Даже не знаю, что меня толкнуло открыть намедни в дзеновской ленте статью Вячеслава Малежика и внимательно ее прочесть. Скорее всего очень хорошее название. Талантливое, я бы сказал, название: Пламя, вымя, семя, стремя... и барды | Вячеслав Малежик | Дзен (dzen.ru)
Я, конечно, в 80-е Малежика слушал и даже с удовольствием смотрел программы на ТВ с его участием или ведением. Он мне в те времена крайне импонировал именно тем, что это был на удивление живой и совершенно не искусственный, в отличие от большинства, персонаж в нашем тогдашнем общественном информационном пространстве. Своей «живостью и не искусственностью» он мне напоминал как раз наших авторов и исполнителей, к творчеству которых я в те поры сверхактивно приобщался. Песни его мне нравились меньше, чем его ТВ-персонаж, но все же некоторые его творения заставляли задуматься и о песенной его «нашести». Сейчас вот прочел этот его текст и понял, что в наши ряды его затягивало разными течениями уже в те времена. Но не затянуло так, чтобы совсем. Какую-то часть нашей песенной культуры он тогда уже знал и даже, как выяснилось, любил, но в целом направление авторская песня у него вызывало, скорее, негативную реакцию. И вот сейчас, с высоты прожитых лет и накопленной мудрости, простите за банальность, Вячеслав Ефимович принялся рефлексировать само свое многолетнее отношение к нашей песне, и не то, чтобы устыдился, но попытался поискать своему давно минувшему негативу разумное объяснение. И это крайне интересная рефлексия, во многом отражающая не столько его, сколько общественное стереотипное отношение к бардам во все времена. Да и вообще, извечное противостояние профи и любителей тоже.
Я было дело тут же бросился писать развернутый коммент на его статью, но быстро понял, что в обычном комментарии с его жестким лимитом знаков, всех мыслей, на которые меня натолкнул этот его текст, высказать просто невозможно. Поэтому написал второй коммент уже с предложением сделать ссылку на его статью у себя на Бард-Дзен и опубликовать развернутый аналитический текст по этому поводу. Не знаю, заметит ли он это предложение, читает ли он сам комменты на своем Дзен-канале, но мысли-то, заклубившиеся в моей голове после прочтения, выкинуть просто так уже не получится. Только путем выкладывания в публикации. В любом случае, огромное спасибо, Вячеслав Ефимович, за такой подброс замечательной темы. Это очень дорогая для меня тема, и сам повод поговорить на эту тему – настоящий подарок.
Начну с совсем неожиданного места – помните забавный слоган времен поздней оттепели: Сегодня он играет джаз, а завтра Родину продаст? Целый неплохой фильм Тодоровского Стиляги по этому поводу был снят уже в наши времена. Правда у Тодоровского почему-то на месте джазменов 60-х в фильме оказались рок-н-ролльщики 80-х, сильно исказив исторический фон, ну да не о фильме же речь. Откуда это вот все взялось? Ведь в СССР были прекрасные профессиональные джазовые команды, и их-то никто не просто не преследовал за джаз, а наоборот, награждали госпремиями, вручали звания народных и заслуженных и т.д, Там один Утесов чего стоил со своим, сохранившимся до старости, юношеским хулиганством! А он же был не один. Великолепный Цфасман, блистательный Гаранян, утонченный, хотя и высланный в Магадан Вадим Козин! Высланный, кстати, вовсе не за музыку. Профи играли джаз свободно, а вот любителям это счастье не полагалось почему-то. А все же просто – любители тащили этот самый джаз с его не высказанными во внятных словах ценностями со сцены прямо в жизнь, а там эти не сформулированные ощущения свобод как вирус распространялись среди молодежи. И что с этим прикажете делать властям, которым в те времена, как известно, до всего было дело. А ну как эти, забавно одетые молодые хулиганы нечто этакое начнут отчебучивать, до чего и Александров с Утесовым в свое время не додумались! А уж у тех-то с фантазией было очень даже все хорошо:
Но улицы благополучного СССР хотели своей музыки. Во всяком случае те улицы, на которых любили прогуливаться молодые парни и девчонки. Да и многочисленные тогдашние танцплощадки не желали получать удовольствие от танцев под официально одобренную музыку из не частого телевизора или вездесущего радиорепродуктора. А на «балках» из-под полы ушлые фарцовщики предлагали «пласты» с непонятными взрослым и серьезным людям Битлами, и даже серьезная фирма Мелодия, безбожно искажая имена и названия песен, и не упоминая самой группы, издала пару-тройку миньончиков с ранними хитами лохматых «жуков».
