сделать это ради Шальто, человека, который хоть как-то стремился помочь.
После обеда я решила заглянуть к владельцу дома. На пути раза три останавливалась и тревожно выкручивала свои пальцы.
– Обычная беседа. Ничего лишнего. Всё будет спокойно.
Преодолев длинный коридор, я маялась у входа. Как же мне не хотелось смотреть ему в глаза. Но всё же я занесла руку и постучала.
– Кто? – послышался строгий голос из комнаты.
– Это я… Мари.
Пауза.
– Зайдите.
