оглавление канала, часть 1-я
Они замерли за стволом огромной сосны и приготовились слушать. Раздался слабый шелест брезента, и сердитый голос полковника произнес:
- Какого черта, Лукьян Родогорович, вы вваливаетесь в мою палатку без предварительной договоренности?! Я доложу генералу о вашем недопустимом, если не сказать, преступно-халатном поведении во время этой экспедиции!!
В ответ послышался довольный смешок Лукьяна.
- Вы, кажется, еще не поняли, полковник, кто тут главный. Игры кончились… Ваши солдаты с этой минуты находятся под моим влиянием, и ваше слово теперь для них ничего не значит.
Глеб услышал, как полковник быстро прошел к выходу и громко крикнул:
- Капитан!! Часовые, ко мне!!!
И тут же ехидный голос «специалиста»:
- Не надрывайте напрасно голосовые связки. Они вам еще пригодятся. Солдаты вас просто не слышат… И так будет до тех пор, пока вы не выполните все мои указания.
Глеб с Сергеем переглянулись испуганно, и Сергей начал по-пластунски быстро огибать палатку, чтобы увидеть то, что происходит с людьми в лагере. Вернулся он довольно быстро, и зашептал на ухо другу:
- Похоже, что все нормально. Все живы-здоровы, ходят, разговаривают, правда, какие-то вялые. - Глеб ему кивнул головой и приложил палец к губам, мол давай дальше слушать. И они тут же услыхали голос Лукьяна:
- Вы бы убрали пистолет, полковник. Им ничего не изменишь. Если вы пристрелите меня, то ваши люди через несколько суток просто сойдут с ума. И никто, повторяю вам, ни один ваш врач не сможет им помочь. – Он коротко хохотнул и добавил: - Да и до врача еще надо будет успеть добраться. Так что, не глупите. - Голос говорившего стал вкрадчивым, как у Змея-искусителя. - Вы ведь разумный человек, Николай Сергеевич. Подумайте сами. Что такого невыполнимого для вас и вашей офицерской чести я вам предлагаю? – Он насмешливой интонацией выделил фразу «офицерской чести», стараясь этим дать понять полковнику, как пренебрежительно он на самом деле к этому относится. Казалось, Мормагон специально старается побольнее задеть самолюбие своего собеседника, чтобы спровоцировать последнего на необдуманный поступок. Только, было совершенно непонятно, для чего ему это было нужно. Не дождавшись взрыва негодования, подменыш продолжил несколько разочарованным голосом: - Поверьте, если вы будете благоразумны, ни с вами, ни с вашими подчиненными ничего страшного не произойдет, даже напротив. По возвращении я вам гарантирую повышение по службе. – Затем последовала небольшая пауза. Как видно, Мормагон давал возможность Сердюкову подумать. Скорее всего, полковник свое решение высказал без слов, простым жестом, потому что, тут же прозвучал довольный голос «специалиста». – Ну вот и славно, Николай Сергеевич. Я знал, что мы с вами сумеем договориться…
И хрипловатый голос Сердюкова спросил:
- Но вы гарантируете, что с моими людьми ничего не случится?
Лукьян тут же ответил, на взгляд Глеба, уж слишком поспешно, что свидетельствовало, скорее, о его заведомой лжи, чем об искренности намерений:
- Разумеется. А теперь отдыхайте… Выступаем с вами на рассвете, а ваши люди останутся здесь и будут ждать нашего возвращения. – Послышался звук шагов. Кажется, «гости» собирались покинуть командирскую палатку. Но тут Мормагон спросил: - А где же ваши гости, те, которые из другой экспедиции? И, кстати, как они здесь очутились? Ведь, насколько я помню, они ушли совершенно по другому маршруту.
Глеб с Ивашовым замерли, ожидая ответа от полковника. К их облегчению, Сердюков в подробности вдаваться не стал, просто коротко бросил:
- Они ушли… Вернулись к своей группе, которая по-прежнему занята поиском пропавших людей.
Он сделал особое ударение на слове «по-прежнему», по-видимому, ожидая, что Лукьян как-то проговорится. Но, не дождался. Последовала небольшая пауза. Выражения лица говорившего Глеб видеть не мог, но по интонации ответа подменыша догадался, что оно у него было не очень довольным. Лукьян проговорил с некоторой угрозой в голосе:
- Мы с вами обо всем договорились, Николай Сергеевич. И я надеюсь, что вы не совершите какой-нибудь глупости. И помните, любой ваш необдуманный шаг приведет к гибели ваших людей…
После этой фразы, Мормагон с шаманом вышли из палатки, было слышно слабое поскрипыванье снега под их ногами. Наступила относительная тишина, а затем они услышали, как в палатке сквозь зубы матерится полковник. Глеб тронул друга за плечо, и беззвучно, одними губами проговорил:
- Все, уходим…
Ивашов возмущенно глянул на него и горячо зашептал:
- Мы не можем вот так бросить его одного в такой момент!!!
