Валера наладился сделать перерыв. Отвел на него сутки.
Ну, как перерыв. Починить одежды. Заклеить сапоги, залепленные на ходу медицинским пластырем. Для чего их надо было только подержать у огня. И так бы держал пластырь, до лыжного хода недолго – при такой-то динамике снегопадов – максимум неделя.
И, кстати, подготовить зимнее снаряжение. А именно – где подклеить, где подшить камус. Поправить крепления. Смазать жиром все, что кожаное. Поправить новенькие, с иголочки, ичиги. Которые заготовитель заказал на какой-то фабрике. Знал о наплыве новых людей. И про старых не забыл – с хорошим запасом заказал. Изделие получилось ладным, легким. Сами они кожаные, подошва войлочная, опушни (голенище) из серого солдатского сукна - до паха, и веревочки где надо.
Однако, пятка и носок были мягкими. Тут варианта было два – либо набивать обувь осокою, каждый день новою. Либо усилить носки и пятку свиной кожей, которую Валера припас. В случае жесткого кольца крепления (например из ремня генератора от 157-го ЗИЛа), получаются лыжи управляемые, в которых ловко ходить по неровностям. И которые не трут носок и ногу и не сминают обувь.
Второй просчет был в подошвах из войлока. Который желательно изолировать от грузовой площадки. Всего лучше на подошву подошла прорезиненная транспортерная лента с прорезанной канавкой для нитки. Однако, лента дает вес, что минус. Но и придает жесткость лыжной обуви – что большой плюс. И такая подошва позволяет больше не думать о ней – та всегда цела и готова. Геометрия обуви не меняется, от намокания и сушки, сушится нормально, не истирается годами. Было бы цело покрытие грузовой площадки. Впрочем, вес не критичен – лыжи толкаешь, а не шагаешь на них. Критична управляемость лыж, которая зависит от стабильности подошвы.
Войлок чем плох – мокнет, принимает в себя комки льда, делающие ходьбу некомфортной. Кроме того, войлок на подошвах не живуч. Хотя заготовитель утверждал, что подшивать дырявую подошву свежим войлоком же – дело минут. Варианты ,впрочем, были. Можно использовать кустарно выделанную кожу со лбов лося. По своим жесткости посередине меж фанерой и транспортерной лентой. Разве что скользка (пробовал, привыкнуть можно).
Подошло время и нарты делать. Не то, что на снегоход надежда не велика. Без опыта-то, сноровки и запчастей. Варианты должны быть. Если не пойдет снегоход, стратегия тогда станет простой – бить у реки и таскать рекой, по набитой лыжне, нартою.
Заготовки на полозья и копылья, выделанные почти в размер, просохли на ветру под кровлей. Рубанок и стамеска, с широким бруском мелкого зерна, были занесены. И ждали часа.
Гигиена тоже взывала. Стирка и меж делом получалась. А баня - дело серьезное. За ее неимением можно ограничится парою ведер горячей воды. При температуре в избе +40, любой морозец снаружи можно игнорировать. Лишь бы ветра не было по-за избой. Где вершинником от свеса кровли огорожен уголок, поверх накрытый тентом. И положены доски, чтобы стоять теплее.
Коррективы в планы внесла связь. Сеансы прошли мимо. И те, что по ту сторону перевала, и те, что с перевала. Связи не было. Антенна натянута строго по инструкции. Батарейки разморожены медленно. Рация исправно шумела. Не настраивалась. Тангента включала-выключала шум. И ничего более. При том, что до рации на перевале было по прямой едва км. 15. А поскольку лучше всего в любой спорной ситуации с достоинством переносить то, что не можешь изменить (с), Валера выключился из проблемы. Отложив решение на потом. Несложно и сбегать за перевал. К годной рации.
И верно сделал, поскольку вечером того же дня на базу прибыл Николай. Который устал от дежурств в дальней (для себя дальней, не вполне высохшей) избе. И устал ходить на перевал без результата.
Пришел Николай на заводских фанерных "охотничьих" лыжах, которые ушлый заготовитель тоже где то добыл. Лыжи те, нет -нет, зарывались носками. Потому особо кривые места Николай прошел пешим, изрядно замочив ичиги. Под снегом вода долго не замерзает. Беда была и в том, что войлок за ночь вполне не просыхает .
С радиостанцией все оказалось просто – антенна была разорвана на куски под изоляцией. Николай снял ее, нашел места излома, зачистил, соединил неожиданно жесткий провод. И для верности ниже соединения завязал узелки. Затем параллельно натянул еще один луч, уже из медного трансформаторного провода. Для приемника и на запас. Мало ли – снова ветер изорвет провода – качают лесá ветрá.
Под свежий чай Николай включил станцию. Шумы эфира пришли в избу. Угадывалась морзянка, неизвестные голоса. Предположили, что ближайший леспромхоз. До которого всего-то сотня км. на юг. Это обнадеживало. С метеорологами сеанс у Николая был назначен много позже, на частоте «Карата» они обычно не работали (их «Гроза» имела больше частот).
- Рация штука простая – кричи громче, услышат – повторил Николай привычную ему шутку, выключив радиостанцию.
Следующим днем занялись проблемами Николая. С зарывающимися носками фабричных лыж проблема решилась просто. Грузовая площадка заново изготовлена втрое выше, чтобы носочный ремень влез в пропил, и снега больше проходило мимо площадки. Для того же площадка сделана ӳже в полтора раза. И перенесена на 8 см вперед для исправления развесовки лыж. Верх площадки был обшит жестью. Хотя медь прочнее, и скользчее. Это для того, чтобы снег не налипал. Когда привыкнешь – нормально.