Профи тоже старались не отставать. Блистательный Валерий Ободзинский спел на смеси русского и английского популярнейшую Девушку, и спел не плохо, но улице это не понравилось. Улица не могла эту приглаженную Ободзинским Девушку вытащить на свою ближайшую танцплощадку, не могла с этой Девушкой хлопнуть портвешка, сидя в скверике целой толпой на спинке садовой скамейки. Это была девушка из Голубого огонька, а не их одноклассница.
Скажете – куда ты полез! Не твоя тема, давай про бардов лепи. Буду. Сейчас и начну, только не только про бардов, простите за такой неказистый каламбур. Однако перед тем, как уже серьезно поговорить о том, правильно ли мы с вами проводим грань между самодеятельностью и профессиональным искусством, хочется все же сказать, к чему это я все уже показанное показал, и сказанное сказал, что хочу этим всем до вас донести. Правы же были те, кто про джаз так недобро высказался, не во всем, конечно, и излишне глубоко копая, но в чем-то правы – играя джаз или рок-н-ролл, Родину, конечно, никто продавать не собирался, но вот вытащить на улицу, вытащить в народ что-то, что никак не могло нормально существовать на официальной сцене, а тем паче в телевизоре или радиоточке, но при этом сильно отзывалось в коллективной душе этой самой улицы, ребятам очень хотелось. И это, на удивление, как раз особенность самодеятельности. Точнее, одна из основных ее функций. Слово САМОДЕЯТЕЛЬНОСТЬ имеет свой негативный образ, вызванный, скорее, незнанием и непониманием что это такое, поэтому я вернусь к синониму этой самой самодеятельности, возникшему намного раньше, и продолжающему жить до сей поры параллельно – ЛЮБИТЕЛЬСТВО. По мне, так это более точное слово, хотя и от слова самодеятельность меня тоже не корежит.
Сразу скажу, у меня есть профессиональное творческое образование, и десятилетия работы именно в любительской среде. Ну а добрые знакомые и даже друзья водятся как там, так и тут. И я не просто думаю, или держу про себя гипотезу о том, что профессиональное искусство и любительское творчество – совершенно разные виды деятельности. При всей внешней схожести. И разница не только в целях, но и в ценностях. А уж миссии профессионалов и любителей кардинально разные. И думать, что эти виды деятельности отличаются именно качеством конечного произведения – глубочайшая ошибка. А давайте-ка пример как раз из бардовской самодеятельности найдем. Говорящий пример.
Можно ведь и не объяснять ничего – великая песня, написанная профессором металловедения Виктором Семеновичем Берковским на стихи Юнны Мориц. Самодеятельным автором. С таким же эффектом можно было бы поставить десятки других песен, написанных не профессиональными людьми-бардами, которые вполне в состоянии качеством своим не просто конкурировать, но и частенько посрамлять профессиональных авторов эстрадных шлягеров. Получается, не качество отличает профессиональное искусство от любительского творчества. И вот тут-то и хочется вернуться к уже прозвучавшей мысли о том, что же хочет улица, и почему Девушку Ободзинского она за свою не принимает, как и всех персонажей популярнейшего в те поры Голубого огонька. А все ведь очень просто – дистанция. Блин! На эту Девушку нужно билет покупать, но поговорить с ней не выйдет и с билетом. Да Бог с ней, с Девушкой Ободзинского, дистанция между сценой и зрителем непреодолима ни с каким билетом, ни по какому блату. Там, на сцене совсем другие люди. Другой какой-то породы. Они тебе улыбаются приветливо, они стараются доставить тебе эстетическое удовольствие, они порой даже могут заставить тебя о чем-то важном задуматься, но они – не ты. Ты не такой. А какой?
