Вера купила в деревне дом по сходной цене, о котором мечтала долгими годами вместе с мужем. Только вот времени раньше на него не было, работа, работа , работа отнимала все свободное время. Это стало возможным для нее после того, как умер ее любимый муж Васенька.
- Вот дорогой! И сбылась твоя мечта. Теперь и ты можешь насладиться деревенским раздольем и свежим воздухом. – Она вытащила рамочку с изображением Василия. - Куплю молочка козьего вечером, ты так его любил, и будем пить его в саду, - шептала она, утирая слезы, глядя на портрет своего мужа. – Жаль, только тебя нет рядом. Ты так мечтал, так мечтал об этом! Не дожил миленький.
Она поднесла фото к губам и поцеловала в губы, потом нежно протерла стекло тряпочкой, томно вздохнула и поставила рамочку на комод.
Муж ее был человеком грубым, консервативным и слыл хорошим хозяином, не зря же столько лет возглавлял самый крупный в городе завод. Об этом ей все время твердила мама.
- Ой, Верка, мужик тебе достался славный, ты за ним будешь, как за каменной стеной жить. Береги его. Главное – не перечь.
- Строг больно.
- Ничего, тебе и нужен такой, чтоб не разболталась, чтоб в руках держал, вот так, - она сжала кулак так сильно, что косточки побелели.
С маминого посыла и пошла ее жизнь по узкой колее: все в трудах, заботах крутилась она по дому. Мыла полы, терла лаковые поверхности стенки, чтоб блестели, не дай бог, Васенька найдет изъян, пятнышко, отпечаток пальца. Васенька приходил со службы, оценивая труд своей любимой женушки, обходя просторную квартиру, проверяя чистоту, потом садился за стол ужинать, выпивал рюмочку для аппетита и начинал выспрашивать, что сегодня сделала его жена по дому. Вера вдумчиво перечисляла все, что успела после основной работы: забежала в магазин, купила продукты, вот и чеки, приготовила ужин, почистила ванну.
Василий строго запоминал, смотрел расходы и давал новые указания…
Теперь она одна. В квартире уютно, но тихо, скучно. Задыхается она в ней… работы нет, за тряпку берется редко, ведь и так все стоит на своих местах, в шкафах порядок, цветы политы, цветут, словно в майский день. Вот и решила она приобрести наконец, дачу.
Дом был еще не плохим и мог бы сослужить службу людям еще лет пятьдесят с хвостиком. Забор целый, старые окна меняй и любуйся на широкие просторы зеленых лугов, густо поросших ромашкой и душицей. Вдалеке виднелась ярко-белая полоска реки. В солнечные дни вода блестела на солнце и очень часто над ней пролетали серые цапли и белоснежные лебеди. Из соседней рощицы то и дело доносилось громкое кукование кукушек.
- Кукушка, кукушка, сколько мне жить? – Задорно задала вопрос любопытная Вера.
- А ты что уже помирать собралась? – Послышался довольно грубый низкий голос из-за забора.
Вера вздрогнула и обернулась. Через штакетник на нее смотрело страшное лицо деда с косматой черной бородой. Она вздрогнула.
- Вроде только приехала, а уж года считаешь? – Снова промолвил мужик.
- Вам то, что за дело? – Обиженно и дерзко произнесла она в ответ.
- А мне все равно.
Дед отвернулся и прихрамывая, ушел к крыльцу, где лежал отвязанный пес, потрепал его по холке...
- Бирюк! Ууу, страшный какой… чисто зверь, а туда же с расспросами лезет.
Вера занималась своими делами до самого вечера, забыв о нечаянной стычке с соседом.
Сумерки быстро легли на землю, заполнив чернотою самые удаленные уголки. На небосклоне рассыпались бисером звезды. Ухала сова и в кустах жутко шуршало, по телу поползли мурашки. Над ухом пронзительно зазвенели комары, пикируя на голые участки кожи с такой силой, что пришлось спасаться бегством.
