В моей жизни после развода произошли события, заставившие подать заявление в ЗАГС с человеком, которого я знала, как человека лишь в возрасте двенадцати лет. А взрослого не знала, но считала тем же вредным обидчиком Витькой Машковым, который дразнил меня всё время, следил через забор и делал пакости исподтишка.
Но он помог украсть мою девятилетнюю дочку Ксюшу прямо возле школы. И эти события одного дня изменили моё отношение к Витьке на подозрительно-благодарное.
Хотя я понятия не имела, как мы будем жить в самое ближайшее время, да и в перспективе. Брака своего фиктивного, замужества по сговору, я не осознавала.
Все началось с установки забора возле старого дома, принадлежащего мне, в котором я была прописана сразу после детского дома. Бывший муж - депутат, к себе не прописал. Ему это незачем было. Он подал в суд на установление места жительства совместно нажитого ребенка Ксюши именно с ним. А я без работы, без нормального жилья убежала от оскорблений и побоев в единственное своё местожительства. И вот сейчас ехала туда в обнимку с доченькой. Которая умоляюще просила вернуться к папе.
Мужа я больше не любила, а последние пару лет - боялась. Ночью он пропадал, завёл вторую семью, о чем мог сказать мне за завтраком. Помимо второй семьи у него были другие встречи, совсем не деловые. Я сама его не вычисляла, это и так понятно стало.
Превратилась в молчаливую прислугу, няню ЕГО дочери. И я бы терпела такую жизнь ради Ксюши, но он начал напиваться, приходить и лезть ко мне, оскорблять. Третий удар был такой силы, что я совсем испугалась. Не по лицу, нет. Он был в живот и в грудь. Дышать я перестала и думала, что Ксюшка сиротой останется. Быший муж смотрел с такой ненавистью, что я еще долго не могла встать с колен и поднять на него глаза. Так вышло, что дочку он заранее подготовил к тому, что я сама от него сбегу. Видно, хотел новую даму привести в своё место жительства. И Ксюша не согласилась поехать со мной. Испугалась маленькая. Но он не ожидал, что я не просто убегу в своё «Гадюкино», но и на развод сразу подам.
– Мама, – раздался взволнованный голос Ксюши. – Смотри, а там лебеди! А если папа уже за нами едет? Ты вернешься?
– Что ты, маленькая моя, – пробормотала я. – Папа еще на работе. Он пока еще не гонится.
– А если он погонится и поймает, мы с ним вернемся домой?
– Ксюш, твой папа сильно обижал маму. – влез в наш разговор Витька, – Мы тебе сами купим всё, что ты захочешь, одежду, обувь, духи, помады, куклы, сладости, и поживём с мамой у нас. Ты ей очень нужна, намного сильнее, чем твоему занятому папе. У него работы много – вот пусть и работает себе спокойно.
– Да, он обижал, я слышала. И не просил прощения. Маме было плохо…
– Вот г@д! Ей плохо, а ему от этого хорошо! Ну я ему покажу! – возмутился Витька, – Краденная дочка, мы его, твоего папу только немного... поговорим по мужски!
– Нет, – испугалась я, что Витька начнет сейчас пугать ребенка, – Нет, не то чтобы мне было совсем плохо, то есть совсем не плохо, просто… Я не могла так жить дальше. Я же человек. И это моя дочка…
– Как же я скучала, мама, я хотела с тобой, просто меня папа и бабушка... Они меня уговорили, – шмыгнула носом Ксюша. – И обманули. Они сказали, что ты к мужику убежала, и живёте вы в сарае, а я буду вам мешать и жить одна в подвале.
Я посмотрела на Витьку и подумала, что не так уж и обманули. Не совсем.
– Марин, а свидетельство о рождении я сам заберу. В школу понадобится, не волнуйся. – заворчал Витька и тут я проснулась.
– Господи, документы-то у него!
Почувствовала, как резко задрожали мои коленки, обняла крепче Ксюшу и подумала, что скандал будет знатный. Бывший муж и корреспондентов подключит, и всех своих дружков.
– Ой, что теперь делать, мам? – растерянно спросила Ксюша.
– Вам – ничего. А мне нужно договориться по поводу документов. Пока походишь в школу сама, как гостья. – пробасил Виктор и свернул на проселочную дорогу с трассы.