Считается, что те, кто создал будущую авторскую песню это Анчаров, Окуджава, Галич, Новелла Матвеева и почему-то Высоцкий, хотя Высоцкий-то появился попозже, да и поколению принадлежит другому, послевоенному. Но пусть. Я листал рекомендованный для школ учебник по истории авторской песни, там так. Ну и действительно, пусть. Это не столь важно, важно другое, что именно создали эти люди. Вроде звучит по-дурацки, но это только на первый взгляд. Да, эти люди (там еще десяток других людей было, но учебник не в курсе) начали в середине 50-х публично показывать свои песни и даже приобрели известную популярность с ними. И это действительно было тем, что позже станут именовать авторской песней. Но было ли это уже авторской песней? Есть сомнения по нескольким причинам: во-первых, эта песня изначально называлась самодеятельной, авторскую много позже придумал Высоцкий, а все перечисленные – профессиональные литераторы. Галич – поэт, драматург и киносценарист. Окуджава – поэт, прозаик и редактор Литературной газеты, Анчаров – драматург, художник, поэт, переводчик, Новелла Матвеева – поэт и переводчик. Все – члены союза писателей. Высоцкий подкачал – он актер, но и его участие в создании стартовой ситуации в авторской песне под сомнением, чуть раньше его начали писать, например, Визбор и Городницкий.
Есть и во-вторых, по настоящему популярной и массовой самодеятельная песня становится тоже попозже, в 60-е. Тогда же и возникает знаменитая аббревиатура КСП – Клуб Самодеятельной Песни. Сдается мне, создали они не саму нашу песню, а ее эстетику, не похожую на ту, которая существовала на сцене, в телевизоре и в радиоточке. Да и медийным носителем этой новой песни стал обычный бытовой магнитофон, а не профессиональное студийное оборудование. Даже возник специальный термин в связи с этим – магнитофонная культура. Были и исключения, скажем, Александр Дулов ухитрился раскрутиться в масс-медиа и даже попал на пластинку с одной песенкой. Но это все же исключение, а исключения, как говорят, подтверждают правило.
Смею утверждать, что по-настоящему создали авторскую, а тогда именно самодеятельную песню совсем другие люди, помоложе, погорячее и побезбашеннее. Их было много, принявших эстетику, заложенную отцами-основателями. Кто-то из них создавал эту песню, распевая свои шедевры, кто-то, организовывая первые фестивали и конкурсы, кто-то, собирая первые клубы, устраивая творческие встречи, концерты, кто-то просто вливаясь в эти клубы, агитбригады и программы студенческой самодеятельности.
Я начал с джаза этот разговор, понятно, что потом настало время ВИА, где тоже были и профи и любители, затем молодежь кинулась писать и петь рок-н-ролл. Все тащили свое творчество в реальную жизнь со сцены, всем рукоплескала улица, но только барды ухитрились, не особенно упираясь и не перетруживаясь, создать реальное многомиллионное общественное движение. Да они его и не создавали даже, оно организовалось стихийно, будто сама природа-матушка постаралась вместо них. Просто огромное количество возникших по всей стране фестивалей, слетов и конкурсов стали договариваться о сроках, например, чтобы друг другу не мешать, а для этого появились администраторы, координаторы, отдельные люди-архивисты. Все, конечно, волонтерили в этом деле, а не работали на ставках, но система возникла и общественное движение, не намного менее массовое, чем комсомол, пусть и неформально, но вполне осязаемо начало деятельность на территории СССР, а потом и во всем тогдашнем соцлагере. А в основе всего этого была как раз та самая простая хотелка, которая непременно возникает именно в любительской среде – в этом движении, при всей его массовости, не было посторонних. Не было слишком великих, и не было изгоев. Каждый мог написать песню, или спеть чужую любимую и каждый мог получить совет, помощь, приглашение на фестиваль. А самое забавное в этом движении то, что его участники очень быстро научились узнавать своих по песням, по стихам и по взгляду, с которым это все слушалось.
Возможно, это была иллюзия, возможно это отдавало каким-то сектантством, но все равно это было возникновение совсем новой, небывалой культуры. Культуры, возникшей вокруг песни, поднявшей на знамена песню, но на песне не зациклившейся. Песня стала неким особенным способом общения в этой среде. И тут-то, как мне кажется, и кроется причина непонимания этого явления профессиональными людьми. Для людей профессиональных в творчестве нет ничего важнее искусства, а вот любители как раз искусство-то стали считать вторичным. Для любителей важнее оказалось уметь песней разговаривать со своими, а не развлекать ею посторонних. В этой культуре, разумеется, со временем возникли свои профи. Если не ошибаюсь, одни из первых, кто заключил трудовые договора с филармониями, стали выступать как исполнители авторской песни, сделавшими призвание и любовь свою работой были Александр Дольский и Юрий Кукин.
