Закричала что есть мочи, до боли в горле, не сразу услышав сквозь собственный крик:
— Тише, тише, — успокаивал любимый голос. — Это я, Морис! — горячо говорил он.
Обернулась и, лишь встретившись с родными глазами, цвета кофейных зерен, выдохнула. Кинулась к нему в объятия и зарыдала в голос.
— Тише, Тай. Все в порядке, любимая. Ты со мной, ты в безопасности, — прижимал к себе, положив голову на мою, обволакивая собой и гладя по спине. — Никому не отдам тебя. Со мной ты в безопасности.
Его голос, слова, прикосновения, все действовало на меня умиротворяюще. Но дрожь и ужас от пережитого не проходили. Казалось, что я не испытывала подобного испуга за свою жизнь даже в ту ночь, когда погиб Бонсон. Сегодня же я мысленно попрощалась с жизнью. Более того, по-настоящему ощутила прикосновение смерти. Еще мгновение и я бы больше никогда не увидела брата и Мориса…
И оказавшись на волоске от смерти, я как никогда ощутила самую настоящую жажду жизни. Мне хотелось просто жить, дышать, любить. Стоя в объятиях блондина, я осознала, насколько сильно он мне нужен, как сильно его люблю и не хочу потерять.
— Мне было так страшно, Морис, — вцепилась я в его сюртук, приподнимая лицо и всматриваясь в глаза Керерро, снова стараясь убедиться, что это именно он, а не тот другой, кто хотел моей смерти. — Он хотел меня убить, потому что считает меня темной. Морис, он тоже считает меня ведьмой! — зарыдала я в голос, пряча лицо у него на груди. — Он больной! Просто нездоровый человек! Монстр! — причитала я.
Отказавшись возвращаться домой до тех пор, пока Керерро не освободится, я сидела в повозке, под присмотром двух жандармов, а мой начальник удалился вместе с остальными подчиненными искать маньяка вместе с собаками, никак не могла отделаться от ощущения, что он где-то поблизости. И более того, что мы с ним знакомы. А еще, только теперь я задумалась над тем, что же там произошло и почему он отпустил меня. Этот крик, явно был криком ужаса. Что же могло его так сильно напугать и чему я обязана быть благодарна?
Все эти мысли не давали покоя. Пока ждала Мориса, я нервничала, опасаясь, что с ним что-то случилось. После личной встречи с этим безумцем не осталось сомнений, что он совершенно неадекватен, а все потому, что совершал свои злодеяние вполне осознанно и хладнокровно. А это ведь невероятно страшно, когда человек способен на подобное, сохраняя трезвость разума.
Морис освободился уже когда занимался рассвет. Выезжая на место преступления, я заранее позаботилась о том, чтобы Лилиана присмотрела за Терри, отправив ей записку, поэтому могла не волноваться о брате. Да и не смогла бы я вернуться домой, не убедившись, что мой возлюбленный находится в безопасности.
Залезая в карету и опускаясь на сидения рядом со мной, Морис сутуло откинулся на спинку.
— Нашли что-нибудь? — взволнованно посмотрела на мужчину.
— Оторванную пуговицу, — тяжело выдохнул Морис.
— А следы? Собаки взяли след маньяка?
— След затерялся в доках.
— Что это значит?
— Скорее всего уплыл на лодке.
— Это никак не отследить?
— К сожалению, нет, — тяжело выдохнул он.
— И что теперь? — сложившаяся ситуация пугала меня.
Мало того, что этот ненормальный и без моего демонстративного похода к гадалке, заранее выбрал меня своей мишенью, так еще и считает меня пособницей колдовства. А это значит, если он жив, то не оставит попыток завершить начатое.
— Мне страшно, Морис, — не могла больше изображать роль сильной, бесстрашной и независимой девушки. Да я сама вызвалась в качестве наживки, не зная, что за мной давно велось наблюдение. – И хуже всего то, что его голос показался мне знакомым.
— Я не допущу, чтобы ты пострадала, — нашел мою руку и крепко сжал ее в своей.
