— Кого ты любишь больше? — спросила Зоя Фёдоровна внука, распаковывая большую коробку с подарками. — Бабушку, папу или маму?
— Конечно, тебя, бабушка, — уверенно ответил одиннадцатилетний Кирилл, с волнением глядя на то, как бабушка из коробки по очереди достаёт всё то, о чём он уже давно мечтал. — Когда ты вот так вдруг неожиданно приезжаешь, то всегда дорогие подарки даришь и всё мне разрешаешь. А мама и папа сосредотачиваются на тебе, а обо мне забывают. Это самые счастливые дни, бабушка.
Елена находилась в это время в другой комнате и слышала, о чём говорила свекровь с сыном.
— А мама и папа разве тебе не дарят подарки? — спросила Зоя Фёдоровна.
— Ничего они мне не дарят, — жаловался Кирилл. — Только запрещают всё, когда тебя нет. Особенно мама. Поэтому, конечно же, я люблю тебя больше, чем их.
На кухню вошла Елена и строго посмотрела на свекровь.
— Зоя Фёдоровна, зачем вы задаёте ребёнку глупые вопросы и тем самым провоцируете его на глупые ответы? — спросила она. — Хотите вырастить из него подхалима и подлизу?
— Можно я пойду? — попросил Кирилл. — Мне неприятно такое про себя слышать. Это не для моих ушей. Нас в школе учат избегать быть свидетелями или участниками подобных разговоров. Потому что наши хрупкие, детские души могут этого не перенести и пострадать.
— Иди, Кирюша, — разрешила Зоя Фёдоровна, — а то ещё, не дай бог, повредишь здесь свою хрупкую детскую душу. Господи, в какой атмосфере растёт ребёнок. И за что ему это.
А ребёнок, нахмурив брови, с упрёком посмотрел на маму.
— Иди, иди, — сказала Елена, — а то в самом деле повредишь здесь что-нибудь.
— Она теперь папе пожалуется, — грустно произнёс Кирилл, глядя на бабушку глазами голодного котёнка, — и мне достанется.
— Не достанется, Кирюша, — уверенно сказала Зоя Фёдоровна. — Пока я здесь, пока я с тобой, ничего не бойся.
— Смотри, бабушка, — сказал Кирилл, — не обмани. На тебя одну вся надежда.
Кирилл художественно шмыгнул носом, сложил все подарки обратно в коробку, вышел из кухни, плотно прикрыл за собой дверь, громко топая, дошёл до своей комнаты, оставил там подарки, а затем быстро на цыпочках вернулся к дверям кухни и стал слушать, о чём говорят взрослые.
— Во-первых, вопросы не глупые, Елена, — сказала Зоя Фёдоровна. — А во-вторых, мне лучше знать, какие вопросы задавать ребёнку. В отличие от тебя, я уже воспитала нескольких сыновей. Один из которых — Николай, твой муж, между прочим. Скажешь, плохого мужа тебе воспитала?
— Хорошего, — ответила Елена.
— Вот именно, что хорошего. И я прямо тебе скажу, Елена, что ты неправильно воспитываешь своего сына.
Елена посмотрела на дверь.
— Кирилл, — громко сказала она, — если хочешь знать, о чём мы разговариваем, зайди на кухню, а не стой у дверей и не подслушивай.
— Вовсе я не подслушивал, — сказал Кирилл, входя на кухню. — Только подошёл, только хотел войти, а ты уж и раскричалась. В какое положение ты меня ставишь? Что подумает бабушка?
— Зайти хотел? — удивилась Елена. — А как же твоя неокрепшая детская душа? Не пострадает?
— Вот, бабушка, она всегда такая, — пожаловался Кирилл. — Подозревает меня во всём, обвиняет и иронизирует надо мной.
— Иди ко мне, маленький, — сказала Зоя Фёдоровна, — бабушка тебя пожалеет. Бабушка тебя в обиду не даст. Сейчас пообедаем и на море пойдём.
Кирилл сел рядом с бабушкой и положил ей голову на колени. Елена усмехнулась.
— Жаль, что я не художница, — сказала она, — с вас бы картину писать под названием «Бабушка и её несчастный внук, которого неправильно воспитывает мама».
— Не обращай внимания, Кирюша, — сказала Зоя Фёдоровна, гладя внука по голове. — Пока я здесь, мама тебя не обидит.
— А ты надолго, бабушка? — спросил Кирилл. — Сколько у нас гостить думаешь? Когда обратно в Москву собираешься?
