Глава 7 / начало
Вот что значит, рано встать. Всё успел. Домой приехал к обеду. Ещё в детстве во дворе у бабы Ма, услышал, как одна бабушка наставляла внука, рассказывая ему притчу. Я так понял, что внук возмущался тем, что им пришлось рано встать. Вот бабуля и блеснула знаниями, никак не ожидая от внука такого ответа.
- Жили - были два бедняка. - Рассказывала бабулька. - Один рано любил просыпаться, другой любил поспать. Оба ходили в город на подработку. Тот, что с солнышком вставал, раньше и в город выдвигался. Вот идёт он как-то по дороге, глядь, а там монетка лежит. Обрадовался бедняк, подобрал денежку. В тот день не удалось им в городе работу найти. На это монетку бедняк купил хлеба домой. А второй бедняк так голодным и остался. На второй день история повторилась. Рано встал бедняк и поспешил в город. И опять ему на дороге монетка попалась. Рассердился на него сосед. Спросил, где тот деньги берёт. «А кто рано встаёт, - ответил соседу бедняк, - тому Бог подаёт».
- Угу. - Буркнул внук. - А кто ещё раньше, у того отнимает.
- Это почему же? - Удивилась бабулька.
- Так, кто-то же раньше бедняка прошёл и ту монетку потерял.
Помню, я тогда, что бы вслух не рассмеялся, к себе во двор забежал. Лицо бабульки надо было видеть.
Вот и мне Бог подал. Я успел заказать классические брюки. Чёрные, в едва заметную серую полоску. Светлый пиджак в клетку. И белую футболку «поло». Правда закройщица удивилась такому названию. Сейчас такие футболки называются «тенниски». Но мне не принципиально название. Главное фасон. За всё про всё я заплатил двадцать восемь рублей.
Как оказалось, закройщица хорошо знает мою мать. Просила передать ей привет. И то, что её заказ остаётся в силе. Очень меня похвалила, что я рано приехал. Не будет к обеду этих тканей. А она мне бы только на брюки смогла оставить. Пригласила меня приехать через четыре дня на первую примерку. Эх! Поздно я за пошив взялся. Надо посмотреть, в чём послезавтра в школу идти. Надеюсь у Мишки всё готово.
- Надула она тебя. - Проговорил Васятка из рюкзака, когда я уселся на свой мопед.
- В чём? - Не понял я.
- С каждой ткани ты за пятьдесят сантиметров переплатил. Она так ловко прибавила в расчётах. Ты и внимания не обратил.
- Ну, что ж. Работа у неё такая. А может и не обманула. Мы же с тобой Васька в шитье ничего не понимаем. - Вздохнул я и принялся крутить педали.
Радость свободы, что я испытал, когда первый раз выехал на дорогу, прошла. И теперь крутить педали меня напрягало. Я сейчас понял, что зимой и в плохую погоду на этой технике никуда не поеду. Мне нужны права. Ну, это если я не выберусь домой. Надо все варианты рассматривать и ко всему быть готовым. Свернув на нашу улицу, увидел у дома стоящую машину с бочкой. Прибавил газу.
Калитка во двор была открыта. По двору шёл мужик, таща в руках две пустые фляги. Тётка стояла у калитки и благодарила его.
- Спасибо большое. А то все на работе. А мне огурчики полить нечем. Вот спасибо. - Говорила она, когда дядька подставил под кран фляги. - Миша! - Обрадовалась тётка мне. Бегом тащи из сарая ещё три капроновых бочки. Скорее.
Ничего не понимая, пустился бежать в сарай. Понятия не имею, где там эти бочки лежат. Открыл дверь, осмотрелся. Ура! Искать не пришлось. Два белых пластиковых бочонка стояли сразу возле двери. Подхватил их. Потащил к машине. Третий стоял на улице.
- Я забыл, - зашептал я на ухо тёте Люсе, - зачем бочки?
- Ты опять? - Нахмурилась тётка. Глянула сердито на меня, но ответила. - Вода техническая для полива. Питьевую мы с колонки возим. А для полива, два раза в неделю, машина ходит. Надо всю посуду заполнить. Ты быстренько фляги в ванную, что в палисаднике стоит, вылей и опять притащи. Давай шевелись. Я и так дядьку еле уговорила фляги из дому принести.
