Уже почти год прошёл с того времени, как Ада и Максим жили вместе. Она заботилась о нём, старалась быть хорошей женой и хозяйкой, но полюбить мужа, пока не получалось. А он и не замечал этого, летал как на крыльях. Если случалось выбираться в город, домой с пустыми руками никогда не возвращался. Хоть флакончик духов, но обязательно привезёт.
— Ну как семейная жизнь? — спросила однажды Раиса, когда остались одни в учительской.
— Всё хорошо у нас, Максим замечательный муж.
— Ну ты хоть счастлива с ним, Ада? — не успокаивались Смирнова.
— Счастлива, — отвечала она отводя в сторону взгляд.
— Ох что-то ты темнишь, — не поверила словам Раиса, — счастливые женщины так не выглядят.
— А как выглядят счастливые женщины? — начала раздражаться Ада.
— У них глаза светятся, а у тебя потухшие. Вот когда ты с Виктором жила, то совсем другой была. Неужели Максима нисколечко не любишь?
— Ой Рая не спрашивай меня ни о чём, я и сама толком ничего не знаю. Который раз уже задаю себе один и тот же вопрос, может не стоило мне здесь оставаться. И с замужеством этим, я наверное поторопилась. Обидно мне стало, что Виктор так быстро всё забыл, нашёл себе другую женщину, вот от отчаяния и дала согласие Максиму. А теперь сомневаюсь в том, правильно ли я поступила, наверное не нужно было этого делать. Он хороший, лучше наверное не бывает, его любить нужно, а у меня не получается. Может мне всё-таки уехать?
— Э-э-э, ты эти мысли дурные из головы выбрось, — напустилась на подругу Раиса. Всё у вас наладится, сначала привыкнешь, а потом полюбишь. Ребёночком поскорее обзаведитесь, и всё будет как надо.
— Хотелось бы, да только ничего пока не выходит. Знаешь, я и в постели стала вести себя по другому. Совсем не так как с Виктором. От него бывало оторваться не могла, а теперь меня словно заморозили. Максим ко мне с ласками, я пытаюсь ответить, но всё не так, я не такая как прежде, понимаешь.
— Да что в твоём Витьке особенного было, что все бабы, и ты в том числе, с ума по неё сходите.
— За всех баб ответить не могу, а за себя скажу. Я любила его, у меня земля из-под ног уходила как только он ко мне прикасался. Он мой первый мужчина, думала что будет единственный, но не вышло.
— А ты знаешь что, — посоветовала вдруг Раиса, — представляй себе в постели вместо Максима, Виктора, глядишь всё и получится.
— Ну ты даёшь, — возмутилась Ада, — спать с одним, представлять себе другого, да это похуже измены. В настоящей измене телом предают, а это получается душой.
— Тебе и так плохо, и эдак не хорошо, — разозлилась Раиса, — блажь из головы выброси, тогда и в жизни всё гладко будет. Но запомни одно, оставишь Максима, самой последней дурой будешь, такие мужики как твой муж, на дороге не валяются.
А дома у Максима, Елена говорила Петру собирая на стол.
— Вот гляжу на Максима с Адой, вроде у них всё хорошо, но душа как-то не на месте. Не любит она его, поэтому счастливым не сделает.
— Лен, не выдумывай. Максим несчастливый? Он вон ещё какой счастливый, только и слышно, моя Ада, да мы с Адой. Это всё твои бабьи страхи за сына, оторвался он от тебя, вот ты и придумываешь разное.
— Не страхи это Петя, я душой чувствую, не всё там гладко как кажется. Да, он ухожен, одежда точно из магазина, выглажена так, что ни одной складочки, накормлен пирогами и щами вкусными. Только не любовь это.
— А что тогда?
— Вот вчера, прихожу к ним, вечер на дворе, темно уже, Максима дома нет. Спросила Аду где он, она в только плечами пожала: “На работе наверное задерживается”, и весь её ответ. А ведь прекрасно знала, в Курск его послали.
— А что она по твоему должна была ответить, если он действительно задержался по работе.
— Как что, хоть бы волнение проявила, дорога не близкая, вдруг что с машиной случилось, или не дай Бог в аварию попал. А она только плечами пожимает. За Виктора своего боялась, за околицу встречать бегала. Сколько раз её за селом видела. А тут сидит как каменный истукан.
— Да не переживай ты так, они вместе всего ничего. Привыкнут и всё будет хорошо. Ты только не вздумай лезть к ним в семью со своими советами, а того хуже с нравоучениями. Взрослые люди, сами между собой разберутся.
— Советовать я ничего им не собираюсь, а уж тем более поучать, мне за сына обидно, — призналась Елена.
— Вот видишь, я же говорю, это просто твоя материнская ревность, — Пётр постарался успокоить жену, — всё будет хорошо. Скоро внучат нам подарят, и ты сразу забудешь всё что тут мне только что сказала.
— Твои слова, да Богу в уши, может ты и прав, — согласилась Елена.
С новым председателем, махинации у Серафимы проворачивать не получалось. Любовник денег от продажи запчастей давал совсем немного, большую часть в свою семью нёс. А Лерка требовала то одно, то другое. Шубку в Берёзке присмотрела, мама помоги купить. На отдых с мужем отправились, мама оплати путёвки. То что давала каждую неделю вообще во внимание не брала, считала как само собой разумеющиеся. И так каждый раз, денег, что хранились на сберегательных книжках, почти не осталось. А тут беда приключилась, Вадим разбил машину, Жигули, что подарил ему отец. Ремонтировать там оказалось уже нечего, поэтому нужно было срочно покупать новую. Добираться по выходным до Верхотурья на общественном транспорте, дочь не хотела.
— Мам, ну как ты себе это представляешь, я с твоими баулами, в электричке тащусь, — надув губки говорила она.
— А что ты предлагаешь? — спросила Серафима.
— Нам машина новая нужна.
— И где я её вам возьму?
— Через колхоз может можно как-то получить.
— Как?
— Ты же знаешь кто там первый в очереди, вот и впиши себя на его место.
— Не получится, Стриженов сам всё контролирует, он этого не допустит. Тем более что машина у нас с отцом есть.
— Ладно, я сама что-нибудь придумаю, — обиженно ответила дочь, и уезжая даже не поцеловала Серафиму на прощание.
А через две недели приехала и заявила.
— Нужны деньги, Иван Кузьмич по своим старым связям договорился, им продадут Волгу. Деньги тоже они дадут, но не все, не хватает трёх тысяч. Так что недостающее с вас с отцом.
— Лер, у меня таких денег сейчас нет, — развела руками Серафима.
— Как нет, а на книжке, я прекрасно знаю что у тебя несколько книжек было.
— Вот именно что было, благодаря тебе там почти ничего нет. А то что осталось, трогать не буду, мало ли что произойти может.
— Мам, ну что ещё может произойти, вы с отцом ещё молодые, надеюсь помирать не собираетесь.
— Помирать не собираемся, а вдруг заболеем, или того хуже, пожар как у Котовых приключится. Оставаться голыми и босыми на улице не хочу. Так что всё что там осталось, это тратить не стану, даже не проси.
— И что, нам по твоей милости без машины оставаться? — окрысилась Лера, — у соседей займи, потом долг отдашь.
— Ладно, не переживай, я обязательно постараюсь найти деньги, — пообещала Серафима.
— Да уж постарайся, — категорически заявила дочь, — через неделю приеду, надеюсь деньги уже у тебя будут. Нам долго ждать нельзя. А то машину другим людям продадут”.