Глеб едва сдержался, чтобы не высказаться резко и во весь голос. Ответил майору шипящим шепотом:
- Ты что, хочешь присоединиться ко всем остальным там, на поляне?! Мы сейчас ничего не можем сделать! С этим справится только Варна! А наша с тобой задача – ей в этом помочь! Так что, уходим… - И взяв лыжи, которые они припрятали под деревом, когда пришли сюда, не глядя на друга, стал сердито прицеплять крепления.
Они направились обратно, туда, где оставили Варну с Ёшкой, другой дорогой. По непонятной причине, Глебу не хотелось идти своей же лыжней. Когда его Ивашов спросил, почему он выбрал такой странный путь, Глеб в ответ только пожал плечами, и попытался объяснить это. Хотя, говорил он скорее, в первую очередь, для себя самого.
- Не знаю, Серега… Что-то внутри меня противится идти обратно своим следом. Ты знаешь, волки никогда своим следом не ходят. Причину не спрашивай, не знаю. Может Ёшка сумеет объяснить, он старый таежник и знает многое. – Он на секунду замолчал, а потом проговорил с грустной усмешкой: - …Или Варну… Думаю, о волках она знает не из рассказов.
Ивашов обогнал Глеба, заставив того остановиться.
- Слушай… Я все хотел спросить, но при полковнике, почему-то, не хотелось этого делать. Ты уверен, что это была Варна? – И поспешно добавил, будто оправдываясь. – Нет… Конечно, я тебе верю. Но сам-то я этого не видел. Точнее, я видел белую огромную волчицу, но, когда я к вам подошел, она уже убежала. А там такое творилось… Люди, как будто, все с ума посходили. Не военные, а прямо толпа перепуганных деревенских баб, честное слово… - Ему не удалось скрыть досаду, когда он говорил о бойцах.
Глеб усмехнулся.
- Думаю, Варна напустила на них морок, чтобы еще усилить переполох. Она приходила из-за полковника. Мне так показалось. – Он на мгновение задумался. – А может еще по какой-то причине. Я не знаю ее планов. Но нам она сказала немедленно убираться. Это я понял совершенно точно. И, кажется, она была зла на нас.
Майор его внимательно выслушал, и с ноткой извинения в голосе, спросил снова:
- А ты уверен, что это была Варна, а не происки все того же Мормагона или его дружка шамана? Почему ты так в этом уверен?
Глеб вздохнул, и глядя себе куда-то под ноги, терпеливо проговорил:
- У этой волчицы были человеческие глаза, глаза Варны. И на шее я видел амулет в виде лапы волка, точно такой же, как и у Варны.
Но майор все еще упрямился.
- А ты не думал, что Мормагон мог создать подобную иллюзию, чтобы нас обмануть?
Глеб начал слегка раздражаться.
- Думал! Представь себе, думал! Только, умник, объясни мне, дураку, для чего бы это ему понадобилось?! И, насколько я помню, он сам был удивлен, если не сказать, перепуган. И потом, я смысла не вижу, зачем бы ему такое понадобилось…
Он поймал себя на мысли, что начал горячиться, можно сказать, на ровном месте. И постаравшись взять себя в руки, уже более спокойно проговорил, глядя на надувшегося Ивашова:
- Ладно, Серега, прости, погорячился. Поверь мне, это была Варна. Я бы ее ни в каком облике, ни с кем и никогда не спутал.
Ивашов с пониманием, и даже, с некоторым сочувствием, похлопал друга по плечу.
- Ладно, Глеб… Давай поторапливаться, а то уже скоро утро, и Мормагон отправится к подземелью. А мы еще, как говорится, ни сном, ни духом о планах нашей девушки.
Глеб просто молча кивнул ему в ответ, досадуя на свою несдержанность. Но не прошли они и ста метров, как обоих скрутил приступ головной боли. Боль была такой сильной, что оба упали на колени, хватаясь за голову обеими руками. Ивашов шипящим голосом от сильных спазмов, сдавивших ему виски, нецензурно выразился, поминая Мормагона и всю его родню, в основном, по женской линии, до десятого колена. Это длилось не более одной минуты. Едва сумев отдышаться, Глеб схватил несколько пригоршней снега, остервенело тря ими лицо. Майор, поднимаясь с колен, пробурчал:
- Чертов Мормагон… Это что, теперь нас так и будет мучать эта головная боль? Мне это не нравится!!!
Глеб ему сухо ответил:
- Вернемся на базу, Варна нам поможет…
Кряхтя, словно старый дед, Ивашов проворчал:
- Ну да… Поможет… Она у нас на все руки мастерица… А мы сами уже ни на что и не годимся, воины, блин!