- Ой, да что он там зарабатывает, слезы одни, - громогласным шепотом вещает твоя теща по телефону подруге так, чтобы слышали все в квартире, особенно некоторые, не будем указывать пальцем. – Это разве зарплата, это копейки, скоро по миру пойдут. Дочь? А что дочь, вышла замуж за голодранца, сама виновата. Ой, не знаю, как будут жить, внучка жалко. А у тебя как?
И теща погружается в выслушивание собеседницы. Ты задумываешься. Вы почти выплатили ипотеку и обставили квартиру мебелью, купили машину, съездили на море, послали тещу на море, уж послали, так послали, лучше бы она там и осталась. У новорожденного младенца есть все необходимое, вот как раз сейчас дожирает комплект лего, у кота – тоже, вот как раз сейчас брезгливо отворачивается от дорогого корма. А, ну да, вы же купили в тещину комнату шифоньер не за триста, а за тридцать тысяч. Точно, голодранцы.
Теща заканчивает разговор, заходит в гостиную, садится на диван и начинает сверлить тебя выжидающим взглядом. Ты делаешь вид, что тебя это не касается.
- У Клеопатры Матвеевны очень тяжелая ситуация, надо ее выручить, - говорит теща, не дождавшись от тебя реакции.
- И чем я могу помочь? – вежливо интересуешься ты.
- У нее умер самый близкий человек, - издалека начинает теща. – Троюродная бабушка племянницы по мужу двоюродной сестры ее соседки. Не хватает денег на достойные похороны.
- А у этой троюродной бабушки нет более близких родственников, чем мы? – спрашиваешь ты. – Дети там, внуки, племянница троюродная опять же.
- Так они все и скидываются, - объясняет теща. – Плюс похоронные бабушки, которые она скопила, но там мало, пять миллионов всего. На хорошие похороны не хватит.
По твоему мнению, за такую сумму можно похоронить у кремлевской стены. А если родственники скинутся, то нанять еще Баскова – петь, сопровождая похоронную процессию, а аккомпанировать ему будет оркестр Мариинского театра.
- Но я же голодранец, мы сами скоро по миру пойдем, - говоришь ты. – Ну я могу выделить пару тысяч, но не больше.
- Ты не просто голодранец, ты – жадный голодранец, - констатирует теща. – Пожалел денег на приличные похороны троюродной бабушки, которая в тебе души не чаяла, неблагодарный. Сами квартиру шикарную купили, на машине катаетесь, а бедным родственникам жалеете пару сотен тысяч.
- У бедных родственников есть пять миллионов, а у меня нет, - возражаешь ты.
Теща задумывается, выстраивает логическую цепочку и приходит к единственно возможному выводу:
- Вот и на моих похоронах вы экономить будете. Похороните в самом дешевом гробу. Да что я говорю, вы и на гроб пожалеете, просто сбросите меня в общую могилу, завернув в простыню.
- Мамо, а вам не все равно будет, в каком гробу лежать, за три тысячи, или за сто? – нагло спрашиваешь ты.
- Я от тебя ничего другого и не ожидала, - вздыхает теща.
Когда твоя жена возвращается домой, теща пересказывает ей ваш разговор.
- Мама, нам ипотеку выплачивать и кредит за машину, - говорит твоя жена. – И еще на отпуск надо отложить.
- Нельзя думать только о себе, - настаивает теща.
- Хорошо, мы найдем средства, - обещает твоя жена. – У нас отложена сумма на твой отдых, мы хотели отправить тебя на две недели в санаторий на море. Вот это и можем отдать для троюродной бабушки.
- И сколько у вас отложено? – спрашивает теща. – А сколько планируете вообще на мой отдых потратить?
Узнав сумму, теща решает:
- Что-то слишком жирно будет для похорон троюродной бабушки, которую я сама вообще-то ни разу в жизни не видела. К тому же у них есть уже пять миллионов, вот пусть в них и укладываются. Подумаешь, в крайнем случае гроб подешевле закажут и позовут не Баскова, а заведующую нашего ДК. Та поет не хуже. А бабушке, в конце концов, все равно, в каком гробу лежать, хватит им и двух тысяч от нас. А то удумали, хоронить старушку, как будто она член Политбюро. Или олигарх какой. Скромнее надо жить.