Заскочил домой, закинул рюкзак. Заглянул в холодильник. Так, мать мясо опять принесла. Подхватил за верандой тележку. Быстро перетаскал фляги, наполнил ванну. Подсунул пустые фляги мужику. Он молча принял их, подставил под струю воды.
- Мать мясо кому-то обещала? - Наклонился я к тётке.
- Ничего не говорила. А тебе зачем? - Удивилась она.
- Мужичка задобрить надо. - Шепнул я ей. И помчался в дом. Подхватил ровненький кусочек говяжьей мякоти. Килограмма на два. Куски все одинаковые. Пересчитал их. Восемь кусочков. Это ж сколько мать на себе килограмм приносит? Шестнадцать? Да ещё утягивается туго. Помню, как я распускал верёвки её кормилицы. Бедная женщина. А куда мне мясо положить? Я заозирался по сторонам. Пакетов то целлофановых нет. Открыл один шкаф, другой.
- Тихон! - Позвал я домового.
- Чего тебе? - Домовой сидел на припечке и наблюдал за мной.
- Мясо во что завернуть? - Растерянно спросил я.
- Так в бумагу. Вон. В сумке весит. - Указал он на весящую за столом сумку. – Как дитё малое, право слово. – Хмыкнул домовой глядя на моё удивлённое лицо. Мясо в бумагу? Но другого варианта не было. Я достал коричневую, лощёную бумагу. Завернул мясо, помчался к машине. Успел вовремя.
- Двенадцать копеек. - Озвучил цену мужик. Тётка порылась в кармане, достала мелочь. Отсчитала. Протянула дядьке. Я быстро перехватил деньги. Вручил водовозу сначала свёрток, затем мелочь. - Это чего? - Удивился мужик, принимая пакет.
- За хлопоты. – Проговорил я. - Мало ли. Дома, когда нас не будет. Поможешь тётке.
- Да я чё! Да мне не тяжело! - Отогнув уголок свёртка, заглянул в него он. Сунул мелочь в карман. Пожал мне руку. Завёл машину и уехал.
- Ты зачем ему мяса дал? - нахмурилась тётка.
- А затем, теперь если никого дома не будет. Он все фляги и бочки наполнит. И рожу корчить не будет.
- Куска он ждать будет. - Пробурчала тётка. - А не дашь, обидится. Мать за деньги продаёт, а ты так раздаёшь. Глупый ты ещё. - Махнула она рукой и зашкреблась к дому. Не буду спорить. Время покажет.
Я подошёл к своему байку, собираясь закатить его во двор. Рядом со мной лихо затормозил мальчишка на велосипеде. Белобрысый, нос картошкой. Кого-то он мне напоминает?
- Мишка! - Заговорил мальчишка писклявым голоском. - Я у мамки сейчас в цеху был. - Мальчишка перевёл дух. - Так вот, там твоя мамка, сказала, чтобы ты воротину открыл. Уголь к вечеру привезут. Очередь ваша подошла.
- Понял. Открою. - Сказал я и собрался закатывать мопед во двор.
- Мишка, - остановил меня пацан. - Моя мамка сильно тебя ругала? - поинтересовался он. Ах. Вон ты кто. Сашка. А я-то думаю, кого же ты мне напоминаешь. Мамкин сын. Копия.
- Не сильно. Просто сказала, что у неё нет лишнего сына. - Улыбнулся я.
- Понятно. Не купит. - Вздохнул он. И помчался по улице на велосипеде. Видно мопед для себя мальчишка у матери выпрашивал.
Когда я зашёл в дом, на столе уже стояла и исходила ароматными парами полная чашка борща. Быстро вымыв руки, я уселся за стол.
- А сколько вода стоит? - Поинтересовался я, когда утолил первый голод. - Столько набрали и всего двенадцать копеек?
- Забыл? - Тётка дождалась моего кивка, - полкопейки ведро. Дальше сам посчитаешь?
- Ёмкость надо. - Сделал я вывод. Тётка неопределённо хмыкнула.
