К политзанятиям готовились на высшем уровне, ибо разведка донесла: будет проверяющий из штаба базы.
Группу «лёгких сил» проверили быстро, замечаний практически не было. Проверяющий – капитан 1 ранга с огромной лысиной, замаскированной редкими, но длинными волосёнками, зачёсанными от уха до уха, – удовлетворённый началом проверки, перешёл в кубрик БЧ-5. Там со своими «маслопупами» занимался командир моторной группы.
- Ну что, товарищ старший лейтенант, как в вашей группе дела? – спросил проверяющий после обмена любезностями в виде команд «Смирно!», «Вольно!» и традиционного доклада о присутствующих-отсутствующих.
Интересно, какие варианты ответа он хотел услышать? Что в группе БЧ-5 все глупы, как пробки, на занятиях спят, конспектов нет, тетради пущены на письма любимым девушкам? А вместо этих самых политзанятий следовало бы организовать курсы русского языка, ибо БЧ-5 наполовину состоит из мусульман («моя твоя не понимай!»), а вторая половина - из тех славян, которые в слове «ещё» делают четыре ошибки? Естественно, он услышал от старлея, что бойцы всё знают, в группе – сплошь отличники боевой и политической и вообще, проверять тут нечего!
Капраз решил особо не свирепствовать. Вероятно, он остался удовлетворён проверкой «лёгких сил» и не захотел портить общую картину успеваемости в экипаже. А, возможно, оказался здравомыслящим человеком и, на глаз определив национальный состав и уровень интеллекта сидящих перед ним матросов, выбрал нейтральный метод проверки - по принципу «не тронь дерьмо - вонять не будет!». Неважно, чем руководствовался представитель штаба базы, но задал он всего-навсего один контрольный вопрос - на знание политической карты мира.
Моряки испуганно прятались друг другу за спины, пока проверяющий выбирал себе жертву. Наконец, он ткнул пальцем в сидящего с краю матроса:
- Ну-ка, сынок, иди к «барьеру», сразись-ка с картой мира!
Матрос Пупкин, вскочив с баночки, сразу взмок, и, провожаемый сочувствующими взглядами товарищей, поплёлся к карте. Взяв со стола указку, он обречённо повернулся к проверяющему.
- Ну, что ж, дорогой, покажи нам, – капитан 1 ранга покопался в памяти, соображая, какую бы страну позаковыристее придумать… – м-м-м…
А покажи-ка нам… Албанию!
Пупкин, повернувшись к карте, начал было поднимать указку, но, вдруг, широкая улыбка озарила его лицо. Он повернулся обратно к проверяющему и, счастливый, что разгадал уловку каперанга, хитро прищурившись, мол, не удалось меня запутать, сказал:
- Э-э-э, товарищ капитан 1 ранга, вы меня не обманете! Нет такой страны «Албания», – это только старпом нас «албанцами» называет!..
…По результатам проверки наказали одного старпома – «за нетактичное поведение с личным составом».
Как избавиться от тараканов
Шёл третий месяц автономки. Отдых требовался не только людям, но и железу – народ устал, а железо ломалось и ржавело безбожно. И вот, наконец, долгожданное известие – мы идем в Сирию! Хоть какое-то время поживём без постоянных погружений-всплытий-тревог-учений, подышим свежим воздухом без опостылевшего ограничения при всплытии: на мостик – по одному человеку из отсека! «В очередь, сукины дети, в очередь!» А если ты – некурящий, всё равно дыши свежим никотином на мостике, ибо рядом с тобой стоят курилки картонные и дымят парой сигарет сразу – впрок. Надоели жара и духота в отсеках. Шлепаем по Средиземному морю (триста шестьдесят дней в году хорошая погода!), температура за бортом соответствующая, вентиляция в надводном положении не спасает, а в подводном – и такой нет, кондиционеры, как и положено, не работают. Пятый и шестой отсеки нагреваются до шестидесяти-семидесяти градусов! В остальных отсеках – не намного прохладнее. Народ ходит вялый, сонный. Короче, предстоящий отдых в экзотических краях был весьма кстати!
Сирия встретила нас ярким солнышком, прекрасной погодой, шумом портовых кранов и арабской речью. На берегу столпились портовые рабочие – поглазеть на советских подводников. Принимать у себя наши подводные лодки для них не в новинку, тем не менее, зевак было – хоть отбавляй.