Но на 8 см. вперед площадку надо двигать, если носочный ремень захватывает самый носок ичига. (А не середину валенка - для иной обуви нужны иные сантиметры). Лыжи после этих манипуляций становятся управляемы, легки на ходу. Однако, крутой изгиб заводских лыж, бывает, прудит снег. Чтобы лыж не замечать, изгиб должен быть плавным, тогда они сами выныривают. И не приходится дергать носки вверх, что утомляет более километража.
С мокнущей подошвой хуже. Транспортерная лента кончилась, но у Валеры имелся кусок резины от автомобильной камеры, и 88-й клей. Который, по заверениям заготовителя «может приклеить пароход к причалу». А будет ли держать долго резину к войлоку не известно. Но край резины можно подшить к ранту. Попытки зачем бояться. Были и запасные куски ремня генератора на носочный ремень, и сыромятина на юксы. И толстая кожа на подшив носков и пяток. И нитка толстого капрона. А крючок делался из любого гвоздя. Круглый надфиль для этого тоже был. Ну а чтобы края войлока под резиной не мокли, есть годная осалка - парафин + жир.
После ухода Николая, Валера остался еще на сутки - проверить связь. Продолжил возиться с нартами, поставив себе задачу доделать их. Березовые полозья сделал, как учили - с горбом сверху и утолщениями под копылья. Плавным полукругом низа полозьев для лучшего хода (меньшего сопротивления) по твердому. И для лучшей рулежки по мягкому. Копылья в виде лопаток сделаны с нарочным люфтом в выдолбленных гнездах полоза. Будет люфт, копылья не обломаются. Только поскрипят. Копылья уже попарно крепились березовыми поперечинами. В деревнях для соединения копыльев, на любые сани, гнут черемуху. Чтобы не нарушать целостность копыльев отверстиями, которые снижают грузоподъемность. Но варить черемух Валера не стал, сделал копылья вдвое шире. Поверху копыльев он пустил тальник, для ограничения и закрепления груза, спереди согнутый дугой. К которой привязались носки полозов. Под связки копыльев Валера пришил заготовку для лыжи, чтобы скользила по снегу, если что. Все подвижные нагруженные сочленения увязал вымоченными сыромятными ремешками в просверленные отверстия. Менее важные соединения - капроновой веревкою. Нарта получилась на удивление легкая, но главное в ней не это, а сколько груза возьмет.
Связь с перевалом, слава богу, была. Сговорились о графике. Минус еще одна проблема.
…………
Именно после ухода Николая, Валера задумался об унификации.
И дело тут было даже не в малопригодных для промысла лыжах и ичигах. В самодельных нартах и лодках. Дело было в унификации умений, процесса. И однообразной реакции промышленника на «вызовы» (как ни скажут нынче, тогда не называя это явление даже проблемой – по плечу всё было).
Опыт, конечно, тоже важен, и в любом деле хорош, но он наживается. Более критичным считалось влияние индивидуальных особенностей и качеств исполнителей. Как то - энтузиазм, азарт и романтика (сильно препятствующие труду). А также лень, неоправданный риск, привычки и зависимости. Ну и самоконтроль (вольный промысел не имеет направляющей руки партии, только руку конкуренции. Заметьте – без пресловутой перестройки).
Да, очень не хватало единообразия исполнителям в нашем простом деле. (Был, конечно, в школах промысловых мест, в рамках проф.подготовки курс, но, положа руку на сердце, кто из него что помнит. Скорее запоминался опыт старших. Однако, старшие бывают разные, неодинаков и опыт).
Отсюда вытекал вывод - нужна настройка промысла единообразно, ориентируясь на лучшие практики, пригодные для повторения (тиражирования, кому так удобнее). Чтобы нивелировать влияние несовершенной техники, несовершенной личности и несовершенного процесса.
Но, скажете вы, при Советах всё так и было. Да, было. И снаряжение. И обучение. И наставничество. И инструкции. И ТБ. И соревнование. И награды достойным. И «закрепление» угодий.
Еще бы немного и стала бы охота системой,
Однако той обоснованной последовательности (и комплексности) промыслу хватило только на три десятка лет (+/-). В 80-е ладное устройство уже начала сбоить. Когда постепенное развитие принесли в жертву растущему плану, без надлежащей базы. (В нынешней риторике это, кажется, «прорыв» называется, это много точнее, как производное от слова рвать).
Впрочем, попытки сделать самостоятельных промышленников несамостоятельными винтиками все равно не удались бы. Да и не критично это. Поскольку тогда времена были созидательные. И с мышки надо было снять несколько шкурок. «Мышки» не были против*.
Возможно, начался тот сбой 80-х не только с лишних людей в процессе. Которые притащили свое представление о правильном и свое сопротивление неправильному.
Согласимся, что с планами этими, без должного обеспечения и последовательности - засада была. Когда от логики они перешли в плоскости иные. Кому - карьеры, кому богатства.
А выбранный метод «закрепления угодий» парадоксально привел к их «обезличиванию».
Которое, в свою очередь, принесло природе – бардак, устойчивости – сомнение, комплексу - конец, будущему – вопрос.
(*-Кстати, мышки всегда не против, если подвигаться для идеи, государства, мира, семьи, а не для богатства каких то неизвестных – забавное свойство такое).
