Артур стучал в дверь руками и ногами и громко требовал по телефону, чтобы Вика пустила его на кухню.
— Если ты сейчас же, слышишь меня, сейчас же не откроешь дверь, то очень сильно пожалеешь! — кричал разгневанный Артур.
— Обойдёшься! — по телефону отвечала ему Вика, лёжа на диване в гостиной. — После того, что ты делал сегодня ночью на кухне, дорога сюда для тебя закрыта. Навсегда.
— Вика, открывай, я есть хочу! — кричал Артур. — Я с работы. Я уставший и голодный. Пусти. Ты меня знаешь. Открывай по-хорошему, хуже будет.
— Я тебя больше не боюсь! — смело отвечала Вика. — После того, что я увидела, меня уже ничем не напугать. И хуже уже точно не будет. Потому что хуже некуда. Как ты мог? Нет, ну как ты мог? Ведь ты знал, что кухня — это для меня святое. Ты знал, как я люблю её. А ты?
— Вика, то, что сделал я, делают по ночам все нормальные мужчины.
— Нет, Артур. Не клевещи на всех нормальных мужчин. Все нормальные мужчины ночью спят. А если и выходят на кухню, то разве что поесть или попить. А то, что делал ночью на кухне ты, нормальные мужчины делают где угодно, но только не на кухне! На балконе, в прихожей, на лестничной площадке, в туалете или в ванной, в кладовке, но только не на кухне. И с этого дня вход на кухню тебе запрещён.
— Тогда вынеси мне еду сюда.
— И готовить пищу в этом доме тебе никто больше не будет. Потому что ты осквернил место её приготовления.
— Где же мне теперь завтракать, обедать и ужинать?
— Напротив дома есть столовая, вот там и питайся.
— Как ты можешь, Вика? После всего хорошего, что между нами было за двадцать девять лет нашего с тобой брака, ты гонишь меня в столовую! Ты же знаешь, что мне это противопоказано. Я могу жить только на домашней пище. Ну вспомни, как нам было хорошо. Неужели этого больше никогда не будет?
— Не будет! — отвечала Вика, глядя в телевизор и переключая пультом каналы. — Потому что сегодняшняя ночь перечеркнула всё! Господи, как вспомню, мне жутко становится. Хочется всё забыть, но жестокая память не позволяет мне этого сделать. И вообще, я решила, что мы с тобой разводимся.
— Подумай о детях, Вика. Что скажут они, когда приедут к нам в гости? Они не поймут!
— Когда узнают правду, поймут.
— Уж не собираешься ли ты всё рассказать нашим детям?
— А ты как думал? Я обязательно им всё расскажу. Со всеми подробностями.
— Ты не посмеешь.
— Ещё как посмею.
— Тебе самой будет стыдно.
— Пусть. Я пройду и через это унижение. Но твои дети должны знать, на что способен их отец.
— Открой кухню, Вика, иначе я выломаю дверь. И никакого развода ты не получишь. Даже не надейся.
— Не выломаешь. Забыл, что во время ремонта ты установил у нас везде звукоизоляционные двери из сверхпрочных материалов? Так что при всём желании выломать её тебе не удастся. Кстати, замки, которые ты установил во всех дверях, я поменяла не только в дверях кухни, но и во всех других комнатах и в ванной. Так что в твоём распоряжении теперь только прихожая, коридор, кладовки, туалет и кабинет, в который я отнесла все твои вещи.
— Почему только кабинет и туалет? По закону мне принадлежит половина квартиры.
— Вот я тебе и отдала половину.
— Ты смеёшься? Кабинет — это, по-твоему, половина?
— Я же сказала, что, кроме кабинета, в твоём распоряжении ещё прихожая, кладовки, коридор и туалет. Я всё сосчитала, и по метражу получается ровно половина.
— Хорошенькое дело! Она посчитала! Себе забрала ванную, гостиную, спальню и кухню, а мне? Туалет, прихожую и кабинет?
— Твой кабинет, между прочим, по метражу как спальня и гостиная вместе взятые. Сам себе его выбрал. Так что всё по-честному.
— А где я мыться буду?
— В туалете у тебя есть раковина. Там и мойся. Кстати, твою щётку зубную, мыло и мочалку я уже отнесла туда.
— Куда туда? В туалет, что ли? Ты совсем уже?
— Другой бы на твоём месте спасибо сказал. Потому что я была так на тебя зла, так зла, что вообще могла этого не делать.
— Спасибо!
— Да пошёл ты!
