Вылепив из двух обычных пацанов офицеров Флота Российского, вручив им дипломы, кортики и лейтенантские погоны - одному в Ленкоме, другому во Фрунзе - судьба соединила их в одном дивизионе подводных лодок. Причём тот, который был минёром, всегда снисходительно поглядывал на второго - штурмана:
- Карась! Я служу дольше тебя!
Ну да, дольше. На полчаса. Когда штурман Андрюша появился в кабинете начальника отдела кадров, то обнаружил там минёра Мишу: в парадной тужурке, носках и ботинках. Между этими предметами туалета красовались семейные трусы в горошек - свежеиспечённый минёрка наглаживал брюки, измятые в дороге.
Лейтенант готовился предстать перед командиром бригады ОВРа по случаю прибытия.
- В мятых брюках? К адмиралу? Снять и погладить!! - приказал ему начальник отдела кадров, выдал утюг и исчез из кабинета.
Посмотрев на лейтенантов, адмирал их послал, …нет, в хорошем смысле послал. Служить. На одну и ту же лодку. Командирами групп.
По такому случаю был построен экипаж. Лейтенантов вывели перед строем, зачитали по бумажке, кого как зовут-величают и поздравили их с погружением в тяжкие будни подплава.
Поселили блестящих (пока ещё) командиров групп на плавказарме в каюту, которую специально для них срочно освободили их «бычки» (командиры боевых частей).
Лейтенанты навели в своём новом жилище порядок, освободив каюту от пустых бутылок. Только они присели отдохнуть, как… резкий шлепок в дверь заставил её распахнуться. Лейтенанты от неожиданности чуть не попадали с диванов.
В дверном проёме стояло странное тело. Лысое (три лохматые волосины на голове), голое, то есть не совсем голое - завёрнутое в простыню на манер римского патриция, в резиновых тапочках, в руках пакет с шильно-мыльными принадлежностями. Тело, явно только что побывавшее в сауне, пахло берёзовыми вениками и обильно капало на палубу. И всё это - в возрасте, как минимум соответствующем званию контр-адмирала.
Оглядев лейтенантов, тело приподняло одну бровь и адмиральским басом строго спросило:
- Кто такие?
Лейтенанты переглянулись, на всякий случай приняли вертикальное положение и назвали себя.
- Та-ак, понятно. А почему мне не представились по прибытии? - совсем осерчал мокрый патриций.
Минёр Миша взял на себя смелость возразить:
- Да нас всему экипажу вроде представили…
- Ну, если экипажу, то ладно, - слегка подобрел патриций. Но ко мне в каюту, тем не менее, должны были зайти обязательно. Вас разве не предупреждали?
- Н-не-ет, - проблеяли лейтенанты.
- Бардак! - патриций закинул на плечо сползающую простыню. - Значит так! Даю на сборы пять минут. Если в назначенное время я не услышу стук в дверь, мне придётся вернуться сюда, и тогда пеняйте на себя!
- А где вы…, ваша…, ваш… каби-нет? - робко поинтересовался штурманёнок.
- За переборкой, - ткнул пальцем патриций и замокрошлёпил к себе.
Перед лейтенантской каютой осталась лужа. Андрей тупо посмотрел на следы патриция-адмирала, машинально поднял руку, взглянул на часы и засёк время.
Слегка посовещавшись, лейтенанты скинули кителя, переоделись в рубашки и тужурки, оглядели друг друга и ровно через пять минут стучались в соседнюю каюту.
- Войдите, - пробасило оттуда.
Андрей открыл дверь. Патриций, одетый в тельняшку, сидел за столом. Повернувшись к вошедшим, он хотел что-то сказать, но, увидев их вытянувшиеся лица, просто широко улыбнулся.
Каюта была маленькая, правда, чуть больше лейтенантской. На столе под иллюминатором стоял цветной телевизор, рядом с ним закипал электросамовар. Помещение патриция нежно освещалось двумя красивыми настенными светильниками. На полу лежал мохнатый ковёр…
Но ничего этого онемевшие лейтенанты не видели. В настоящий момент их взгляды были сфокусированы на стуле. На стуле висел китель. На кителе - погоны. А на погонах - по две звезды… Беспросветные погоны с парой звёзд на каждом. Нет, это были не погоны вице-адмирала. Это были погоны МИЧМАНА!
- Твою мать… - только и смог пробормотать Михаил. Андрей в это время судорожно пытался вспомнить, не уронили ли они офицерскую честь, общаясь с мичманом, как с адмиралом.
