Рассказ "Он и Она"
Машина несется по ухабам с такой скоростью, что того гляди колеса отвалятся. Сзади что-то заунывно тарахтит и жалобно поскрипывает. Из двери дует. Она с тоской вспоминает их уютный большой джип, почти квартира на колесах. Он и правда был не просто машиной. Надёжный друг, который выручал не раз. Был убежищем, почти домом.
На улице оттепель, дорогу развезло и машина неуверенно ныряет в глубокие колеи. Семён в который раз кидает взгляд на часы. Опаздывает, не хочет подводить людей. Или как там они у него называются?
-Можно я поеду с тобой? На службу? Я никогда не была. А потом отвезёшь меня в город, - предлагает она. На самом деле ее как магнитом тянет в ту церковь. Хочется еще раз ощутить это спокойствие. И, раз уж они будут венчаться, неплохо бы узнать все традиции поближе.
-Ты правда хочешь? - в голосе мужчины благодарность и искренняя радость.
-Да, очень.
-Как вовремя ты это сказала. Тут совсем рядом развилка, и гораздо короче, чем по большой дороге.
Он давит на газ , машина ревет и ползёт сквозь мокрый липкий снег.
После развилки дорога превращается с сплошное снежное месево. Семён едет быстрее, чем следовало бы, машину носит из стороны в сторону. Она молчит и смотрит вместе с ним на дорогу во все глаза, словно от этого что-то зависит.
Еще резкий поворот вправо. Машину подбрасывает и выкидывает из колеи. Колеса крутятся, ревет двигатель, но они стоят мертво.
-Застряли, - вздыхает Семен, - садись за руль, а я пойду подтолкну.
-Я? Я не умею, - хлопает она глазами.
-Будем учится, - невозмутимо отвечает мужчина и распахивает дверь, - пересаживайся.
Она хочет протестовать, потом думает, что все когда-то бывает в первый раз. Забирается на водительское сидение.
-Показывай.
Старается сдержать дрожь, когда рука без пальцев ложится на рукоятку коробки передач. Всякий раз думает о том, что же произошло с этим молчаливым мужчиной с искрящимися глазами.
-Поняла? Медленно отпускаешь педаль, второй ногой давишь на газ. И держишь руль. Так в раскачку должно получиться. Только не торопись и сильно не газуй. А я толкну сзади.
Она старается четко выполнять инструкции. Однако машина глохнет почти сразу. Потом еще раз. Семен невозмутимо заводит и снова кладёт ее руку на руль.
Наконец двигатель перестаёт захлебываться. Она аккуратно придавливает и чуть отпускает педаль. Еще раз. Получается! Машина чуть подается вперед. Еще! Чувствует толчок сзади. Откуда в этом тщедушном человеке такая сила? Подхватывает и снова газует.
Автомобиль цепляет колёсами колею и заскакивает наверх. Уверенно катится вперед. Она машинально жмет на газ еще пару секунд, пока сзади не раздается громкий крик. Выживает тормоз. Машина дёргается и замирает на месте. В душе поднимается волна восторга, от того, что ее слушается эта железная штука.
Семён бежит по дороге, заскакивает на пассажирское сиденье:
-Шеф, до храма довезешь? - смеётся. Даже не запыхался. Не так он прост, как кажется.
-Я могу!
-Давай в другой раз, дорога плохая, а мы уже опаздываем. Но ты быстро учишься. Немного практики и сможешь водить не хуже Макса. А в жизни любой навык может пригодится.
-Я знаю, - пересаживается на свое место, - как ты пальцы потерял? Мне не дает покоя. Извини, если слишком ..
-Ничего. Когда то давно я защищал Родину, которой это и не нужно было, как потом оказалось. В горах попал в плен, меня пытали. Отрезали сначала один палец, ждали, что я заговорю. Потом второй на камеру. Думали, у меня богатые родители, которые заплатят. А я сирота, - он нервно смеётся, - я надеялся, случится заражение крови и отправит меня в лучшую жизнь. Вообще в тот момент любая смерть была лучше, чем жизнь. Но талибы предприимчивые ребята, прижгли все заботливо, видишь, края какие ровные?