Потом людей профессиональных в авторской песне стало много больше, но отношения внутри сообщества кардинально не поменялись. Песни писали почти все, во всяком случае на любом фестивале у любого костра можно было найти автора нескольких песен, известного в пределах своего региона или клуба, и даже не помышлявшего о том, чтобы сделать песню работой, тем паче о том, чтобы стать звездой.
Вы, наверное заметили, что по отношению к профессионалам я употребляю слово искусство, а к любителям – творчество. Тут дело в том, что это все же не синонимы. Творчество не обязательно должно быть художественным, а занятие искусством не обязательно должно быть творческим. И приоритеты именно распределяются так – для профи главное искусство, то есть результат, для любителей творчество, то есть процесс. И чтобы понять, чем для любителей процесс важнее результата, хотя и результат они тоже, разумеется, ценят, нужно пояснить кое-что важное, даже несколько сакральное. Думаю окуджавская Молитва Франсуа Вийона - идеальный вставной номер, чтобы настроиться на сложный и очень серьезный текст.
Так вот, если непредвзято перечитать первую книгу Бытия, можно заметить, что Творец, сотворив человека и увидев, что это хорошо, поступил не тривиально. Все остальное он создавал как-то по-своему, без подробных описаний, а вот в человека он вдохнул часть самого себя, часть Творца, что важно. И творчество стало насущной потребностью человека. Это не так заметно, поскольку не связано непосредственно с физическим телом, да и системы воспитания, образования, плюс житейские стереотипы общества всячески стараются от этой потребности человека освободить, но те, кто в этой теме как-то живет, знает не понаслышке, что, внезапно сталкиваясь с любым видом творчества, человек преображается. Может, ненадолго, но преображается. А уж если что-то в этом самом творчестве у человека получается, то заставить его это дело бросить, даже если оно в бытовом плане ему во вред, очень не просто. Это – мистическое пояснение, есть и вполне себе материалистическое.
Из некоторых исследований зарубежных психологов, процесс взросления и накопления жизненного опыта происходит посредством переживания вполне определенных эмоциональных потрясений. И среди них положительных эмоций не большинство. Человеку требуется иметь в багаже и эмоциональной памяти представления и об убийстве и насилии, например. Без этого взросление или полноценное формирование личности невозможны. Искусство частично помогает, но только частично. Можно получить некоторое представление об эмоциональной памяти свидетеля убийства или насилия. Согласитесь, похоже, но не совсем то. А вот собственное творчество – это единственный не криминальный способ получить требуемое, да еще и сформировать по отношению к этому личное отношение. И тут не так важно, сыграешь ли ты роль убийцы в любительском театре, напишешь ли об этом рассказ или стихотворение, поработаешь ли как постановщик номера, где все это требуется сыграть, напишешь ли картину или станцуешь, если ты честно сделаешь творческую работу, твоя эмоциональная память обогатиться недостающим для полноценной личности переживанием.
Понятно, что большинство людей понятия не имеет о том, что я только что рассказал, я и сам это случайно узнал, уже даже и не вспомню по ходу какой работы, и не в самом юном возрасте. Умом человек может не знать, но инстинктивно стремится к полной самореализации, которая без этого всего невозможна. Это – лишний довод, что Библия – не глупости какие-то мифологические, а вполне себе мудрая книга, реально способная выручить в трудную минуту. Не молитвой верующего, так подсказкой на любой случай жизни.
Я, наверное, в этом месте остановлюсь. Граница между профессионализмом и любительством, между искусством и творчеством становится очень заметной, когда знаешь куда смотреть. Но одной этой границей не объясняется и непонимание, и даже порой взаимная вражда любителей и профи. А есть ведь еще и острая необходимость друг в друге, и об этом тоже мало кто задумывается всерьез.
На исключительно бардовских примерах всего этого не объяснишь. Скажу только в качестве анонса, что самые великие вещи в части творчества и искусства случаются тогда, когда любители и профессионалы объединяют силы, или хотя бы стараются понять правду друг друга. Я постараюсь закончить этот непростой разговор со дня на день, не пропустите. Ну а в качестве иллюстраций ко второй части этого текста я планирую использовать кроме наших песен еще и записи лучших номеров студенческих весен. Это тоже очень интересное и совершенно неизвестное обычному зрителю творчество. Не прощаюсь даже, так как собираюсь вернуться с этим разговором как можно скорее. А вы пока студенческую самодеятельность послушайте. Тоже как анонс.