…Мордобоя не последовало. Широкая улыбка, горячий чай с домашними пирожками и извинения хозяина каюты обезоружили обиженных офицеров.
Так они познакомились с Борисычем. Он так и представился:
- Борисыч, старший специалист СПС.
Никто в экипаже, похоже, уже и не помнил ни имени его, ни фамилии. Все - от командира до последнего матроса - звали его только по отчеству.
Он был самым старым членом экипажа и по возрасту, и по сроку службы. А лодку, на которой предстояло служить нашим лейтенантам, Борисыч впервые увидел ещё на стапелях. И было это без малого двадцать лет назад.
О себе Борисыч говорил:
- Мужики, я могу немного. Засекретить, рассекретить, напоить чаем, разыграть кого угодно… И всё! Но, - добавил он, многозначительно подняв палец, - прошу учесть, что это всё - в любое время суток, хоть днём, хоть ночью. Дверь каюты никогда не запирается на замок!
Да уж, что-что, а пошутить Борисыч любил! Лейтенанты уже успели убедиться в этом, когда он предстал перед ними в виде мокрого полупатриция-полуадмирала.
Через месяц, сдав положенные зачёты, Андрей с Михаилом отстояли свои первые дежурства по ПЛ, после чего получили право «представиться» офицерскому коллективу и самим именоваться офицерами. Ибо, по традиции, пока не сдал зачёты на допуск к несению дежурства по кораблю, ты ещё не член коллектива, а нахлебник - все дежурят, а ты всё учишься. И про твою неполноценность в этом плане знает весь экипаж - корабельная трансляция, созывая на обед, вещает:
- Накрыт стол в кают-компании, офицеры и ЛЕЙТЕНАНТЫ приглашаются к столу!
Вовремя сдав зачёты, лейтенанты стали именоваться настоящими офицерами и получили, наконец, право накрыть стол, но не в кают-компании, а, как это было принято на ПКЗ, в санчасти. Вот там-то они и убедились, что Борисыч в состоянии подшутить не только над зелёными лейтенантами, но и над старым (весь транец ракушками оброс) командиром подводной лодки.
Стол накрыт, водка стынет, все в сборе, кроме командира.
Настоящий, но ещё неопытный офицер, штурманёнок нетерпеливо поёрзал в кресле:
- Опаздывает капитуся, однако.
- Командир никогда не опаздывает. Он изволит задерживаться! - сделал замечание лейтенанту старпом. - Ждём ещё пять минут и начинаем.
Через пять минут командир так и не появился. Кто не успел, тот опоздал! На правах старшего старпом объявил мероприятию старт.
После второго тоста (первый - за штурмана, второй - за минёра) в санчасть ввалился командир.
- Без меня начали? - от командирского баса в стаканах появилась рябь. - Где моя штрафная за опоздание?
Доктор плеснул полста грамм в стакан.
- Пожалуйста, товарищ командир.
Командир брезгливо отодвинул стакан в сторону:
- Это что? Штрафная?! Док, кто ж так наливает? Краёв не видишь?
И тут подорвался Борисыч:
- Вот, товарищ командир! Полный!! - он поставил перед кэпом стакан (ещё капля - и через край польётся) и хитро прищурился.
Старпом заподозрил неладное, но не успел…
- Ну, молодёжь, - осторожно (не расплескать бы) поднял штрафную командир, - чтоб служба вам раем не казалась!
И, задрав голову, одним махом опрокинул жидкость в глотку. Кадык дёрнулся - упало. Голова опустилась на место, но зато глаза вылезли из орбит. Командир схватился рукой за горло, сильно покраснев лицом… Судорожно пытаясь вздохнуть, закашлялся, разбрызгивая остатки не проглоченного.
Народ в оцепенении гадал: отдышится - не отдышится?
Вроде отдышался… Краснота порозовела… Глаза из рачьих стали бычьими и сфокусировались на Борисыче:
- Ты что мне подсунул, сука? - промычал командир. - Смерти моей хочешь?
- Запейте водичкой, товарищ командир, - подсуетился старпом, грозя кулаком Борисычу.
- Лучше водочки дайте, Михал Витальич, - остановил его невозмутимый Борисыч. - Товарищ командир водички уже испил. Полный стакан.
Когда до народа дошло, от чего чуть не захлебнулся командир (все-то думали, что он стакан «шила» хватанул), на лицах замелькали улыбки, плавно перешедшие в общий хохот.
