Она прочистила горло и потянулась к чаю. Даже не положив ложку сахара, как всегда любила. Виолин сделала три маленьких глоточка и, когда поставила чашку обратно, то грустно улыбнулась мне.
– Это замечательная идея, Мари. Всё как мы хотели. Тогда. Сказочные приключения, романтика и опасности. Жаль, что всё это неосуществимо.
– Почему?! – изумлённо выдала я. – Ты что, за меня переживаешь? Я быстро всему научусь и буду слушаться! Обещаю!
– Такая жизнь – не для тебя, – сухо проговорив, женщина отстранилась. – Но дело даже не в этом.
– А в чем тогда?! – с горечью воскликнула я.
– У тебя неверные представления о финансах моего мужа.
Молодая графиня. Глава 24. Ты понятия не имеешь
Предыдущая глава ↩️
Начало истории ЗДЕСЬ ✔️
Посмотрев на неё в замешательстве, я начала вспоминать, что она рассказывала о нём:
– Ему принадлежит корабль и порт в заливе. У него в подчинении две сотни человек. Ты не раз говорила о несметных драгоценностях, что вы привезли из далёких стран. Разве он не может немного продать их и купить «Ленту свободы»?
– Он капитан на службе, – ледяным тоном заявила подруга. – Да, его жалование побольше, чем у остальных, но он… Это сложно, Мари. Всё богатство и имущество не его собственность. Они принадлежат государству. Джек не берёт чужого. У нас нет сундуков с драгоценностями.
Уставившись на фрейлину, я взглянула на неё по-новому.
– Вы бедствуете?
– Нет, конечно… Однако наши траты скромны.
– Он же граф!
Виолин с каким-то отчаянием потянулась за сахаром и остановила руку на полпути.
– Не все графы зажиточны.
– Зачет тогда ты хвалилась сокровищами?
Мне всегда казалось, что она живет припеваючи. Конечно, хуже моей семьи, но зато расхаживает в заморских дорогих вещицах.
– Наверно, мне нравились взгляды, полные любопытства и уважения. Так приятно, когда в тебе видят человека.
Во мне поднялась злость. Она зародилась в животе, переместилась наверх и стукнула в висках. Черная пелена окружила разум, а всё доброе покинуло меня. Я ощутила покалывание во всём теле. Это предвещало бурю.
– Ты меня обманывала.
– Я не…
– Подожди! – я вытянула палец вверх. – Все эти годы ты держалась по близости, разделяла мои увлечения, ходила со мной на вечера и для чего? – тихо задала я вопрос и сама же нашла ответ: – Чтобы бросить того графа и найти другого? Желательно кого-то богатого и из светского общества, да?
– Ты понятия не имеешь, что такое делить постель со стариком.
– Что ты наделала, Виолин? – я проигнорировала её слова и схватилась за голову. – Я доверяла тебе! Считала, что мы близки и наши интересы схожи! Ты была моей лучшей подругой. Я бы всё поняла.
На её лице отразилось сожаление. Я подумала, что женщина осознала свою ошибку и начнёт извиняться. Однако, выпрямившись, Томсон невозмутимо сказала:
– Нет, Мари, ты бы меня не поняла.
– Как смеешь говорить…
– Потому что ты не жила в нищете, всегда была накормлена и не плакала по ночам от того, как несправедлива судьба. Ты превознесла меня до своего положения. Разве я могла отказаться от столь щедрого подарка? У меня появился шанс на светлое будущее. Я не предала тебя, ты моя подруга. Но даже в дружбе все берут своё.
Я засмеялась. В глазах появились слёзы, а я хохотала, как ненормальная. Ведь это было так забавно, вся эта ситуация. Моя родственная душа оказалась подделкой. Томсон воспользовалась всем тем, что я имела и учтиво предлагала. Её мистер Хоррингтон был моей заслугой!
– Виолин-Виолин. Ты как была никем – так и осталась. Девочка из грязи с захудалой деревни. Тебе никогда не видать светского общества. Ни со мной, ни с кем-либо ещё. Джек не женился на тебе официально? А не задумывалась почему? Оказывается, моя матушка была права, когда не доверяла тебе и видела дурное в вашем «браке»!
Она поправила юбку и тяжело вздохнула.
– Ты слишком юна, чтобы понять мою историю. Высший свет и, правда, не для меня. Но он всегда был для тебя. Я надеюсь, ты вернёшь то, что утратила. Барон Вилларе достойный господин, он не оставит в беде. Однажды ты узнаешь, как важно иметь человека, который любит тебя, несмотря ни на что. Как лицемерие и алчность отступают на второй план. Я желаю тебе всего самого хорошего.
– Ох, разумеется, – кивнула я, махнув рукой. – Только это, ты и можешь сказать. Ненавижу тебя. Лицемерка. Уходи.
– Ты не всерьез.
– Прямо сейчас! Уноси свои ноги и забирайся ими на свой дырявый корабль! Пошла вон! – закричала я ей в лицо. – Иначе я убью тебя, лгунья! НЕНАВИЖУ!
Её зрачки расширились, а губы бывшей подруги задрожали. Она подскочила с дивана и быстрым шагом направилась к двери. Задержавшись у проёма, Виолин посмотрела на меня, надеясь попрощаться, а я издала сильный вопль, чтобы закончить всё это:
– УХОДИ!
Когда женщина покинула гостиную, я прижала руки к глазам и зарыдала. Внутри меня горела обида. Она сносила напрочь, выворачивала наизнанку. Сквозь размытые пятна от слёз я увидела чайный сервиз на подносе и без промедления ударила по нему. Осколки полетели на пол, и жидкость разлилась по столу. Развернув ладони, я заметила кровь. Один её вид поверг меня в испуг, и я закричала от нахлынувшей боли.
В гостиную влетел Бернардо и бросил на меня оценивающий взгляд. Я почувствовала себя маленькой девочкой в окружении стаи гиен. Казалось, что сейчас меня съедят. Но я бы не сопротивлялась.
Красные капли падали на ковер, и я не понимала, как их остановить. Меня било мелкой дрожью. Конвоир замешкался, потом что-то сказал, но я пропустила это мимо ушей.
Неожиданно в комнате оказался мистер Андерсон. Его брови поползли наверх.
– Принеси воды и срочно позови Ефима!
Обернувшись ко мне, он сократил расстояние и четко произнёс:
– Вам нужно лечь.
Я отпрянула от него, как от призрака, и застучала зубами.
Мужчина бесцеремонно коснулся моих плеч и уложил на диван. Всё вокруг закружилось. И перед тем, как потерять сознание, я ощутила прикосновение ткани на ладонях и сильный нажим.
– Всё будет хорошо, – тихо шепнул он.
Очнулась я в общей спальне, накрытой одеялом. Было темно. Все мирно спали.
Высунув руки, я увидела их с замотанными тряпками. Проступали коричневые следы. Немного согнув пальцы, я ощутила неприятную резь. Думая о новых шрамах, мне становилось плохо.
Я была девчонкой, когда встретила Виолин. Глупой, с улыбкой до ушей. Мне хотелось общаться со взрослыми девушками, быть похожими на них. Ровно двадцать было ей – девять лет назад. Её темные волосы прекрасно сочетались с карими глазами. Девушка искрилась на том балу у старого графа. Она заражала своей чуткостью, нежностью и верой в прекрасное. Луч света в ненастный день, яркая звезда в туманную ночь и жара в холодный январь.
Я звала её ветром южных широт. Думала, что она приносит мне солнце.
Но я и забыла, что на севере ветер с юга приносил лишь обманчивое тепло.
