Ошибка молодости 4
Наступившую беременность она от него скрыла. И теперь лихорадочно просчитывала варианты дальнейших действий. Нет, не прерывание. Что угодно, только не это. Но и повесить любимому человеку такую проблему тоже не могла. Она не хотела быть ему в тягость. Не хотела, чтобы из-за неё он менял свою жизнь, и уж тем более, оставил свою семью. «На чужом несчастье счастья не построишь», - в этом Лида была уверена.
Всё решила его внезапная командировка в Москву и, так совпало, неожиданная смерть её мамы. Лида после работы напросилась на приём к заместителю Сергея, на время его отсутствия полностью взявшего бразды правления в свои руки, и положила на стол телеграмму, заверенную врачом. И одновременно заявление об увольнении. Надавив при этом психологически извечным женским оружием – слезами. Так что подписал. Выразив при этом сожаление о потере предприятием такого ценного работника. Уезжая, она старалась не думать, что ждёт бедного зама по возвращении Сергея из командировки.
Дома её ждали хлопоты по организации похорон, обременённая пьющим мужем и двумя детьми старшая сестра Валя (от которой в хлопотах было мало толку). Потом – вступление в наследство материнского дома и связанная с этим нервотрёпка, теперь со стороны Валиного мужа. Он внезапно озаботился «своей долей». Лишь дружное противодействие двух сестёр охладило его пыл, да и то временами из углов слышалось его похмельное бурчание: «Нагуляла где-то там, припёрлась, и теперь всё оттяпала».
– Сестрёнка, ты где этот кусок золота нашла? Как тебя угораздило? – удивлялась Лида.
Валя лишь с самым глупым видом разводила руками. Ну да, у мамы она всегда слыла распутёхой, в отличие от целеустремлённой младшей сестры. Но с этим со всем теперь предстояло жить и уживаться, чтобы через три месяца к проблемам младшей сестры добавилась ещё одна. Крикливый и такой милый комочек Настенька. Частичка любимого человека, оставленного там, позади, в прошлой жизни.
Настёне исполнился год, когда Лида получила это письмо с приглашением вернуться к своей работе секретарём. Прошлое, таким образом, отпускать её не собиралось. По крайней мере, по тону письма Сергей Алексеевич не собирался возвращаться к старому формату отношений. Приглашал только ради дела. Только использование её профессиональных качеств.
Будь жива мама, Лида, возможно, отказалась бы от лестных предложений недавнего шефа и любовника. Но сейчас давление со стороны семьи старшей сестры, а точнее, её мужа-алкаша нарастало. Оно вынудило предложение директора промышленного гиганта принять. В первую очередь, из-за того должностного оклада, который ей посулили. Вдвое выше, чем был ранее. Ей позарез нужно было выкупить у сестры ту часть доли собственности в доме, в котором она теперь проживала. Во избежание претензий этого Вована, мужа Вали. Он её уже утомил постоянными то нытьем, то завуалированными угрозами.
Так что на завод она вернулась.
– Лидия Алексеевна, Лидочка. Огромное вам спасибо за то, что решились. Вы бы знали, какой завал образовался на секретарском месте… да что там – сами увидите. Вам, наверное, месяц разгребать то, что накопилось, - сказал Сергей Алексеевич при встрече.
Шеф оказался прав. В бумагах царил совершеннейший бедлам, а судя по стилистике переводов с английского, в случаях заключения международных договоров о поставках чего бы то ни было, к переводам документов привлекали каждый раз разные агентства. По крайней мере, об этом свидетельствовала разноголосица стилей изложения, а часто и полная некомпетентность толмачей.
Если в споре дойдёт дело до суда – более или менее грамотные юристы с противной стороны сожрут завод и не поморщатся. Так что Лиде пришлось ещё и помотаться по командировкам, переписывая документы и перезаверяя их. Тем более, что за каждую командировку платили теперь отдельно по повышенной ставке.
– Как ты… вообще?
Она отлично поняла суть этого вопроса. И внутренне мобилизовалась. Нельзя было снова поддаться магии этих льдисто-голубых глаз.
– «Вообще» хорошо. Замужем. Дочурка у меня славная.
Ей показалось, что тень мелькнула в его глазах. Но он продолжил общаться так же ровно, как и минуту назад.
Дом свой она сначала выкупила, а потом продала. Разом избавившись от необходимости лицезреть похмельную физиономию зятя. Переехала поближе к заводу-гиганту и кормящемуся от него городу – нужно было думать о Насте, а здесь были и кружки, и парк развлечений, и неплохие школы. Купила здесь квартиру, и зажили они с Настей другой жизнью.