Провалов в работе у Льва Дурова не было. Он признавался, что это профессионализм, наработанный годами. Дежурных ролей было много, а провалов и халтуры – никогда.
- Я бы постеснялся халтурить, - говорил Лев Константинович. - Это школа Анатолия Эфроса. Я никогда не пройду мимо валяющегося пьяного. Я же не знаю его судьбу, почему он пьет? Можно же поднять. Посадить на скамейку и спросить, дойдет ли он до дома. Так и в каждой роли надо искать драматизм, причину явлений – что и почему произошло. Почему человек такой и способен на такое? Это нужно для того, чтобы «что-то варилось».
Именно поэтому талантливый Лев Дуров был убедителен во всех ролях, даже отрицательных. Вот пример: роль Клауса в телевизионном фильме «Семнадцать мгновений весны». Актер даже хотел отказаться от этой роли поначалу.
- Что может быть страшнее доносчика и провокатора? Потому порассуждал: Татьяна Лиознова – серьезный художник. Ей нужны будут аргументы, почему я отказался от этой роли. И понял, что таких людей хватает и среди нас, - рассуждал Лев Дуров.
Актер признавался, что старое советское кино ему намного ближе современных российских фильмов. Ему на протяжении многих лет не нравились плакатные фильмы, как, например, «Кубанские казаки» - в стране голод, а тут – изобилие.
- Прошли годы, и я понял, что что-то было в этих фильмах, - говорил Лев Константинович. – Жизнь тогда была жестокая. На экране этого добавлять было ни к чему. Нельзя было у людей надежду забирать. Там было заложено добро.
А современное кино? Лев Дуров вспоминал, как ему прислали копию фильма Алексея Балобанова «Груз 200». Лев Константинович был членом Академии кинематографии, и ставил оценки фильмах – по всем параметрам он этому фильму поставил «двойки». Потому что там – мрак и безысходность.
- Это безнравственное кино, - заключил актер.