Командир испил-таки свою штрафную (долго обнюхивал стакан, прежде чем допустить до организма!) и пригрозил Борисычу:
- Я тебя, мерзавца, на пенсию отправлю! Шутник… (дальше - ряд общенародных прилагательных).
Борисыч нарисовал на лице испуг:
- Лучше за борт, как персиянку, товарищ командир! Вы ж знаете, я на пенсию - только после того, как нашу кормилицу на судорезку отправят: при мне она родилась, при мне её и распилят на иголки.
- Ладно, живи уж, - на Борисыча невозможно было долго злиться. - Что толку тебя за борт кидать? Ты ж старый, как дерьмо мамонта. А дерьмо, как известно, не тонет.
Поспорил как-то Борисыч с механиком - толковые у нас бойцы, или бестолковые. Спор начался в центральном посту, экипаж как раз собирался выходить наверх - на ужин. Всем проходящим к трапу матросам Борисыч задавал один и тот же вопрос:
- Стой! А ну-ка доложи мне, кто взял Бастилию?
Ответы не баловали разнообразием. Круглые от испуга глаза, мотание головой с прижатыми к груди руками, мол, честно говорю:
- Ей-богу, товарищ мичман, я не брал!
Только один попытался сориентироваться:
- По-моему, - напряг извилины матрос, - Бастилия - это какой-то дворец не то во Франции, не то в Испании, точно не помню.
Пришлось механику бежать в магазин за бутылкой.
Однажды штурманёнок заступал дежурить по кораблю в субботу. Уже подходя к КПП, вспомнил, что не купил шампанского, а завтра - день рождения жены. И тут ему навстречу попался Борисыч - в джинсах, куртке и кепке.
- Куда идёшь, Борисыч? - спросил лейтенант.
- Да вот, в кинишку намылился, - голосом Володи Шарапова ответил Борисыч. - Ещё в магазин зайти хотел за продуктами.
- Борисыч, выручай, - взмолился лейтенант. - Завтра у жены день рождения, а я шампанское забыл купить. На тебе денежки, купи. И ко мне домой закинь, там недалеко.
Борисыч - человек безотказный. Взяв адрес, он заверил, что всё будет нормально, и отправился выполнять поручение.
На следующий день, сменившись с дежурства, лейтенант примчался домой. На кухне стояла бутылка шампанского. «Молодец, Борисыч, не подвёл», - подумал лейтенант.
- Ну, рассказывай, кого ты ко мне вчера подослал? - строго спросила жена.
- А что случилось? - встревожился лейтенант.
- Да ничего особенного. Проводила вчера тебя на службу, сижу, смотрю телевизор. Вдруг - звонок. Подхожу к двери: «Кто там?». А оттуда: «Рига-газ». А мы же недавно плиту новую поставили, ну, я и подумала, что с проверкой пришли. Открываю, смотрю - довольно приличный товарищ стоит, средних лет, в кепке, сумка через плечо. Я говорю, мол, проходите. Даже удивилась, до чего воспитанный газовщик попался - начал снимать ботинки в коридоре. Дала ему тапочки, провожаю на кухню. А он, представляешь, мимо кухни протопал, и в комнату. Осмотрелся, пробормотал, мол, хорошо тут у вас, чистенько. Мне как-то не по себе стало. А он развернулся, опять мимо кухни прошёл и - в другую комнату. «А тут у вас ремонт, похоже?» - потоптался, и завернул, наконец, на кухню. Чувствую, у меня мурашки по спине побежали. Кого, думаю, в дом пустила? Сейчас даст по голове… А он тем временем достаёт из сумки бутылку шампанского, ставит на стол и говорит: «Ну что, хозяйка, бокалы дашь, или из горла пить будем?». Тут-то я и сползла по стенке на пол. Он перепугался, наверно, больше меня. Надавал мне по щекам (надеюсь, чтобы в чувство привести, а не из женоненавистничества), извинился, сказал, что по твоей просьбе шампанское принёс и быстренько слинял. У вас там, на лодке, все такие ненормальные?
На следующий день штурманёнок высказал Борисычу всё, что он думает… Не сильно, но убедительно.
- Мало тебе офицеров с матросами, так ты теперь за жён принялся, хрыч старый?!
Борисыч клятвенно пообещал больше так не делать. А для компенсации морального ущерба в тот же день повеселил штурманёнка, поснимав с погон лейтенанта-минёра звёзды и прилепив вместо них скрещенные пушки.