– Вить, Витя… Ты даже не представляешь, сколько у него знакомых… Нужно справки для школы, поликлиника… - запереживала я.
– Сначала, Ягода-Малина, ты должна успокоиться. Не ты первая жизнь снова начинаешь. С ребенком на руках.
– Почему же … я не на руках! Я уже большая! – вдруг радостно заметила Ксюша, – Смотрите, а это конь?
– Это теленок! – усмехнулся Виктор. – Молодой бычок. Будешь нам помогать ремонт придумывать? Рисовать умеешь?
– Умею!! Только… Может быть, дизайнера возьмем? – спросила Ксюша, осторожно потрогав водителя по плечу.
– Я тебе доверяю. – важно сказал Виктор, – Цвета выберешь сама, шторы. Подушки. Нарисуешь, где что стоять будет.
Ксюша затихла, закопалась в телефоне. Смотрю, а она рассматривает комнаты разные. Вот молодец!
Спустя пару часов после того, как мы заехали в родной переулок и познакомили Ксюшу со всеми его жителями, у неё раздался телефонный звонок. Она была умная девочка, поговорила с папой, подбежала и дала телефон Виктору.
– Это папа. Вы же меня украли? Он хочет вам что-то сказать.
– Добрый вечер. – проскрипел Виктор старческим нечеловеческим голосом, – Это Глеб? Нет? А хто? Андрей? Как-как? Не слышуууу!
Сказать по правде, мне было страшно, ведь мы похитили ребенка прямо из школы, без сменных вещей, только со сменной обувью. Но еще страшнее мне было встречаться с чутким и хищным мужем, который последние годы вгонял меня в транс, как удав мышку или лягушку. Я подумала, что лягушка больше подходит, потому, что когда он возвращался поздно, я вся холодела и покрывалась холодным потом. Как и сейчас. Бррр... душа в пятки ушла.
Столько событий произошло, когда я впервые сказала ему, что хочу развестись. Столько перемен в моей жизни произошло!
О матери мужа я даже и думать боялась. Потому, что именно она и сказала, что я хищница, ничего не получу, всё на ней записано. Я экономила целый год на продуктах, обманывала, ухищрялась, но она стала еще подозрительнее и проверяла чеки. Приходила меня проверять.
Я хитрила, рассказывала, что завтракаю и ужинаю королевскими креветками, люблю сыр с плесенью и постоянно хочу есть, но в животе у меня находились обычно макароны, рис и немного сосисок.
Дочь и мужа я кормила от души, а сама только делала вид. И еще совершала «необходимые» покупки, выливала в баночку шампунь и жидкое мыло, чтобы они кончились, брала на новые деньги, просила чеки в дорогом магазине парфюмерии на такие же у знакомой девушки, которая вошла в моё положение, а потом заливала шампунь обратно. Тысяча двести рублей отправлялась в тайник, а я купалась дешевым жидким мылом. Хитрость позволила мне накопить значительную сумму.
Часть денег пришлось потратить на забор, на скатерть и шторы, и еще оставались на детскую мебель. Я поставила забор, правда потом горько пожалела, что решилась на высокий, но ведь приехал этот Витька, и мне не хотелось, чтобы он, как в детстве следил за каждым моим шагом. Это была глупая блажь.
Что, если Андрей всё таки сможет отнять Ксюшу? Способен ли он лишить меня прав? Боже, Витька его совсем не знает! Даже я перестала его узнавать.
Когда он совершенно перестал скрывать свою новую жизнь, вел себя так, как будто просто решил сжить меня со свету.
Не будь у меня Ксюшки, вышвырнул бы давно из дома. Он даже … пытался меня задушить, взял за горло, за то, что я сказала «Может, нам с Ксюшей просто жить отдельно, раз я тебе не нужна?», чем напугал до полусмерти.
Витька всё еще слушал Ксюшин телефон. На лице застыла маска, которая означала только одно. Мой муж угрожает ему расправой.
– Ты как с дедушкой разговариваешь, щенок?? – дребезжащим голосом сказал Витька. – Она – мать, мать – это святое!
Я посмотрела на него внимательно.
Витька всегда был предприимчивым. Что-то он придумал. Я вдруг подумала, что мне нравится его внешность, с ним было бы приятно под руку гулять в парке.