Пока лодка ремонтировалась, для экипажа были организованы экскурсии в город. Осмотрели местные достопримечательности, походили по магазинам, базарам, позагорали. Накупили разных сувениров. Самую оригинальную покупку сделал помощник командира – приобрёл на базаре двух хамелеонов. На следующий день с того же базара притащил пару сачков и назначил новый вид вахты на корабле: ответственный по ловле мух. С этого момента и до самого выхода в море по корпусу носились два матроса с этими сачками и отлавливали мух для хамелеонов. Улов они запихивали в банки, закрывали крышками и сдавали на хранение коку. Тот при этом ворчал:
- Вот помощнику делать-то нечего! Мало нам крыс на борту, так он еще живность лупоглазую на корабль приволок.
Хамелеоны жили у помощника командира в каюте. Он поселил их в картонной коробке, и всё свободное время проводил, наблюдая за ними. Несмотря на пламенную любовь, которую Валера питал к своим питомцам, один из хамелеонов сдох через неделю после ухода из Сирии – то ли больной был, то ли не выдержал тюремного заключения в прочном корпусе. Валера собственноручно изготовил для него гробик из консервной банки и похоронил, как моряка – в море. После отдания последних почестей почившему в бозе земноводному, помощник спустился в штурманскую рубку и поставил крестик на карте – обозначил место упокоения несостоявшегося подводника.
Прошло дней десять. Как-то раз за обедом старпом обратил внимание на пригорюнившегося помощника – тот вяло ковырялся вилкой в тарелке, задумчиво глядя перед собой.
- Что случилось, Валерий Германович? – спросил старпом.
- Василий Иванович совсем плох, скоро помрёт, – ответил помощник.
Удивлённый старпом выглянул из кают-компании в отсек. Живой и здоровый замполит ковырялся у доски объявлений – вешал очередной «Боевой листок», что-то мурлыча при этом себе под нос.
- Как себя чувствуете, Василий Иванович? – спросил у него старпом.
Зам непонимающе оглянулся, но ничего не успел ответить – обедавшие в кают-компании офицеры в один голос заржали.
- Василий Иванович – это хамелеон, – сказал, отсмеявшись, штурман. Затем, нагнувшись к уху старпома, пояснил. – Наш Валерий Германович назвал его так в честь замполита, так как у обоих язык – это средство для добывания пищи.
- Понял, – старпом вновь посмотрел на помощника. – Ну и что случилось с тёзкой замполита, Валерий Германович?
- Мухи кончились, – мрачно ответил тот.
- И что? – не понял старпом.
- Кормить его нечем, вот помощник и расстраивается, – опять встрял в разговор штурман. – Скоро второй гробик мастерить придётся.
Помощник укоризненно посмотрел на приятеля.
- Ну ладно, извини, Валер, – штурман понял, что перегнул палку. – Пока жив твой хороняка, что-нибудь придумаем.
Пару минут ели в тишине. Вдруг, сидевший с краю стола начальник РТС резко выпрямился и оттолкнул от себя тарелку:
- Вот … скотина! – вскричал он.
Все дружно повернулись к нему.
- Что за ругань в кают-компании? – поинтересовался старпом.
- Виноват, не сдержался, – пробормотал начальник РТС. – Это все доктор виноват – развел тараканов на лодке, так они теперь уже прямо в тарелку падают!
- А я-то тут при чём? – обиделся начальник медицинской службы. – Не я же к тебе в тарелку прыгнул!
- А кто отвечает за санитарное состояние отсеков и кают-компании? – не сдавался связист.
- А кто хлеб в рубку радистов таскает, и крошки там рассыпает? – перешел в наступление врач. - Сами же и разводите живность на лодке! Скоро у тебя не только тараканы - крысы из тарелки хлебать начнут!
Слушая перебранку связиста с доктором, помощник командира перестал есть и задумался. Посетившая его вдруг мысль расцвела улыбкой на физиономии: «А что, это идея!» - подумал он.
После обеда помощник зашёл в штурманскую рубку:
- Андрюха, посоветуй, как Василь Иваныча тараканами накормить?