— Слушай, Вика, пошутили и будет. Рано или поздно, но тебе придётся отсюда выйти, и тогда я спрошу с тебя за всё. И ты ответишь за своё поведение. Квартиру она, видите ли, поделила.
— За меня не волнуйся. Я буду выходить отсюда только тогда, когда тебя не будет дома. А всё, что нужно для нормальной жизни, у меня здесь есть. Еды — полный холодильник. А благодаря планировке нашей квартиры я через лоджию могу спокойно проходить и на кухню, и в спальню, и в санузел, в котором есть и ванная, и душ, и унитаз, и стиральная машина, и многое другое.
Кстати, я сейчас в гостиной, а здесь и телевизор, и диван мягкий. Мне здесь очень удобно. Сейчас буду смотреть свой любимый сериал. А потом пойду на кухню ужинать. На ужин у меня сегодня очень много вкусного.
— Я отключу везде свет, и ты останешься без телевизора.
— Ничего страшного. Посмотрю его в смартфоне. Но если ты это сделаешь, то завтра, когда ты будешь на работе, я сменю замки и во входной двери. И ты вообще не попадёшь в квартиру. Понял?
— Как это?
— А вот так! Я всю квартиру заберу себе!
— Но ты не имеешь права! По закону мне принадлежит половина.
— А ты сперва докажи, что тебе принадлежит эта самая половина. Тогда и посмотрим. Подавай на меня в суд. И не забывай, что ты здесь даже не зарегистрирован. А квартира оформлена на меня. И тебе ещё нужно очень постараться, чтобы доказать свои права хоть на что-то в этой квартире.
— Что мне сделать, чтобы ты простила меня?
— Ничего делать не надо. Я тебя не прощу. Никогда. Мы разводимся.
— Но почему?
— Почему? У тебя ещё язык поворачивается спрашивать? А ты вспомни сегодняшнюю ночь. Вспомни, чем занимался. Такое не прощают.
Вика выключила телефон и включила звук телевизора.
А Артур вспомнил, как полгода назад познакомился в интернете с Анжелой. И уже через неделю они начали встречаться в реальной жизни.
А прошлой ночью Артуру не спалось. И он подумал, что Анжеле, наверное, тоже не спится. Тогда он тихо поднялся с постели, тихо вышел из спальни, плотно закрыл за собой дверь и прошёл на кухню. Закрыв на ключ дверь кухни, он включил ноутбук и улыбнулся.
Артур оказался прав. Анжеле тоже не спалось. И они решили пообщаться в интернете. Артур разговаривал в полный голос, потому что не боялся, что жена его услышит. Ведь всё в квартире было сделано из качественного звукоизоляционного материала. И даже если бы на кухне громко звучала музыка, этого бы никто не услышал.
А кроме того, Артур ведь закрыл дверь кухни на ключ. Но дело в том, что ключи от дверей кухни были не только у Артура, но и у Вики тоже. Артур этого не знал. И разговаривал с Анжелой, будучи в полной уверенности в своей безопасности.
А Вика проснулась примерно через полчаса после того, как Артур закрылся на кухне. Ей стало интересно, и она пришла на кухню.
Артур был так взволнован общением с Анжелой, что не услышал, как Вика открыла дверь и вошла. К тому же он сидел спиной к двери.
Судя по всему, Артур и Анжела хотели очень многое успеть сказать друг другу. Они не стеснялись в выражениях. И слова не подбирали. Говорили всё как есть.
А Вика в это время молча стояла за спиной Артура и молча наблюдала за происходящим.
И неизвестно, сколько бы ещё это всё продолжалось, если бы Артур не почувствовал, что сзади ему вроде как дует в спину.
Он обернулся и, увидев Вику, вскрикнул от неожиданности.
— Это не то, что ты подумала, Вика, — сказал Артур, показывая на экран ноутбука.
— Я так и поняла! — спокойно ответила Вика и вышла из кухни.
Артур тут же попрощался с недоумевавшей от всего происходящего Анжелой и стал думать, что делать. Он решил, что сейчас ему лучше с Викой не разговаривать.
«Нужно подождать, — подумал он. — А завтра, точнее уже сегодня, когда я вернусь вечером с работы, она успокоится, я с ней поговорю и всё объясню. Я уверен, что Вика меня простит. Не может не простить. Всё-таки 29 лет вместе. И у нас двое детей».
Но теперь выяснилось, что Вика не только не простила его, но и вдобавок ко всему ещё и квартиру поделила. И Артур не знал, как ему жить дальше.
Сходив в туалет и там помывшись, Артур лёг спать в своём огромном кабинете голодным. ©Михаил Лекс