Начало здесь
В положенный день мы с вещами и всеми анализами, исследованиями явились в приемный покой Морозовской детской больницы. Все успели, все собрали. Но я даже и не сомневалась в этом, гораздо больше я опасалась, что дочка заболеет и нас не примут. Но нет мой стойкий солдатик не подвел.
Оформляем документы и потихоньку рассматриваем все вокруг. В первый раз в больнице. Для малышки все было в диковинку. Да и я тоже подмечала необычное. Первое, вместе с маленькими детьми ложились не только мамы. Лично я видела 2 пап. Один из них оказался вместе с нами в глазном отделении, причем сопровождал он девочку.
Второе, в палаты определяли не абы как, а по возрастам детей. Так ребенок скорее сходился со сверстниками, а в приятной компании и болезнь переживать легче.
Третье, сестра на посту, уточнив, что у меня девочка, заменила постельное белье на “девчачье” - в принцессах. Пустячок, а приятно!
Глазное отделение расположено в новом современном корпусе, поэтому говорить о бытовых условиях нечего. Все прекрасно. Нас определили в палату, рассчитанную на троих. На троих деток. Но двое были с мамами. Я с дочкой 1,4; мама с крохой 6 месяцев и девочка 8 лет. Она лежала одна, и, как я потом поняла, в отделении не оказалось ее сверстников, все или старше, или младше. В общем, в палату с 3 большими кроватями добавили 2 маленьких, что, конечно, пространства не добавило. Но это, пожалуй, единственное неудобство.
Незаметно наступило время обеда. Чадо мое была на грудном вскармливании, но активно осваивала прикорм. Поэтому я притащила с собой целую батарею баночек с мясным, овощным и фруктовым пюре. Но оказалось зря, в этой больнице и таким едокам припасено особое меню. У меня уточнили, что уже пробовала дочка, и принесли приготовленное протертое мясное и овощное рагу. Не говоря о полноценном обеде из 3 блюд для меня. Так что с едой полный порядок, накормят всех от мала до велика.
Встретились мы и с нашим офтальмохирургом. Она еще раз осмотрела и ощупала шишку у глаза. Объяснила, что завтра операция будет длится около 40 минут под общим наркозом. И главное, правильно подготовиться. К 8 утра надо быть натощак. В случае с грудным молоком последний прием возможен не позже 3 часов ночи.
А дальше потянулось время ожидания. Кроха моя занялась припасенными мною игрушками. К ее услугам было даже 2 локации: мамина большая кровать и собственное ложе. Там, правда, дочь задерживаться не хотела. Быстро смекнув, что в маленькой кроватке она оказывается, когда маме надо отлучиться.
Я же вовсю крутила в голове, как мне организовать ночные перекусы. Младшая привыкла к кормлению по требованию. Особенно ночью, проснулась, пососала, дальше спит. В любое время, без определенных интервалов. Я тут же завела себе будильник на половину третьего. С тем чтобы после трех ни капли. Но при этом живо себе представляя, какой ор может подняться, если грудь потребуется в запрещенный период. Переживания не дали мне уснуть, а вот малая, не ведая о моих сомнениях, попила, как положено, около трех и продрыхла до самого утра.
Клиника работает как часы. Вот уже и за нами пришли. Операционные находятся на другом этаже. Вот я донесла на ручках до заветных дверей, положила на каталку, и в следующее мгновение солнышко скрылось за створками. А мне остался только ее удаляющийся недоуменный крик.
У входа в оперблоки нельзя стоять, мешаешь течению пациентов. Возвращаюсь в палату. Надо ждать. Отсчитываю минутки, вскидываясь на каждый звук, плач. А вдруг моя? Уговариваю себя, что все плачут одинаково. Истекли обещанные 40 минут. Каждое дополнительное мгновение придавливало меня все большим грузом. Я не могла пошевелиться. Час. Час десять. Час двадцать. Вдруг мою неподвижность взорвал крик. Она! Я как подорванная вылетела в коридор и схватила мою куколку. Сердце все слышит.
Как мне потом пояснила доктор, операция длилась значительно дольше из-за того, что внутри опухоль оказалась сильно больше предполагаемой. Это к вопросу: зачем нужно второе мнение. И может стоило подождать, понаблюдать. Я убедилась, что мы выбрали единственно верное решение.
А дальше пошли мелочи жизни. Пережить слезную истерику. С мамой на груди, на ручках дело заняло чуть больше часа. Отдохнула, слезки высохли, расставание с мамой забылось. Захотелось поактивничать. Что-то мешается. У глаза толстый кусок бинта, едва приклеенный пластырем по бокам. Трогать нельзя категорически. Строго предупредили. Чуть разойдется шов - новая операция, новый наркоз. Так что мне было чем заняться - отвлекать дочуру от повязки.
К вечеру и интересное занятие нашлось. Два раза в неделю в отделение приходят студенты - волонтеры поиграть, поразвлекать юных пациентов. Появляется гора настолок, конкурсы, смех, игры. Моей девчонке такое еще не по возрасту. Но поглазеть, послушать в самый раз.
Только ночь мне пришлось опять не спать, следить, чтобы не сорвать повязку. На следующий день бинты сняли, оставили небольшие пластыри, держащие нитку, шов обработали и выписали домой.
Но дома же и стены помогают. Дочь привыкла и не покушалась на рану. А через 10 дней врач в процедурной за секунду избавил нас от надоевших хирургических ниток. Вуаля! Сейчас об операции напоминает белая сантиметровая полоска шрама под бровью. На фотографиях ее и не разглядеть.
Моя история - наглядный пример того, как порой важно второе врачебное мнение. Не допускаю даже мысли о том, что было бы, остановись я на первом.
Бывали в таких ситуациях?