- Интересно, когда я умру, эта троюродная племянница соседки двоюродной сестры по мужу сколько отстегнет на мое погребение? – спрашиваешь ты. – И не пора ли мне уже откладывать, чтобы скопить десять миллионов, с учетом инфляции?
Теща безнадежно машет рукой и уходит в свою комнату.
Через некоторое время, вернувшись с похорон горячо любимой самой близкой незнакомой троюродной бабушки, теща докладывает вам новости:
- Стыд один, а не похороны. Похоронили в самом дешевом гробу, на поминках сэкономили, есть совсем было нечего. Пять миллионов дети и родственники себе присвоили, чуть не подрались за них, пока делили. Теперь будут ее квартиру через суд делить. А племянница ее все кастрюли и сковородки под шумок вынесла, пока суд да дело, и делает вид, что это не она, и возвращать отказывается. А внук ее телевизор ламповый, антикварный, вывез, и продал за две бутылки в*дки, и на похороны явился пьяный, и на поминках кричал – а почему я не вижу тут виновника торжества, я хочу с ним выпить. И все перессорились, что кому достанется. Знала бы троюродная бабушка, в гробу бы перевернулась.
- А как зовут ту троюродную бабушку? – спрашиваешь ты.
- Не помню точно, Дормидонта Яковлевна, кажется, - отвечает теща. – Я завтра завещание составлю, кому что достанется, чтобы таких скандалов на моих похоронах не было. Дачу двоюродному племяннику Витюше отпишу, счет в банке четвероюродной сестре оставлю, всю одежду – Калирии Степановне, подруге моей лучшей.
- А нас в завещании не будет? – хмыкает твоя жена.
- Да вы и так богато живете, у вас все есть, - говорит теща. – Что вам еще не хватает?
- Да, голодранцы с нищенской зарплатой всегда живут богаче всех, - покладисто соглашаешься ты.
Новорожденный младенец жрет фотографию неизвестной троюродной бабушки, которую теща прихватила на память.
***
- Да как живут, с хлеба на квас перебиваются, - говорит теща по телефону подруге. – А что дочь? Вышла за нищего, пусть терпит. А я ей сколько говорила, сколько к ней хороших парней сватались. Вот у одного сейчас свой бизнес, другой в госструктуре работает, третий из-за границ не вылезает.
Ты с сочувствием смотришь на жену.
- Ага, первый сейчас оформляет банкротство и квартиры лишается, чтобы долги выплатить, второй работает ночным сторожем в школе, ну госструктура, не поспоришь, а третий уехал в Казахстан, скрываясь от кредиторов, - просвещает тебя жена. – Тебе до них далеко, конечно.
Закончив разговор, теща заходит в гостиную, садится в кресло и выжидающе смотрит на тебя. Ты делаешь вид, что не понимаешь намека.
- У Гликерии Семеновны внучка в университет поступает, нужны деньги, оплатить учебу, - говорит теща.
- Может, об этом позаботятся ее родители? – интересуешься ты. – Сейчас вроде есть какие-то студенческие кредиты, там проценты маленькие.
- А нам на учебу новорожденного младенца деньги пригодятся, лучше будем для него откладывать, - подхватывает жена.
- Вот из-за таких, как вы, умные дети и не поступают учиться, а поступают всякие блатные бездари, - огорчается теща. – Внучка такая умненькая, талантливая девочка, все экзамены на тридцать баллов сдала.
- Да, тогда на бюджет точно не пройдет, - соглашаешься ты. – А куда она собирается поступать?
- В МГУ или МГИМО, они еще не решили, думают, - отвечает теща. – Но там, сам понимаешь, все бюджетные места для блатных припасены.
- Боюсь, с такими баллами она туда не поступит. И даже в наш трубозагибательный колледж не поступит, - замечает жена, наблюдая, как новорожденный младенец грызет трубу отопления.
- Но у нее же такие высокие баллы! – удивляется теща.
- По стобалльной системе – не очень, - возражаешь ты.