– От хорошего мужа не бегут! Хороший муж …
Видно, мой «Хороший муж» бросил трубку, отключился. Витька отдал Ксюше телефон и потрепал её по голове. Ксюша вприпрыжку побежала во двор к Любке играть со щенком.
– И как тебя угораздило? – сказал мне нормальным басом Витька. – Нет слов. Надо речь его на диктофон записывать. Он что, сидел?
– Нет, - поспешно ответила я. – Он депутат.
– Короче, здесь он тебя не найдёт. Спрячу вас пока. … Товарищи! – громогласно обратился к соседям Виктор, – Надо спрятать этих двух девчат у бабы Мани! Баба Маня, вы согласны?
– Согласна, согласна! Я их определю! – крикнула баба Маня, – Витюша! Но пасаран!!!
– Мы с Малиной женимся, фиктивно, договорились! Ребенка ей отдают, и потом можно не прятаться!
– Женитесь, женитесь! Ксюше братика надо, она хочет братика. И сестричку хочет! – ляпнула Любка, – Но сейчас она хочет супа с лапшой куриной! Я их покормить успею?
– Успеешь! Только быстро корми! – распорядился Витька.
– Вить, ты что раскомандовался, Вить? – начала я.
– Ягода Марина, отныне я – глава. А ты молчишь и прячешься.
Господи, чем я недовольна? – тут же осеклась я. – Я хочу быть с Ксюшкой. И мне будет тяжело без мужа бороться с мужем. А еще… путь будут еще дети. Пусть даже и рыжие… Если у нас будет настоящая семья, никто ребенка не заберет от матери-сироты без нормального дома.
Мы покормили детей, Любка попыталась и в меня влить свой суп, но кусок в горло не шел, я лишь погрызла черную горбушку и запила молоком.
Отправились в гости к бабе Мане.
И там я очухалась немного. Витька Ксюшу подсаживал на печку, принёс ей туда планшет свой, накачал игр, настроил детский доступ и отдал. А сам заспешил домой.
– Вить, а это для тебя не опасно, Вить?
– Не опасно.
– Вить, только не нападай, он же депутат…
– Я тоже не ангел.
– Вить,… Вить, скажи, а ты не жалеешь, что сделал мне предложение? – спросила я, подойдя к нему поближе и дотронувшись до плеча.
Он неожиданно стал мальчишкой. С которым я всё таки дружила, хотя и постоянно дралась. Посмотрел на меня честными глазами.
– Нет. Но… Раз уж ты спросила… Мне кое-что нужно тебе сказать.
– Ты влюбился в меня, как в детстве? – пошутила я, с нервным смехом.
Витька замолчал и уставился страшными глазами. Моё чувство юмора было совершенно неуместно в таком положении.
– А ты? – наконец выдал он.
– Да я шучу просто, чтобы не бояться. Если бы Любка не сказала про тебя, я и шутить бы не стала.
– Малина, я не следил за твоей жизнью. Но как узнал, что ты вернулась, развелась и живёшь в этом сарае… понял, что должен тебя увидеть.
– Ну увидел… И женимся мы теперь…
– Увидел и понял, что ты стала самой лучшей женщиной, которую я видел.
– Конечно! Я и лучшая?! Поднимаешь мне самооценку? – не поверила я.
– И как тебя только жизнь не потрепала, Ягода-Марина. А ты всё равно, как цветок-василёк в пыли… Лежишь и светишься.
– Ты правда поможешь, не испугаешься?
– Цалуй её, цалуй! – услышала я довольный голос за спиной и поняла, что он, кажется сейчас именно это и сделает. – Цалуй! Витюшка!
«Витюшка» потянулся и резко чмокнул мой застывший бесчувственный рот.
– Это не настоящая женитьба, бабушка Маня, – сказала я осоловев, – Это по сговору… Мы договорились.
– На перине договоритеся… – зашептала она мне в ухо, – Мужик-то хороший вырос! А я вот помню – вот под этот стол бегал, прятался. От мамки с папкой.
– Теперь мы прячемся с Ксюшей.
– Никто вас в обиду не даст! Комрад виват! – сказала баба Маня и вытолкала Витьку.
Тот, как ни в чем не бывало размахнул плечи и пошел великолепной походкой гладиатора.
Я не успела доесть вторую котлету, как услышала вой сирены. Три полицейских машины! Три! И мужа моего машина. И той гарпии, что забирать Ксюшку из школы приезжала!