- Знаю один способ. Берёшь хлеб, кладёшь на него слой предварительно умерщвлённых насекомых и замазываешь сверху маслом – авось, не заметит.
- Да ты что? Ему же в пасть не войдет.
- Тьфу ты, чёрт! – штурман заржал. – Ты про своего хамелеона, что ли? А я-то думал…
- Типун тебе на язык! Я ещё в своем уме. Замполита тараканами накормишь – он потом со свету сживёт. Я про младшего Василь Иваныча. Не жрёт, собака, тараканов. Привык, понимаешь, у себя на исторической родине арабских мух лопать, на наших советских тараканов даже не смотрит. Я ему их наловил, в коробку напустил, так они по Васькиной морде лица ползают, а ему хоть бы хны, ноль эмоций!
- А ты насильно кормить пробовал?
- Мне никак ему пасть не открыть.
- Стало быть, у нас нарисовались две насущные проблемы, - начал формулировать боевую задачу штурман. - Во-первых, распахнуть пасть подопытному кролику, пардон, в нашем случае - хамелеону. Это, так сказать, программа минимум. Если нам это удастся, то уж затолкать в жерло снаряд - вторая задача - труда не составит. Давай неси сюда своего Ваську, будем экспериментировать.
Помощник сунул руку запазуху, выудил оттуда Василь Иваныча-младшего и посадил его на стол автопрокладчика. Штурман нагнулся и стал внимательно изучать устройство челюстей на физиономии хамелеона. Тот удивительным образом вывернул глаза в разные стороны: одним смотрел в упор на штурмана, другим – себе за спину.
- Ну, что, косоглазый, кушать не хотим? Буржуйских мух лопал, а от советских тараканов морду воротишь? Ничего-ничего, у нас говорят: не умеешь – научим, не хочешь – заставим! - штурман оглянулся на помощника. – Где твои деликатесы, принёс?
- А чего их с собой-то носить? Вон их, сколько бегает, – помощник нагнулся и тут же поймал таракана под столом. – Держи!
- Нет уж, - штурман брезгливо дернул плечом. – Я лучше твоего Ваську держать буду, а ты – таракана. Я их как-то не очень, руками-то…
В течение пяти минут офицеры пытались скормить приговорённого таракана хамелеону – совали ему в рот, давали понюхать, крутили перед глазами, – все бесполезно. Челюсти были сжаты плотно, на запах Васька не реагировал. Держа хамелеона пальцами за шею, штурман сгоряча влепил ему щелбан по носу:
- Ну, ты и морда!
Не ожидавший таких фамильярностей от советского офицера, Василь Иваныч весьма удивился, и от удивления разинул пасть, как бы говоря, мол, ты что, мужик, совсем свихнулся? Штурман среагировал моментально:
- Валера! Суй жратву ему в рот!!!
Помощник моментально засунул таракана в пасть хамелеону, и штурман тут же захлопнул её, сжав пальцами. Посидев с минуту неподвижно, Васька поёрзал, и, как показалось штурману, задвигал челюстью. Подержав его для верности еще пару минут, штурман осторожно разжал пальцы.
- Проглотил? – с надеждой спросил его помощник.
- По-моему, проглотил, - почему-то шёпотом ответил штурман. - Видишь, кадык дёрнулся?
- Давай второго попробуем, - сказал помощник.
Второго таракана закинули по той же схеме, что и первого: щелчок по носу, разинутая пасть, таракана – за щёку, и тут же – удавка из пальцев на морду. Видимо, новая пища Ваське понравилась, так как третьего таракана он схватил самостоятельно. Этот бедолага решил перебежать через стол наискосок и не заметил, что на нём сфокусировался выпученный глаз хамелеона. Ни штурман, ни помощник командира не заметили броска языка. Просто бежал по столу таракан, и вдруг исчез, а хамелеон задвигал челюстями.
- Распробовал, – облегчённо заулыбался помощник.
- Будем жить! – констатировал штурман. – Забирай своего приятеля и иди изничтожать тараканов. Старпом вам с Васькой по ордену выпишет за такое дело!