Назначение
Лейтенант Игорь Сергеев, свежеиспечённый штурман флота Российского, ехал в Лиепаю в приподнятом настроении. Из одиннадцати штурманов, выпускников подплава, на лодку попал служить он один. Просто повезло!
Они, выпускники штурманского факультета, приехали в Калининград за распределением практически одновременно. В штабе флота просидели пять дней в ожидании беседы с главным штурманом БФ. Каждый день они приходили к кадровикам, рассаживались на стульях в коридоре и ждали, когда их вызовут на беседу. И каждый день перед обедом из кабинета вылезала голова в очках и, оглядев молодёжь, вопрошала:
- Штурмана? На сегодня свободны. Ваш шеф ещё не приехал.
Народ уныло разбредался до утра. А утром повторялась та же история.
На пятый день, так же перед обедом, голова в очках снова вылезла из двери:
- Которые тут штурмана?..
Лейтенанты уныло встали…
- Ваш шеф ещё не приехал…
Молодёжь по привычке развернулась на выход… Но кадровик внёс некоторое разнообразие в свою ежедневную речь:
- … и не приедет. Заходите по одному, будем распределяться.
Ближе всех к двери в этот раз оказался Игорь Сергеев. Он и зашёл в кабинет первым. Беседа с кадровиком походила на сказку про белого бычка.
- Ну, лейтенант, где будем служить? Сразу предупреждаю: на лодках вакансий нет.
- Только на лодку! - настойчиво заявил Игорь.
- Я же тебе русским языком говорю: на лодках мест нет, - повторил кадровик.
- Ищите, товарищ капитан третьего ранга, - твердил своё Сергеев. Ещё в училище он усвоил, что первое место службы можно выбрать практически по желанию, поэтому решил твёрдо стоять на своём.
- Да нет мест на лодках! - так же упрямо твердила голова в очках. - Могу отправить на тральщик или на СКР.
- Я - подводник! - гордо заявил лейтенант и вызывающе посмотрел на оппонента.
- А я - шах персидский! - вышел из себя кадровик. - Ну, нет мест на лодках, понимаешь?
- Нет, не понимаю. Хочу на лодку, - бубнил своё Игорь. Со стороны это «хочу» походило на нытьё ребёнка: «Хочу мороженое, хочу игрушку, мама, ну купи-и-и!»
И так в течение получаса.
Наконец, поняв, что от этого лейтенанта просто так не избавиться (а в коридоре сидит ещё десяток таких же «белых бычков»), кадровик устало откинулся на спинку стула и вытер пот со лба:
- Ладно, лейтенант, достал ты меня. В Лиепаю поедешь?
- На лодку? - на всякий случай уточнил Игорь.
- Да на лодку, на лодку, - отмахнулся от него замученный каптри. - Единственная вакантная должность на Балтике. Командир ЭНГ большой дизельной подводной лодки. Устраивает?
- Конечно! - обрадовался Игорь.
Вообще-то, его больше устроила бы служба на атомной лодке. Дизельная лодка - это не совсем то, на что он рассчитывал и к чему готовился все пять лет учёбы в Ленкоме, но атомоходов на Балтике нет, а на Северный флот он не попал из-за своей строптивости. Имея неосторожность высказать в глаза командиру роты всё, что он о нём думает (за пару месяцев до госэкзаменов), Игорь услышал в ответ:
- Я вам это ещё припомню!
И припомнил! Вообще командир роты по кличке Комбриг был вреден и злопамятен. А за такую наглость курсанта Сергеева следовало примерно наказать! Отомстил Комбриг просто. Хочет будущий лейтенант на Север? Устроим ему распределение на Балтийский флот. И загремел строптивый Игорёк вместо СФ («Самый флот») на БФ («Бывший флот»).
Тем не менее, хоть в чём-то ему повезло. На лодках действительно было только одно вакантное место для штурманов, и оно досталось Игорю - как достойная награда за настойчивость.
Получив командировочное предписание в штаб Лиепайской ВМБ, Сергеев отправился на вокзал и сел на поезд до Лиепаи.
Прибытие к месту назначения состоялось как раз в праздник - День ВМФ. Игорь, воодушевлённый столь знаменательным совпадением, вышел на привокзальную площадь и огляделся. К кому бы обратиться за разъяснением, как добраться до гостиницы «Балтика», напротив которой и размещался искомый штаб базы?
Здраво поразмышляв, решил поехать на такси, благо на площади этих извозчиков стояло штук пять.
- Шеф, довезёшь до штаба базы? - спросил Игорь у скучавшего за рулём таксиста.