- Ну, значит, ее специально срезали, - находит выход теща. – А она такая развитая девочка, ее ждет большое будущее. Компьютерами интересуется, весь день за компьютером сидит, занимается, не оторвешь ее. Может, она айтишником станет, говорят, они миллионы зарабатывают.
- Так вы больше не жалеете, что ваша дочь вышла замуж за айтишника? – радуешься ты.
- Да какой из тебя айтишник, - пожимает плечами теща, - срам один. Сидишь целыми днями, в экран пялишься, ничего не делаешь, хоть бы зарабатывал нормально, как все айтишники.
- Ну вот видите, я не зарабатываю нормально, поэтому ничем внучке Глогаобадузы Степановны помочь не могу, - с облегчением вздыхаешь ты.
- Вот так и рубят на корню все таланты, - огорчается теща. – А потом удивляемся, откуда столько бездарей. А надо всего два-три миллиона.
- Это за весь курс обучения? За пять лет? – уточняешь ты.
- Это за один семестр, - отвечает теща.
Судя по всему, внучка Глафиры Свиридовны или как ее там хочет поступать в Оксфорд, Кембридж и Сорбонну одновременно.
- А такая девочка скромная, ответственная, не то что нынешние, - продолжает пиарить неизвестную девушку теща. – По вечерам никуда не ходит, все сидит, занимается. По дому помогает. Рисованием, музыкой увлекается. Не красится, родителей и бабушку уважает. Где сейчас таких найдешь? Видимо, придется ей без образования жить, раз родственники помочь не хотят.
Через некоторое время теща сообщает новости о внучке. Ни в МГИМО, ни в Сорбонну ее не взяли, даже на платное, баллов не хватило, но внучка решила остаться в Москве и пойти на курсы при университете, чтобы в следующем году заново сдать экзамены и попробовать еще раз.
Курсы стоят полмиллиона в месяц. Еще сто тысяч стоит съемная квартира. Еще триста тысяч в месяц надо на еду, одежду, проезд и прочие расходы, вы же знаете, в Москве все дорого. Родители и прародители внучки взяли все возможные кредиты, продали все, что можно, чтобы обеспечить ей образование и вывести в люди, и не загубить талант многообещающего и перспективного юного дарования.
Дальше, по ходу времени, вы узнаете. Нужны деньги на дополнительные курсы, чтобы точно поступить. И еще внучка записалась на онлайн курсы, поэтому ей нужен новый ноутбук. Потому что по старому, дешевому, смотреть лекции и уроки по скайпу никак невозможно, для этого нужен дорогой гаджет. Еще требуются деньги на взятки нужным людям, которые будут проверять результаты экзаменов, ну вы же знаете, без взяток у нас ничего не делается.
Через полгода родители едут навестить юное дарование. Там они узнают, что ни на какие курсы она не ходит, да и курсов таких при университете не существует. И съемная квартира стоит гораздо дешевле. И новый компьютер не куплен. А все деньги, что родители высылали, юное дарование потратило на ночные клубы, тусовки, одежду, косметику и прочую веселую жизнь. И теперь находится в положении. Неизвестно от кого.
- Родители привезли внучку Гликерии Семеновны обратно, - сообщает теща. – И заперли дома, никуда не выпускают. А ведь была такая домашняя, воспитанная, умная девочка. Вот что Москва с людьми делает! Не ездила бы туда, ничего такого бы не случилось.
- Значит, мы правильно отказались давать деньги на ее образование, - делаешь вывод ты. – А то бы мы оказались соучастниками, которые толкнули умную, домашнюю девочку на кривую дорожку.
Теща обдумывает твои слова, выстраивает логическую цепочку и приходит к единственно возможному выводу:
- Посмотрим, что из вашего сына еще получится, с вашим-то воспитанием. Вот он точно пойдет по кривой дорожке и закончит в местах не столь отдаленных. Или, того хуже, станет айтишником, как его нищеброд папаша.
Новорожденный младенец жрет твой школьный дневник за первый класс, который ты хранил, чтобы показать ему, как хорошо учился его папа.
Еще рассказы про дружную семейку с новорожденным младенцем:
Труднее всего спасать тещу от самой тещи
Гостеприимство – великая добродетель
Послушай тещу и сделай наоборот
Все истории про семью с младенцем читайте в подборке