Случилось всё, как и предполагали в селе, Сеченова с почётом отправили на заслуженный отдых. Правда поговаривали, что были на это причины посерьёзнее. Стал он в последнее время частенько на работе с похмелья появляться, с колхозниками вёл себя грубо. Жалобы посыпались на такое его поведение, но видно районное начальство не стало сор из избы выносить, наградили всем чем могли наградить, и распрощались. Они с женой после увольнения долго не думали, продали дом со всем хозяйством, и уехали в город. Там у них давно однокомнатная кооперативная квартира хозяев дожидалась. В бухгалтерии на кассу Серафима снова посадила нового человека, на этот раз приезжую девчонку из соседнего района, направленную к ним по распределению. Первый неприятный звоночек получила она, когда принесла документы на подпись новому председателю.
— Хорошо, оставьте их у меня на столе, я всё проверю, а потом подпишу, — услышала она от Стриженова.
— Да что тут проверять, Павел Семёнович, — криво улыбнулась Серафима, — у меня всегда всё циферка в циферку, с Иваном Кузьмичом никогда проблем не было, он доверял мне.
— Я вам тоже доверяю, но подпишу только после того как сам всё проверю, правило у меня такое.
— Ну как знаете, — Серафима в растерянности пожала плечами, — документы срочно нужны.
— Ничего, я долго не задержу, после обеда Любовь Дмитриевна вам их принесёт.
А после обеда на столе Серафимы зазвонил телефон.
— Серафима Тихоновна, вас председатель вызывает, — услышала она в трубке голос Любки диспетчерши.
— Сейчас, иду, — ответила Погодина, встала из-за стола, поправила перед зеркалом причёску и заспешила по коридору в сторону кабинета председателя.
— Серафима Тихоновна, я у вас кое-что уточнить хотел, — услышала она войдя к Стриженову.
— Да, спрашивайте, всё объясню, — заискивающе заулыбалась она в ответ.
— Как оплачивается у нас командировка?
— Десять рублей если на сутки в Курск или Белгород, в Харьков пятнадцать рублей. Если по месту, три рубля.
— Так, хорошо, а куда тогда по вашему ездил этот товарищ? — Стриженов ткнул пальцем в ведомость, где напротив фамилии механика Ёлкина стояло сто рублей.
— Сергей Анатольевич в Курск ездил, — краснея ответила Серафима.
— И чем таким важным он там был десять суток занят?
— Это ошибка, Милка наверное описку сделала, нолик лишний приписала, он на сутки ездил, — стала неловко оправдываться Погодина.
— А сколько он тогда в кассе на руки получил?
— Десятку конечно, можете его самого спросить.
— Понадобится, спрошу, сейчас заберите вот эти ведомости и всё переделайте. А говорили циферка в циферку, не проверь я документы, в кассе неразбериха могла произойти, внимательнее нужно быть, и вам и девочкам вашим.
Серафима вернулась к себе в бухгалтерию, швырнула ведомости на стол к Людмиле Кислицыной и приказала.
— Быстро всё переделала, в следующий раз наворотишь что-то подобное, уволю к чёртовой матери.
— Серафима Тихоновна, так вы эту ведомость сами составляли, — возмутилась Мила.
— Молча, взяла и всё переделала, — выходя из себя прокричала Симка, — ты погляди на неё, больно разговорчивая стала.
Она села за свой стол, немного успокоилась, подняла трубку телефона и набрала номер колхозных мастерских.
— Сергей Анатольевич, поговорить нужно, уточнения по запчастям сделать, по тем которые недавно получили.
— Хорошо, приду поговорим, — услышала в ответ.
— Тогда жду тебя у себя в половине первого, мне тут отчёт переделывать пришлось, на обед не пойду.
— Нам что, тоже оставаться,— загалдели девчонки бухгалтерши.
— Идите домой, сама без вас справлюсь, — ответила Серафима, ей нужно было чтобы во время встречи с механиком, рядом никого не было.
Ёлкин явился как договаривались, по-хозяйски разделся, повесил пальто на вешалку, подошёл к Серафиме и обнял её.
— Ну, что вызванивала, соскучилась?
— Осторожней ты, — Погодина высвободилась из его рук, — ещё увидит кто. Обниматься в другом месте будем, я предупредить тебя хотела.
— О чём? — Ёлкин насторожился.
— Метла наша новая, ведомости сам все проверил, и заметил несостыковочки. Я на Милку стрелки перевела, а тебя предупредить хотела, станет спрашивать сколько в кассе на руки получил, говори что десять рублей.
— Я то скажу. А если у кассирши спросит?
— Не спросит, Галка уволилась и уехала. А эта новенькая, она ничего е знает. Так что придётся нам с тобой эту нашу лавочку прикрыть по всей видимости. Хотя бы на время, надеюсь ему скоро такой тотальный контроль надоест.
— Да, жалко. С командировками у нас неплохо получалось. Ну ничего, не расстраивайся, я что-нибудь придумаю, есть у меня кое-какие завязки. Запчасти продавать можно будет.
— Сергей, ты только осторожнее, — предупредила любовника Серафима.
— Не учи учёного, всё будет нормально. Ну так когда встретимся, соскучился я по тебе?
— Давай на следующей неделе, мне нужно будет в Касторное по делам.
— Всё как обычно?
— Да.
— Ладно, буду ждать.
Ёлкин ушёл, а Серафима стала думать что делать дальше. По всей видимости такой вольницы как при прежнем председателе не будет. “Нужно получше узнать этого Стриженова, присмотреться к нему. Что за человек, чем дышит. Может эти проверки его, всё напускное, авторитет зарабатывает, закрепится на новом месте хочет. Пускай пройдёт время, а там видно будет. Если и дальше такую линию гнуть станет, подставить можно, вылетит с председательского кресла сизым голубем”, решила она для себя. Но шло время, а изменений не было. Стриженов прежде чем что-то подписать, сам всё скрупулёзно проверял. Левые деньги у Серафимы совсем перестали появляться. Первой недовольство выказала Лера, когда приехав в гости к матери,и получила от неё только сумку с продуктами.
— Мам, а деньги? — возмутилась дочь.
— Нет пока лишних Лера, придётся потерпеть.
— А как же отдых, мы на море планировали поехать?
— Пускай Вадим у своих родителей попросит, не всё же меня вам доить. Лучше скажи когда внуками меня порадуете?
— Мам, какие внуки, для себя сначала пожить нужно, а потом о детях думать. Тем более что свекровь болеет, кто с ними возиться станет, тебе до пенсии ещё далеко.
— Смотрите, как бы потом поздно не было. Время на месте не стоит, пролетит и оглянуться не успеешь, захочешь потом родить, да только не сможешь.
— Ой мам, не нагнетай, — отмахнулась от матери Лера, — лучше скажи, поможешь с отдыхом или нет.
— Помогу, куда я денусь. Правда лишних денег у меня сейчас нет, придётся с книжки брать. Разоришь ты меня.
— Ой мам, не прибедняйся, хватит у тебя денег, а не хватит, так ты что-нибудь придумаешь, ты же у меня умная.
Лерка стала ластиться к матери.
— Ох лиса, ну и лиса ты у меня, — Серафима обняла дочь, — знаешь ведь что отказа не получишь, вот и пользуешься этим.