Тот искоса глянул на новенькую лейтенантскую форму, ещё не примятые погоны и ослепительно белую фуражку.
- Куда-куда, командир? - переспросил он и приподнял одну бровь, видимо, чтобы лучше слышать.
Игорь заглянул в записную книжку и назвал точный адрес.
- В штаб базы, говоришь? - почесал щёку таксист. - Ну что ж, садись, командир. Домчим с ветерком.
Игорь закинул чемодан на заднее сиденье, сам сел вперёд, и они поехали. «С ветерком» такси каталось минут двадцать. Сначала за окном мелькали одно- и двухэтажные домишки на узеньких, мощёных булыжником улочках, затем появились дома более высокие, потом - более современные. Проехав мимо новостроек, такси опять заехало в старые районы города. Наконец, остановились у здания, утопающего в кустах сирени.
- Приехали, лейтенант, - весело доложил таксист. - Смотри: справа - гостиница, слева - штаб базы.
Заплатив по счётчику около пяти рублей (бешеные деньги по тем временам), Игорь вышел из такси.
- Счастливой службы, лейтенант, - пожелал ему удачи таксист и умчался прочь.
Игорь устроился в гостинице, справедливо рассудив, что в выходной день, да ещё в праздник, в штабе базы с ним никто разговаривать не будет. Выйдя на улицу, он вдохнул полной грудью свежий запах - город утопал в цветах и зелени. Ещё раз оглядел старинный особняк, в котором располагался штаб базы. «Ничего домишко», - оценил старину Игорь. Посмотрел направо - узкая улочка с низкими домишками. Взглянул налево - метрах в ста пятидесяти прямо перед ним стояло… здание железнодорожного вокзала.
- Пять рублей за сто пятьдесят метров - это сколько же будет за метр? - пробормотал он про себя. Покачал головой, удивляясь наглости, а, главное, проницательности ушлого таксиста, сумевшего за пару секунд распознать в нём приезжего, не знающего города.
На следующий день, получив в штабе базы окончательное назначение, лейтенант Сергеев осчастливил своим прибытием бригаду подводных лодок.
По такому случаю следовало предстать пред светлые очи командира эскадры вице-адмирала Калинина. К этому визиту Игорь подготовился ещё накануне - освежил и так короткую причёску, до синевы побрился, начистил всё, что могло испачкаться, и нагладил всё, что могло измяться. Оглядел себя в зеркале, удовлетворённо кивнул и отправился на поиски штаба дивизии.
Методом опроса местных жителей Игорь выяснил, что искомое заведение находится в самом конце длиннющей аллеи, которую аборигены называли Ялов-штрассе (по фамилии предшественника нынешнего комэска, вымостившего полукилометровую аллею бетонными плитами).
Постояв в начале Ялов-штрассе, лейтенант постарался отложить в памяти сей момент. Игорь стоял на границе асфальта и бетона, как на историческом рубеже: стоит сделать один шаг, и жизнь его вступит в новый этап - отныне слова «подводная лодка», «подводник», «торпедная атака» станут для него не отвлечёнными понятиями, а чем-то родным и близким. Как для той дюжины офицеров, которые сейчас вышагивали по бетонным плитам, торопясь - кто в штаб, кто из штаба.
Сделав глубокий вдох, лейтенант Сергеев прикрыл глаза и шагнул на бетонную аллею. В этот момент ему показалось, что где-то рядом духовой оркестр, сияя начищенной медью труб, заиграл торжественный марш, а обе сторона аллеи осветились залпом салюта в его честь!
Открыв глаза, Игорь прогнал этот мираж со звуковой галлюцинацией. Но приподнятое настроение осталось. Грудь распирало от восторга. Игорь легко вышагивал по Ялов-штрассе, ослепляя мир белозубой улыбкой. Ему хотелось обнять этот ослеплённый мир, пожать руки всем встречным и поперечным, которые отныне становились его сослуживцами… А где, кстати, они - эти встречные-поперечные? Вот только что, буквально секунду назад, впереди ещё мелькали их спины и груди (в смысле - лица), а теперь - никого. Только где-то вдалеке, почти в самом конце Ялов-штрассе маячила одинокая фигура.
«Странно, а куда же делись остальные?» - подумал Сергеев, продолжая идти по пустой аллее. Так они и шли - эта одинокая фигура и сияющий лейтенант - навстречу друг другу.