Все соседи тут же попрятались, кто-то заорал: "Облава! Шухер!!". Я хотела на печь нырнуть к дочке. Но баба Маня выглянула в окошко, и скомандовала:
– Лезьте в подпол! Лезьте обе, вот вам тулуп. Эка понаехали, никак беззаконие творить собрались?!
Мы с Ксюшей поспешно схватили тулуп двумя руками и полезли в погреб под половичок.
– Вот мы и дома, – захихикала Ксюша, – Тут и будем с тобой жить!
– Ксюш, это только на сейчас, – шепнула я, – Мы чуть чуть посидим, чтобы тебя не забрали, и вылезем.
Я укутала дочь в тулуп, который пах сеном и уселась рядом.
– Интернет не ловится, – сказала дочь. – Значит, папа меня не отловит. Я его уже давно выключила, как мы теленка увидали. Мам, я его люблю. – вздохнула она, – И он меня любит. Но не ценит!!! Вот так!
– Ксюша, скоро мы с дядей Витей станем мужем и женой, – решила признаться я, – мы так договорились, чтобы нам легче жить было. А с папой… вы будете видеться в его выходные.
– У него не бывает выходных, – сказала Ксюша, откинула тулуп и накрыла половинкой меня, – Погрейся, мамочка, ты вся дрожишь.
– Я так тебя люблю, – шепнула я дочке прямо в ушко. – нас никто не разлучит. Если не получится, я буду терпеть всё что угодно. Лишь бы с тобой.
Скрип над нашей головой раздался неожиданно. И мы поняли, что кто-то тяжелый ходит прямо над нами. Раздались приглушенные голоса.
– Я не боюсь! – сказала Ксюша, и я поняла, что она жутко боится.
– Не бойся, ты с мамой. Если нас заберут к папе – только вместе.
– Нет. Не вместе. Папа сказал, что я тебя… больше не увижу. А потом так засмеялся. Ха-ха-ха!!!
– Тише, Ксюша.
– И я не поняла, шутит он или правда.
Спустя еще целый час, я услышала обо всех подружках Ксюши и моего бывшего мужа, и сама рассказала о своём детстве. Мы шептались до тех пор, пока снова не раздался скрип над головой. Подвал открылся и протянулась знакомая рука.
– Вылезайте, прошу вас, дамы! Депутаты уехали, всё прошло чинно, мирно.
У Витьки был явно выдран клок волос, рубашка в клочья, весь в грязи, а на лбу сияла шишка.
– Дамы, я лежал руки за голову лицом в низ. Однако, мне принесли извинения, взяли показания, и вот… обыск результатов не дал. Я соврал, что вы полем ушли. Не доехали до деревни с шесть километров. На ходу придумал. А еще … позвольте представить моего юриста Павла Леонидовича Липчанского. Он взялся за это громкое депутатское дело. Только без паники.
– Но пасаран! – воскликнула баба Маня! – Проходи, Пашенька, я тебя угощу свежими котлетками! Ксюшенька, и тебя тоже!
Конечно, я понимала, что рано или поздно состоится суд. Но когда увидела умудренного сединами гордого старика, поверила в благополучный исход. У нас появился свой юрист, адвокат и защитник материнских прав человека, я выпятила грудь и улыбнулась совершенно искренне.
Поедая котлетку, аккуратно и деликатно наколов кусочек на вилочку, Павел Леонидович четко сформулировал иск в суд: «Мы начинаем процедуру защиты законных прав ребенка на проживание с родной матерью и подаём законное требование о разделе совместно нажитого имущества! Всё, что приобреталось за период брака должно быть оценено и поделено!»
– Но я не работала… совсем…
– Чем бы ни занималась жена в период брака, она это делала по согласию мужа, а значит, без брачного договора все имущество делится поровну.
– А если у нас есть… брачный договор? Я что-то припоминаю… А вдруг? Я была жутко молодая... После школы...
– Если по брачному договору один супруг получает все, а другой ничего, то мы признаем его недействительным. – отломив еще маленький кусочек котлетки, заверил великовозрастный юрист.
– Очень приятно, познакомиться! Пашенька! – сказала баба Маня и смахнула воображаемую слезу.
Что будет дальше - покажет время, следующая часть и наш суд - самый гуманный суд в мире.
Продолжение 🔽
Начало 🔽