Я допивал чай, когда в дом вошла тётя Надя, соседка. Тётка на неё молча уставилась.
- Здравствуй Люся, - поздоровалась она. - Мне Миша нужен.
- Дома его не было, - быстро проговорила тётка. - Он ничего не делал! - Тёть Люся быстро поднялась с табурета и загородила, как могла, меня.
Я обнял тётку за худенькие плечи. Шепнул на ухо.
- Всё хорошо. Она не ругаться. - Отодвинул тётку и вышел с соседкой на улицу. Выходя глянул на растерянное лицо тёти Люси, подмигнул её, успокаивая. Как же они привыкли, что с соседями надо только ругаться.
- Пришла ко мне подруга. Поговоришь? - Сказала тётя Надя, не оборачиваясь. - К нам пойдёшь, или сюда привести?
- К вам. - Подумав ответил я. И заспешил следом за соседкой.
Планировка этой квартиры была немного другой. Там, где у нас была кухня, у соседей была прихожая. Дальше, правда, меня не пустили. На табурете у окна сидела очень худая женщина. Вокруг глаз тёмные круги, щёки ввалились. Тонкие синюшные губы были слегка приоткрыты. А вот шея, грудь и живот находились в чёрном мареве.
- Надя? - удивлённо подняла женщина бровь. - Ты мне сказала, ведающий будет.
- Это я и есть. - Поднял я ладонь. Посмотрел женщине в глаза. Заговорил. - Что вам сказали врачи?
- Ничего? - Пожала она плечами. - Кучу таблеток. Вот только мне всё хуже и хуже. Не поверишь. Я полгода назад весила около ста килограмм. И мне вес не мешал. - Она опять вздохнула.
- Поверю. Врать не буду. Поздно уже всё. Была бы болезнь серого цвета, я бы гарантию дал. А так. Немного жизнь продлим. – Не стал я ничего скрывать
- А ты, дай, - схватила меня за рукав женщина. - Дай. Я в чёрта поверить готова. Деньги у меня есть. А надо дом продам. Дай мне гарантию!
- Пообещайте, выполнять все предписания врача. То, что я вам сейчас порекомендую, это только в совокупности с медикаментозным лечением. Обещайте? - Строго посмотрел я на женщину.
- Обещаю. Поверь, я готова на всё. - Выпрямила она спину.
- Будете записывать или на память понадеетесь? - Поинтересовался я.
- Запишу. Вовчик. Тащи лист и ручку! - Крикнула она в комнату.
Выскочил Вова, увидел меня, сильно удивился. Мать не дала ему опомниться, вытолкала за дверь.
- Диктуй. - Приготовилась писать женщина.
- Во-первых, ежедневно в вашем рационе должна быть капуста брокколи. - Начал я.
- Чего? - Женщина не стала записывать. - Ты меня за дурочку держишь?
- Тогда нам разговаривать не о чем. - Развернулся я, что бы уйти.
- Подожди. Я пишу. Это, что за капуста такая?
- Брокколи. Сорт капусты. И другая не пойдёт. - Строго сказал я. - Воду начнёшь собирать уже сегодня. Надо было вчера. Но, как есть. Пиши. Найдёшь три мёртвых источника. Это, где вода в болото превращается. Нет у такой воды живой подпитки. Пахнет она уже не хорошо. Запомни. Три разных источника. Наберёшь в три разных сосуда. Четыре живых источника. Это родники. Четыре разных сосуда наполнишь. Желательно поутру росы собрать. Встань утром рано. Проверь. Есть роса, собери. Ну, а нет. Что ж. Без неё. Всю жидкость слей в одну ёмкость и начинай толочь. Слышала выражение, толочь воду в ступе. Вот и ты толки. При этом нашёптывай слова:
Рак и мука, тебе на моем теле скука. Пойди под шесток, найди себе уголок, там тебе быть, там тебе под шестом жить. A меня от рака и муки освободи. Слово моё крепко. Язык. Замок.
Водой этой умывайся утром и вечером. Горло полощи.