Вот так Василий Иванович-младший приучился к несвойственной ему пище - советские тараканы «а ля дизель-субмарин». После автономки Валера забрал хамелеона домой. Тот быстро избавил от тараканов своё новое жилище. Чтобы прокормить своего питомца, помощнику приходилось таскать тараканов с лодки домой. Нормально, да? Все люди от тараканов стараются избавиться, а этот каждый вечер, придя со службы домой, доставал из «дипломата» банку, полную тараканов, и высыпал её содержимое прямо на пол. Потом шёл искать Василь Иваныча. Тот, услышав голос хозяина, обычно падал с ковра, висящего на стене, и ковылял навстречу Валере, стреляя по дороге языком. Интересно было наблюдать, как от ковра отваливается кусок с узором и самостоятельно топает по полу, постепенно теряя окраску – это Васька сидел в засаде, поджидая добычу, а тут еда сама к нему пришла!
Конечно, от всех тараканов на лодке избавиться не удалось – для этого, видимо, нужна рота хамелеонов, но поголовье этих противных насекомых все-таки поубавилось. По крайней мере, в тарелку к связисту они перестали падать. Увы, орден помощник не получил. Вместо него ему вручили юбилейную медаль «70 лет Вооружённых Сил СССР», которую в экипаже тут же прозвали «За 70 пойманных тараканов».
Трудоголик
- Командирам боевых частей развести личный состав по местам работ и занятий! – старпом, сделав объявление, вынул сигарету. – Штурман, доставай табачную палочку и дай прикурить. Ты у нас сегодня без личного состава?
- Да нет, пара «рулей» в строю стоят, но их боцман разведет.
- А куда твои штурманские электрики провалились?
- Один дневальный, второй в камбузном наряде вместе с остальными рулевыми. Так что в наличии – «руль» первого отсека и молодой.
- Как он, кстати, обжился?
- Молодец, толковый хлопец попался.
- Ну, положим, не попался, а ты его лично в учебке отбирал, вот сам себя и хвали за грамотного бойца.
- Морячок действительно грамотный. Инициативный и работящий, как утверждает боцман. Скоро и мех свое слово замолвит – боец-то уже почти все зачеты сдал.
- Смотри, штурман, чтобы он со своей инициативой не переборщил. Знаешь ведь: инициатива на флоте наказуема! - предупредил старпом.
Пока начальники обсуждали молодого матроса, тот, получив от боцмана задание, помчался работать. Боцман – старшина команды рулевых-сигнальщиков – после бессонной ночи (до утра резались с мичманами в «Кинга») явно хотел вздремнуть пару часиков. Поэтому, разведя своих подчинённых на работы, спустился в четвёртый отсек и нырнул в мичманскую кают-компанию (она же – четырёхместная каюта мичманов). Хорошо! Лодка стоит в доке, личный состав чистит корпус. До покрасочных работ ещё дожить надо, так что можно «посидеть на спине» до обеда. Боцман завалился в койку, забыв золотое правило моряка: если хочешь спать в уюте, спи всегда в чужой каюте!
Через сорок минут в кают-компании зажёгся свет и молодой звонкий голос доложил:
- Товарищ мичман! Ваше приказание выполнено! Готов получить новое задание!
Боцман открыл один глаз. Перед ним стоял с довольной улыбкой молодой рулевой, держа ладонь у виска.
- На лодке честь не отдаётся, - машинально сделал ему замечание боцман. – Так о чем ты гутаришь?
- Я всё сделал, что вы мне приказали, товарищ мичман. Давайте еще работу.
«Он что, ненормальный? – подумал боцман. – Все люди как люди – сделают, и их не видно и не слышно, а этому – работу подавай!»
Пришлось боцману, кряхтя, вставать и идти проверять, что там наваял молодой боец. На удивление, все было сделано, как надо. Боцман нарезал ему еще фронт работы и пошел обратно в каюту. На этот раз он дремал чуть дольше - около часа. Тот же голос вернул его из царства Морфея и потребовал ещё работы!
- Ты что, боец, с дуба рухнул? Выполнил задание – сиди, отдыхай! Нечего по отсекам шляться! Видишь - я занят.
« Дадут мне сегодня поспать, или нет? – думал боцман. – Что бы ему этакое поручить, чтобы я его до вечера вообще не видел и не слышал?»
