Часть 1
Где-то в полусне, медленно приходя в себя, в голове звенела только одна мысль «Это позади, все закончилось». Сквозь сон слышу щебетание девчонок, «подруг» по палате. За эти несколько дней, проведенных вместе, мы действительно сблизились. Нас было шестеро. Первые пришли, чтобы забеременеть, вторые, чтобы избавиться. По иронии судьбы, а скорее всего, просто потому что в голодные 90-е годы другого и не предполагалось и тех и других никак не разделяли. Первые терпели мучительные боли из-за различных медицинских обследований, так как не могли зачать или сохранить беременность, вторые наоборот, чтобы ее закончить. Я относилась ко вторым.
Мне 16, первая любовь. Он старше, после армии. Нашим отношениям пару лет. Любовь настоящая, крепкая. Но, к последствиям оказались не готовы, от слова совсем. Как то сразу было понятно, что ребенка не будет. Выпускной 11 класс, впереди призрачно маячит медицинский институт. Я почти отличница. У родителей на меня планы и надежды. Мне даже в голову ни разу не пришло рассказать родителям, боялась до дрожи. Знала, будет дикий скандал, я всех подведу.
Отец малыша не на чем не настаивал, но и ничего не предлагал. Мы просто встречались, как и раньше. Я боялась остаться без него. Я боялась за него. Понимала, что он не готов разговаривать с моими родителями и уж точно не готов объявить всему миру, что мы ждем ребенка.
Я открыла глаза, тело было какое-то ватное, потянулась к стакану с водой, одиноко стоявшему на тумбочке. Стакан наполнен наполовину, но мне он кажется безмерно тяжелым. Пальцы соскальзывают с холодного стекла, рука падает мне на грудь как плеть. «Подруги» замечают, что я очнулась, мгновенно перестают щебетать, пытаются мне помочь, попутно задавая вопросы «Ты как, ты жива? Может кушать хочешь? Может попить?». Помогают привстать на кровати, дают воды из пресловутого стакана. Я понимаю, что не могу даже разговаривать, нет сил даже кивнуть в ответ. Потоптавшись еще немного вокруг меня, разбредаются по своим койкам. Больше не щебечут.
Мне холодно. Хотя лежу под двумя одеялами. Какая-то внутренняя дрожь бьет меня изнутри. Тогда я еще не знала, что этот холод останется со мной навсегда. И чем старше я становилась, тем сильнее я его ощущала. В какой-то момент понимаю, что из одежды на мне только свернутая пеленка между ног. Там же чувствую что-то липкое и горячее. Кровь. Ее много. «Пусть она вся из меня выйдет» в какой-то момент подумала я.
Взгляд упал на большое больничное окно, наполовину заклеенное бумагой. Выше этой бумаги мелькал фонарь. Свет его пробивался сквозь обнаженные ветки спящего дерева, хаотично трясущегося от ноябрьского ветра. Падала мелкая снежная крупа. «Скоро Новый год» подумала я и провалилась в сон.