Уже в постели, она снова припомнила лицо деда.
- Вот же послал бог соседа. Васенька, любимый, как мне тебя не хватает. Ты бы меня защитил от него.
Она уснула вспоминая свою нелегкую жизнь с Васенькой.
Дни пролетали в заботах. То траву прополоть нужно, то скамейку подкрасить, ягоды собрать, за грибами сбегать в соседний лесок, варенье сварить, да и в город на работу съездить.
- Вера Алексеевна, когда ты успеваешь все? Как девочка по полям скачешь, смотри, там деревенские мужики наглые, окрутят тебя ненароком, совсем заберут, за коровами следить заставят, доить по утрам. Будешь у нас знатной дояркой. – Смеялись коллеги.
- Да куда ж ей коров доить, она им будет удои считать. – Хохотали девчонки.
- Ааа, смейтесь, смейтесь, а вот в гости ко мне приедете, понравится. Уезжать не захочется. А банька какая у меня!!! С веничком березовым…
- И с трактористом … - прыснули все.
- Опять смеетесь. Дались вам эти мужики.
- А что там и смотреть не на кого?
- А кого увидишь, дед Пахом, что коров охраняет, да Ванька дурачок местный. Есть еще правда старик один, сосед мой. Страшный такой, борода лопатой, угрюмый и злой. Его пес спокойнее наверное. Лежит себе на крыльце, пузо греет.
- А ты бы перед ним прошлась в легком халатике, глядишь он бы бороду сбрил быстрее… - шутила Тамара, прохаживаясь перед ней, бередящей мужскую душу походкой. - старики они такие...
- Ой, ну вас, старый он, да и я по своему Васеньке все тоскую.
- Опять начала. Мало он тебя учил уму разуму, забыла, как битая была. Нет, сидит, вспоминает. Слава богу, там уже он, - она посмотрела в потолок, - теперь свободная. Радуйся счастью своему. Наслаждайся.
- Нет, мой Васенька славный был, хозяин.
- Да уж. Всю душу тебе вымотал, деспот лысый.
- Нельзя так, Тамара, он ведь все слышит.
- А пусть слышит, пусть перевернется сто раз в гробу, а я скажу: заслужила ты свое счастье женское Вера. Да и ребенка еще родить успеешь. Не зевай только.
- Где уж теперь, - печально заключила Вера. Она прикусила конец карандаша, грустно посмотрев в окно. Годы свои она помнила хорошо.
- Я тебе говорю. Послушай , Вера. Да возьми ты этого деда за бороду! Пригласи помочь по хозяйству. Чаем напои и…
- Том! Стааа - рый он, ты понимаешь меня?
- Ага, старый. Судя по тому, как он вилами сено ворочает… ви- ди- мо еще не совсем постарееел. Ты приглядись получше.
- Нет уж. Лучше за грибами схожу…
Лес вокруг был удивительно приветлив. Листья березок шаловливо перешептывалась с листочками рябинок и осинок. Ели стояли строго, как на часах. Был теплый августовский день, который радовал ее теплом и светом. Она медленно продвигалась вглубь рощи, разыскивая подосиновик или подберезовик, брала и сыроежки, осторожно срезая ножом стройную ножку гриба. Наклоняясь над травой, вдыхала неповторимый аромат лесного воздуха и… все время улыбалась, как вдруг налетел сильный порыв ветра, набежали свинцовые тучи, резко пошел проливной дождь. Гремел гром, раскатываясь по округе, ударила молния, сломав где-то рядом дерево. Оно с треском пошатнулось и рухнуло на соседние деревья. Вера съежилась, ища защиты под широкой кроной, но сильные дождевые струи доставали ее везде, барабаня холодными каплями по телу. Одежда вмиг промокла полностью до нитки, стало жутко страшно и холодно, она перебегала от одного дерева к другому, запуталась, и, в конце концов, присела под кустиком, заливаясь слезами от полнейшего бессилия… надежда на спасение таяла с каждой минутой.
