В представлении древних греков Геката была богиней луны, подземного мира и всего таинственного. Она властвовала над всеми привидениями и чудовищами и могла послать на землю ужасы и тяжкие сны. Однако на картине* Уильяма Блейка она выглядит растерянной и даже напуганной.
В новом выпуске рубрики «Психоанализ искусства» разбираем тайный смысл этой картины** вместе с основателем и руководителем нашей программы Андреем Владимировичем Россохиным.
С нарушением канона
Британский поэт и художник Уильям Блейк написал картину «Геката» в 1795 году. Гекату называли «богиней трех дорог»: ее власть простиралась за пределы не только наземного и подземного миров, но и морей, и даже небес.
В гомеровском гимне Деметре Геката и бог солнца Гиперион слышат крики Персефоны, когда Аид похищает ее. После того, как Деметра девять дней искала свою дочь, на десятый день к ней пришла Геката с факелом в руках.
Художники изображали Гекату в виде трех фигур, соединенных спинами, при этом три головы уверенно смотрели вперед, каждая в своем направлении.
В картине Уильяма Блейка Геката изображена с нарушением канона. Фигуры отделены друг от друга, две из них обращены лицом друг к другу, а третья смотрит куда-то в сторону.
«Я вижу в этом нарушении канона явный отказ от власти над пространством, — рассуждает Андрей Владимирович Россохин. — Отказ (или неспособность?) указать направление».
Взгляд в сторону
Привлекает внимание фигура Гекаты.
«Главная фигура Гекаты напоминает Демона Врубеля — та же поза, то же сочетание мужского и женского, — считает психоаналитик. — Но Демон предельно страстен, готов к движению, а здесь я ощущаю какую-то подавленность и колоссальное внутреннее напряжение. В этой фигуре нет мощи, ее сила как будто заблокирована».
Рука Гекаты лежит на открытой книге, а взгляд направлен в сторону. По мнению Андрея Владимировича, книга — это определенно Библия. А сам жест (рука на Библии) — словно утверждение морали, закона.
«Но в то же время ее лицо отвернуто от Библии в противоположную сторону, — отмечает Андрей Владимирович. — Скорее всего, она смотрит на змея, который, подобно змею-искусителю, хочет ее соблазнить».
Невозможность выбора
За спиной Гекаты изображены две фигуры.
«Две обнаженные фигуры, которые представляют две другие ипостаси богини, — это условные Адам и Ева, — считает Андрей Владимирович. — Они хотели бы встретиться, соединиться в страсти, но их разделяет Геката, которая не знает, что делать».
Поэтому «Адам» и «Ева» потупились и не решаются смотреть друг на друга. Их руки бессильно опущены или даже убраны за спину, а гениталии закрыты.
«И сама Геката при этом, напомню, смотрит в глаза искусителю, а руку держит на Библии, — продолжает психоаналитик. — Она словно парализована, не может выбрать ни то, ни другое».
Блеск страсти
В картине Уильяма Блейка Геката (фаллическая женщина, которая обладает колоссальным всемогуществом) обретает человеческие черты. Она начинает соблазняться сексуальностью, но не способна сделать выбор ни в пользу своей божественной силы, ни в пользу земных радостей.
«Очевиден конфликт между телом и духом, страстью и запретом, язычеством и христианством»,
— считает Андрей Владимирович.
Руководитель нашей программы обращает внимание, что в глазах совы — тот же самый красноватый блеск, что и в глазах змеи.
«Сова напоминает маленького ребенка, захваченного сексуальными фантазиями, чьи глаза широко открыты от возбуждения, — рассказывает Андрей Владимирович. — Дракон, который летит, расправив крылья, на заднем плане, подобен наблюдающему Сверх-Я. Он следит за Гекатой и готов ее сожрать, если она выберет стать смертной женщиной. Если же она вернет себе могущество богини, дракон смиренно улетит».
Гармонизировать тело и душу
«Я воспринимаю картину как сновидение Блейка, — подытоживает Андрей Владимирович. — И все образы воспринимаю как голоса его бессознательного».
Уильям Блейк почитал Библию, но при этом воспевал любовь, которая свободна от догм и запретов. Он всегда жил с этим конфликтом в душе, и особенно — в том возрасте, когда писал картину. Возможно, Блейк не знал, как найти баланс — сочетать языческую силу, сексуальность, свободу чувств — с христианским законом и моралью. И картина максимально отражает этот конфликт.
«Характерно, что самая большая фигура здесь — осел, — отмечает Андрей Владимирович. — Он всегда присутствует на картинах Рождества Христова, рядом с яслями, где лежит Иисус, и потому я воспринимаю его как христианский символ. По мнению Блейка, Христос должен был гармонизировать тело и душу, дать место сексуальности. И потому в его рождении видел что-то разрешающее, радостное. Но на картине этой гармонии нет. Разрешения конфликта не случилось ни в жизни художника, ни позже».
* Иллюстрация: «Геката», Уильям Блейк (1795, выставлена в галерее Тейт в Лондоне).
** Полную версию статьи читайте на нашем сайте.