— А ты насколько хочешь, чтобы я у вас гостила?
— Хочу, чтобы надолго.
— Значит, я приехала надолго.
— А насколько надолго?
— На три месяца тебя устроит?
— На всё лето?
— На всё лето.
— А подарки будешь дарить?
— Буду.
— А заступаться за меня будешь, если мама или папа ругать станут?
— Само собой. Я тебя в обиду не дам.
— А в пиццерию мы с тобой каждый день ходить будем?
— И в пиццерию каждый день, и мороженое с пирожными каждый день есть будем и лимонадом запивать. Ты любишь лимонад?
— Очень.
— Ну вот. Сейчас ведь лето! У тебя каникулы. А каникулы — это твой законный и заслуженный отдых. В каникулы тебе можно всё. Ты хорошо учился в этом году?
— Я, бабушка, чтобы ты знала, почти отличник.
— Тогда, ко всему прочему, я тебе подарю самокат электрический.
— Ух ты! — с восхищением воскликнул Кирилл.
— Вы меня изумляете, — сказала Елена.
— Ну, бабушка, — восторженно продолжал Кирилл, не обращая внимания на слова мамы, — если самокат и если можно всё, тогда, конечно, меня устроит, что ты будешь здесь жить с нами всё лето. Я даже не против, если ты навсегда останешься. Дом большой. Места всем хватит.
— А может, я так и сделаю, — ответила Зоя Фёдоровна, — я подумаю. До осени ещё далеко.
— Подумай, бабушка. Дело-то верное. Здесь и море рядом, пять минут пешком до пляжа, и солнце почти весь год. Не то что в твоей Москве. А когда самокат пойдём покупать?
— А после обеда и пойдём. Чего тянуть-то, правильно?
Свекровь усмехнулась, язвительно глядя на невестку.
— Значит, я правильно поняла, ты бабушку любишь больше, чем меня и папу? — спросила Елена.
— Мама, — серьёзно ответил Кирилл, — ты только не обижайся, но я буду с тобой честен. Ты же сама всё слышала. Пицца — каждый день, мороженое, пирожные, лимонад, самокат электрический и велосипед.
Сказав про велосипед, Кирилл взглянул на бабушку, и та многозначительно закрыла глаза и кивнула. После чего Кирилл снова посмотрел на маму.
— Ну как, скажи, как можно не любить больше всех того человека, который предлагает всё это от чистого сердца?
Кирилл снова посмотрел на бабушку.
— Ты ведь от чистого сердца?
— От чистого.
— Ну вот, — Кирилл посмотрел на маму. — А ты спрашиваешь.
— Получается, Зоя Фёдоровна, — сказала Елена, — что я и Николай мы вам здесь и не нужны? Так, что ли?
— А зачем вы нам здесь? — многозначительно ответила свекровь. — Нам и без вас весело. Правильно, Кирюша?
— Спрашиваешь, — радостно поддержал бабушку внук, — ещё как весело!
После чего оба дружно рассмеялись.
А сразу после обеда, когда Зоя Фёдоровна ушла с Кириллом за самокатом, Елена взяла заранее собранные чемоданы, свой и мужа, и тоже ушла.
Николай ждал её на вокзале.
— Всё получилось? — спросил он.
— Всё, как планировали, — ответила Елена. — Твоя мама сама сказала, что мы ей там не нужны. Так что месяц можем отдыхать спокойно, а там видно будет. А ты уверен, что на неё можно оставить Кирилла?
— Уверен, — ответил Николай. — Это она при нас с ним такая добрая. А пройдёт пара дней, и Кирилл узнает, кто на самом деле его бабушка. Она ведь у нас больше недели ни разу не гостила. Теперь он поймёт, какие трудности приходилось мне преодолевать в его возрасте.
Вспомнив про своё непростое детство, Николай тяжело вздохнул. А Елена погладила его по голове, обняла и тоже тяжело вздохнула.
— Мы справимся, — решительно сказала она, глядя куда-то вдаль. — И всё у нас будет хорошо.
Только когда поезд тронулся, Елена позвонила свекрови и сообщила, что они с Николаем уехали в Москву, что жить будут в её квартире. На что Зоя Фёдоровна ответила, что это подло с их стороны так поступать и она такого от них не ожидала.
— Мы всего-то на три месяца, — сказала Елена.
— Месяц! — строго ответила Зоя Фёдоровна. — И ни днём больше! Поняла?
— Поняла, — радостно ответила Елена. ©Михаил Лекс До встречи в новых рассказах и в комментариях.