- Васенька!
Кто-то неожиданно ткнулся в ее руки теплым носом. Залаял пес и этот лай был таким знакомым.
-Это ты?
- Я думал дождь идет, а здесь другой потоп случился, - послышалось над ухом.
Вера вскочила, поскользнулась и растянулась на траве под ногами рослого мужика, в длинном плотном плаще с накинутым на голову капюшоном, ухватив его сапог руками. Корзинка с грибами улетела вперед.
- Хм, растяпа какая, давай, помогу, - снова послышался голос.
Пришлось дать ему руку. Потом он собрал грибы и потащил ее сквозь чащу вперед, в темноту. Мокрые ветви били ее по щекам и черные плывущие следом тени пугали своими причудливыми очертаниями. Ей казалось, что вокруг стоят страшные духи, и вот- вот, схватят ее своими крючковатыми руками, чтобы разорвать в клочья. Но вскоре она увидела огни родной деревни, хотя еще добрых полчаса пришлось пробираться в кромешной тьме по склизкой грязной дороге. Сердце все равно билось от радости и она расслабилась.
Мужик протащил ее мимо отчего дома и силой втолкнул в теплую баню на своем участке.
- Раздевайся.
-Вы, что, совсем…
- Да ты не бойся. Я тебя не трону. Тебе отогреться нужно, а то заболеешь. Холодный дождик то идет.
Пришлось повиноваться. Зато потом, отогревшись не на шутку, она с удовольствием пила чай с малиновым вареньем и медом, любезно приготовленным соседом.
- А как вы меня нашли в темноте?
- А чего тебя искать. Вон Полкаша тебя сыскал, с цепи рвался, как только дождь начался. Я всегда рядом с тобой по лесу хожу, потеряешься еще, пропадешь, а сегодня недоглядел. - Он развел руками. - А Полкан сразу стал рваться в лес, как только дождь пошел. Учуял неладное.
Она удивленно подняла на него глаза.
- Значит, это ты меня всегда в лесу охранял?
- Выходит так.
-А зачем?
- Да кто его знает, а вдруг тебе кукушка мало времени отсчитала. – Он отвернулся.
- А ты почему один живешь? – Спросила она нарушив затянувшееся молчание.
- Я в Афгане служил, в плену был, раненый. Пока домой вернулся… Невеста моя уж детей другому нарожала. Кому я нужен такой?
- Какой?
- Страшный. Вот и ты боишься меня.
- Ты добрый, - сказала Вера тихо, наклонив голову, - вот мой муж, Вася… - она как то притихла, стесняясь своего поведения. И то правда, такое бы поведение своей жены Вася точно не одобрил.
- У тебя муж есть?
- Нет! Умер он, я его всегда вспоминаю.
- Хороший был?
Вера подумала. Глаза ее забегали. Впервые в жизни она произнесла.
- Жесткий он был, строгий, словно отец грозный. Учил, учил… работать заставлял. Говорил, что отдых расслабляет женщину и мысли нехорошие в голову вселяет. Поэтому и давил. Угнетал. Даже ребеночка не дал родить, чтобы ему времени больше уделяла. Говорил: ты мне не успеваешь подавать все вовремя, а как ребенок будет, совсем не успеешь. Зачем нам он. Зачем? Сам, как ребенок был… Любви хотел... единоличник.
В эту ночь свет в окне горел до самого утра. Два одиноких сердца стучали под одной крышей. Люди разговаривали тихо, спокойно, словно пели старую заунывную песню и не могли наговориться. На табурете стояла корзинка с грибами, капли капали с нее на пол и Полкан свернулся во сне у ног своего верного хозяина.
За окном шел дождь, смывая все старое, ненужное. Утром над полем, в лучах яркого солнца, встала яркая радуга. Быть может она принесет им новые мечты и надежды...