В автобусе ехать пришлось около часа, и Ия успела задремать на полпути. Она приоткрыла от дремоты глаза, как только автобус остановился на конечной. Так бывает, когда сладко и крепко уснул, а потом надо проснуться, но не можешь, разлепить веки, будто они в чём-то вязком.
Ия с полуоткрытыми глазами выбралась из автобуса, балтийское солнце уже клонилось к закату. Прекрасны белые ночи. Это когда солнце уже скользит за горизонт, но касается его только одним краем, при этом не светит и не греет так же, как и днем. Просто немного тускнеет, покрывается легкой дымкой и красиво висит над горизонтом, как склонившийся к земле бутон цветка. Правда, с автобусной остановки никакого солнца не увидеть вообще, кругом лес. Но странное дело, Ия не видела вообще ничего не от того, что так и не открыла полностью сонные глаза, а потому что никого нет, точно так же как в те секунды в парке. И в автобусе, и на улице было пусто.
Голова Ии гудела, но мысль о том, куда ей надо идти дальше, держалась где-то в районе лба и настойчиво требовала действий. «Иди! Иди к берегу! Иди налево, потом вдоль дороги! Иди!». Ия шла за мыслью, как за стрелкой автомобильного навигатора, только не было приятного женского голоса «Поверните налево. Прямо 100 метров», а настойчивый внутренний голос самой Ии командовал идти и не останавливаться.
Странная пустота вокруг и легкий ветерок сопровождали загипнотизированную девушку на всем пути. Ия шла в оцепенении и не замечала вокруг ни густого соснового бора, ни прячущихся среди деревьев стареньких дач, ни сереющего от северных сумерек неба. Она просто шагала, движимая командами в голове, и вышла на широкий песчаный пляж, тянущийся далеко в обе стороны. Перед ней распростерся печальный, сереющий в тон небу, с бликами склонившегося солнца, финский залив. Она прошла к самой кромке воды, утопая своими тапочками в грязно-желтый песок.
«Ия!» – как громом пронзил голову девушки голос ее дяди.
Она встрепенулась, как будто вышла из глубокой думы. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы прокрутить в голове, что с ней произошло, и как она здесь оказалась. Девушка помнила, что шла по дороге, и что не встречала никого на пути, она помнила, что пришла на абсолютно пустой пляж, по которому гулял только ветер, а сейчас прогуливаются туристы тут и там, слышны отдаленно их разговоры, где-то лает собака, играя с хозяином, откуда-то, совсем издалека, доносится музыка.
Минуты Ие хватило прийти в себя, вспомнить и попытаться осознать, что произошло. Хотя осознать до конца не получалось. Голос! Голос дяди она точно слышала. Ия начала крутить головой в поисках родственника, которого, конечно же, нигде не было видно. Она прошлась по пляжу сначала в одну сторону, потом в другую. На удивление, Ия чувствовала себя спокойно, немного растеряно, но не нервничала, как днем в городе. Она чувствовала себя уставшей и очень хотелось есть. Хорошо, на пляже была кафешка, и Ия решила подкрепиться и, заодно, обдумать, что ей делать дальше, и как, а главное, где искать дядю.
На пляже Ия просидела до позднего вечера, по позднего светлого балтийского вечера, когда не понять вечер или день, сумрачно или ясно, просто светло и можно любоваться окружающей природой. Людей на пляже почти не осталось, кое-где еще слышны были голоса, кафе давно закончило свою работу, и Ия просто сидела в глубоком кресле, облокотившись на спинку и вытянув ноги. Она сняла свои тапочки, наполнившиеся песком, и теперь ее ступни приятно щекотал теплый ветерок, гулявший вдоль берега.
Ия прокручивала в голове весь предыдущий разговор с дядей, вспоминала интонации голоса, за которые можно было зацепиться, но ничего ее не настораживало. Голос и поведение Арона были обычные: веселый, шутливый, быстрый на решения. Он был таким, как и всегда.
Вот только тот голос, который позвал ее на пляже, был странным и скорее испуганным. Таким Ия его никогда не слышала. Удивленным – да, раздраженным – да, но испуганным. Дядя был из тех людей, которых очень сложно, практически невозможно было вывести из равновесия, а тем более чем-то напугать! Он много путешествовал, был в разных местах и попадал в ситуации, где можно были и испугаться, но Арон сохранял самообладание и выдержку.
А тут! В коротком слове ей четко послышался испуг. Она опять встрепенулась, стряхнув с себя пелену задумчивости, поморгала (как часто она делала, выходя из раздумий) и решила пройтись к воде.
Накинув на плечо рюкзак, в руку взяв тапочки, Ия пошла вдоль пляжа, постепенно приближаясь к медленно и умиротворенно накатывающим на берег волнам. На пляже еще где-то прогуливались парочки, шуршали листвой деревья, с моря доносился негромкий шелест волн.
Ия зашла по щиколотку в воду, повернулась боком к морю и загляделась вдаль вдоль берега. Как вдруг опять – слабый удар электрического разряда щелкнул ее по руке. От неожиданности Ия выронила тапки в воду. «Ну как так? Откуда опять бьет током? Неужели воздух настолько электризуется, что может бить?» – пронеслись в голове Ии мысли. Она наклонилась поднять намокшие тапочки, которые чуть было не смыла волна и, поднимаясь, кое-что заметила.
Ия заметила еле уловимое колебание в воздухе. Так бывает, когда в знойный день над огнем костра или горячими углями жар колышет воздух. Но у моря, и поздно вечером, тут ни пламени, ни тем более жары. Ия долго рассматривала это явление, и оно не исчезало, и вообще никак не реагировало на настойчивые порывы ветерка его сдуть. Рябь шла снизу вверх и была хаотичной, неравномерной и занимала площадь овала длиной сантиметров двадцать. Края были размыты, словно растворялись в окружающем пространстве.
Овал был на уровне пояса Ии, и ей пришлось немного пригнуться, чтобы рассмотреть. Ия переложила в правую руку тапки, а левую протянула вперед и дотронулась до него пальцем. На ощупь он был теплым и мягким, как будто трогаешь шелковую ткань, нагретую солнцем, но ткань не прогибалась, она была натянута на что-то твердое и вибрирующее, что и создавало рябь.
Ия приложила ладонь полностью и тут в воздухе начались метаморфозы. Воздух под ладонью растворился и обнажил прозрачную поверхность, похожую на стекло с мелкими фигурами в форме сот, светящихся еле уловимым неоново-голубым светом. При этом сам овал стал расти и увеличился до полного роста и ширины фигуры девушки. Ия обернулась в надежде увидеть кого-нибудь, кто бы тоже это видел, но кругом не было ни души.
Только серый огромный пес, рывшийся в кустах на берегу, приподнял голову и посмотрел на девушку.
Пространство больше уже не колыхалось, а бледно светилось своими сотами, как вдруг из этих сот на Ию стали выстреливать крошечные ниточки молний (точно похожие на ту, которую она еле уловила в парке, между книгой и ее указательным пальцем). Соты продолжали выстреливать и цепляться за одежду и тело Ии. Это было похоже на плазменный электрический шар Тесла.
Через пару минут Ия была будто прицеплена к голубой сетке. Ей не было больно, только незначительное тепло ощущалось в месте присоединения ниточки-молнии. Она попыталась их смахнуть, но молнии легко отскакивали от нее и снова приклеивались.
Постепенно они начали ее тянуть все ближе к прозрачному стеклу, и, самое странное, Ии было настолько любопытно, что же произойдет дальше, что она не сопротивлялась. В один момент ей показалось, что сейчас она проломит соты и упадет в воду, которая продолжала виднеться через стекло. В двух сантиметрах от стекла ее резко дернуло вперед и протолкнуло сквозь сетку.
В течение считаных секунд, пока разворачивалась эта ситуация, девушку никто не видел, кроме того пса на берегу. Также она не могла видеть, как пёс последовал за ней в проход.
Предыдущая часть - 1.2 В Питере
Следующая часть - 1.4 На той стороне