Самый родной 2
В эту командировку Кириллу ехать не хотелось с самого начала. Но шеф надавил, как тут откажешь? С такими, как шеф, не спорят. Хотя сам Кирилл был не робкого десятка, но понимал, что бодаться с его непосредственным начальником и главой фирмы Олегом Викентьевичем – это самому себе подписать смертный приговор. Успешный предприниматель О.В. Горобец, хозяин мощной строительной фирмы был «родом из 90-х». Из тех, кто остался на плаву и теперь сыт, пьян и нос в табаке. Хотя бандитское нутро никуда не делось.
Когда он сказал своему лучшему специалисту Кириллу Разумихину ехать в этот N-ск и лично контролировать ход возведения этого развлекательного центра – Кирилл поехал и не пикнул. Потому что, кроме всего прочего, к командировке прилагались деньги – к столичной зарплате ценного специалиста шеф платил ещё и фантастические командировочные. Притом не обещал, а именно платил, вот уже пятый месяц переводя деньги на его банковскую карту.
Кирилл ход работ контролировал жёстко. И как выяснилось – у жёсткости этой была ещё одна подоплёка, кроме производственной необходимости.
Снежка, Снежана. Ему иногда было стыдно перед самим собой – до какой степени он зависел от неё. Любил до потери пульса. Понимая при этом, что так любить, терпя все её истерики и капризы – это попросту себя не уважать.
Друзья над ним посмеивались. «Кир, ну ты будто нарочно подобрал себе подругу с таким именем. Ты посмотри, кто в сауны приезжает? Сплошь Виолетты, Снежаны, Анжелы». Не объяснишь же шутникам, что это её настоящее имя, по паспорту? Ну, папа с мамой еще в конце семидесятых, когда она родилась, девчушку так назвали. Только самое паршивое, что шеф однажды её увидел. И прямо-таки как кот облизнулся. Но в остальном вроде вёл себя прилично. Пока не образовалась эта командировка.
До Москвы отсюда было всего девять часов поездом. Или семь часов на машине, если держать темп 120-140 километров в час. Но за эти пять месяцев строительства центра он смог вырваться в Первопрестольную, к своей девушке, только два раза. В остальные же выходные вдруг образовывалась куча проблем, которые решать нужно было срочно, в пожарном порядке. Сюда же, в N-ск, Снежка ехать категорически отказывалась. При этом всё время мурлыкая в телефон, как она соскучилась. А три дня назад пришло вот это видео, на котором его идеал, его Снежечка, проводила время с его шефом.
В общем, всё банально. Каким бы ты незаменимым, знающим, квалифицированным спецом ни был, для барина ты – холоп. А для Снежечки – возможность поиметь плюсом к будущей безбедной жизни дополнительные бонусы. Она даже могла бы потом нежно промурлыкать: «Милый, с меня что, убудет?» Рынок, чо. Всё на продажу. Тем более, такой актив, как молодость и свежесть. Двадцать лет красавице, вот шефа и потянуло.
Он ещё раз с отвращением посмотрел ролик, и ещё раз удержал палец от стирания его из памяти телефона. Пусть останется. Потом, при нужде, если нужно будет убедительно объяснять причину расставания – продемонстрирует. Хм… интересно, что будет лепетать? А может, и лепетать не будет. Будет деловитой и спокойной. Выдует из умелых губок пузырь жвачки, пожмёт точёным плечиком и – всё.
Так он сидел и накручивал себя, заказывая уже третью выпивку. Но спиртное не брало. Пока на соседний вертящийся табурет не приземлилось вполне себе очаровательное создание и изрекло новое, свежее, оригинальное: «Привет, красавчик. О чём тужишь и что ищешь? Приключений или, может, любви?»
Хорошая девочка. Красивая. Даже, пожалуй, покрасивее его Снежки. Вернее, уже не его, ну да ладно – что ты, Кир, сам к собственным словам цепляешься? Если Снежана была внешности фотомодельной, то вот эта, что подсела к нему у барной стойки и столь непринуждённо завязала разговор, была красива красотой классической – такой, которая, если честно, Кириллу нравилась больше.
Эти миндалевидные огромные глазищи, чувственные губы, аккуратный носик. Шмотки не брендовые, а значит, вся эта роскошь внешности - природная, не созданная ножом хирурга-пластика. У девочки, если она без папика, на такого хирурга попросту нет денег. Имеющие же папика запросто, вот так вот открыто и смело, по ночным клубам не шляются. По крайней мере, столь же запросто к одиноким мужчинам не подсаживаются – всегда есть возможность, что папику кто-нибудь да стукнет о вольных нравах его девочки. А времена ныне суровые, за уязвлённое мужское эго те же братки могут девочку и наказать.