Найди травы, - перешёл я по привычки на ты, - Татарник, дудник. Дягиль. Лист земляники, чистотел. Он должен быть собранным в мае. Бадан, болиголов. Все эти травы в равной пропорции. Столовая ложка на стакан кипятка. Не кипятишь. Просто залила, дала остыть и пьёшь. Утром и вечером, по столовой ложке. Не увлекайся. Травы не так безопасны, как о них принято думать.
Ну, и если доживёшь до весны. А дожить должна будешь, выполняя всё, что я посоветовал. Пойдёшь в лес. Тебе очень нужна пыльца сосны. Собери её на марлю. На ладонь, всё равно как. И просто ешь. А сейчас я тебе сниму боль. Запоминай слова. Имя как твоё.
- Вера. - Ответила женщина.
- Запоминай. Будет больно, наговаривай сама. Только тебе надо в это поверить. Хоть малейшее сомнение и ничего не поможет. - Я подошёл к Вере, положил одну руку ей на плечо, другой взялся за табурет и зашептал:
Мёртвое дерево не растёт,
Камень цветом лазоревым не цветёт.
Так бы и боль моя не росла,
Исчезла, разрушилась, умерла
Отныне и довеку, от века и по веку.
Слово моё крепко. Язык. Замок.
Поняла да? - Уточнил я.- Рукой при этом заговоре держишься за мёртвое дерево.
- Я всё поняла. И я верю тебе. - Проговорила Вера. - Как мне с тобой рассчитаться?
- Как удобно. - Ответил я.
Вера полезла в сумку достала кошелёк. Протянула мне десятку. Я молча взял, развернулся, прошёл мимо обалдевшей Надежды.
Клиенты у меня будут. Я теперь уверен. И старая ведьма мне не нужна. Хотя. Травы. Бабы Ма с её запасами рядом нет. Надо в местную аптеку сходить.
Что такого соседка увидела во мне? Она смотрела на меня с каким-то ужасом и благоговением одновременно. Чуть приоткрыв рот, и даже с места не сдвинулась, когда я проходил мимо.
Только я собрался засесть за книгу, как привезли уголь. Полную машину ЗИЛ самосвал. Походив задумчиво вокруг кучи, решил не откладывать эту работу на завтра. Принялся закидывать уголь в углярку.
- О! Мишка. А я думал мы погулять сходим. - Раздалось от ворот. Перестав кидать уголь, посмотрел на говорившего. Олег.
- А мы собирались? Чего не предупредил?
- Так чего предупреждать, и так почти каждый вечер ходим. Девчонки будут. Валька твоя приехала. Я Шурку сегодня в магазине видел. Она сказала.
- Так я сейчас. - Поставил я лопату в угол и заспешил домой. При входе глянул на себя в зеркало. Мамочки дорогая. На кого я похож. Чистый негр. Одни глаза блестят на лице. Придётся Олегу меня подождать. Водрузил ведро воды на газ и задумался, а где мне купаться. В тазике, как прошлым вечером тётка предложила? Нет, ну на самом деле, каждый день не купаться, это для тела хорошо. Всё же природа о нас позаботилась. Наша кожа вырабатывает защитную плёнку. Ну, это если грубо говорить. И пользуясь гелями, мылом, шампунями, мы её смываем. Удивляясь потом, почему стали так чувствительны к болезням. Но это не значит, что надо мыться раз в месяц. Просто моющие средства примерять достаточно раз в неделю. Это если есть такая возможность. Вот у меня сейчас мылом ну, просто необходимо вымыться. Хоть вчера и в бане был. Сбегал в разрушенную баньку, освободил себе для мытья местечко. Не уютно. Особенно после мытья. Печку надо ставить. Мне в голову пришла идея.
- Покажись, - приказал я. Ничего не произошло. Ладно. Завтра попробую банника разбудить. Сегодня воду, мыло и мочалку оставлю. Должен он почувствовать, что банькой пользовались. Не может всё проспать.
Отдраил себя мочалкой, отмылся. Дома встал перед зеркалом. И приятно удивился. С утра на меня из зеркала, смотрел плотного телосложения парень, с длинными волосами. С выгоревшими бровями и ресницами. А сейчас я видел в зеркале всё того же полноватого парня, но вот глаза. Яркие, обрамлены пушистыми черными ресницами. Черные брови в разлёт, придавали взгляду игривость. Пушок нал губой, с утра был противного рыжеватого оттенка, сейчас красиво подчёркивал верхнюю губу. И уже походил не на пушок, а на лёгкую небритость
Что за перевоплощение? Смотрел я на себя в зеркало, удивляясь.