-На живую? - еле слышно шепчет она, боясь хоть на секундочку представить, на что это может быть похоже.
Семён кивает.
Она молчит, боясь спугнуть. Видит, как ему сложно, чуть не кожей чувствует эту боль.
-Когда они поняли, что взять с меня нечего, решили, что я пригожусь для показательного выступления. Мне должны были на камеру отрезать голову и отправить… не суть важно. Тогда Макс спас меня первый раз, хотя мы даже не были знакомы. Один выстрел и голова того парня разлетелись на куски. Как он с такого расстояния не промазал и меня не продырявил, до сих пор загадка. Он вытащил меня, истекающего кровью, отправил первым бортом домой. Где, как оказалось, меня уже никто не ждал. Кому интересен калека с раздолбанной психикой? Девушка ушла, работы нет, Родина отвернулась. Я начал пить. Опустился на самое дно и даже чуть ниже. Ночевал на улице, иногда ел из помойки. Иногда не ел, а только пил. И тут судьба второй раз послала мне его. Он подобрал меня на вокзале. Не понятно, как вообще узнал. Я и на человека то не был похож. Отвез меня в деревню, там при храме есть приют. Помогают таким .. не нашедшим себя в новой жизни. Приезжал, привозил вещи, деньги. Меня вытащили. Благодаря ему. И я как верный пес буду за ним следовать шаг в шаг. Если прогонит, буду в стороне сидеть и ждать, что позовет. Не по христиански я сейчас, но это правда. Если в него стрелять будут, свою голову подставлю, не задумываясь. Вижу, ты тоже.
Слов нет. Она просто кладет ладонь на покалеченную руку, которая больше не вызывает отвращения и легонько сжимает в знак поддержки.
-А вот и мой храм. Тоже его рук дело. Он денег дал на реставрацию. Вон видишь бабульки мои толпятся у крыльца? Они теперь моя семья. А я их. В наше время нельзя ни во что не верить, можно сойти с ума. Почти исповедь получилась, - он улыбается своей искренней теплой улыбкой, от которой в зрачках зажигаются огоньки.
-Я никому не расскажу, - она улыбается в ответ, - можно последний вопрос?
-Попробуй.
-Ты правда предложил нас обвенчать?
Глаза собеседника становятся хитрыми и веселыми.
-Это он так сказал?
-Угу.
-Ну значит, так и есть. Не сомневайся. Приехали. Сейчас платок тебе найдём, голову прикроешь.
Он заруливает с обратной стороны храма, исчезает между колоннами. Через пару минут вместо братка средней руки в шапке на глазах перед ней уже отец Михаил, в рясе и с большим переливающимся крестом. В лице что-то незримо изменилось. От него веет спокойствием.
-Держи. Заходи через главный вход. Устанешь - можешь вернуться в машину, закрывать не буду.
Так что спешно исчезает.
Она завязывает платок, смотрит в маленькое зеркальце. Поправляет пряди у лица. На душе странное беспокойство. Она первый раз идет в храм на службу. Вдруг Бог сразу увидит, сколько у нее грехов? Или он и так знает?
Неумело крестится возле входа. Пробирается к той иконе, где сидела в первый раз, встает возле маленькой бабушки в чёрном платочке. У нее сухонькое лицо все в тонких морщинках, словно печеное яблоко сморщилось, и очень грустные глаза. Одними губами она горячо повторяет молитву.
Она вслушивается в слова и вдруг понимает, зачем здесь все эти люди. Они приходят поделиться, найти поддержку и опору, сбросить тяжелый груз, чтоб идти дальше. Бог не наказывает. Бог прощает.
Кто-то даёт зажжению свечу. От нее идет тепло. Через руки к душе. Крест на груди становится тёплым.
-Господи, прости! Прости и сохрани, - слышит горячий шепот за спиной. По позвоночнику бегут мурашки, горячий воск капает со свечи на пальцы.
