Я хотела добавить что-то едкое, но его глаза обожгли огнём, а зрачки сузились. Мой контроль снова вышел в необузданный полет. И я поздно это заметила.
Нельзя было повышать голос. Я уже видела, как Бернардо тащит меня в бричку и отвозит косить траву. Боже, помилуй!
– Вы специально это делаете?! – гневно рявкнул он. – Думаете, я буду просить вас и умолять? Ничего подобного!
Развернувшись, он двинулся вперёд по коридору. Я запоздало решила, что всё обошлось. Не тут-то было!
Остановившись, мужчина немного постоял, злостно пыхтя. А потом быстро зашагал в мою сторону.
«Бежать! Бежать! Бежать!» – пульсировало в голове.
Молодая графиня. Глава 37. Я сожалею
Предыдущая глава ↩️
Начало истории ЗДЕСЬ ✔️
Только я оцепенела в немом страхе, наблюдая, как господин несся со скоростью хищного животного, готового порвать на куски свою жертву.
Сократив расстояние до минимума, у меня пронеслась мысль, что он ударит.
Я признавала свою виновность и корила за ужасный нрав.
Возможно, мистер Андерсон был прав, указывая на мои манеры. Точнее, в их отсутствии.
Он навис надо мной и, схватив за руку, проговорил сквозь зубы:
– Чего вы хотите?!
Мне было страшно.
– Отвечайте!
Я скомкано прошептала, задрожав:
– Для начала, чтобы вы отошли дальше.
Граф уставился на меня, замерев. В его глазах я увидела нечто пугающее и одновременно знакомое. Вероятно, также смотрелась я в порыве неудовлетворения своих желаний.
Моему взгляду всегда представлялась иная сторона – испуг моих фрейлин и власть над ними. Теперь я почувствовала, что значит не иметь возможности дать отпор.
Черты лица мужчины быстро разгладились и взгляд прояснился. Он ослабил хватку. Растерянно отпустив меня, исполнил просьбу.
– Не отправляйте на поле, – забормотала я. – Пожалуйста, не делайте этого.
– Что? – выдал он, словно не расслышал.
Моё тело затряслось и слёзы подкатили к горлу. Неизвестность ворвалась ураганом и прошибала кожу невыносимым холодом.
– В первые дни приезда, когда я накричала на вас, вы отправили меня на поле.
Он прикрыл веки и сглотнул.
– Тогда…, – запнулся мистер Андерсон и наморщил нос. – Я сожалею. Мой поступок не достоин джентльмена. Извините за мою несдержанность. Я поступил ужасно.
Господин выглядел болезненно и разбито.
Я заметила его раскаяние, как оно отразилось на его лице. Он признал ошибку.
Но я не могла простить.
– Вы хоть понимаете, каково было мне? – спросила я, подавляя рыдание.
– Нет, – тихо ответил он.
– Девушке всегда нужно держаться подальше от группы незнакомых мужчин. А их там было около двадцати!
– Это было неправильное решение. Мне нечего добавить.
– А сейчас?
– Я не собираюсь вас никуда отправлять, – он покачал головой.
– Почему вы… так ненавидите меня? – задала я главный вопрос, стараясь унять быстро колотящееся сердце.
Господин отвернулся и поежился, будто в дом проник ветер с севера. Я переживала, что он расскажет о причине своей ненависти и тем самым убьет меня.
Всё внутри тянулось от ожидания. Никто и никогда не бросал открытую неприязнь в мой адрес. Мне стало боязно ощутить его эмоции.
– Я не могу вам сказать, – произнёс он с какой-то внутренней борьбой. – Сейчас нужно удовлетворить интересы гостей, и мне требуется ваша помощь. Я буду благодарен, если вы ее окажете. Если нет, то за этим не последует мер. Будьте уверены.
Я привела дыхание в норму.
Его ответ сбивал с толку. Мне стало ясно, что добиться правды сейчас – будет опасно.
Я почувствовала легкость. Нужно было отпустить злобу, как я делала это немало раз в Олеандре, и принять то, что есть.
Другого варианта не существовало.
Решив пойти на уступку, мне захотелось договориться о выгоде:
– Я выполню ваше задание… Только у меня есть просьба.
На лице графа отразилось смятение.
– Какая? – настороженно поинтересовался он.
– Одно желание.
Мистер Андерсон тяжело вздохнул и сообщил:
– Вы просите невозможного.
– Одно желание, – продолжила настаивать я. – Не связанное с моей свободой, свободой других рабов или вашим положением. Ничего бестолкового, нереального или порочащее имя. Просто одно желание.
Наверное, ему было трудно уступать или соглашаться, так же, как и мне.
Я видела, как он колеблется, взвешивает все «за» и «против». Да, моя прихоть была странной. Я требовала слишком высокую цену в нынешнем положении.
Но если бы господин отказал, я бы не оставила его просьбу. Я хотела помочь в любом случае. И не понимала, зачем мне это.
– Хорошо, – сдержанно кивнул мужчина. – Пусть будет желание.
Выигрыш не принес мне удовольствия.
Напротив, я чувствовала, что поступила неправильно с мистером Андерсоном. Мне очень хотелось разобраться в себе, расставить все по полочкам и обрести покой. В последнее время со мной творились перемены. Небось они и были виноваты.
– Тогда через три часа, – промолвила я в приказном тоне. – Мне нужно время, чтобы подготовить всё в конюшне. Сколько поедет человек?
– Семь. Включая вас.
Перед приходом мужчин – все женщины остались в поместье – я покормила животных, наскоро осмотрела их и отыскала принадлежности для верховой езды.
Гости пришли в полной экипировке, довольные и весёлые. Сначала они не поняли для чего тут я и где человек, который им всё покажет.
После появления хозяина Олеандра и его знака мол «пора начинать» я собрала всех возле ангара. В моей голове всплывали образы, как конюхи вели себя при гостях.
Я решила не изображать чего-то нового, а просто выполняла своё дело. Не хотелось подвести мистера Андерсона. Ему была важна эта поездка.
– Господа, – попросила я тишины, и джентльмены переключили внимание. – Сейчас я подберу для каждого подходящее седло и коня. Сегодня мне выпала честь быть вашим грумом. Обращайтесь по любым вопросам. Я буду рада помочь.
Мужчины странно переглянулись, будто я предложила им нечто иное. Они не скрывали свое замешательство. Лишь граф Ищатский, высунув изо рта сигарету, и хвалебно заявил:
– Я поражён, мисс! Какие ещё у вас имеются таланты?! Вот что значит всестороннее образование! Давно говорил: девушкам пора не только изучать танцы и пресловутое вязание!
Мои кулаки сжались до побледневших костяшек, но я и бровью не повела.
Казалось, он пытался вывести меня на определённые эмоции. Я не понимала: злиться или нет. Мужчина вроде не говорил ужасных вещей, наоборот, это даже могло сойти за комплименты.
«А вдруг я разучилась принимать похвалу и смотрю на всё через пелену рабства?» – задалась я вопросом.
– Оставим разговоры о образование до подходящего момента, – мистер Андерсон заткнул всех, кто начал поддерживать беседу с Ищатским.