-Шапку то чего не надел? - Подала голос тётка. Я непонимающе глянул на неё. - Пугаешь ты меня Мишка. - Покачала она головой. Ты всю зиму так делал. Натрёшь моську углём, шапку на мокрый волос оденешь. Красавец. Да, что непонятного то? - Рассердилась она. - В Караганду с матерью ездил. Шахтёров видал. У них у всех, глаза, словно карандашом подведены. Угольная пыль въелась. Тебе понравилось. Ну, не красится же парню, в самом деле. Каждую баню так делал. Глаза черные, брови черные. Волосы под шапкой высохнут, волнистыми кажутся. Твоя Валька то и клюнула на тебя. Красавца. - Покачала головой тётка. А я ухватился за слово баня.
- Так баня была?
- Была, конечно. Мать по весне со сварщиком познакомилась. Он тут горы обещал свернуть. Вроде в бане ремонт начал делать. Печь разобрал. Да кодировка у него кончилась. Запил. Новую печку то сварить успел. И даже притащить. Вон она. В бурьяне, под забором, в огороде валяется. Из последних сил через забор перекинул и пропал. Вот без бани теперь. Плохо зимой будет. - Вздохнула она. - В мороз или метель в казённую баню не находишься. А я так и вообще не пойду. Палка скользит. Упаду и буду, как травлёный таракан на дороге лежать лапками двигать. - Она изобразила руками, показывая, как двигать ими будет. Мы рассмеялись. Завтра надо посмотреть, что там с печкой. Новость хорошая. Я сходил к вешалке, натянул на голову шапку. Пока оденусь, волос должен подсохнуть.
Оказывается, встретиться решили в доме культуры. Танцы там сегодня. На сцене выступал местный ВИА. Ребята довольно хорошо пели. Вживую. Некоторым артистам, моим современникам, поучиться бы у них.
- Миша, кинулась мне на встречу полненькая девчушка, в очень коротенькой юбочке. Где-то я фразу слышал, вот в наши-то время, девушки скромными были. Ну-ну. Я бы своим девчонкам такую юбку не разрешил. - Вы где так долго? Мы вас ждали-ждали.
- Уголь привезли. Кидал, - честно признался я. - Пока отмылся.
- Ты сам? - Удивилась девушка. - Мать, что? Никого нанимать не будет?
- Сам, - улыбнулся я.
- Валька, чего привязалась. Пошли танцевать. - Потянула её в круг светловолосая, широкоскулая подруга.
Музыканты на сцене, что называется, вдарили по басам. Зал дружно подхватил «Идёт солдат по городу, по незнакомой улице».
Валя подскочила, потянула меня в круг. Ну, а что. Мне 16 лет и этим надо пользоваться.
Придя домой всё же поразился, как быстро меня захватили чувства шестнадцатилетнего мальчишки. И даже ворчания Васятки, что я не взял его с собой, не могли испортить мне настроения. Да, я чувствовал, что намного старше всей нашей компании, но всё же мне было приятно держать Валю за талию. Обнимать девчат, согревая их. Отвечать на невинные шутки Раисы. И ни какой пошлости. Всё невинно и трогательно.
Так же тихо, как и утром, расстелил свой диван. Мои женщины уже спали. Лёг удобнее. Прикрыл глаза. Постарался успокоить бушующие во мне юношеские гормоны. Сосредоточился. И вознёс благодарственную молитву Маре
Богиня наша Мара!
Бессмертная, вездесущая, всемогущая!
Я Михаил, в час этот, приветствую тебя!
Тебе желаю святости!
И эту святость славно ты прими!
Поскольку это искренно от сердца,
Ты древлеправославным святость верную дари!
Слава Богине Маре! Слава Богине Маре!
Слава Богине Маре! Ура! Богине Маре!
Святости Богине Маре! Святости Богине Маре!
Святости Богине Маре! Ура! Богине Маре! Продолжение