Игорь продолжал улыбаться своим мыслям. Он улыбался до тех пор, пока не включилась некая внутренняя сигнализация, ещё с курсантских времен реагировавшая на всех, имевших звание старше «капитана первого ранга».
Объектом, на который среагировал лейтенантский инстинкт, оказалась одинокая фигура, шедшая навстречу Игорю. Точнее, не сама фигура, а адмиральская форма на ней.
«Мама народная! - подумал Игорь. - Целый вице-адмирал! Пешком!! А где же твоя машина?».
Продолжая движение навстречу VIP-персоне, Игорь подтянулся, расправил плечи, приподнял подбородок и, как того требовал военный Талмуд, за пять-шесть шагов перешёл на строевой шаг. Подняв лапу к уху, он прогарцевал мимо адмирала, выбивая пыль из бетона. Переходя на строевой шаг, Игорь всегда вспоминал завет-наказ своего старшины роты в училище: «Каждый удар ногой по асфальту - удар по империализму!».
Разминувшись с адмиралом, Игорь рывком опустил руку и почти перешёл со строевого на обычный шаг, но был остановлен резким окриком сзади:
- Лейтенант!
Игорь остановился. Чёткий разворот через левое плечо; лапа опять приклеилась к уху. Влепив империализму ещё пару оплеух, Игорь остановился перед адмиралом, но представиться не успел.
- Кто такой? - хищно спросил адмирал.
- Лейтенант Сергеев! - представился лейтенант Сергеев.
Адмирал плотоядно оскалился и зашёл с левого бока. Игорь, помня о том, что начальство нужно «есть глазами», сделал пол-оборота влево.
- Стоять смирно! - гаркнул адмирал.
Игорь замер.
Адмирал медленно обошёл его по часовой стрелке. Остановился, оглядел с головы до ног. Пожевал губами. Двинулся против часовой стрелки. Со стороны адмирал, с его хищным оскалом, напоминал в этот момент гиену, разглядывающую мертвечину - с какого бока лучше откусить шматок мяса?
Кусать, к великому адмиральскому сожалению, было нечего, точнее, не за что. Стоявший перед ним лейтенант был безупречен: подстрижен, наглажен, начищен. Ни пылинки, ни волосинки, ни морщинки. Ну не к чему придраться!
Пока адмирал размышлял, за что можно выдрать этого лейтенанта, Игорь стоял, ни жив, ни мёртв: «Ну что ты привязался? Сгинь-пропади, нечистая сила!».
Наконец, адмирал сдался:
- Лейтенант!
- Я!
- Иди отсюда!.. И чтоб я тебя больше не видел!
- Есть!
Чёткий поворот через левое плечо, пару раз в челюсть империализму. Теперь, отойдя шагов на десять, можно ненароком скосить глаза назад: уходит, хищник!
Игорь слегка расслабился. Остановился, достал носовой платок вытереть взмокший лоб, и вздрогнул. Слева и справа от него вдруг зашевелились кусты. Из зарослей начали вылезать, оглядываясь по сторонам, пропавшие намедни встречные-поперечные (Игорь прикинул: два капраза, шесть кавторангов, остальные - так, мелочь).
Вылезли, отряхнулись и обступили лейтенанта:
- Что он тебе сказал?
Игорь сообразил, что народ попрыгал в кусты прятаться от адмирала.
- А кто это был? - спросил Сергеев.
Как кто? Командир эскадры вице-адмирал Калинин собственной персоной! Так за что он тебя выдрал?
Игорь пожал плечами:
- Да он и не драл, собственно. Не за что оказалось.
Все опять переглянулись, на этот раз - с завистью.
- Повезло, парень! Пообщался с Калининым и не потерял девственность! Такое раз в жизни бывает. А сказал-то он тебе что?
- Чтоб я ему больше на глаза не попадался.
- А шёл ты куда, лейтенант? - поинтересовался один из капразов.
Тут только Игорь сообразил, что шёл-то он как раз к этому самому Калинину…
- Так… собственно… к нему я и шёл - к командиру эскадры, - Игорь растерянно посмотрел вслед адмиралу. - Представляться шёл по случаю назначения…
- Ну, считай, представился! Радуйся, что на гауптвахту не загремел после встречи с нашим адмиралом, - успокоил его капраз.
Вот так Игорь Сергеев влился в дружное братство подводников. С прибытием, лейтенант! Добро пожаловать в задницу! Пока Родина ждёт от тебя подвигов, иди-ка ты отсюда… подальше! И чтоб я тебя больше не видел!
Предыдущая часть:
Продолжение: