Мои пальцы дрожали, не слушались. Я кидала вещи, не складывая, без разбора, на нужные и не очень. Платья, наряды, украшения – понадобятся ли они мне ещё, было неведомо. С глаз текли горячие слезы, поток которых невозможно было не остановить.
– Поторопитесь! – завопила Сойра.
С невысказанной обидой я захлопнула чемодан и подошла к зеркалу. Заколов волосы в пучок и, схватив повседневную шляпку, я вытерла мокрые капли со щёк. Распухшие веки сопровождались испуганным взглядом. Быстро надев платье без корсета, я осмотрела себя и поморщилась. Мало того, что выглядела уставшей, так и ещё одежда была невпопад. Выйди такой из дома — было для меня непозволительно.
«Неужели я должна подчиняться какому-то крестьянину? Я? Если он решил покомандовать, то моя сущность не позволит ему властвовать. Чтобы ни произошло, он обязан уважительно разговаривать со мной. Я ведь все-таки дама из высших слоёв общества» – храбрясь, заключила я.
Молодая графиня. Глава 9. Кеношь Ванц
Предыдущая глава ↩️
Начало истории ЗДЕСЬ ✔️
Слегка успокоившись и воспрянув духом, я подхватила саквояж, который был довольно тяжелым, и отворила дверь. Служанка ждала меня у выхода, готовая выполнить любую прихоть.
– Возьми, – я отдала ей ношу.
Спустившись вниз, я узрела того невоспитанного и сжала плотно губы.
– Мисс Фитцджеральд, – ласково произнес он. – А я уже думал, что мне придётся подняться к вам и присоединиться.
– Как вас зовут? – ровным тоном осведомилась я.
– Мистер Кеношь Ванц, – ответил он, приподняв комично шляпу. – Извините, реверансами не раскидываюсь.
– Слушай меня сюда, – начала я дерзко. – Мне плевать, кто ты и что тебе надо. Я поеду лишь из вежливости. Ты не главный, поэтому попридержи-ка свой пыл. Моя мать пожалела тебя, однако я не буду молчать.
– У-у-у, какие мы смелые, – мужчина развел ладони в сторону. – Ну ничего, скоро ты заговоришь по-другому.
– Не дождешься.
Внезапно Кеношь бесцеремонно взял меня за локоть и повел вон из поместья. Я вспомнила, что не попрощалась с матерью, не удостоилась аудиенцией с отцом. Я ещё долго оборачивалась через плечо, однако замечала только лакеев и слуг. Сойра медленно плелась с чемоданом, печально поглядывая на меня. В груди все сжималось и разрывалось на мелкие ошметки. Я испытывала потерянность и опустошённость на своих же землях. Риш-холл – мне не желалось его оставлять. Я пыталась запомнить каждую деталь, черточку этого дома, будь-то флюгер с гербом севера, дорожка из щебенки или стриженный куст. Мне показалось, я больше никогда не вернусь сюда.
Ванц затолкал меня в бричку, и я, наконец, вырвала руку от его цепкой хватки. Избавив служанку от вещей, он небрежно закинул их наверх. Ещё одной неуважительности я потерпела, когда он залез в кабину вместе со мной.
– Нет! – возразила я. – Сядьте с извозчиком!
– Прости, милая девочка. Таковы правила, – криво ухмыльнулся он. – Вдруг ты решишь удрать от хорошего дяди.
– Отвратительный.
– Да? – мужчина сделал притворное грустное лицо. – А ты мне нравишься.
Я не знала, куда мы едем и сколько придётся быть в пути. Мне хотелось биться всеми остатками сил и уносить ноги любой ценой. Задавать вопросы чужаку я была морально не готова. Мне оставалось выжидать, чтобы составить общую картину происходящего.
До первой остановки мы ехали два часа. Благо, эту дорогу я помнила с детства. Кеношь без устали разглядывал меня и улыбался. Я в жизни не занималась борьбой, но мечталось, по крайней мере, дать ему пощечину, преимущественно кулаком. Невежа специально провоцировал меня на гнев, только я была измотана собственными страданиями. Накатывала устлалось и голод.
Сначала казалось, мы приехали к месту назначения. Ванц сказал, чтобы я посетила дамскую комнату, а после мы перекусим в какой-то забегаловке. Всё это время он не отходил дальше метра, а в некоторых моментах даже позволял себе небрежно взять мое предплечье. Возможно, чтобы я вела себя тихо. Внутри всё сжималось от такой грубости. Мужчина был неприятным: от него пахло потом и алкоголем, а лицо носило следы не ухоженности.
Я имела с собой деньги. Сбережения, что удалось припрятать от родителей. Кеношь лишь посмеялся, когда я купила себе обед, проговорив:
– Скоро это тебе не понадобится.
– Почему? – я старалась говорить нейтрально.
– Узнаешь, красавица, – он послал мне воздушный поцелуй.
Далее мы ехали примерно часа три. В дороге меня клонило в сон. Из-за страха за свою жизнь я не заваливалась перед Ванцом. На полпути он прилёг и громко захрапел. У меня появилось стойкое желание выпрыгнуть из кареты на ходу. Но я не была настолько смелой, чтобы причинить себе вред.
В какой-то момент бричка остановилась, и извозчик сердито брякнул: «На месте!». Проснувшись, я все-таки провалилась в дрёму, невежа открыл дверцу и быстро вышел. Последовав за ним и промедлив, я сразу не заметила, как мои туфли утонули в грязи.
– Нет! – выкрикнула я.
– Извини, – Кеношь засмеялся во весь рот, – ты приехала не на бал. Ах-ха-ха.
Меня тронула горькая обида. Ведь я ничего плохого не сделала, а потому не заслужила столь грубое общение. Почему он не знал приличия в беседе с молодыми дамами, его не учили этикету и манерам?
Пытаясь выкарабкаться из земли, которая только сильнее затягивала, Ванц схватил мою руку и резко вытянул на гнилые дощечки. Посмотрев на свои стопы, я поняла, что туфли безнадежно ушли под слой темной жижи.
Мужчина весело хмыкнул и изрёк:
– Значит, придётся идти босиком. Топай.