"Магические искусства или превратности судьбы"
Глава 21.
Взяла я письмецо в руки, а строчки так и прыгают перед глазами. Ничего прочитать не удаётся. Я и так старалась, и этак.
- Не могу прочесть. - вернула я Дуняше бумажный лист. - Буквы пляшут, как оголтелые. Чего случилось-то?
Я опустилась на свою кровать, попутно трогая рукой самовар, не остыл ли. Видать чаю нам много понадобится, чтобы слезы горькие разбавлять.
- Мне это мачеха прислала. - Глотая слезы ответила Дуняша.
Вот же зараза девка! Даже плачет красиво, не то, что я. Вою белугой, что все собаки в округе в конурах хоронятся со страху.
- Она разродилась раньше срока. - продолжила соседка.
- Бывает такое. А ты тут причем? - Не понимала я истерики Дуньки. - Ну подумаешь, баба раньше срока родила. Чай, ни она первая, ни она последняя. Такое повсеместно случается.
- Так то оно так. Да только родила она тройню, и все девки. - Дуняша икнула. - Она же батюшке клялась, что непременно наследник народится. а теперь вон оно как. И все бы ничего, но я за ней пригляд вела, пока она с пузом ходила. Тяжесть ненужную снимала, да головные боли лечила. Теперь Ирина, то бишь мачеха, меня обвиняет в ненужном приплоде. И батюшке она уже всю плешь проела, уж я то её знаю. Вот и написала она мне об этом, виноватую из меня делая.
Я конечно девка деревенская, много не ведаю, да и то понимаю, что Дунька в тройке девчачьей уж точно не причем.
- Коли такое наколдовать можно было, то рождались бы в княжеских семьях одни сыновья. И мачеха твоя - не простая. Письмо видать зачарованно, раз я его прочитать не смогла. Только для тебя оно писано, чтобы ты батюшке его показать не могла. Успокойся. Она просто на тебе злость срывает.
- Всё равно обидно. - Шмыгнула носом Дуня. - А если батюшка сюда прискочит и при всех мне выговаривать начнет?
Так и представила эту картину. Надеюсь, князь не настолько глуп. Хотя, что я знаю о влюбленных мужиках?
- А чего сейчас об этом думать? Вот, если приедет, тогда ты найдешь, что ему сказать. Глупая баба, твоя мачеха, и злая, как собака цепная. ей оно во сто крат вернется. Так моя бабка всегда говорила.
Я налила нам чаю и протянула Дуне пару пирожков. Помню же, что она на ужин в столовую сегодня не пришла. На голодный желудок страдать как-то неудобно.
Окончательно успокоившись, княжна умяла пирожки и две чашки чая пригубила.
- А ты чего так рано вернулась? Случилось чего? - Спросила она у меня, когда мы наконец собрались в библиотеку, хотя сил на этого совершенно не оставалось.
- Занятия дополнительные отменились. - Ответила я, вспоминая, как застала Гадюку в кабинете Льва Аркадьевича. Фу, аж передернуло. - Сегодня про тебя один из моих хлопцев спрашивал. Белобрысый такой. Знакомство завести желает.
Дуняша скосила на меня взгляд, сильнее прижимая к себе сумку.
- Не люблю белобрысых. Мне другие нравятся. - выдохнула она. - такие, как Лев Аркадьевич. Сильные, смелые и красивые.
И сказано это был, будто она готова к ногам профессора бросится, как только он покажется в поле видимости. Я сразу представила, как Гадюка подколодная Дуняшу по стенке размазывает. Ей это ничего не стоит.
- Ты не дури. - Предостерегла я её. - Где это видано, чтобы профессора со студентками своими...
- А ежели любовь? - Перебила меня Дуняша. - Настоящая!
- Тогда и гадюки не страшны. - Ответила я ей, наткнувшись на непонимающий взгляд.
Хорошая для неё партия Лев Аркадьевич. Он при чине, и при звании. Взрослый, серьезный, надежный опять таки. Только почему мне от этого так тошно?
Хорошо, то мы добрались до библиотеки и не нужные речи можно было не продолжать. Пора вернуться в настоящее и подготовиться к завтрему дню. Не уснуть бы за столом над книгами. Вот спеху то будет!
Продолжение