Накануне на лодку привезли абсолютно новый якорь и сгрузили на стенке дока рядом с трапом. Вспомнив о нём, боцман решил поручить воину-трудоголику невыполнимое задание, лишь бы тот не мешал ему спать.
- Вот что, сынок, - строго сказал матросу боцман. – Иди к старшине команды трюмных машинистов и попроси у него ножовку по металлу («У него в наличии, как всегда, только полотно, никакими ножовками там и не пахнет!» - злорадствовал боцман). Новый якорь на стенке видел?
- Так точно, товарищ мичман!
- Вот этой ножовкой отпилишь ему лапы! Под самый корешок! Об исполнении доложишь мне лично.
«Пилить ты его этим полотном будешь до скончания века – радостно подумал мичман. – Как раз высплюсь!»
- Разрешите вопрос, товарищ мичман?
- Ну что ещё? – боцман уже начал терять терпение.
- А зачем якорю лапы отпиливать? – матрос явно был излишне любопытен.
- Лапы у него не той конструкции, что нам надо, будут переделывать, - ляпнул боцман первое, что пришло в голову.
- Понял, ясно, есть, товарищ мичман! – матрос развернулся и помчался искать старшину команды трюмных.
«Слава тебе, Господи!» - наконец-то вздохнул свободно боцман. Улёгшись поудобнее, он закрыл глаза и тихонько засопел, улыбаясь. Сразу начал сниться какой-то сон… сначала приятный, а затем… Настырный боец так его достал, что даже во сне стал сниться. «Товарищ мичман!.. Товарищ мичман!.. Товарищ…».
Боцман беспокойно заворочался и открыл глаза.
- Товарищ мичман, проснитесь!
Боцман сильно сморгнул, чтобы прогнать это видение. Но нет, настырный боец ему не снился – он опять стоял перед боцманом как Сивка-Бурка Вещая Каурка и бубнил, как будто не знал других слов:
- Товарищ мичман! Ваше приказание выполнено, готов получить новое задание!
- Какое приказание? – простонал боцман.
- Отпилить якорю лапы! – радостно напомнил матрос.
- Что ты несешь, какие лапы? – боцман никак не мог проснуться.
- Ну, так вы же приказали, чтобы я отпилил лапы якорю…
Боцман тупо уставился на кусок полотна по металлу в руке у матроса.
- Ты хочешь сказать, что отпилил лапы этой штукой? - боцман взглянул на часы, - за пятнадцать минут?!
- Да нет, мимо проходили работяги с автогеном, я и попросил их помочь, а то я пилил, пилил, а на якоре даже царапины нет, - довольный проявленной инициативой пояснил матрос.
- Что-о-о-о??? – в мгновение ока сон улетучился, и мичман слетел с койки. – Ка-а-к? Где-е?
- Там, где он и стоял, - на стенке, - спокойно ответил матрос, не понимая, почему мичман так разъярился.
Боцман пулей взлетел наверх и – бегом по трапу на стенку. Чудная картина предстала перед его глазами… На стенке дока лежал новенький якорь, точнее, бывший новеньким раньше, до того, как от него отрезали обе лапы. Плоды ампутации аккуратно лежали рядышком, сверкая оплавленными краями. Сейчас якорь напоминал просто кучку металлолома, ждущую своих пионеров, которые отнесут его в школу и, сдав, сразу выполнят план на несколько лет вперёд.
Тупо глядя на то, что ещё утром было якорем, боцман вдруг почувствовал себя, как в невесомости. Ему показалось, что земля уходит из-под ног, он поднимается в небо, и перед ним проносятся видения: вот проплыл мимо хмурый старпом…, следом за ним разъярённый механик…, командир, положивший руку на рычаг гильотины…, надоевший за сегодняшнее утро молодой рулевой… Нет, однако, «руль» ему не привиделся – вот он стоит перед ним, живой и довольный. Боцману вдруг захотелось сжать кулаки на хрупкой шее матроса, но, поняв, что это бесполезно, он повернулся и уныло побрёл в казарму сдаваться механику, всю дорогу повторяя про себя: «Инициатива на флоте наказуема!.. Инициатива на флоте наказуема!..»
…История умалчивает, чего стоило восстановление якоря, известно лишь одно: боцман надолго потерял способность спокойно спать, особенно в рабочее время.
Предыдущая часть:
Продолжение: